О солнце и спасенной душе

И снова доброе утро. Эта фраза не произнесена с каким-то теплом или заботой. Скорее она как сухой факт. Настало утро и…все. Больше ничего. Даже погода не стала лучше. На улице собираются тучи, а в открытое окно влетает холодный ветер, что невольно заставляет поежиться. Но сил, чтобы встать и закрыть его, просто нет. Как и в принципе жизненной энергии. Почти два месяца все идет по кругу. Утро, день, ночь без сна и снова утро. Наён устала. Ее состояние не становится лучше с каждым прожитым днем. Пустота внутри только разрастается, а сердце, разорванное в клочья ей самой и другими людьмии, порой кажется, замедляется. Но это не смерть. К ее великому сожалению. Наверное, именно сейчас больше всего ей хочется, чтобы это прекратилось. Она не знает, сколько она не ела, а уж тем более, сколько не вставала с кровати. Сил и желания попросту нет. И так не день и не два, а уже два месяца. Она не знает, когда это все началось. Возможно в момент разрыва с бывшим парнем или при очередной ссоре с друзьями. Но это не важно. Зияющая дыра в груди и пустота в голове. Нет ни жалости, ни сочувствия к себе. Нет эмоций, чувств. В голове только одно слово. Пустота. И она уже смирилась с этой мыслью. Смирилась с этим состоянием. Она, правда, пыталась бороться. Настраивала себя, что все не так плохо. Но сколько бы она не пыталась обмануть себя, ничего не вышло. Она мертва. Нет, не физически. Она все еще дышит, слышит и, порой, двигает конечностями. Но морально она убита. Именно убита. И она сама не знает кем. Из подозреваемых - бывший, друзья и она сама. Но все слишком скомкано и запутано. Поэтому дело закрыто, по причине недостачи улик. Порой начинает казаться, что она сходит с ума. Медленно, но верно, день за днем. Она долго скрывала свое состояние от других. Улыбалась, смеялась, шутила. И все верили. Браво! За такую актерскую игру неплохо бы и Оскар вручить. Но долго ходить с маской на лице невозможно. И в какой-то момент она просто не пришла на занятия или на встречу с друзьями. И первые дни ей даже звонили или писали. А потом… всем стало все равно. Да, о ней просто забыли, словно и не было такого человека. Хотя сейчас это сложно назвать человеком. Красные, опухшие от слез глаза, мешки от бессонницы, искусанные в кровь губы. На тумбе бутылка воды, разряженный телефон и воткнутые в него наушники. Телефон разряжен уже как два дня, но и заряжать его она не торопится. Зачем? Ей никто не пишет, кроме единственного оставшегося рядом друга - Чана. Да и тот слишком занят, чтобы постоянно писать ей глупые сообщения. На ней огромная кофта и штаны. Руки трясутся толи от тремора, толи от недостатка сил. Но самое страшное во всей картине – глаза. Взгляд покойника. Такой же пустой и нечитаемый, направленный на надпись на потолке – «Здесь лежали звездочка и солнышко». Это написал Чан в один из дней. Светловолосый спортивный кореец вырисовывается в ее голове. Они дружат три года, и это ничто по сравнению с ее другими подругами, но именно он ближе всех. Он всегда улыбался и обнимал ее при встрече так сильно, что та всегда невольно говорила, что он ее когда-нибудь сломает. Его глаза всегда светятся, а слова дают надежду на светлое будущее. Даже когда все валится из рук, он оказывается рядом. Она не знает, почему такой лучик солнца достался именно ей. Но она безмерно благодарна судьбе за такой подарок. За окном смеркается, а значит, она снова весь день провела за размышлениями. Погода стремительно портится, и первые капли ударяются об поверхность окна. А вместе с ними и стекают первые слезы отчаяния. Уныние накрывает с головой, а мысли о том, чтобы прекратить это все сильнее и сильнее всплывают из глубины души. Она уже не чувствует боли, чувствует только желание прекратить это состояние. Рука тянется к очередной таблетке снотворного, но банка выпадает из рук. И это яркой вспышкой взрывается в ее сознании. Она слаба. И физически и морально. И в голове рождается новое чувство. Чувство отвращения. Отвращения к самой себе от своей слабости. Колени сгибаются к груди, тело мелко дрожит от начинающейся истерики. Скрип. - Наён, ты здесь? В проходе появляется светлая макушка и родные карие глаза. Чан. Бан Кристофер Чан. Он весь промокший, с пакетом руках, смотрит на один сплошной комок жалости. -Эй, эй! Наён! Наён посмотри на меня! Руки хватают предплечья девушки и начинают трясти. Он напуган ее состоянием и в панике пытается вернуть ее в чувства. -Наён, подними лицо, пожалуйста. Это я, Чан, посмотри на меня. Ну же, звездочка… Ее глаза поднимаются, а сознание зацепилось за такое родное «звездочка». Она видит его. И на глазах снова слезы. Он видит ее такой. Такой, какой бы она ему никогда не показалась. - Зачем ты пришел.