И принадлежать другому миру станешь ты

Война все больше набирала обороты. Людей становилось все меньше. От Ордена осталась лишь горстка волшебников. Из-за храбрости и отсутствия выбора, они продолжали бороться, но все тщетно. Однако, что еще оставалось делать? Магическое равновесие сильно пошатнулось. В целом, исход был очевиден, но была надежда. Гарри Поттер. Может остальные мертвы, но он жив, все еще. Его сохранность была главным приоритетом светлой стороны и не важно, что волшебники умирали словно расходники, но опять же, что еще оставалось делать? Гермиона Грейнджер. Одна из оставшихся из орденовцев. Главная защитница Гарри Поттера. Как бы плохо ему не было из-за всего что происходит и как часто он бы себя не винил во всех бедах магического мира, Гермиона оставалась непоколебима. Всегда была рядом, всегда защищала. Он все, что у нее осталось. Нет Рона. Больше нет. Как и всей семьи Уизли. Кроме Чарли. Наверное, он тоже все, что у нее осталось. Он стал ей близким другом. Она старалась не показывать слабину, пока рядом был Гарри, потому что если расклеится и она, от него совсем ничего не останется. Однако рядом с Чарли было наоборот. Он стал ее опорой. Она уверена, что если бы его не было, она бы и дальше держалась, но ей было бы намного сложнее. Намного. — Это слишком опасно! Я против! — возразила Гермиона. Аластор Грюм, Чарли Уизли, Луна Лавгуд, Флер Уизли, Симус Финниган, Ханна Аббот, Эрни Макмиллан, Терри Бут, Гермиона Грейнджер и Гарри Поттер. Все, что осталось от Ордена. Собрание, которое заключалось в том, чтобы нанести «последний удар». — Но Гев-миона, это наш щанс. Если Гарри убьет Волдеморта, это станЬет началом конца —Флер пыталась донести до нее всю «гениальность» их плана. — Я знаю, что нам нужно убить его, — рявкнула она в ответ. Она в последнее время часто бесилась от их непредсказуемых идей, которые явно имели бы плачевный конец. Куда еще хуже. — Но у нас не получится. Там может появиться слишком много Пожирателей. Если это информация вообще достоверна. — Если у тебя есть идеи, выкладывай! А не сиди над Гарри как курица-наседка! — взорвался Симус, за что получил грозный взгляд от Чарли. — Это он будет решать, пойдет он на эту миссию или нет. — Я согласен. — сказал Гарри без особого энтузиазма. — Но Гарри, это самоубийство! — Гермиона пыталась вразумить его. — Я уже мертв, Гермиона. — прошептал он. Он не хотел говорить ей подобного, потому что знал, что она живет ради него, как и он ради нее, но он устал прятаться. Устал убегать. Он продолжил уже громче и серьезней, — Я пойду на эту миссию, потому что он в любом случае доберется до меня. Лучше уж быть готовым к этому, чем если он сам неожиданно нападет на нас. — Я думаю, что Гермиона права, — сказала Луна, посмотрев на всех своим загадочным взглядом, — она всегда права. Симус громко фыркнул и уже собирался что-то сказать, как все это время молчавший Аластор решил перебить его: — Хватит детского сада! —сказал он, угрюмо посмотрев на Финнигана. Удивительно, но и Грюм привязался к Гермионе. Или скорее уважал ее, он достаточно доверял ей, но видимо в этот раз он согласен с Гарри. — Смысл есть, план слабоват. Достоверна ли информация, Бут? — Да, я сам все слышал. Я уверен, что Сами-знаете-кто будет в Годриковой впадине. Мы должны помочь Гарри добраться до него и дело за малым. Гермиона понимала, что план как и миссия полная чушь. Все идут на верную смерть. Каждый так сильно уверен, в том, что умрет в ближайшем будущем, что еще с большим сумасшествием отправлялись на бои. Не только они все потеряли. Она тоже потеряла все, что у нее было. Почти. Но это не мешало ей мыслить рационально. — Дело за малым, — громко фыркнув, она так резко поднялась со своего стула, что он упал, развернувшись она ушла из комнаты для собраний. К черту.

