Маска

Синеволосый вновь лежал на холодной кушетке в подвале, в который никто, кроме него и самого хозяина, вовсе не заходил. Слегка влажный воздух оседал на коже, а унылая атмосфера помещения давила на нервы не хуже дождя на улице, стук которого доносился аж до этого богом забытого подвала. Из мыслей Скарамуччу вырвало ощущение шелка на своей коже: его тела касались мертвенно ледяные руки, которые даже через ткань доставляли дискомфорт. Юноша поднял глаза на обладателя этих рук — высокого мужчину в маске, которая скрывала светящиеся сосредоточенностью кровавого цвета глаза. — Еще долго? — синеволосый парень уже порядком озяб, лежа в холодном помещении в одних лишь топе и шортах. — А ты уже замерз? Потерпи, котик, — мужчина расплылся в хитрой улыбке, оголяя острые зубы. Скарамучча фыркнул, отвернувшись от Дотторе, на что последний лишь усмехнулся, отстраняясь и начиная собирать приборы. — На сегодня хватит. Можешь одеваться, малыш, — решив, что милого прозвища недостаточно, чтобы довести младшего, Дотторе подмигнул юноше, высунув язык, за что ему прилетел сандаль в грудь. — Ты заебал, пидорасина! Сколько можно! Я и так работаю у тебя подопытной крысой, так ты еще и издеваешься, придурок! — взорвался синеволосый. Хоть он и старался показывать свое безразличие и сохранять холодность, но в присутствии Доктора это было просто невозможно. Синеволосому было неприятно, когда Дотторе игрался с ним, его чувствами, скрывая свои эмоции (в которые совесть точно не входила) за своей дурацкой маской. Сказитель оделся уже наполовину, не забыв о своей шляпе, которую от злости он был готов запустить в доктора. — Отдай сандаль, идиот! — Ох, милый, не злись, — казалось, улыбке Дотторе уже некуда расползаться по лицу, — неужели встал не с той ноги? Хочешь, я поменяю их местами, котенок? — Заткнись, уебище! — Скарамучча находился в смеси гнева и отчаяния, — Отдай мне обувь и себе мозги с хуем поменяй, чтоб как у всех было! Усмехнувшись, мужчина начал медленно надвигаться на парня, блестя своими красными глазами, которые казались еще более яркими на фоне белой маски. — Ну же, милый, зачем тебе эта обувь? Я могу донести тебя на руках, если тебе так не терпится сбежать отсюда, — голос Дотторе был низким, что сильно действовало на Сказителя, заставляя его пятиться назад, как зайца, что попал в ловушку лисы. — Что же ты молчишь, сладость? — невозможно понять, шутит ли Доктор или говорит серьезно. Мужчина вдруг театрально вздохнул, прикрыв рот рукой, застывая на месте, — неужели ты согласен? — Дотторе расплылся в улыбке, — Напомни, на каком этаже твоя комната, детка? Доктор был буквально в паре сантиметров. Как, кстати, и стена за спиной Сказителя. Дотторе припечатал младшего к стене не только взглядом, но и своей рукой. Лицо Скарамуччи было в непозволительной близости от лица Доктора, которого, в отличие от юноши, это нисколько не смущало. Его вовсе не волновало, что он только что преодолел те несколько сантиметров между их лицами, заставив их лбы соприкасаться. Сказитель опустил взгляд от смущения, направляя все свое внимание квадратикам на подвальной плитке. — Подними глаза, милый, неужели я не научил тебя должным манерам? — Доктор говорил это своим хриплым басом, заставляя младшего подчиниться. Парень кидает на Дотторе взгляд исподлобья, — Хороший мальчик, — мужчина похлопывает Скарамуччу по щеке, — Куда же делась твоя дерзость, м? — старший, наклоняясь, взял молчащего Сказителя за подбородок, приподнимая его голову, — Отвечай. Еще немного помолчав, Скарамучча посмотрел в глаза Доктора, тихо отвечая — Я не должен был так себя вести, — пауза, — я провинился. — Я провинился и? — Дотторе сильнее сжал его лицо. — Я провинился и.., — младший глубоко вздыхает, заканчивая фразу на выдохе, — должен получить наказание. — Замечательно, — облизнулся Доктор перед тем, как впиться своими губами в губы младшего, сразу же уверенно запуская свой язык в его рот, усердно вылизывая его. Скарамучча томно промычал от движений длинного языка Дотторе, аккуратно кладя свои руки на плечи мужчины. Вскоре воздух начал заканчиваться, из-за чего Сказителю пришлось оттянуть от себя Дотторе за кудрявые волосы. Парень смотрит в глаза Доктора, слегка колебаясь, перед тем как выдать: — Твоя маска мешает, — на