100 и 1 причина любить тебя

Звонок на перемену всегда является истинным счастьем для школьника, а в большинстве случаях даже спасением. Ира с Арсением соскочили со своих мест и поторопились выйти в коридор вместе с остальными одноклассниками. С момента как закончились новогодние каникулы прошла неделя. За эту неделю учёбы изменилось немногое, лишь успеваемость Арса сильно пошла под откос. Устные предметы он не делал совсем, письменные списывал, на самостоятельных даже не заморачивался, писал наугад и получал заслуженную тройку. Вспоминая то, как он переживал осенью из-за двойки становилось смешно. Сейчас стало откровенно наплевать на оценки и знания, хотя стоило бы заморочиться хоть немного — в этом году он сдаёт ЕГЭ. С Антоном он так и не поговорил. Честно, желанием Арс и не горит. Парень осознаёт, что решить всё разговором — самые верный способ. Но поговорить на такую личную для него тему, он не мог. Слишком рискованно и банально страшно. Страшно быть отвергнутым и униженным. Ведь неизвестна реакция Антона, конечно, вероятнее всего, он войдёт в положение (желательно во всех смыслах). Но где гарантия, что его не отпиздят во дворе? — Что у нас следующим? — вырвал из раздумий нежный голос Иры. Арсений задумался на пару секунд, но осознав, что расписание он не знает от слова «совсем», выдал: — Не помню. Кузнецова посмотрела на него странно. Она будто знала больше самого Арсения насчёт его состояния, но расспрашивать и что-то доказывать не стала, лишь кивнула и открыла электронный дневник. Честно, Арс ей за это искренне благодарен, но выразить этого не может. Просто не знает как. — Химия, — озвучила она и пошла по направлению к лестнице. Арсений пошёл за ней. Между ними чувствовалось напряжённое молчание, но никто не решался начать первым разговор. На языке так и весила эта тема, которую так-то стоит обсудить, но желания не было ни у кого. Вернее, желание то было, но решимость отсутствовала. Поэтому они продолжали идти в тишине, слушая разговоры других школьников и какие-то крики детей с крыла начальной школы. Около кабинета химии стояли Дима с Серёжей, что-то воодушевлённо обсуждая. За несколько дней учёбы, парни к Арсению ни разу не подходили, дабы пообщаться. Всеми силами игнорировали его существование и причина была неясна. А если Попов первый подходил и пытался завести диалог абсолютно на любую тему, то в ответ получал лишь односложные ответы или игнорирование вообще. Ответ на вопрос «что происходит?» напрашивался сам собой, ведь Алёна вечно таскается за ними хвостиком. Сейчас же, парни наконец были вдвоём. Без Алёны, которая постоянно крутится рядом с ними. Это радует. Арсений взглянул в глаза Иры. Та, будто святая, поняла всё без слов, молча кивнула и подарила поддерживающую улыбку. Прекрасна, как всегда. Арс решительно пошёл по направлению к друзьям. Те не замечали, или делали вид, что не замечают, как к ним стремительно приближался высокий силуэт. Безусловно, Арсений сомневался — стоит ли вообще к ним подходить? Что он будет говорить? Выскажет своё мнение об Алёне или признается в том, что гей? Если он вообще гей, конечно. Времени на размышление оставалось всё меньше, как и расстояния до парней. Попов не понимает почему ссыкует — они же друзья, вроде. Просто этот холод и некое отстранение ему были непонятны. Не хотелось терять друзей из-за собственных чувств, к чуть не тому человеку. 