15 район

Прошло уже два месяца с момента похорон Цзыюй. Все живут своей жизнью, но не настолько радостно, как раньше. Момо ходила вся подавленная эти два месяца, и за эти два месяца она потеряла пять или шесть килограмм. Она ела один раз в день, а остальное время проводила в танцевальном зале или посещала могилу Цзыюй с цветами. Чонён приходит к ней, интересуется, как у неё дела. Если честно, они оба так и не приняли смерть Цзыюй. Они застряли в последней стадии горя - "принятии". Наверное, когда-нибудь смогут принять её смерть, но не сейчас. Сана месяц назад появилась перед могилой Цзыюй с букетом лилий. Она сначала хотела прийти по тихому и уйти точно также, но везение послала её нахуй. Потому что когда она собиралась свалить, то появились Чонён и Момо, разговаривающие о чем-то серьезном и сразу заметили её. Всё-таки ей не удалось скрыться от орлиных глаз Момо и была поймана с поличным. Конечно же, после случая свалить её очень сильно отчитали за то, что она оставила Цзыюй. Вопросы сыпались одним за другим. Почему она так поступила? Зачем сбежала, если сама кипела желанием поддержать Цзыюй? Сана свою очередь рассказала им, что ей было страшно. Настолько страшно, что даже сама не поняла, как начала отстраняться от них. Всё это рассказывала, рыдая, и просила простить её за свою трусость. О том, как она колебалась, как трусливо пряталась в квартире Джихё. Чонён и Момо, вздыхая, посмотрели друг на друга. Честно им тоже было страшно, но старались не показывать этого, поэтому понимали её чувства. Мина выглядела ничуть не лучше их. Она продолжала просыпаться по ночам в поисках тёплого тела рядом, чтобы как можно крепче обнять и продолжить спать. Но....... каждый раз её встречала пустота и холодная простыня. Она никогда не привыкнет к ощущению пустоты рядом с ней. Мина каждую ночь заливалась слезами, когда рядом не была её любимой жены. Одиночество с каждым разом всё в сильнее и сильнее пожирало ее душу. Мина также по привычке готовила на двоих и звала Цзыюй, чтобы она спустилась и поела вместе с ней, но.... её глаза больше не видели радостную Цзыюй, которая спускалась со второго этажа сонными глазами. С каждым разом её в глазах мелькает фигура Цзыюй. Приходя домой, идёт комнату и каждый раз видит, как Цзыюй оттуда достаёт её пижаму с пингвинами и улыбается ей своими яркими глазами. Каждый божий вечер видит её спину, когда она мыла посуду или смотрела телевизор. Ми Цзы по ночам плачет так сильно, что Мина начинает плакать вместе с ней и умолять её успокоиться. За эти два месяца она была и физически, и морально истощена. Ей приходится, дрожа всем телом от слёз, успокаивать свою дочь. А если она не успокаивалась, то Мина укутывала Ми Цзы вещи Цзыюй, и только тогда она успокаивалась. Такие моменты Мина тоже крепко держалась за футболку своей возлюбленной, где ещё оставалось феромонов Цзыюй и засыпала, вдыхая их. Иногда она просыпалась с каждого шороха в надежде увидеть её, но каждый раз приходит осознание, что Цзыюй больше нету рядом. Цзыюй хоть и ушла раньше их, но оставила после себя своё наследие и маленькую копию. Мина не знает, как сказать Ми Цзы, что её мама не бросила их и не убежала с какой-то любовницей, а умерла буквально в её объятиях. На данный момент Момо страдала от преждевременной течки. С тех пор, как она подверглась психическому воздействию и начала питаться один раз день, то её течка стала непостоянной. Иногда задерживались, иногда приходили раньше времени. С каждым разом страдала всё сильнее и сильнее. У неё болит голова, жарко, неудобно. Каждая её мысль занимала Дахён и секс. Ей не хватает обжигающих и нетерпеливых поцелуев Дахён. Но сейчас Дахён на работе, поэтому ей придётся самому как-то справится и немного стабилизировать свои феромоны до тех пор, пока Дахён не вернётся. Она представила Дахён и включила свою фантазию. Одновременно начала медленно скользить руками по телу, поглаживать грудь, шею, плечи, спускаясь все ниже, словно повторяя движения Дахён…. Она дрожала и стонала. Без спешки начала исследовать зону половых органов пальцами, проверяя, насколько чувствительна к прикосновениям её клитор, ощущая дрожь, когда массировала малые половые губы. Сладкий стон вырвалась из её горла и продолжила ласкать свой клитор продольно и по всей длине, «дразня» его, обводя пальцем, почувствовала, как от приятных манипуляций приподнимаются вверх бедра, предвкушая сладкое продолжение. Из её киски вытекла так много смазки, что можно было засунуть туда член без проблем. Когда Момо собиралась засунуть туда свой указательный и средний палец, то услышала, как что-то тяжёлое упала на пол.