Дождь

И даже сейчас, когда я весь мокрый и в слезах пришел домой поздно ночью, ты кричишь. Орешь на меня и материшься, будто я сделал что-то очень плохое. Но я ведь просто хотел любить! Я зашел в квартиру и тихо снял с себя насквозь сырую, холодную куртку. По окнам стучал сильный ливень, ветер жутко завывал и как будто эхом отдавался на стенах квартиры. Вечером, буквально три часа назад, меня накрыла такая страшная тоска! Ты снова ругалась. Мне это не нравится. Я не люблю это. Я люблю только тебя. Тогда я ушел из дома, громко хлопнув дверью и сдерживая поступающие к глазам слезы. Мы поссорились из-за чертовых чипсов! Серьезно? А хотя, я уже привык. Каждый день такое. Больно. Правда больно, потому что я уже давно люблю тебя. И только тебя. Я так хотел бы наладить с тобой отношения… Быть друзьями или в ком-то веке просто не ссориться каждый божий день. Я так устал от этого. Поэтому и сбежал. А сейчас ты снова отчитываешь меня, будто мать маленького ребенка, который в чем-то очень провинился. Но когда я уже вырос и меня нельзя спокойно поставить в угол чтобы заставить думать о своем поведении, можно придумать более изощрённые методы. На это ты уж точно способна. Я прижался к стене и пытался не заплакать, слушая твои громкие маты и оскорбления. — Оливия, прошу, хватит! Ай! — я упал на пол, забившись в угол и зашипев от боли. Ты сильно ударила меня по руке. Это было очень страшно и больно. На душе стало холодно. Прямо как на улице во время сегодняшнего дождя. — Заткнись! Где ты был, очкастый? — ты грозно смотрела на меня и медленно подходила ближе. — Отвечай, или под твоими стекольными глазами появятся еще одни, только уже фонарные! — Какое тебе дело?! Я взрослый человек, ты не должна меня контролировать! — я вжался в стенку и зажмурился, ожидая еще одного удара. — Ты мне даже не мать! А вот тут я конкретно выпал из реальности. Ты схватила меня за шиворот и притянула к себе. От тебя как всегда пахло приятным тропическим шампунем и чипсами. Хотелось вдыхать этот аромат вечно. — Я волнуюсь, придурок, — ты произнесла это тихо, как будто вроде бы надеясь на то, что я тебя не услышу, в то же время полагаясь на то что я все прекрасно пойму. Ты вдруг отпустила меня и выдохнула, успокаиваясь. Подала мне свою руку. Я робко взялся за нее и поднялся. Ладошка быстро вспотела, сердце колотилось в груди с бешеной скоростью. Я неуверенно посмотрел на свою окровавленную после твоего удара руку, которую до крови как раз добил острый угол стены. Ты взяла с полки на кухне аптечку и подошла ко мне, аккуратно посадив меня на диван и положив мою кисть на стол. Так обо мне не заботился никто, и даже собственные родители. Ты так осторожно забинтовывала и обрабатывала мою израненную руку, я даже удивился! Неужели ты совсем не такая, какой показываешь себя окружающим? Пока ты что-то делала с моей рукой, я внимательно наблюдал за твоими прекрасными глазами. Утонуть бы в них и не выплыть! Красивые. Все же, я так тебя люблю. Люблю тебя и только тебя.