Последнее слово за ним

Совершенно один. Никого вокруг. Едва услышав о карантине, дозоры решили, что у них начался отпуск. Никогда его не было, а тут вдруг... Пиперс обводит взглядом комнату, пока поднимает и опускает две небольшие гантели. Травмированная рука всё ещё побаливает во время тренировок. В здоровом теле здоровый дух, да? Видимо, тело командира заразили чумой. Строго по списку он выполняет одно упражнение за другим, дожидаясь резкой боли в предплечье. Только в этот момент можно передохнуть, а затем - вперёд, к следующему подходу. Несмотря на то, что он успел умыться и второй, и третий раз, кожа всё продолжает неприятно зудеть, мешая упражнениям. Он проверил себя со всех сторон. Никаких пятен, высыпаний, маленьких ранок, ничего. Пиперс откладывает гантели и вновь потирает шею. Он никогда ещё так сосредоточенно не отжимался. Гул корабля оседает где-то в глубине сознания, мышцы живота чересчур напрягаются. Поднимаясь, Пиперс вытирает полотенцем пот со лба. Ощупывает пресс. Ничего необычного не находит. После травм тело стало странно реагировать вообще на любую нагрузку. “Что, теперь я начну разваливаться из-за того, что происходит в моей голове?” - Он раздражённо вздыхает, хватает бутылку воды. После нескольких глотков полностью сминает её. Уже замахивается, но в последнюю секунду останавливает себя. Бросит - ему же потом и убирать. Его губы искривляются в подобие улыбки. “Ох, кажется, я уже вымотался. Лучше вернусь к себе.” Дверь не заперта. Рассеянность? Командир заходит в комнату, потирая вески. Снимает кожаную повязку, закрывающую его шрам. Она тут же теряется где-то на поверхности тумбочки, пока Пиперс, закрывая лицо ладонями, падает на кровать. Слышит шуршание под ногами. “Я уже и забыл...” - Он раскидывает руки на кровати. Нужно убрать порванную бумагу с пола, но сил пока нет и на то, чтобы просто снова встать с кровати. Желания это сделать тоже не то что бы много. Но когда это мы занимались только тем, чем действительно хотим заниматься? Пиперс приподнимается на локтях, всё ещё не открывая глаз. Вроде бы, ничего не болит. Простое человеческое чувство усталости. Он встаёт и идёт за веником. В целом, пока свободен, нужно заняться уборкой... Тогда и вещи отнести в стирку нужно... будь стиралка в его комнате, всё было бы куда проще. Командир задумчиво убирает с пола весь мусор, проходится веником под кроватью, во всех уголках комнаты. Переключается на автопилот и напевает какой-то знакомый мотив. “И всё-таки, что же задумал Вондер? Они уже несколько недель в нашей тюрьме тусуются. В любой другой раз они бы просто сбежали. Не думаю, что электричество является для них такой уж преградой. Если Сильвии будет достаточно скучно, она голыми руками снесёт нам пару стен” - Стоя на коленках посреди комнаты, Пиперс всерьёз задумывается над истинными мотивами пленников, параллельно пытаясь оттереть какое-то дурацкое тёмное пятно. С ним всё понятно настолько же, насколько с Вондером и Сильвией - зачем, откуда, кто виноват? И что со всем этим делать? Командир уже давно мог решить вторую свою проблему, если бы только Хейтер не наложил запрет на убийство своих пленников. Может он так пытается их помучить? Но почему мучается опять только Пиперс? Может, Вондер и Сильвия смилуются и умрут от скуки... Полчаса на всё про всё - и комната блестит. Командир улыбается и оглядывает каждый сантиметр очищенной спальни, чтобы не упустить ни одной пылинки. Но всё прекрасно. Он довольно идёт к шкафу, подхватывая на ходу майку, которая висела на спинке стула. Ровно, почти по линейке, складывает и убирает на полку. Краем глаза он замечает, что одежда на вешалках висит как-то неаккуратно. Быстрыми движениями он приводит всё в порядок, но всё равно остаётся ощущение, будто что-то не так. Пиперс чуть прищуривает глаз, осматривая вешалки. Одной рубашки не хватает. “Где я её