58. Лучезарный. Вдох, выдох, нужно собраться с мыслями. С Алёной говорил, с Ирой говорил, с Тошей говорил. И с ними поговорит. Хватит очковать, жопу в руки и бегом! — Ребят, слушайте, — начал он, как только на нём сконцентрировали своё внимание две пары карих глаз, — давайте без предисловий, что случилось? Дима направил взгляд на Серёжу, наверное, хотел с ним переглянуться, но Матвиенко продолжал смотреть в глаза Арса. Они не выглядели весёлыми, но и не показывали своей злости, что давало некую надежду. Их лица не выражали никаких эмоций, кроме «дядь, ты кто вообще?» и этот факт сильно расстраивал, ведь буквально за минуту до этого им было довольно весело. Навязчивое ощущение того, что Арсений мешает им, заставляло содержимое желудка пошатнуться, а мысли в голове крутиться с бешеной скоростью. Серёжа вздохнул, понимая, что разговора не избежать. Он всё же взглянул в глаза очкарику, поджал губы, будто взвешивал все «за» и «против». Арс покорно ждал пока кто-то из них начнёт говорить. Пусть скажут хоть что-то — обидят, заденут, обзовут, неважно. Лишь бы не продолжались эти глупые и бессмысленные молчанки. — Арс, — всё же сказал Матвиенко, под внимательным взглядом парней, — Алёна нам всё рассказала. Он замолчал, не дав понять, намеревается ли продолжить, или поставил уже точку. У Попова внутри что-то оборвалось. Она не умеет держать язык за зубами. Он устало прикрыл глаза, приложил пальцы к переносице. Тяжкий вздох почувствовала наверное даже Оксана, которая находится в совершенно другой части города. Всё шло кругом от мыслей, голова казалась квадратной. Позов с Серёжей всё же переглянулись. Парень с хвостиком кивнул ему, а Дима сразу всё понял и продолжил: — Не думай, что мы отвергаем тебя, просто… — Он запнулся и умоляюще посмотрел на Матвиенко. Тот состроил многозначительный взгляд и ещё пару раз кивнул, будто говоря «давай, давай». — Просто нам нужно это обдумать и принять. Впрочем как и тебе, Арс. — Да, — вымолвил Сергей, — не парься, ты всё равно наш друг. И похуй педик или нет. Они искренне улыбнулись, заставляя им верить. А Арсению было сложно поверить в происходящее. То есть… вот так просто? Без ругани, обид и упрёков? Слова парней грели душу, не в силах сдержать улыбки, Арс всё же позволил себе приподнять уголки губ и получил такие же добрые улыбки в ответ. Наконец-то всё, вроде, стало налаживаться. *** Алёна неспешно поднималась по лестнице на второй этаж. В руках была бутылка клюквенного морса, купленного в школьном буфете. Она открыла дверь, ведущую в крыло второго этажа и замерла от увиденной картины. Возле кабинета химии стояли Дима, Серёжа и Арсений. Они улыбались и о чём-то увлечённо разговаривали. Девушка сжала бутылку в руке и достала из кармана телефон. Вся эта ситуация ей стоит уже поперёк горла. Как же её вымораживает Арс. Да, при виде парня, её сердце до сих пор бьётся быстрее обычного, но девушка умеет подавлять чувства. Желание сделать больно в ответ, заставить рвать на себе волосы и плакать навзрыд сильнее какой-то там влюблённости. Узнать про наклонности Арса было больно, однако из этого можно было получить неплохую выгоду. Предоставилась отличная возможность выставить это не всеобщее обозрение и наблюдать за тем, как многие люди отворачиваются и критикуют её бывшего парня. Под «многими людьми» пока что подразумеваются лишь Дима с Серёжей, но ведь всё впереди. Поступок самой грязной и подлой суки. Мерзко и низко. Зато справедливо. Алёна страдает, пусть пострадает и Арсений. Алёна умная девочка. Сообщить новость Лизе не составит никакого труда. Лиза Емельянова сделает всё, что требуется — разнесёт сплетню по всей школе. Алёна знает насколько Арс ненавидит лишнее внимание к себе. Косые взгляды, насмешки, постоянные обсуждения — вот настоящий ад для него. Так пусть отвечает за поступки, глупый. Алёна достала телефон из кармана, открыла чат с Лизой. Они не были близкими подругами, но обсудить очередные интересные происшествия в их школе (и не только) были склонны обе. Именно в такие моменты их переписка заполнялась новыми сообщениями. Алёна: Лиз, такое узнала Алёна: Ахуеть не