В баре

Вечер по всем признакам обещал быть хорошим: рейд выдался удачным, прошёл без сучка и задоринки, а документы, которые почти случайно Джинкс захватила до того, как поджечь и взорвать мелкий воздушный корабль одного глупого и уже не очень живого дельца, по словам Силко, были невероятно полезны. Поэтому с его широкой руки в «Последней капле» сегодня гуляли все. — Я тоже могу?.. — спросила Джинкс, когда наёмники с радостным гулом потащились вниз. Силко поднял взгляд с бумаг и глянул чуть удивлённо. — А ты хочешь? — Ну, почему бы и да? — Кто я такой, чтобы тебя удерживать. Силко часто прибегал к такой формулировке, когда давал Джинкс свободу выбора, и за этим никогда не крылось никакой манипуляции. Он действительно был не против (хотя когда вообще он был против), и Джинкс, скоро чмокнув его в щеку, выпорхнула следом. Ей не наливали — приказ Силко. Хотя ей и не хотелось: во-первых, сок ей нравился больше, а, во-вторых, если ей очень захочется, она попросит у Силко: его алкоголь был дороже и лучше этого. Но отсутствие хмеля в крови не мешало Джинкс отрываться и веселиться. Даже Севика была в приподнятом настроении, и со своей кривоватой ухмылкой чокнулась бокалом со стаканчиком Джинкс. А затем куда-то отошла, явив Джинкс парня, которого до этого за мощными плечами Севики было просто не рассмотреть. Этот новенький был не местным, и сегодня был его целый второй рейд — и первый удачный. Неудивительно, что на дармовом алкоголе его развезло раньше других. — Эй, малышка. — Он придвинулся, едва не навернувшись с барного стула, и Джинкс рассмеялась, не сдерживаясь. — Хорошо сработали сегодня, да? — Неплохо! — Джинкс весело чокнулась и с его кружкой, а затем прокрутилась на стуле, задевая всё и всех, что было рядом, косами. — Ты всегда такая хохотушка? — А ты всегда такой хмурый? Джинкс он казался забавным. Отчаянный какой-то, не видящий берегов. Джинкс давала ему от силы три-четыре рейда до того, пока он от излишней глупости не схлопочет пулю промеж глаз. — Я знаю, что меня развеселит, — и с этими словами парнишка положил ладонь ей на колено и сжал. Джинкс, круто остановившись и перестав болтать ногами, тут же посерьёзнела и уставилась на это посягательство. — Чего?.. — Ну же, Джинкс, ты такая милашка… — Ладонь медленно поползла вверх, и Джинкс аж передёрнуло от возмущения. Но прежде чем она успела даже подумать о том, чтобы сунуть наглецу прямо в пасть небольшую разрывную бомбочку, где-то сбоку громко хлопнуло (сквозь грохочущую музыку звук казался приглушённым, но резким) и парень свалился со стула на пол. Музыка тут же замолкла, как и посетители, Джинкс обернулась на источник звука — тут все привыкли к выстрелам, но не в такой же ситуации! — и увидела Силко. Он стоял на середине лестницы, ведущей ко второму этажу, держал на вытянутой руке пистолет — первое творение Джинкс. Он был прост, как топор, но оттого же и безотказен (вернее, всё-таки второе, первый прототип взорвался прямо у неё в руках, и Силко, заматывая ей руки бинтами, как бы между прочим напоминал, что никакая техника не стоит таких жертв).Вторая рука была согнута за спиной — видимо, для равновесия. Силко смотрел туда, где до этого сидел парнишка, и во взгляде его Джинкс видела эмоцию, отличную от привычного презрения и безразличия. Джинкс видела там гнев, хотя выдавали Силко лишь сжатая челюсть и чуть шире, чем обычно, раскрытый здоровый глаз. — Не смей к ней прикасаться. В тишине, которая тут же начала давить Джинкс на уши, раздался слабый стон — парень, казалось, пытался было оправдаться, но Севика, оценив ситуацию, уже схватила его за шкирку, поднимая в воздух. Джинкс отвернулась и тут же столкнулась взглядом с Силко, который осматривал её со своей «обзорной» точки. Молчал. Ничего не говорил. Не двигался. Просто смотрел, всё ещё держа наглеца на прицеле. Джинкс, не задумываясь, тут же оказалась рядом с ним, по пути скинув с барной стойки свой же недопитый сок. Посмотрела снизу вверх — он был выше её, а так разница стала ещё более очевидной, — и нырнула к нему за спину. Через пару секунд, когда дверь хлопнула, возвещая возвращение Севики уже