оставил?” Он осматривает корзину с грязной одеждой. Тоже нет. “Ладно, потом найду. Где-то же она должна быть.” Уже на пути к прачечной командир будто забывает обо всех проблемах, которые когда-либо его касались. Недавняя усталость почти полностью прошла, настроение отличное. Хотя с чего вдруг - неясно. “Постирать вещи... Наверное, потом нужно будет пообедать. Найти рубашку”. Закладывая вещи в стиралку, Пиперс замечает рядом другого дозора. Тот укладывает своё бельё в другую машинку, иногда поправляя маску на лице. Он вопросительно оборачивается на командира, замечая на себе его взгляд. - Работаешь или стираешься вне очереди? - Вне очереди... Дозор немного неловко чешет голову, не зная, продолжать ему или нет. Пиперс улыбнулся, что вызвало смешанные эмоции у солдата. - Чистота - залог здоровья. На этот раз сделаю вид, что не заметил тебя, но не попадайся больше никому. - Он кивает на свои вещи, как бы намекая, что является соучастником сие процесса. Дозор тоже улыбается под маской. Следующий час можно было бы провести с пользой, но командир решил просто посидеть напротив стиральной машины. Он пытался придумать, как скоординировать планеты империи в секторе, через который пролетал Корабль-Череп, чтобы они проверили своих дозоров на новый вирус. Мужчина в маске тоже сел рядом. Он держит в руках книгу. “Дозоры умеют читать?” - словно в первый раз удивился командир. Всё чаще люди вокруг начали его впечатлять своими интеллектуальными способностями. То одно, то другое... Забирая постиранные вещи, командир кивает дозору и отправляется к себе. Дверь в прачечную закрывается, и он вдруг вспоминает о разговоре с Энди. Поднимает голову к камере видеонаблюдения. Та смотрит точно на него. Пиперс машет рукой. “Нужно будет зайти к нему...” Одежда сушится, комната сверкает, дозоры... чем-то заняты, наверное. Пиперс цокает языком. Вот дозоры то как раз наверняка бездельничают. Он связывается с медицинским отделом. Коммуникатор дважды пищит, из него слышится молодой мужской голос. У них медбрат на телефоне? Командир послушал о текущей ситуации с лечением вируса и поблагодарил парня на том конце провода. Забавное выражение. Ни одного проводного телефона на корабле нет. Пиперс сладко потягивается. Время обеда, но чувство голода ещё не успело настигнуть его, поэтому он снова думает о тренировках. Невыносимо длинный день. В спортивном зале почему-то пахнет краской. Нигде в помещении свеженького цвета не наблюдается, поэтому сложно сказать, откуда именно идёт этот запах. Пиперс лежит на тренажёре и смотрит в потолок. Всё тело ноет от усталости. - А может, я всё-таки зря отказался от того, что предлагал мне Вондер? Я многое знаю о Повелителе, но он... он знает о таких его слабостях, о которых никто даже не догадывается. Он прикрывает лицо рукой. Разговоры вслух с самим собой ничем не помогают. Ужин он привёз заранее. Постарался как следует, чтобы лорду всё понравилось. Медицинская маска сильно мешает, когда на лице итак уже есть лишняя ткань. Пиперс одёргивает ткань и открывает дверь. Хейтер сидит с джойстиком в руках и очень сосредоточенно смотрит на экран. - Вы заняты? - Командир раскладывает на столе приборы. Сам того не замечая, выравнивает каждый предмет на столе, словно по линейке. - Катсцена. Кто их вообще добавляет такими длинными? Дрянь. - Хейтер оборачивает голову на вкусный запах мяса. Облизнувшись, он откладывает джойстик в сторону. - Подождут. Не сахарные. Командир терпеливо ждёт, пока лорд закончит со своей игрой и подойдёт к столу. По привычке он отодвигает ему стул. - Ухаживать у тебя уже хорошо получается. Я отлично поработал над этим. Пиперс всего на мгновение морщится. Отходит от стола, вставая в полуметре от него и убирая руки за спину. Голову прямо, но не на Хейтера. Тот кашляет, привлекая к себе внимание командира. Взгляд алого глаза тут же приковывается к лицу