… Зачем ты пришел? Он совсем не узнает ее. Не узнает в ней человека, Наён, его звездочку. Это абсолютно разбитая душа, из которой постепенно уходит жизненная энергия. Ее голос тихий и охрипший, а тело стало просто костями, обтянутыми кожей. - Наён, что происходит? Скажи, пожалуйста, что с тобой? Она не отвечает. Только плачет. Ей безумно стыдно за эту слабость перед ним. Она впервые видит его настолько напуганным. А он ее такой подавленной. Его руки обнимают ее, легко поглаживая по спине. Эти касания возвращают в реальность, заставляют прийти в себя и потихоньку успокаиваться. Запах его парфюма обволакивает, проникает под кожу и заполняет легкие. Тихое пение постепенно выводит из истерики, и спустя десять минут она спокойно сидит в его объятиях. -Чан, я в полной заднице. Я настолько устала от этого всего. Я устала ничего не чувствовать, устала притворяться, устала убивать себя изнутри. Устала, устала, устала! Он осторожно отодвигается от нее и смотрит в глаза. Пытается прочитать, понять истинную причину. Но там пустота, такая несвойственна ей пустота. - Звездочка, почему ты молчала? Почему врала мне? Почему не говорила о том, насколько тебе плохо? - Чан~ и, я такая слабая, такая жалкая, почему ты со мной?, - ее голос дрогнул,- Я не хотела грузить тебя своими проблемами. Ты тоже человек, тоже устаешь. И я так не хотела надоедать тебе со своими проблемами… Он тяжело вздохнул. Он бы отчитал ее за такое. Она никогда не была для него грузом, он никогда по-настоящему на нее не злился. Он безумно дорожил этой сильной девочкой. Сильной девочкой, которой сейчас требуется помощь. И пусть она об этом не скажет, но ее глаза кричат об этом. - Наён, слушай меня, хорошо?, - она кивнула и посмотрела стеклянными глазами прямо ему в лицо,- ты никогда, слышишь? Никогда не была для меня обузой. Я всегда готов помочь тебе. Где бы, с кем бы ты ни была, я всегда готов прийти и выслушать тебя. Даже если это история о том, как кто-то упал в снег или дурацкий анекдот. Я готов прибежать на другую часть планеты, если ты нуждаешься во мне. Неважно, открыть банку с огурцами или надрать зад какому-то мудаку,- ты невольно засмеялась, и на душе у Чана стало легче от этого искреннего смеха,- Только попроси. Пожалуйста, никогда не закрывайся от меня. Черт, да я чуть с ума не сошел от того, что ты не отвечаешь мне два дня. Я сразу сорвался и поехал к тебе. И вижу не тебя. Я вижу потерянного человека. Очень сильного, но сейчас такого слабого и напуганного. И я злюсь, лишь потому, что не приехал ни разу к тебе за эти два месяца. Чертова работа. Если бы ты хоть как-то намекнула о том, насколько тебе плохо, я бы бросил все. Потому что нет ничего важнее состояния моего самого близкого человека. Слышишь? Нет ничего важнее тебя. Девушка опустила взгляд и лишь прижала парня к себе. Ей так не хватало его, его слов, его голоса, запаха. Ей не хватало Чана. Ее самого близкого друга. - Звездочка, я знаю, что тебе сейчас очень тяжело. Ты потеряна, напугана и совсем не знаешь то делать дальше. Но, прошу, не нужно скрывать это от меня. Тебе не нужно быть сильной рядом со мной. Давай пройдем через это вместе? Я не уйду, не брошу и не отвернусь. Я буду рядом. Даже если ты захочешь дальше идти без меня, я буду где-то поблизости, чтобы подать руку помощи. -Чан, я на дне. -Знаешь, это даже хорошо.,- девушка подняла на него удивленный взгляд, - Ведь со дна только один путь - наверх. Они просидели так до ночи. И тучи рассеялись, а из-за них выглянул первый луч солнца. Также и тучи в ее душе начали расходиться, под напором солнца - Бана Кристофера Чана.