Depravity

Профиль

Классификация: Дижестив ( Эспрессо Мартини)

Имя: Чон Чонгук

Возраст: 24 года

Род занятий: Владелец сети ночных и подпольных покерных клубов

Склонность: Эджинг

«Дижестив –категория крепких алкогольных напитков, которые принято пить после трапезы. Считается, что дижестивы помогают усваиванию пищи ».

Я всегда считал, что Эспрессо – это кофе только для истинных ценителей. Потому что пить такую откровенную гадость, без капли молока, это чистой воды фанатичность. Я всегда пил лишь кофе с молоком или сливками, чтобы тем самым сбавить его крепость и придать вкусу мягкость. Но я встречал на своём пути много любителей Эспрессо и никогда не осуждал их. У каждого свои предпочтения. Но несмотря на это, Эспрессо у меня всегда ассоциировался с чем-то садистским. А если кофе приправлено Мартини, как это сделали в одном из дижестивов, то это вдвойне опасно. Чон Чонгук был именно таким человеком. Мягким и на вид элегантным как Мартини и совершенно горьким садистом как Эспрессо. Он был человеком, с которым я был знаком задолго до нашего первого, и пожалуй единственного, секса. Всё дело в том, что Чонгук был доверенным лицом, того самого человека о существовании которого, мне так сильно хотелось забыть. И наверное, я бы никогда не вспомнил тот день, если бы не встреча с Чонгуком, такая неожиданная и в какой-то степени фатальная. Я знал, что он передаст ему что видел меня, что я изменился и стал сильнее, красивее. Я знал. Но воспоминание… Словно сподвигло меня согласится на эту «дерзость». Он не любил, когда кто-то «берёт его вещи», и пусть сейчас я уже не был одним из «вещей», связь с Чонгуком… Была бы своеобразным ударом в спину. Когда я встретил Чонгука в казино, я вспомнил, как когда-то приходил сюда с «ним». Я приходил в это казино с Лэем. Пожалуй, я был одним из немногих, кто знал его настоящее имя, но никогда не произносил его вслух, поэтому и упоминать его сейчас не стану. Лэй, а именно так его все называли, был очень влиятельным человеком в сфере развлечений. Начиная от выставок и модных показов и заканчивая игорными домами, с наркотиками наперевес. Лэй родился и вырос в Китае, но обосновался в Корее, хотя, я как-то слышал, что он был чуть ли не главой Триады в Китае и оставался им и по сей день. Но это были всего лишь слухи. Однако, зная Лэя, я не мог им не верить. Рассказывать о наших с ним отношениях сейчас, я не буду. Ещё не время. Да и потом, отбирать пальму первенства у Чонгука, не правильно. Сегодня история будет о нём. Возвращаясь к моему воспоминанию, я хотел бы добавить, что оно было не случайным. В тот день, как и тогда с Лэем, я стоял в стороне от всевозможных игрищ. А вот Чонгук, то и дело украдкой поглядывал на меня, каждый раз стыдливо отводя взгляд, возвращаясь к работе. Быть владельцем казино - не просто. А когда оно не одно, вдвойне сложнее. Я нравился Чону. Уже тогда. Но ему было нельзя даже смотреть в мою сторону, не то что на меня самого. Ему нельзя было даже думать обо мне, желать меня. Лэй был искусным психологом. Он всегда видел в людях их желания, страхи… И если бы он увидел во взгляде Чона хоть что-то непристойное… Он бы попросту не вышел из казино живым. Пугало ли меня это? Нет. Я был опьянён его желанием мной обладать. Я чувствовал себя невероятно ценно, рядом с Лэем. Только представьте, какого это, ощущать что никто не смеет даже думать о вас плохо, даже пальцем тронуть лишний раз. Лэй был Королём, а я его священным Драконом, чьему телу он поклонялся и чью красоту оберегал. Чонгук тоже хотел коснуться святыни, но не смел. Он слишком боялся гнева своего владыки. Но сейчас, он понял что опасности больше нет и он может открыто смотреть на меня. Весь оставшийся вечер он пожирал меня взглядом. Но не