встать Девушка уже начала набирать сообщение о том, какой Арс пидор. Променял её, бедную, на какого-то паренька, появившегося спонтанно в его жизни. Безусловно, пересказать историю — излишне скучно и просто для Алёны. Всегда нужно чуть приукрашивать. Допустим, разбавить тем, что она застала их поцелуй, что он скрывал их отношения на протяжении месяца и лгал Алёне изо дня в день, шляясь постоянно за ручку с неким «Антоном». Сообщение было напечатано, одно нажатие — и жизнь Арсения разделиться на «до» и «после». Ярость не давала сконцентрироваться и здраво думать о последствиях. В один момент телефон пропал из её рук. Алёна даже сообразить не успела, по инерции обернулась и увидела Кузнецову, нагло копающуюся в её устройстве. — Эй! — Девушка приняла попытку выхватить свою собственность из рук, однако Ира увернулась, продолжая шариться в телефоне. — Верни немедленно! Девушка же никак не реагировала на гневные выкрики Алёны. Она спокойно нажала на сообщение и выбрала «удалить у всех». После своих действий выключила мобильный и вручила в руки брюнетке. — Не поступай как чмо, — Ира говорила без злобы, спокойно, — отпусти. Твои выходки не вернут его. Алёна насупилась, словно ей накачали внутрь воздух через насос. Она раздражённо взглянула в глаза своей подруге (?), готовая наброситься в любой момент на неё и вырвать все волосы с её головы. Ира лишь усмехнулась на подобную реакцию, поскольку именно к такой и была готова. Алёна ранимая и эмоциональная, она не может воспринимать вещи трезво. Не сказать, что для Кузнецовой было легко принять факт того, что у её друга возникла симпатия к её парню, но нужно понимать — сердцу не прикажешь. Арсений не засосал же его где-то в подворотне, а спокойненько и тихо живёт, стараясь тщательно скрывать свои чувства. Да и к тому же, ему наверняка самому не легко, не стоит грузить его своими наездами. Кузнецова развернулась и собиралась оставить обиженную на весь мир девушку наедине с собой. Сейчас химия, не хотелось бы опоздать. Да и Арс наверное заскучал один там. — Ты не боишься потерять его? — С издёвкой раздалось за спиной. Алёна подошла вплотную и встала прямо перед Ирой, оставляя между ними пару сантиметров. — Неужели так просто отпустишь Антона и разрешишь парню драть его в зад? Девушка смотрела выжидающе. Ира знала это взгляд — Алёна хочет казаться сильной, независимой, однако глубоко в её карих глазах прячется та самая искорка. Искорка боли, что по ночам разжигает истинное пламя состоящее из слёз и громких всхлипов. Алёна будет сколько угодно носить маску чёрствой дамы, однако внутри неё всё равно живёт сломленная девочка. — Будь умней и не отзывайся о подростках как о грязных шлюхах, что ебутся как кролики изо дня в день. — Ты так просто отказываешься от своей счастливой личной жизни? — Совершенно не в тему сказала девушка. — Ты прекрасно знаешь о нашей «личной жизни» с Антоном. — Ира усмехнулась, в последний раз бросила оценивающий взгляд на девушку и в завершении произнесла. — Закругляйся. Оставь их в покое, тебе самой лучше станет. — И покинула Алёну. Та же стиснула зубы до скрипа, сжала в ладони телефон до белых костяшек. По её щеке медленно скатилась горячая слеза, оставляя влажную дорожку. Девушка рывком стёрла её с лица, глубоко вздохнула, собралась с мыслями и вслед пошла на урок. *** Погода была сносная. Арс не был любителем страшной метели и обильных снегопадов. Сейчас же ветра почти не было, лишь слабый поток воздуха иногда смахивал с деревьев немного белого снежка. Ира с Оксаной шли позади Антона с Арсением. Девушки разговаривали о чём-то своём и смеялись чуть ли не с каждого слова друг друга. Антон же в этот раз был непривычно спокойным и довольно тихим. Обычно он куда активнее, нежели сегодня. Они