История о том, как Майкл в фэнтези угодил

      Честно говоря, Майкл не так представлял себе место обитание аниматроников... Вместо ожидаемого похолодания климата, Майкла снова встретили яркие зеленые леса. Правда, они выглядели очень... Низкополигональными? Может, у него просто замылилось зрение? Майк стал усердно тереть глаза, но это не помогло. Он все еще видел эту отвратительно мыльную картинку перед собой, только теперь еще и его глаза слезятся от боли. — Зря стараешься. — Начал говорить Фокси, — это именно само место такое странное. Все же заметь, сами-то мы не мыльные — только природа такая. — Я все еще прекрасно помню, как долгое время не могла понять, что не так и считала себя близорукой. — Вспоминает свои первые минуты крольчиха, — о, а вот и народ собрался! — Ванни указывает вперед на небольшое скопление, которое, похоже, только и делало,что ждало их. — Рад вас видеть здесь. — Говорил теплый мужской голос, который, казалось, пронизывал все пространство вокруг своим необычным звучанием, напоминающим чем-то звук органа. — Особенно тебя, Майкл. — Генри, какого черта с твоим видом? — Единственное, что смог выдавить из себя Майк, когда смог разглядеть Генри в этой толпе.       И понять его было можно — не каждый день ваш названный дядя выглядит, как какой-то святоша. Вернее даже,как глава всех святош. Длинное белое одеяние, длинные прямые волосы (они, конечно, были рыжими, а не каштановыми, но особо сильно восприятие это не портит), длинная борода (черт, в Генри было слишком много вещей, которых можно описать словом длинный... Надо будет попозже подумать о синонимах к этому слову) и приветливые карие глаза, которые буквально изучали уют. В общем, боженька, а не Генри. Он даже излучал теплый солнечный свет, что, конечно, мешало смотреть на него — глаза сильно слепило.       Генри в ответ на восклицание Майкла лишь улыбнулся и покачал головой. — Это не так важно сейчас. Важно то, что теперь мы снова смогли все встретиться ради общей цели. — Говорит Генри довольно банальные фразы в данной ситуации, — я думаю, тебе есть о чем поговорить с ними. С этими словами Генри отходит назад, давая увидеть позади себя три личности: огромного золотого медведя в фиолетовой шляпе с бантиком на шее, который, несмотря на свой рост, выглядел довольно забитым и жалким. Можно даже сказать, что медведь казался плюшевой игрушкой. Черт, у него, вроде, сейчас в глазах стоят слезы... Это явно Кэссиди...       Второй личностью была маленькая клоунесса с большим количеством красного в одежде и в гриме. Даже ее волосы, заплетенные в два неряшливых хвостика были красные. Ее зеленые глаза излучали дерзость и энергичность, из-за чего она создавала большой контраст с унылым медведем Кэссиди. Это точно была младшая сестра Элизабет.       Третья же личность... Высокая и утонченная балерина, от которой очень сильно веяло материнской энергетикой. Ее волосы, отличие от Элизабет, были аккуратно уложены в пучок и украшены жемчужным украшением. Что же казалось ее преобладающего цвета, то это был спокойный, как море, синий цвет. Можно сказать, что из всех обликов, материнский облик был ближе всего к реальности, что неудивительно. Все же, аниматроник Баллоры был полностью вдохновлен ей.       Теперь, когда Майкл смог идентифицировать свою семью и они подошли к нему достаточно близко для разговора, повисло очень неловкое и напряженное молчание... Они и вправду не знали, как начать диалог друг с другом, так как их последние встречи буквально заключались: Хей, брат, а помнишь, как я тебя запихнул в пасть аниматроника? Или: Хей, сынок, а помнишь, как мы с твоей младшей сестрой использовали твое тело, как костюм? Очевидно, что им нужен был четвертый человек, чтобы сломать этот неловкий лед.       Словно бы прочитав их мысли, из большой толпы антропоморфных животных-зевак к ним подошла кукла марионетка, которая приобрела более человеческие черты, заключающиеся в том, что теперь ее черная фигура стала более пропорциональной и женственной, а маска стала просто лицом в гриме. Но, конечно, общая худощавость и вытянутость, делающие ее довольно антропогенной остались. Она попыталась от неловкости заправить свои волосы за ухо, но отсутствие этих самых ушей и волос ей очень сильно мешало. Вздохнув, марионетка протянула свою тонкую руку с белыми полосами к Майклу. — Рада тебя снова видеть здесь, Майк. Уверена... Нам всем здесь довольно неловко, поэтому... Давайте просто поговорим о том, как мы жили в последние дни. — Марионетка говорила голосом Чарли, который теперь казался более скрипучим и искусственным. — К примеру, как тебе здесь, Майк? — Честно говоря, я хочу вернуться в свой офис с вечно шумящим вентилятором и плакатами, на которые можно было тыкать. — Полушутя ответил Майкл. — Неужели что-то происходит, если тыкать на плакаты? А вообще... А зачем ты вообще на них тыкал!? — Задавалась вопросом Элизабет. — Ну... Иногда были довольно спокойные ночи и я не знал, чем себя занять, а потому делал все, что взбредет в голову и, оказывается, во все носы Фредди на плакатах запихнули устройства с писком. — Ответил довольно расслабленным и развязным тоном Майкл, прежде чем задуматься.       Он внезапно посмотрел на своего младшего брата в теле Фазбера и приблизился к нему, что очень пугало Кэссиди, так как он все еще помнил проделки своего старшего брата... Особенно последнюю. Майк начал тянуть руку к голове медведя, отчего тот зажмурил глаза, приготовившись к боли и... Раздался писк. — Так и знал! — Победоносно воскликнул Майкл, обрадовавшийся своей находке.       Кэссиди удивленно распахнул глаза, когда понял, что Майк просто ткнул его в нос. Ах, да, теперь ведь все по другому и брат не хочет причинить ему боль... Верно ведь? — Ты такой трусишка, брат. — Раздраженно говорила Элизабет, скрестив руки на груди и закатив глаза. — А знаешь... Я тоже хочу потрогать твой нос! — Внезапно она сменила свое настроение на озорное и стала приближаться к медведю... Точно, не стоит так боятся старшего брата, как старшую сестру... С этими мыслями Кэссиди стал убегать от Элизабет на полной скорости, заставив тяжело вздохнуть мать и рассмешив Чарли с Майклом. — Похоже, нет ничего более неизменного, чем поведение этих двоих. — Пришел к простому выводу Майк, все еще наблюдая за беготней этих двоих, вызывающей у него ностальгию по дому.

***

— ...Я рада, что ты вернулся к нам, Майк. — Внезапно сказала ему мать с улыбкой после долгой тишины, — тебя и вправду не хватало нам и... Не стоит волноваться об своих прошлых поступках. Ты уже многое сделал, чтобы искупить их.       Майкл был приятно удивлен таким внезапным признанием. И нет, дело было не в том, что ему простили его грехи, а в том, что... По нему скучали. Да, конечно, он не был одинок без своей семьи, так как у него была своя небольшая команда, но... Они были не тем. К тому же, сейчас и лиса, и Фокси, и Ванни разбрелись по своим интересам, оставив его провести время с семьей. Разве что Жряк все еще оставался спать в руках Майкла, как домашний кот, но на то он и Жряк.       Майк просто расслабился и начал наслаждаться этим моментом, пока у него есть время. Все же, ему снова вскоре придется противостоять Уильяму и он бы хотел перед этим хорошенько отдохнуть.