подходил. Словно он был львом, который обхаживал свою жертву, показывая ей, что бежать некуда. А я и не старался. Я хотел быть пойманным им. Я видел, что Чонгук всё ещё опасается каких-то последствий. Но я не боялся. Поэтому сам подошёл к нему, держа в руках бокал Мартини. - Привет, Гук. Давно не виделись. Стоило лишь одарить его милой улыбкой, как глаза паренька загорелись, словно предостерегали. Не лезь. Но я никогда не следовал правилам в должной мере. - Здравствуйте, Сокджин. Точнее, привет, да. Его неловкость была такой очаровательной, что я почти поверил в его невинность. Почти. - Я не ожидал увидеть вас, то есть, тебя здесь. Ты вроде бы не любил такие места, раньше. Чон Чонгук всегда был очень внимателен к деталям. Особенность профессии, ну и природные данные, конечно же. К слову, мне всегда нравилась эта его черта. - Я и сейчас не люблю. Но меня попросили прийти. Какой-то очень важный инвестор согласился прийти поиграть в покер с моим начальником, только при условии, что я буду тут. Их лучшая модель. Поэтому, я здесь. Стою в сторонке, улыбаюсь по случаю и пью мартини. Ничего нового. Чонгук обвёл взглядом зал и остановился ровно на том самом инвесторе, о котором я упомянул, а после снова посмотрел на меня. - Мерзкий тип. Я бы не советовал вестись на его предложения. Даже если, он пока ничего и не предлагал. Я много таких видел, поэтому знаю о чём говорю. - Это ты от Лэя научился так хорошо людей читать или сам? При упоминании знакомого имени, Чонгук нахмурился. Это было явно не то, чего он ожидал. Забавно. Видимо, он думал я буду избегать даже упоминаний о нём до конца своих дней. Но нет, всё проходит и это в том числе. - Он искал тебя, говорил что ему жаль, что… - Ты же знаешь, Гук, если бы он хотел, он бы нашёл. Для него такие мелочи никогда не были проблемой. И Лэй не тот, кто умеет жалеть. - Знаю, но я думал… -Что мне будет приятно это слышать? Мне неприятно, но спасибо. Чонгук многозначительно кивнул и замолчал, словно обдумывал что-то. Я знал, что ему нужен толчок. Что-то, что спровоцирует его на резкий выпад. Я развернулся и уже было хотел уйти, как вдруг почувствовал сильную хватку на запястье и томный шёпот на ухо. - Давай сбежим отсюда? На моих губах мгновенно расцвела улыбка, а глаза чуть прикрылись от удовольствия. Толчок сработал как надо. - Я уже думал, ты не попросишь. *** Как вы наверное уже заметили, я всегда оказывался в доме своих «партнёров», по стечению каких-то обстоятельств. Я предпочитал не водить никого к себе домой, да и на «территории актива», было привычнее. Мне проще, ему спокойнее. Негласное правило, так сказать. Хотя конечно, бывали и исключения. Например, Чонгук не мог привезти меня к себе домой. Работая на Лэя, над ним было наблюдение. Не до фанатизма, но его квартира была под своеобразным патрулём. Ну знаете, на случай непредвиденных ситуаций или внешних проблем, которые, в первую очередь, всегда затрагивали именно Чонгука. По той же причине я не мог привезти его к себе, даже если бы захотел. Мы оба не доверяли Чонгуку и его лёгкой болтливости. Чонгук сам знал, что мог ненароком рассказать, где я живу Лэю и тот в свою очередь уже не мог бы не реагировать на это, учитывая… Как мы с ним расстались. Почему Чонгук был правой рукой влиятельного человека, и при этом не умел держать язык за зубами, спросите вы? Всё просто. Он мог держать, перед кем угодно, кроме Лэя. Именно поэтому мы поехали в отель. Чонгук был не только практичным в этом плане, но и настоящим ценителем. Он выбрал шикарный отель, но при этом не в центре города, а в малолюдном районе. Там, где под покровом ночи было легче всего притвориться кем-то другим, где легко можно было создать иллюзию из ничего и полностью раствориться в своих