лорда. - Сядь. Пару секунд Пиперс пытается понять, где ошибся, будто это самый обычный вечер с Хейтером, а не ужин, по новым правилам становящийся романтическим по одному только желанию лорда. Быстро придвинувшись на стуле к столу, Пиперс кладёт обе ладони на колени. Он забыл взять дополнительные приборы для себя. - Чё это ты в маске? Настолько серьёзная хрень по кораблю летает? - Кусок мяса отправляется в рот, а командир снова чувствует себя одним из этих кусочков на тарелке. Он поспешно снимает маску. - Да... Я не могу заболеть сейчас. Я только вернулся к работе. Да и не хотелось бы заразу по кораблю разносить и дальше... Время дорого стоит. - Это верно. - Хейтер подцепляет вилкой немного картофельного пюре и протягивает Пиперсу. Тот глуповато смотрит на вилку, не понимая, что с этим делать. Хейтер закатывает глаза. - Ты ел сегодня? - Только утром. - Тогда рот открывай и ешь. - Он закатывает глаза. - Такой момент мог бы быть. Командир неловко потирает плечо, будто сомневаясь, следует ли ему есть с одной тарелки с лордом вот так, и насколько это унизительно может выглядеть для обоих. Он едва открывает рот, двигается ближе к Хейтеру и подцепляет языком почти уже упавшую с вилки картошку. Вытирает пальцем её остатки с губ. Хейтер выглядит довольным. Пиперс даже позволяет себе улыбнуться. Наблюдая за движениями лорда, он старается не упустить следующий “романтичный” (по мнению Хейтера) момент. “Я слишком стараюсь, нужно выглядеть более непринуждённо... или наоборот?” Мысли об этой странной романтике по принуждению отвлекают командира от реальности всего на мгновение. Он умудряется забыть, что у Хейтера есть и вторая рука, и её он протягивает прямо к лицу Пиперса. Командир осознаёт это, только когда ощущает прикосновение рук к огрубевшей коже. Хейтер проводит пальцем под тёмной тканью, прямо по шрамам. Такое будничное выражение лица. Глаз Пиперса широко раскрывается. Волоски на шее встают дыбом. Вилка откладывается на время, две руки быстро расстёгивают пряжку, что держала кожаную маску на лице. Командир чувствует, как сердце стучит в его пальцах. Как начинают дрожать руки. - Что вы делаете? Хейтер проводит большим пальцем по многочисленным рубцам на коже. Старается не вглядываться в пустую чёрную глазницу. Пиперс слишком крепко держится руками за стол. Видеть шрам, когда его носитель итак в не лучшем состоянии, чтобы следить за подобным, - это одно. Но сейчас? - Ты пострадал больше других, да? - Хейтер прикусывает губу, чтобы не улыбнуться. Он рассматривает свою работу так, будто это, пусть неудавшийся, но любимый его проект. Пиперс не понимает вопроса. Было очень много тех, кто потерял своих близких, и тех, кто получил точно такие же ожоги по всему телу, кто остался без конечности. Но Хейтер имел ввиду не только физический урон. Он смотрел шире и глубже, в самые тёмные уголки души командира, в которых он сжимался в маленький комочек при одном упоминании имени лорда. И он наслаждался. - Эта... травма. Она привела тебя к успеху, правда? Даже несмотря на то, как изуродовала твоё лицо. Командир сглатывает копящийся в горле ком, ещё сильнее сжимая от обиды стол. - Скажи... ты ведь после всего этого самый верный мой солдат? После всех моих наказаний и научений? После всех наград. Ты ведь не отвернёшься от меня? - Рука Хейтера опускается на шею Пиперса. Он медленно водит пальцем по ней, неприятно надавливая. - Потому что именно тебе лучше остальных известно, чем карается неповиновение, да? Командир не может пошевелиться. Совсем. Он только не моргая смотрит лорду в глаза, пытаясь вспомнить, как говорить. Чувствует, как к горлу подступает тошнота, когда Хейтер в очередной раз надавливает на него и проводит большим пальцем до самого подбородка. - Да. - “Да” и всё? - Да, Повелитель. Лицо Хейтера расплывается в улыбке. Это выражение заставляет Пиперса почувствовать