вчетвером прогуливались по Арбату. В Москве, как обычно, кипела жизнь. Новогодние украшения всё ещё висели на достопримечательностях столицы и каждый, кому не лень, приезжал в центр ради очередной фотографии с подсвеченными огнями цифрами «2022». — Антош, ты чего такой? — В голосе Арсения слышалось не то беспокойство, не то любопытство. Или же всё вместе. — М? — Шаст, кажется, находился где угодно — в собственных мыслях, в последнем просмотренным им сериале, в школе, на худой конец, но точно не здесь. Не рядом с друзьями. Арса это улыбнуло. Антон такой лапочка, хочется его стиснуть в объятиях и ни за что на свете не отпускать. Не важно ядерная война, атака пришельцев, опасный вирус — всё ерунда. Ни одно из бедствий не заставит разомкнуть кольцо из рук. Было бы взаимной желание со стороны Антона… 59. Воздушный. — Прости пожалуйста, Арс, — он закусил губу и взглянул прямо в глаза другу, пытаясь залезть как можно глубже и увидеть всё, что хочет знать. Улыбка Попова стала ещё шире и ярче. Непонятно — в какой момент он стал умиляться каждому действию Тоши? Мальчик-солнышко. 60. Естественный — Чего тихий такой, говорю? — Арсений остановился и Антон проделал аналогичное действие. — Замёрз я, — сознался тот и выдохнул пар другу прямо в лицо. Это казалось таким… интимным что ли. — А чё молчишь? Пойдём в кафешку зайдём какую-нибудь? — А Ира с Окс? Арс обернулся. Сзади девушек не было. Сделал оборот в 360°, но нигде не обнаружил подруг. — А где они вообще? — Уместный и вполне логичный вопрос. Остаётся лишь узнать ответ. — Без понятия, — не то, что хотелось бы услышать. Арсений отправил Оксане сообщение, что они с Антоном пойдут в «Вареничную» и чтобы девушки подходили к ним. Получив короткое «оки», он взял Тоху под руку и повёл в кафе. В помещении было уютно, а главное — тепло. Не сравнится с «Пекарней» конечно, но всё же. Парни сели за четырёхместный столик у окна и стали ждать «блудных девиц», поглядывая в меню. Стены были окрашены в светло-жёлтый оттенок. На них было развешено множество картин и фотографий в рамках. Помещение освещали несколько люстр, схожих формой с веточкой укропа. Около деревянных коричневых столиков стояли мягкие клетчатые диваны и стулья с тёмно-зелёной обивкой. Парни сняли с себя верхнюю одежду и положили возле себя. Они вместе сели на диван, довольно близко друг к другу, но это не волновало их от слова «совсем». Антон был лохматым и со смешно покрасневшим носом. Розовая толстовка с капюшоном дополняла картину и делала парня чертовски милым. 61. Неповторимый. — Выбрал что-нибудь? — Задал вопрос предмет обожания Арса. — Ага. Снова игра в гляделки. Попова всегда интересовало — о чём думает Антон, разглядывая его? Просто бессмысленно мажет взглядом по его лицу или же внимательно изучает? Какие мысли кроются в его голове в эти моменты и с чем же связана его слабая улыбка, виднеющаяся на розоватых губах? — Арс, я хочу кое-что сказать. Вот он. Тот самый тон, в котором прячется невозможно сильное волнения. Тон, в котором звучат множество сомнений, но желание открыться и сказать то, что нужно — сильнее. Арсений хочет услышать. Очень хочет услышать ту самую фразу. Хочет, чтобы Антон произнёс её по буквам. Хочет потом вспоминать её каждый день и наслаждаться медовым оттенком любви и стаей бабочек в животе. Не хочет — мечтает. Он слабо кивнул головой, показывая этим жестом, что готов слушать. Что хочет слушать. — Я… — Начал Шастун, но остановился и взглянул в противоположную от Арса сторону. Он тут же замолчал, не намереваясь продолжать фразу. Попов обернулся и увидел подходящих к ним Иру с Оксаной. Они приветливо махали руками и улыбались. Антон выдавил из себя какую-то фальшивую улыбку, под наблюдением Арсения. — А где еда? — шуточно