***

Случилось то, чего она боялась больше всего на свете. Он умер. Они умерли. Их больше нет. Есть ли смысл в том, чтобы говорить, о том, что она предупреждала? Не получится. Не выйдет. Не получилось. Не вышло. В последнюю минуту, когда один из Пожирателей собирался кинуть в нее смертельное, появилась Луна, у которой получилось переместить их обеих в безопасное место. Двое. Вот, что осталось от Ордена. Две девушки, израненные и без сил. — Но как? — безжизненным тоном спросила Гермиона через 3 дня, после битвы на Годриковой впадине. В ней не осталось жизни. Не осталось ничего. — Порт-ключ, — Лавгуд пожала плечами, — последний подарок Невилла. Невилл стал для Луны той самой опорой, что был для Гермионы Чарли, но с намеком на романтические отношения. В то время как Чарли стал для Гермионы как старший брат. То есть был…как старший брат. У нее не было сил на слезы. Она разбилась окончательно. Кто-то назвал бы ее бесчувственной, но есть ли смысл что-то чувствовать если для этого нет нужных тебе людей? Для себя. Так ей говорил Чарли. Но она не может. Не в этой жизни. — Что будем делать? — после долгой паузы спросила Грейнджер. — Кажется у тебя есть план, а я буду ждать, когда то, что должно свершится, произойдет. Гермиона как и многие не всегда понимала Луну, но со временем она поняла, что та часто оказывается права или же то, что она упоминала происходило. И у нее действительно был план. Ее последний. — Так и есть, —глубоко вздохнув произнесла Гермиона, — Я думаю, мне стоит еще немного отдохнуть. Луна кивнула. У Грейнджер не было сил что-то говорить или горевать или даже спрашивать, почему Луна спасла именно ее. Сил нет. Гермиона собиралась убить этого ублюдка. Ей пришла в голову самая безумная идея. Уже давно. Но она надеялась, что Гарри не умрет и ей не придется этим пользоваться. Она поднялась в свою комнату, которая раньше была комнатой Сириуса Блэка. Возле кровати лежал ее школьный чемодан. Она осторожно открыла его, взяв в руки верхнюю коробку, в которой лежали колдографии. Вот она, Рон и Гарри сидят в Большом Зале и над чем-то смеются. Взгляд каждого полон жизни. Она нежно провела пальцами по колдо, поднесла его к губам и поцеловала. Одна единственная слеза скатилась по ее щеке. Это словно отрезвило девушку. Она быстро смахнула ее с лица, а после нервно засунула колдографию в карман джинс. Быстрыми движениями, она начала выкидывать какие-то вещи с чемодана на пол и вот на дне лежало то, что ей было нужно. Взрывчатка. План был прост и безумен. Она наденет ее на себя, найдет способ подобраться к нему ближе и активирует ее. Даже если она не убьет Волдеморта, она унесет с собой как можно больше Пожирателей. Иногда она даже жалела их, но сейчас нет места для жалости. Ей нужно больше сил и подходящая ситуация. Придурок Терри Бут, его информация была недостоверна. Это стоило…их жизней. Ее руки слегка тряслись и она заставила себя сглотнуть тяжелый ком в горле. Она обратно закинула пару вещей в сундук, дабы прикрыть взрывчатку. Поднявшись на ноги, она вновь достала колдографию из кармана, чтобы прижать к груди, и когда она провалилась в сон, единственная слеза вновь скатилась через закрытые веки по виску. Спустя три часа. Гермиона проснулась в поту и с отдышкой. Кошмар. Нет, то есть сон. Ей давно не снились просто сны, и все же она поняла, что это не просто сон. Соскочив с кровати, она призвала свою мантию. Затянув покрепче хвост, гриффиндорка поправила свою бисерную сумку, которая всегда была с ней. Ее тянуло, очень сильно. С одной стороны она не понимала почему должна пойти туда, но с другой стороны она чувствовала, что это очень важно и она несмотря ни на что должна попасть туда. Спустившись по лестнице на первый этаж она заметила, что свет в гостиной горит. Луна. — Так ты уже уходишь? — блондинка сидела на диване спиной к ней. Гермиона подошла и присела рядом. — Я не уверена…это не то, что связанно с моим планом, просто я уверена, что мне нужно туда. — Луна покачала головой словно соглашаясь с тем, что ей говорила Гермиона. — Это должно было произойти раньше, но видимо иначе ты бы не согласилась, — Луна словно разговаривала про погоду. — О чем ты? Ты знаешь, что происходит? Я… не хочу идти, потому что не знаю, но мне нужно...нужно идти, — слегка задыхаясь, Гермиона с паникой посмотрела в глаза Луны. Она только начала понимать, что собирается идти в очень опасное место и при этом не знает зачем. — Все хорошо, Гермиона. — когтевранка крепко сжала руку гриффиндорки, — Ты в безопастности. Я думаю то, что ты видела, очень важно. Не думаю, что это вещий сон. Они просто показали место, куда ты должна прийти, чтобы узнать то, что они хотят. Лавгуд неожиданно крепко обняла Гермиону. — Я буду скучать, Гермиона. Тебе пора. — Гермиона хотела задать столько вопросов, потому что она ничего не понимала, но вместо этого она еще крепче обняла блондинку, а после отпустив поднялась на ноги, чтобы аппарировать в место, что так сильно призывает ее. Луна слегка улыбнулась, все еще сидя на диване: — Передай ей привет. Это то, что Гермиона услышала перед тем как аппарировала. Она знала это место. Комната Смерти из Отдела Тайн. Место смерти Сириуса. Что-то потянуло ее к арке, как вдруг появились громкие голоса: — Гермиона Грейнджер. — Ты пришла. — Мы выбрали тебя. — Ты должна это сделать! Брови шатенки нахмурились и осмотревшись она никого не увидела. — Кто вы? Что происходит? Кто меня выбрал и что я должна сделать? Может она уже просто умерла? — Магическое равновесие сильно пошатнулось. Маги сами должны были это решить, но не справились. Послышались шептание «не справились», «не справились», «не справились». — Хаос. Вот оно-начало конца. Все изменится и станет хуже. Мы — древние волшебники, прародители, давно покинувшие мир и свои тела, собрали остатки своей магии со всей земли, чтобы ты это исправила. — Но как? Разве в этом есть смысл? Разве я могу? — Нет времени, дитя . Самое правильное решение, это вернуться к началу. К тому, с чего все началось. Однако, это должно быть твоим решением. Готова ли ты отказаться от своей жизни здесь и сейчас? Готова ли ты сделать все, чтобы спасти мир? — Я не понимаю. — Готова ли ты отказаться от своей жизни и спасти Гарри Поттера? — Да! — она ответила незамедлительно. Послышались голоса вперемешку, словно вокруг нее были люди читавшие что-то на разных языках.

Ценной перемещению станет твоя жизнь. Все будут на своих местах, когда ты отрываешь себя от этого мира. Принадлежать другому миру станешь ты. Измени то, чего быть не должно.

«Измени», «предотврати», «спаси». Шепот усилился, а страх сковал тело Гермионы и она окончательно ничего не понимала, как вдруг ее тело словно перышко потянуло к арке. Темнота. Она погрузилась в темноту и больше ничего не чувствовала.