холод, затягивающий всё тело в клетку из страха и паники. Лорд встаёт, и сердце командира замирает. Он подходит ближе и наклоняется к нему. Влажный язык проходится по белому шраму на губах командира. Пиперс чувствует, как одна рука придерживает его затылок, а другая - накрывает его руку поверх, слегка сжимая. В такой обстановке ему точно не хотелось поцелуев. В такой обстановке, после этих слов он не хотел даже оставаться в одном помещении с Хейтером. Только не сейчас, пожалуйста, только не сейчас! Но Ему всё равно. Есть только Его желания. Хейтер небрежно целует губы командира, тянет за волосы, больно сжимает руку. За пару движений он стягивает перчатки с рук Пиперса. Быстро расстёгивает рубашку. Продолжающийся от лица до самой ключицы шрам открывается для обзора. За подбородок Хейтер поворачивает лицо Пиперса так, чтобы рассмотреть это получше. - Не нужно так бояться. Ты ведь хочешь, чтобы мне было хорошо? Смелый и верный, готовый ради меня свернуть горы, не должен так дрожать. Лорд говорит с усмешкой, облизывает один из шрамов на щеке командира. Пиперс чувствует, как обдаёт холодом открытую часть тела. И какое отвращение он испытывает к языку, что говорит подобные вещи и касается его кожи. Он закрывает глаз. Один. Два. Три. “Как же хочется проснуться...” Но на этот раз руки на его шее - не видение. Пиперс чувствует, как начинает задыхаться, пока Хейтер вновь целует его. “Почему он делает это со мной?” Он наконец-то может двигаться. Его руки быстро поднимаются к шее, к чужим рукам, ногти царапают кожу, пытаясь освободить горло от твёрдой хватки. И она ослабевает. Всё ещё держа командира за плечи, лорд резко отстраняется. Безотрывно смотрит на него, словно наблюдение за его реакцией - любимая забава Хейтера. Пиперс хватает ртом воздух и потирает рукой шею. Он испуганным взглядом следит за руками Хейтера, пытаясь прийти в себя. Рубашка, с подачи лорда, падает на пол. Голые плечи тут же осыпает множеством поцелуев, командир чувствует, как кое-где вонзаются зубы. Хейтер тянет его к себе, и он поднимается на ноги. - Я ведь столько раз намекал тебе, чтобы всё было мило и уютно, да? Но тебе, видимо, хочется иного. Командир снова зажмуривается, будучи прижатым к столу. Он понятия не имел, о каких намёках идёт речь. “И вот снова. Намёки. Как я мог упустить?” Сильные руки поворачивают его к столу. Через секунду он уже ощущает холод мебели своим телом. Обе руки за спиной ловко удерживает ладонь Хейтера. Четыре. Он, будто не в себе, резко наклоняется к шее командира, оставляя на ней мокрый след поцелуя. Пиперс чувствует, как на него наваливается вес лорда и понимает - ему не дёрнуться. Пять. Страшно. Ему очень страшно. В его кожу, поочередно на плечах, спине, руках, впиваются острые зубы. Несколько тёплых красных капель стекает по телу. Тяжело дышать. Он больше не может терпеть боль. Все старые раны вдруг напомнили о себе, Пиперс чувствует, как его ногти царапают ладони от сжатия. Шесть. Вторая рука Хейтера проскальзывает по ремню на штанах от спины командира к самой пряжке. “Он расстёгивает их. Расстёгивает брюки. Что мне делать?” Взгляд Пиперса беспомощно метается вокруг, но ничего спасительного нет рядом. “Что мне делать?!” Семь. - Хватит! - Командир пытается вырваться. Сколько бы сил он не прикладывал, он всегда слабее лорда. - Что значит хватит? - Всего на секунду Хейтер останавливается, чтобы приблизиться к уху Пиперса. Он говорит медленно, внушая страх одним своим низким, всепронзающим голосом. - Я ведь ещё не закончил. Едва заканчивая фразу, он сжимает запястье Пиперса. Тот сразу же вскрикивает. Восемь. - Мы ведь можем провести это время гораздо приятнее, если ты перестанешь пререкаться. Девять. Пиперс ощущает, как ладонь Хейтера облегает его ягодицу. Пальцы сжимают и разжимают её, изучая. Неприятный звук. “Он только что плюнул на ладонь? Он будет делать это