возмущённым тоном сказала Ира и приземлилась на стул напротив Арса. — Смотри какие фотки сделали, — Оксана протянула телефон Тоше и стала листать изображения. На некоторых фотографиях Антон улыбался, а девушка заливисто смеялась со смешных выражений их с Ирой лиц. Смех Окси был очень приятным и искренним, что заставляло улыбнуться всех присутствующих, в том числе и двух, незнакомых им женщин. — Готовы сделать заказ? — Официантка подошла к их столику. Она была одета в строгий костюм, её светлые локоны были собраны в аккуратный пучок. Девушка приветливо улыбнулась и раскрыла блокнот. — Да, мне сырные ломтики фри, пожалуйста и зелёный чай, — озвучил пожелания Антон. — Сырные ломтики подаются с клюквенным соусом или же с мёдом и кунжутом, что выберете? — С улыбкой спросила она. Антон растеряно бегал по её лицу, мялся и не знал, что ответить. Прятал глаза где угодно, не решаясь взглянуть на девушку. — Ну давайте с мёдом, — наконец выдал он, — и зелёный чай, — повторился парень. Когда все озвучили свои заказы, она покинула компанию, а Шаст прошептал на ухо другу: — Что за извращение, подавать сырные ломтики со сладкими соусами? 62. Невозможный *** После трапезы, подростки отправились в метро и доехали до станции «Шелепиха». Выйдя на улицу, их встретил лёгкий снегопад и потонувшие в туманном небе небоскрёбы. Уже порядком стемнело и улица была освещена огнями. Невероятно красиво. Обилие снега сыграло злую шутку, а именно разожгло желание Иры покидаться снегом. Она слепила из снега круглый комок и бросила в спину Шаста. Тот под громкое и возмущённое «эй!» стал уворачиваться от всё новых снарядов девушек, а позже и сам стал атаковать. Прохожие усмехались или же напротив качали головой, но подросткам было так наплевать. Они бросали снег друг другу за шиворот, делали сальто в сугробы, а Кузнецова слепила из снега сердечко. Арс стоял в паре метров от Антона за его спиной. Девушки перед ними устроили настоящую войну и яростно кидали друг в друга снежки, заливисто смеясь. В два шага он преодолел расстояние до друга и поймал на себе его взгляд. — Тош, что ты хотел рассказать мне в кафе? Антон посмотрел взглядом побитого щенка и приоткрыл обветренные губки. С розовым румянцем на щеках он выглядел просто очаровательно. — Я… не знаю стоит ли. — Я не требую ничего. Скажешь когда будешь готов. — Дело в том, что… В этот миг в их спины прилетел резкий толчок. За ними раздался громкий девичий хохот и два тела приземлились в сугроб. Арсений навалился своей тушей на кости Антона и расставил руки по обеим сторонам от друга. После осознания произошедшего стало неловко, но до одури смешно. Парни громко рассмеялись, не меняя своего положения. Да, безусловно, они наверняка выглядели очень странно в этой позе, но им слишком похуй. Их лица были в паре сантиметров. Стоит слегка двинуться вперёд — и губы соприкоснуться. Желание кружило голову. Или виной был снежок, прилетевший пару минут назад в висок — неясно. Антон красивый. Это не комплимент, а констатация факта. Слишком очаровательный с приоткрытыми губами и смущающейся мимикой. Слишком прекрасны его глубокие, зелёные глаза, в которых покоилось вечное лето. 63. Фантастический. Арсений наконец поднялся на ноги и протянул замёрзшую ладонь, не менее замёрзшему Антону. Тот благодарно протянул руку в ответ и поднялся с помощью Арса. К большому сожалению Арсения, их руки разомкнулись. Эх, а хотелось бы стоять так и не заботиться о мнении других на этот счёт. — Слушайте, ребят, — привлекла к себе внимание Оксана, — мой папа работает вон в том доме, — она показала рукой на высокий дом. Он выглядел более старым в сравнении с Москва-Сити, но всё равно довольно высоким, не менее двадцати этажей. — У него есть доступ на крышу, я могу попросить