без подстрелёнка, Джинкс услышала, как Силко глубоко выдохнул и вернул пистолет на предохранитель. — Продолжайте. Ступенька скрипнула, когда Силко развернулся. Для Джинкс это словно было сигналом — она рванула с места, намереваясь скрыться за дверью, отделяющего «бар» от рабочих комнат, и оказаться у себя в Укромном месте раньше, чем Силко закрыл бы за собой дверь на этаж. Но крепкая хватка на запястье не дала сделать даже шаг. Силко держал её за руку, смотрел почти вровень и как будто чего-то ждал. Когда музыка снова грохнула басами, он потянул её на себя и, стоило Джинкс встать рядом, склонился и спросил: — Что именно он сделал? Сердце у Джинкс колотилось как бешеное, и она не могла сама понять, почему. — Колено трогал. И… выше. Силко издал совершенно несвойственный ему (по крайней мере, Джинкс до этого такого не слышала) рык. — Придушу потом. — А вдруг он мне нравился? — Мне он не нравился. Да и тебе тоже. Джинкс сперва обиженно засопела, потом передёрнула плечами и неизящно бумкнулась лбом в грудь Силко, обнимая. — Тебе-то откуда знать, кто мне нравится? Может… я растерялась. И мне нравятся настойчивые?.. В словах её было гораздо больше издёвки, чем уверенности, и Силко почувствовал это сразу. — Настойчивые, — повторил он и, когда Джинкс отлипла, пытаясь понять, с чего вдруг её дразнят, Силко прижал её к себе сильнее, не давая отступить. Металл оружия неприятно холодил кожу, хотя пистолет был ещё тёплый после выстрела, и это можно было терпеть. Но любая попытка вырваться была обречена на провал — хватка у Силко была железной. Стоило Джинкс открыть рот, чтобы возмутиться — такое ограничение в движении ей не нравилось — как она ощутила на шее его ладонь, широкую и горячую, отдающую непривычным запахом оружейного масла и пороха. Ладонь медленно оказалась у неё на челюсти, чуть сжала, направляя, и Джинкс пришлось смотреть Силко прямо в глаза, попеременно в приглушённо-бирюзовый — из-за полутьмы на лестнице — и ярко-оранжевый, кажется, даже чуть светящийся из-за недавнего выплеска эмоций. Склонившись вплотную, Силко шепнул ей прямо в уголок рта: — В таком случае я для тебя достаточно настойчив? — и, не давая времени на размышления или ответ, поцеловал. У Джинкс хватило сил и реакции только чтобы несильно упереться ладонями ему в грудь. Силко был ненасытен, ревнив и требователен — как всегда и во всём, что касалось Джинкс. И сейчас он действовал так же, подчиняя и обозначая: моя. Джинкс этого хотела, надеялась, лелеяла в мыслях мечту, что однажды Силко увидит в ней не просто ребёнка, а девушку, покажет всем, что она не просто его воспитанница, а любовница, что между ними такие отношения, которые никогда не снились Нижнему городу, крепкие как тросы мостов, соединяющих Пилтовер и Заун. Но не ожидала, что реальность окажется настолько близко и одновременно далеко от фантазий. Ответила Джинкс искренне и неумело, но вряд ли это смутило Силко. Даже краткосрочное столкновение зубами они оба проигнорировали. В глубине бара раздались звонкий грохот, слышный даже через орущую музыку, и даже чья-то ругань. Глухой удар по столу прервал какие-либо разговоры, и Силко, отпуская Джинкс, даже не оглянулся в зал, где пребывающая в глубоком ахуе Севика пыталась держать лицо кирпичом и при этом контролировать не менее охреневшую толпу. А Джинкс обернулась. Неосознанно облизнула губы, медленно и слишком вызывающе, стараясь распознать собственные ощущения. И вдруг взвизгнула счастливо, крутанулась вокруг своей оси на носках, вновь атакуя косами окружающее пространство. Силко успел выставить руку и закрыться, и её волосы лишь на миг обвили его предплечье. — Идём. — Ладонь Силко мягко легла ей на поясницу, и Джинкс, вздрогнув от того, какой же горячей была его кожа, тут же собралась, игриво помахала ладонью уставившейся на них Севике и, хихикнув, всё-таки сбежала — в его кабинет, как и планировала изначально. Только сейчас ей хотелось не прятаться и переживать, а задавать вопросы. Много, очень много вопросов. Один из которых был бы, по мнению Джинкс, совершенно невинным и очень даже очевидным. «А научишь меня так целоваться?»