выдохе произнес парень, пытаясь отдышаться, — может снимешь ее, а? — Скарамучча уже на пределе: он так хочет ее снять. Он тянется к краям предмета, однако его запястья перехватывают большие ладони, прижимая руки парня над его головой. — Нет. Ты чересчур непослушный, еще и капризничаешь. Ты снова меня ослушался, а плохим мальчикам полагается наказание, верно? — Доктор усиливает свою хватку, — Отвечай. Скарамучча молчит, опуская свой взгляд. Чертова маска. Как же бесит. Парень поджимает губы и хмурится. — Ты меня не слышал? — напоминает о себе Дотторе, — Я жду ответа. Сейчас ты только больше выводишь меня из себя. Доктор злится. Синеволосый смотрит в его глаза. Да, он действительно недостоин видеть свою любовь без маски. Дотторе ведь не чувствует того же. — Ты прав, — наконец отвечает парень. Удовлетворенно кивнув, Доктор вновь захватил губы Скарамуччи, периодически кусая их. Он подхватил младшего под бедра, заставив того скрепить свои руки на шее мужчины. Доктор понес парня на небольшую кровать, отгороженную шторой от кушеток и инструментов. Скинув младшего на поверхность, он навис над ним, ставя колено между ног парня, проезжая им по уже стоящему члену. — Ах, Дотторе… — тихо хныкал синеволосый. — Тише, детка, что ты хочешь? — продолжает дразнить Скарамуччу, — Скажи мне, — он еще раз двинул коленом, уже сильнее вдавливая его в пах младшего. Парень распахивает глаза с громким стоном, — Нгх, пожалуйста! Прошу! — он уже задыхался в собственных мольбах, — умоляю, Дотторе, трахни меня, заполни, я прошу! Дотторе замер. Скарамучча редко был разговорчив, даже во время секса, а тут он выдал аж такое. Штаны начинают жать еще больше. — Ох, детка, ты такой молодец, — Кажется, Дотторе смягчился. Он наклоняется, мягко целуя юношу в щеку, — Однако не забывай, что мне все еще нужно преподать тебе урок. Затянув младшего во влажный, горячий поцелуй, Доктор запустил руки под топ Сказителя. Последний пытался расстегнуть пиджак Дотторе, что с трудом давалось ему из-за трясущихся от возбуждения рук. Закончив с одеждой синеволосого, доктор резко сдернул с него шорты вместе с нижним бельем, выбивая из того вскрик. Парень рефлекторно попытался прикрыться, сведя колени, однако колено старшего ему помешало. — Нечестно, — хныча пролепетал Скарамучча, он сегодня такой капризный, — сними с себя хотя бы одежду, Дотторе, — почти плачет, — сними хотя бы сегодня… Доктор отстранившись, делает глубокий вдох, — Почему ты такой капризный? — тихо и не торопясь начинает расстегивать рубашку, — Почему у тебя, такого непослушного, я ведусь на поводу? — говорит тихо, стягивая с себя жилет, рубашку и перчатки. Скарамучча не мог поверить своим глазам. Дотторе разделся. Не просто расслабил галстук, снял жилет, расстегнул ширинку. Он разделся полностью. Синевласый увидел исполосованную шрамами грудь, ожоги на руках, непонятного происхождения пятна и прочие увечья, которые Доктор старательно скрывал за слоями одежды. Он продолжал сидеть поодаль, даже когда полностью освободился от одежды. Сказитель скользил взглядом по всему телу мужчины, пытаясь прогнать застилающие глаза слезы, сводя брови к переносице. Он не думал, что все настолько плохо. Юноша водил дрожащими пальцами от одного шрама к другому, наполняясь горьким чувством, что сжимало его сердце в тиски. Синеволосый медленно забрался на колени Доктора, начиная целовать все раны, зализывать шрамы, будто это заставит их исчезнуть. Слезы предательски текли из уголков глаз, как бы Скарамучча ни старался их прогнать. Почувствовав тепло израненной ладони на своей щеке, парень оторвался от тела Доктора и поднял свои глаза на него. Казалось, что в этот момент произошел взрыв. В Снежной, в Скарамучче или еще где-то. Все звуки перекрылись одной большой тишиной. На Дотторе не было маски. Скарамучча застыл. Он попытался потереть свои глаза, но не смог пошевелиться. Дотторе смотрел на младшего самым теплым взглядом, на который был способен. Часть его рта, открытая обычно маской, не являлась привычным оскалом, а была искренней и немного грустной. Второй части не было. Вместо нее были оголенные зубы и огромный ожог, покрывавший половину лица, на котором виднелись еще 3 красных полосы. Маска и вправду была не просто частью образа. Дотторе открылся. Он