у него ключи. Предложение заманчивое. Все многозначительно переглянулись и с азартом в глазах согласно закивали. *** Ключи были у Фроловой в руках. Они открыли дверь с табличкой «Секция №8» и зашли внутрь. Там был небольшой коридорчик, в конце которого находился лифт. Арсений надавил на кнопку вызова и двери призывно раскрылись. Поднявшись на двадцать четвёртый этаж, они вышли на лестничную площадку. Чёрная дверь ограждала путь на крышу. От предвкушения всё плыло перед глазами. Все взглянули на Окс. — Открывай, проводница наша, — с улыбкой сказал Антон. Окси с важным видом вставила ключ в замок и медленно провернула два раза. Дверь открылась и компания поднялась дальше. Они шагали ещё два этажа по лестнице, под усталые выдохи Иры, что она уже старая бабка и ей тяжко преодолевать такие расстояния, пока не наткнулись на ветхую дверь, с белой облезшей краской. Друзья с энтузиазмом переглянулись и Оксана вновь провернула ключ. Дверь призывно распахнулась, открывая взор на крышу. Вид был невероятный. Вся Москва как на ладони. Макушки небоскрёбов были скрыты в облаках. Бесконечное множество огней горело там, внизу. Холодный пот охватил ладони, низ живота скручивало в узел, а в пальцах рук слегка покалывало. — Вау! — Ира подошла к краю с металическим ограждением. Девушки начали записывать множество видео в сторис и делали красивые фото на фоне прекрасных видов. Арс же стоял у края и смотрел вниз. Будь он тут один, его бы наверняка посчитали суицидником. В голове летало столько же мыслей, сколько и огней под ногами. — Это вообще законно? — Родной и столь прекрасный голос с хрипотцой раздался за спиной. Антон встал рядом и хмыкнул. — Не уверен, — с усмешкой ответил Арс. Та самая тема вертелась на языке у обоих. Однако Попов не хотел заставлять Антона говорить об этом. Ждал, пока сам захочет и посчитает нужным сказать это. Но Шаст, видимо, тянуть кота за яйца не хотел. — Тут красиво, — озвучил вердикт Арс и попытался сформулировать мысль, — знаешь, это ощущается как-то по особенному. Чувствуешь себя свободным. А в обыденной жизни ты будто скован цепями. Я так устал от рутины, Антон. — Арсений горестно рассмеялся, под растерянное молчание Шаста. — «Будь авторитетом для других», «не смей позорить своего отца», «думай о своём будущем». Зачем меня замкнули в эти рамки? Арс не хотел быть слабым и жалким в глазах Антона. Не хотел ныть и давить на жалость, однако высказаться сейчас казалось просто необходимым. — Я мечтаю о крыльях. Чтобы парить над облаками и ни о чём не заботиться. Антон положил грубую ладонь на плечо друга. Он молчал, но молчанием говорил о понимании. Арсений понял, что именно Тоша хочет ему сказать. Услышал каждое слово, в то время пока Шаст не разомкнул уст. — Не хочу быть трусом в твоих глазах, но пойми меня правильно, — чуть помедлив, невесело хмыкнул и посмотрел на Арсения. От этого взгляда аж передёрнуло. Во всей этой обстановке он выглядел до одури красиво. Кудряшки спадали на глаза, изумрудные глаза светились в темноте, горели ярче, нежели Москва. Розовый нос придавал своих красок в общую картину и делал мальчика до одури милым. 64. Гармоничный. — Это связано с тем секретом? — Арсений готов был молиться, лишь бы его тон сейчас не выглядел слишком навязчивым. Антон, чуть помедлив, кивнул и снова уставился на завораживающий вид. Арс никогда не видел такую борьбу в нём — там не просто сомнения, там целая война разыгралась. Не хотелось давить на него, но внутри что-то неприятно скреблось и писало длиннющими когтями на внутренностях: «он тебе не доверяет». Попов не желал верить, но это было излишне очевидно. — Арс, — собравшись с мыслями произнёс он, будто хотел развеять все сомнения по поводу доверия и залечить нанесённые раны, — я гей.