желаниях. Это было закрытое от чужих глаз место, где цены на номер были равны стоимости годового жалования рядового служащего. Впечатляет? Меня тоже. Атмосфера в номере была гнетущей. Свободная планировка не давала больше пространства, скорее создавала полное впечатление неприкрытости. Здесь было попросту не спрятаться от глаз партнёра. Где-то недалеко от ванной, единственном закрытом месте, располагалось большое окно с широким подоконником, где мне непременно хотелось развалиться. Вид из него открывался потрясающий: ночной город, но не шумный, а словно замерший во времени так завораживал… Тонированное стекло, в свою очередь, придавало ощущение интимности, настолько, что я как-то сразу задумался: «Каково это лежать обнажённым на его подоконнике и ни о чём не думать?» Чонгук, словно читающий мои мысли, улыбнулся, проследив за моим взглядом, а потом скинув пиджак, одним ловким движением, вслух ответил. - Удобно и сексуально. Попробуй обязательно. Этот мужчина был одним из немногих кто знал обо мне всё. Правда, если в случае с Хосоком, с которым у меня сложились довольно продолжительные и очень доверительные отношения, я рассказывал всё сам, то вот Чон знал обо мне в силу специфики своей должности у Лэя. Он знал такие вехи в моей биографии, такие связи, которые я и сам знал лишь поверхностно, а он знал всё. А ещё я очень нравился ему, поэтому он особенно усердно выискивал обо мне любую крупицу информации. Но в отличии от Юнги, он не был одержим идеей повторить со мной, то, что сделал Лэй или осквернить моё естество, как ему было бы угодно, нет. Чонгук любил меня. Своей самой странной любовью, но любил. Если бы не он, я бы умер. Благодаря ему я смог сбежать от Лэя, только благодаря ему. Мало кто знал, но Гук всегда носил при себе пистолет. Он не был охранником своего начальника или параноиком, совсем нет. Просто он любил находиться в безопасности. И поверьте, ничто так не обезопасит вас как пистолет. Почему я вдруг вспомнил об этой детали? Просто потому, что наблюдать за тем, как этот шикарный мужчина чистит оружие, сидя на кровати, широко расставив ноги, стянутые классическими брюками… Было особенным наслаждением. Он словно не видел и не замечал ничего вокруг, в этот момент, но я точно знал, он наблюдает за мной. От того и не мог удержать улыбки. - Так и будешь там смотреть? Может подойдёшь наконец? Я очень скучал по тебе, Джин, знаешь? Думал о тебе каждую минуту и каждый раз корил себя, что не пристрелил этого ублюдка в ту ночь. Джин, если бы ты только знал, как я об этом жалею, я… Медленно подойдя к нему и садясь рядом, я положил свою ладонь поверх его, стараясь прекратить этот поток мыслей о собственной вине и увести наконец его взгляд подальше от оружия… - Я знаю, Гук. Тебе не нужно это говорить. И мы оба знаем, ты не можешь его убить. Взгляд мужчины резко поднялся и впился в меня, словно задавая немой вопрос. На который мы оба знали ответ. - Ты можешь, конечно. Но без него всё развалится. Ты не должен жертвовать своим положением и финансами ради меня. Мне достаточно того, что тогда ты спас меня. Не бросил там. Ты ведь знаешь. Чон кивнул и наконец отложил пистолет на прикроватный столик. - Ты стал ещё прекраснее с нашей последней встречи. Выходит, шрамы и правда украшают мужчину. Даже душевные. Одновременно с этим замечанием, Чон придвинулся ближе. Я чувствовал его голодные губы на своём плече, которые так нежно, почти на краю выдержки, одаривали меня вниманием… Я чувствовал и его руки, которые так приятно оглаживали изгибы моей талии… Я чувствовал даже его прикрытые глаза. Мы оба хотели этого. Знаете, это чувство было сравнимо с нахождением любимого напитка из юности. И вроде бы, вкус давно был забыт, его горечь уже давно не обжигала горло и ты давно перешёл на что-то другое, но вновь пробуя… Ты окунаешься в незабываемые воспоминания и словно всё как тогда, как в первый раз. - Следил за мной? Мой вопрос относился не только к моей карьере, а к жизни вообще. Мне не нужно было его задавать, я и сам знал ответ и всё же спросил, покорно укладываясь на хлопковые простыни. - Конечно. Просто никогда не показывался. Не нужно тащить ничего из прошлой жизни в новую. Иначе всё грозит рухнуть. - Какие философские мысли. Но что если я сам хо….