доверился ему настолько, что снял маску, показав свое лицо, на которое старался не смотреть и сам. Он показал ему того себя, которого еще никто не видел. Никто, кроме Скарамуччи. Никто, кроме него. Младший кинулся на мужчину, расцеловывая ему все лицо, держа его крепко в руках, будто боясь потерять открывшееся ему чудо. Ему было стыдно, как он мог думать, что его любимый Доктор не доверяет ему, не ценит его чувства. Какой же Скарамучча глупый. Дотторе позволил себе искренне улыбнуться и ответить на эмоциональные ласки младшего. Придерживая синеволосого за талию, он перевернул их, нависая сверху. — Дотторе, — мужчина поднял голову, — спасибо, — Скарамучча улыбнулся самой искренней и теплой улыбкой, адресованной только предвестнику напротив. — Не за что, Куникузуши. Развернись, милый. Покраснев от своего имени, юноша перевернулся на живот, максимально выпячивая зад, чтобы Доктору было удобно растягивать его, а сам схватился за подушку. Он хочет быть самым хорошим мальчиком для своего Доктора. Дотторе хитро усмехнулся, чем привлек внимание Сказителя, но прежде, чем тот успел что-то посмотреть на мужчину, тот выбил из него протяжный сладкий стон, проникнув языком в отверстие парня. Когда Доктор крутил языком, задевая комок нервов, Куникузуши был не в силах сдерживать свои стоны, перемешанные с всхлипами, получая безумное удовольствие от ласк Дотторе. Он был таким нежным. Когда же парень, содрогаясь, начал сам насаживаться на язык Доктора, пытаясь довести себя до оргазма, мужчина зажал член у основания, не давая Сказителю предаться неге. — Милый, ты же помнишь, что это наказание? — мягкий шлепок, — Нельзя, пока я не разрешу~, — буквально промурчал Дотторе, хотя с его голосом это больше было похоже на гортанное рычание. — Ах, прошу… — Куникузуши поднял бедра, разворачиваясь, чтобы посмотреть на старшего, — Давай же… Дотторе выдавил на свои пальцы немного смазки, размазывая ее по своему члену и колечку мышц синеволосого. Он тянется к полке у кровати, но легкий вскрик Скарамуччи останавливает его. — Я хочу… — краснея, младший мнется, — хочу сегодня без… Доктор выглядит удивленным. В их первый раз синеволосый чуть не задушил его, когда он попытался войти без презерватива. Сегодня все такое необычное. Парень сидит перед Доктором, набирает побольше воздуха в легкие, чтобы, пряча свое возбуждение под одеялом, с красным от смущения лицом неуверенно произнести: — И…давай будем делать это лицом к лицу?.. В этот раз взрыв происходит в голове у Дотторе. Это было действительно несвойственное Куникузуши поведение. Видимо, и он хотел сегодня нежности. Доктор припадает к лицу юноши, хватая его за талию, другой рукой приподнимая его бедро. Мужчина аккуратно укладывает парня на постель, пока второй водит своими руками по шее и плечам Доктора. — Ты знаешь, что сегодня ты еще милее обычного? — Хватит говорить глупости, — бурчит парень, пряча красное лицо за ладонью. Дотторе усмехается, медленно разводя бедра младшего. Смотрит ему в глаза, как бы спрашивая разрешения, на что получает смущенный кивок. Входя сразу наполовину, он выбивает из Сказителя протяжный стон. Куникузуши вцепился в спину Доктора, изогнувшись дугой. Старший рыкнул и глубже ввел член, попадая начиная двигаться внутри парня. Юноша громко стонал от толчков старшего, мычал от его поцелуев и укусов. — Боже, какой же ты.., — Дотторе пригладил свои волосы рукой, — хороший для меня… Куникузуши уже плакал, задыхаясь в своих стонах и криках, движения старшего вперемешку с его словами доводили его до пика. Между всхлипами он молил старшего двигаться еще быстрее. — Давай, милый, кончи для меня, — поцелуй, — ты отлично постарался. Содрогаясь всем телом, парень кончил, чувствуя разливающееся тепло внутри. Он притянул Доктора к себе, затягивая его в поцелуй. Мужчина сделал еще несколько толчков, изливаясь внутрь Муччи с протяжным гортанным стоном. *** Скарамучча лежал на груди Дотторе, выводя на ней непонятные узоры. Когда синеволосого начало клонить в сон, он выдохнул в шею Доктора, крепче его обнимая и прошептал: — Я люблю тебя, Дотторе… Ухмыльнувшись на сонное личико младшего, Доктор сильнее прижал парня к себе, убрав его волосы с лица, нежно поцеловал улыбающегося во сне мальчика в лоб. — И я тебя люблю, Куникузуши.