ТАК?” - Что скажешь, Пиперс? Покладистость - моя любимая черта в тебе. Десять. “Я заслужил всё это?» Командир молча опускает голову на стол. Его рука адски болит, и он лишь надеется, что останется без вывиха хотя бы в этот раз. Он чувствует, как пальцы хейтера начинают массировать его, вроде как подготавливая к проникновению, но вряд ли Хейтер и правда позаботится о комфорте другого человека. Когда сразу три пальца оказываются внутри, Пиперс с силой сжимает зубы. Но он не может сосредоточить мысли на этом. Унижение, обида и боль. Он больше не понимает, что происходит. Он лишь знает, что не может это остановить. Теперь он просто кукла в руках лорда. «Сколько времени уже прошло?» «Где мы вообще находимся?» Ужасное чувство от плохо смазанных двигающихся внутри пальцев заставляет Пиперса скулить. Эта попытка докричаться до внешнего мира проваливается в тот момент, когда это слышит Хейтер. Пальцы лишь двигаются быстрее, доставляя больше дискомфорта. Командир, сам того не понимая, издаёт ужасно жалобные звуки, хныча и шёпотом умоляя Хейтера прекратить. Когда лорду это надоедает, он убирает пальцы. Пиперс чувствует, как ослабевает давление на спину. Даже можно сделать вдох? Но резкая боль вновь перехватывает дыхание. “Нет. Нет, я не готов. Я.. я не...” На полсекунды он отключается. Не теряет сознание, просто не может поверить, что это с ним происходит. Прямо сейчас. “Мерзко” Ногти впиваются в плечи. Стол болезненно упирается в ноги. Но сознание отчаянно отказывается признавать, что происходит в это мгновение. Почему так больно. Почему так страшно. Пиперс слышит свой голос. Жалкий и писклявый. Он ведь не так звучит, когда разговаривает с дозорами? Умолял ли он так ещё кого-нибудь? Но всё продолжается, даже когда Пиперс больше напоминает тряпичную куклу, чем живое существо. Всё будто обрывается, и каким-то образом он оказывается в постели Хейтера. Нависая над командиром, он входит в него слишком резко, слишком небрежно. “Эта садистская улыбочка. Как же она меня достала.” Нет сил. У него просто не осталось никаких сил. Видимо, поймав осмысленный взгляд Пиперса, Хейтер вдруг усиливает хватку на его бёдрах. С полурычанием он спрашивает: - Ты же меня понимаешь? Мне это необходимо. Всё хорошо, Пиперс? Никакого ответа. «Он спрашивает что-то. У меня?» Но у Пиперса слишком болит глаз, чтобы и дальше разглядывать лорда. Он зажмуривается, всё ещё не понимая, его ли собственный голос так громко отзывается в башке. Хочется оторвать себе уши. “Заткнись. Всё хорошо”. Он открыл глаз, только когда наконец почувствовал боль. По-настоящему и везде, а не отдалёнными уколами в разные части тела... Рядом никого. Так приятно. Немного поморгав, он узнаёт в тихом помещении свою комнату. На стуле лежат вещи, в которых он был... “Всё хорошо” – взгляд быстро переключается на шкаф, стены и что-угодно другое. Несмотря на ужасную боль, конечно, всё замечательно. Пиперс вылезает из-под одеяла и обнаруживает свою полную наготу. Он едва может шевелиться, и теперь, увидев своё отражение в зеркале напротив, понимает, почему даже глазу досталось немного болезности. Опухшее, красное. Будто какую-то болячку подцепил. Но подходить ближе к зеркалу совсем не хочется. В целом ходить перехотелось сразу, как Пиперс встал с кровати. Он упирается рукой в стул и смотрит на свою одежду. Кажется, видно пятно от крови. И не только. Что происходило всё то время у Хейтера? Откуда все эти синяки и ссадины? Это правда? Командир съёживается и возвращается в постель. “Как холодно. Даже руки дрожат”. – Отмечает он мысленно, по голову укрываясь одеялом. Почему же так тошно? Он лежит, кажется, всего пару мгновений, но невыносимый голод говорит об обратном. “Я не смогу встать”. Пиперс просто осознаёт это. Не предпринимает никаких попыток сдвинуться с места. В этом всё равно нет смысла. “Ну же, перестань плакать... Всё хорошо...”