мх… Этот змей-искуситель просто не дал мне договорить. Он не хотел продолжать ненужные разговоры. Не то чтобы я рвался, просто… Я и не думал, что он настолько не мог сдерживаться. - Прекрати болтать. Я готов выслушать всё что ты захочешь, даже если ты назовёшь меня чокнутым сталкером, плевать. Я просто хочу тебя, Джин. Безумно. Я не позволил себе этого тогда, не позволял всё это время, но раз ты сам захотел, сам пошёл со мной, то… Скажи, что ты тоже этого хочешь. Ты ведь знаешь, Джин? Знаешь, как сильно я люблю тебя? И поверь мне, как бы я не держался за свою жизнь, за свои деньги и власть… Однажды, я отомщу за тебя. Я сделаю с ним всё то, что он сделал с тобой и даже больше. Я заставлю его страдать. Я превращу эту мразь в кровавое месиво из человеческих органов… И сделаю так, что никто не станет искать его, а даже если станут- не найдут. Я обещаю, что тебе больше никогда не придётся жить в страхе перед ним. Я обещаю тебе, я… - Я хочу тебя, Чонгук. Сейчас, я весь в твоей власти. Пожалуйста, займись мной, так как только ты умеешь. Прошу… Позволь мне забыть о нём. Я хочу, чтобы воспоминания о тебе, затмили всё плохое, что было связано с ним… Ты ведь можешь? И Чон Чонгук действительно мог. Он бы мог и дальше клясться и обещать мне что отомстит, что убьёт, что накажет и прочее, но… Я боялся, что в конце концов, он дойдёт до тех обещаний, что не сможет выполнить. А если это будет так, то он скорее убьёт себя, чем своего начальника. Гук был человеком-слово. И не выполнение своих обещаний, дорогому для него человеку, было бы сродни моральному убийству. Я не мог и не хотел поступать с ним так. Пусть это и была бы не моя вина. В чужих глазах загорелся опасный и в тоже время всепоглощающий огонь. Мне важно было переключить этого загнанного в угол вины мужчину, на себя, и у меня получилось. Пусть я в какой-то мере и пожалел об этом после. - Конечно Джини. Я исполню твою просьбу. Если и ты обещаешь быть послушным. Ты ведь будешь, верно? - Обещаю. - Хороший мальчик. И это моё «обещаю» стало отправной точкой в мир наслаждения и одновременно моего самого страшного кошмара. Чонгук был не из тех о ком ходили какие-то дурные слухи. О его личной жизни вообще было мало что известно. Лишь то, что любой кто бывал в его постели, говорил одно и тоже: «Чон Чонгук – хозяин рая и именно он решает, кто и когда достоин туда войти». Многие так и называли его «хозяин», но мне была дарована привилегия звать его просто по имени. Видимо, дело было в том, что я был для него «особенным», я был его краеугольным камнем в его работе. И он не знал как с этим бороться. Что насчёт меня… Так я был счастлив, что когда-то именно он взглянул на меня иначе, чем на «вещь» его начальника. Я не заметил, как оказался раздет. - Твоё тело невероятно… Я столько раз, словно школьник спускал себе в штаны, когда он заставлял меня смотреть на вас… Я не мог ничего сделать, но я смотрел только на тебя и твоё прекрасное тело и то как ты стонал… Обещаю, сегодня ты будешь стонать ещё громче, но уже от полного наслаждения. Сам же Гук оставался в одежде. Разве что, его рубашка теперь была расстёгнута полностью. Меня всегда возбуждали властные мужчины в строгих костюмах. Поэтому было неудивительно, что я не заметил и того, как мои руки оказались привязаны к изголовью кровати. - Мы сегодня будем играть во что-то интересное? Спросил, как бы между прочим, я, и поймал на себе хищный, с лёгкой ухмылкой взгляд. Такое мне было особенно по душе. Ох и отымеют же меня сегодня как последнюю сучку, хах! - Это будет больше чем игра, Джини. Но тебе понравится, я знаю. В следующую секунду, в руках моего сегодняшнего господина, материализовался довольно большой пузырёк со смазкой. И судя по его объёмам, я понял что придётся мне ой как не сладко… Он подошёл ко мне словно дикий зверь. Дикий, но элегантный. Его походка была выверенной, властной и тихой. Когда он оказался рядом, его аура словно накрыла меня и я невольно прогнулся в спине. Этот мужчина был красив и статен. А ещё он планировал сделать со мной нечто очень развратное и одно это, заставило меня содрогнуться от желания. - Мой нетерпеливый малыш… Ты так дрожишь… И почему он не ценил тебя вот таким? Почему лепил из тебя безвольную куклу, когда ты так прекрасен в своей несдержанности… Невероятный и прекрасный малыш Джини… Никто и никогда не сравнится с тобой. И он жалеет, что потерял тебя, я знаю. Я видел это в его глазах, в его импульсивных порывах. Я видел как он жаждет снова обладать тобой, но не может. Потому что сам отпустил, сам вышвырнул. Интересно, что с ним будет, когда он узнает, что я любил тебя так отчаянно и нежно, как он никогда не сможет.. Я так рад, что ты здесь Джини. Я так рад этому, боже… Чонгук и правда был очень нежным и заботливым. Он не только растёр свои руки, чтобы те приобрели более комфортную, для моего тела, температуру, но он также разогрел и смазку, чтобы я не испытал даже малейшего дискомфорта. Ему было важно, чтобы я умирал от желания, а не от собственных неприятных ощущений. Когда его рука мягко провела по моему члену, я сжался. Я так хотел, чтобы он прикоснулся ко мне, что едва не кончил, когда он это наконец сделал. Но я совсем не ожидал, что дальше последует эрекционное кольцо. Я никогда прежде не использовал его, поэтому не очень понимал, чего стоит от него ожидать и насколько это будет болезненно в дальнейшем. Но те затуманенные обожанием глаза Чонгука, словно убеждали меня в том, что всё будет отлично и я не стал сопротивляться. - Послушный Джини… Сейчас мы сделаем тебе очень хорошо, милый, только расслабься… Небольшое количество смазки, равномерно распределилось по моему уже давно вставшему естеству. Гук явно не планировал начинать нашу сессию слишком жёстко. Сессию… Забавно, а ведь у нас даже не было стоп-слова. То есть, понимаете, да? В случае чего, я бы даже не смог его остановить. Связанные руки и ноги, которые к слову, были зафиксированы ножной распоркой. Шансов сопротивляться просто не было. Как и желания делать это тоже. Его тёплая рука стала медленно водить по моему члену и одному богу известно, откуда в моей груди появился этот неимоверный жар. - Чёрт, Гук, мх… Но он не отвечал. Лишь улыбался и садистки водил рукой по члену, словно размазывал джем по поджаренному тосту. Явно увлекаясь процессом. - Такой красивый… Ровный и большой. Был бы я пассивом, давно бы сел на него, но вот досада… Я совсем не такой. И последние его слова, были сказаны без какого-либо сожаления, скорее как смехотворное замечание к очевидному факту. Как же я хотел, чтобы он сделал со мной нечто грязное, чтобы вошёл в меня и показал, какой он доминант на самом деле, а не скрывался за маской спокойствия и почти безразличия… - Чонгук, прошу тебя, давай поскорее продолжим, я так хочу тебя, я… И снова на его лице расцвела довольная улыбка. Кажется, я играл полностью по его правилам, которые мне даже никто и не озвучил. - Я только начал, милый Джини. Но раз ты так просишь, я дам тебе кое-что из того, что ты хочешь… Откинув полы рубашки куда-то за спину, Чон наклонился к моему паху и стал нежно водить кончиком языка по головке, при этом продолжая ленивые движения рукой по всей длине. Эти поглаживания вперемешку с его юрким и таким влажным языком, заставляли меня содрогаться, как одержимому. С каждым новым касанием, я ощущал как напряжение во мне нарастает, но не может прорваться наружу. Кольцо. Оно блестело своим металлическим блеском и словно насмехалось надо мной. Как и Чонгук своими действиями. - Мх… Гук, прошу… Ах.. Пожалуйста, Чонгук! Ахм, мф.. Я хочу тебя, прошу, сделай что-то, я не могу… Ах! Но он молчал. Отпрянув от паха, Чон начал массировать головку, то создавая подобие вакуума кулаком, то касаясь кончиками пальцем. По мере продвижения игры, смазка на моём члене увеличивалась, не только из бутылька, но и моя собственная, которая так нагло и безропотно сочилась сквозь чужие пальцы… Я был уверен, что умру от переизбытка возбуждения, потому что даже не мог подумать, что может быть ещё хуже. А потом, Чонгук подключил к своим игрищам вторую руку. Она ласкала мои соски и будто едва касалась их, но потом резко начинала выкручивать… Другая рука, всё ещё надрачивала мой член, периодически, с пошлым хлюпом отпуская, в то время как его губы и зубы, брали в плен мою грудь. Я стонал так громко, что в какой-то момент перестал слышать посторонние звуки. А Чонгук млел. И наконец тоже стал раздеваться. - Молящий трахнуть его Ким Сокджин- это пожалуй моя лучшая фантазия, перешедшая в реальный мир. Хочешь чтобы я трахнул тебя, малыш? Хочешь, чтобы насадил на свой член? Как бы ты хотел кончить, милый, м? Может… О, может ты бы хотел испытать нечто такое… Ну знаешь, раз и навсегда? Я не понимал о чём он говорит, я лишь стонал и кричал, как заведённый. Это всё начинало становиться болезненным. Я даже не мог сдерживаться, я дрожал и плакал, стонал и кричал, прося сделать со мной что угодно, лишь бы мне позволили освободиться от этой оковы… Я был на грани безумия. Я хотел кончить так сильно, что почти умирал от этих стимуляций. - Прошу Чонгуки, умоляю тебя, позволь мне, позволь мне кончить, я так больше не могу. Не могу… Не могу, ах!!! Когда он вошёл в меня, я закричал с такой силой, что кажется стёкла, будь они обычными, полопались бы. Я чувствовал боль, от нервных колик по всему телу. Я чувствовал, что мой член грозился лопнуть, а конечности и вовсе не слушали меня, но содрогались от возбуждения, словно в предсмертном вздохе. Я молил его позволить мне кончить, но он будто не слышал ни единого моего слова. - Ты должен ещё немножко потерпеть, милый. Вот так… Кричи, извивайся, но терпи… Терпи, я сказал! И этот приказ был как гром среди ясного неба: властный, неожиданный и такой непреклонный, что я закусил губу, всё ещё трясясь в лихорадке, но старался больше не молить о пощаде. Как долго он трахал меня, я не помню. Последнее что я помнил, это сильный толчок в простату, сдёрнутое кольцо, которое оставило царапину на моём члене и струю собственной спермы, которая была словно нескончаемой… Я почувствовал что попал в рай, будучи живым, так хорошо мне было. Нет, божественно.. Со своим именем на чужих устах я стал полностью забрызган собственной спермой… А семя Чон Чонгука сочилось из меня плотной струёй, пачкая мои бёдра, которые я не мог свести вместе, всё ещё удерживаемые долбанной распоркой. Но я ничего этого не замечал, я был околдован собственным оргазмом. Когда же меня отвязали и расстегнули, я осознал самое постыдное в своей сексуальной практике явление… От такой гиперстимуляции, я попросту описался… И лёжа там, в своей сперме и моче, я понял: я больше никогда не вернусь к прошлой жизни. И свой долг за спасение Чон Чонгуку - я полностью выплатил.