Perfect Mommy

Чонгук очень нуждающийся мальчик. Ему всегда нужно, чтобы его мамочка Сокджин был как можно ближе к нему, хотя он уже не маленький, но он все еще не может быть вдали от мамы надолго. Он знает, что отличается от мальчиков его возраста, но его не волнует, что все ожидают от него или каким они хотят его видеть. Ему никто не нужен. Ему нужна только его мамочка, где бы они ни были. Что приводит его к этой текущей ситуации. В городском парке солнечным днем ​​Чонгук сидит, прижавшись к груди своей мамы, в то время как мамочка прислоняется спиной к дереву с книгой в одной руке, а другой гладит волосы Чонгука. Находясь так близко к маминым сиськам, но разделенный рубашкой, которую носит его мама, Чонгук скулит и прижимается лицом к маминым сиськам, надеясь получить свой обед. Но его мама, кажется, не замечает, листая страницу и гладя его. Чонгук скулит громче, высовывает язык и начинает лизать ткань, отделяющую его от маминого сосочка, жадно проводя языком по нему, прежде чем всосать его сквозь ткань. Мамочка шипит и, наконец, откладывает книгу, чтобы полностью сосредоточиться на Чонгуке, что заставляет его сосать еще сильнее. — Чонгук… ах, детка, подожди, — шипит Сокджин, гладя головку своего ребенка, оглядываясь вокруг. Семьи были повсюду вокруг них, некоторые смотрели на них и сразу же отводили взгляд, когда замечали, что происходит, а некоторые смотрели на них с отвращением. Чонгук хлебает чужой сосочек, еще больше смачивая ткань, прежде чем посмотреть на свою маму из-под ресниц слезящимися глазками. — Ку голоден, мамочка, пожалуйста, нужно мамино молочко, — сказал он, оторвавшись от соска, прежде чем прикусить его, пытаясь заставить молоко выйти, но он не может сделать это так, как это делает его мама. — Не могу сделать это сам, мамочка, покорми меня, — всхлипывает он. Сокджин не может заставить себя отказать своему сыну в чем-либо. — Иди сюда, мамочка тебя покормит. Он отодвигает голову Чонгука от своей груди, чтобы просунуть руку через воротник и вытащить свою большую грудь, чтобы сын поел и поигрался с ней. Он знает, что не должен был так игнорировать своего сына из-за дурацкой книги. Они должны были остаться дома, чтобы Сокджин мог позволить своему ребенку подоить его, как он хочет. И он собирается компенсировать это сейчас, даже если люди смотрят. Глаза Чонгука сразу же загораются, когда он видит, как мама подносит свой сосок к его губам. Сосочек выглядит таким розовым и воспаленным из-за того, как много Чонгук грызет его и питается из него всякий раз, когда он с мамой. Он бросается вперед и всасывает его в свой мокрый рот и жадно сосет со стоном, когда его мамочка массирует сосочек, и первая скромная капля молока попадает на его язычок. — Д-да, детка, возьми то, что тебе так нужно, — шепчет ему Сокджин, гладя мальчика по волосам и слегка потянув за прядки. Он чувствует, как его влагалище начинает течь от ощущения, что за ним наблюдает так много людей, в то время как грудь сосет его мальчик-подросток. Его и без того воспаленный сосочек не продержится на протяжении всего кормления, если Чонгук продолжит терзать его зубами вот так. — К-куки, подожди-ка секунду, мамуля даст тебе и другую грудь. Чонгук медленно моргает, словно едва переваривая сказанное, прежде чем медленно выйти из тумана и отстраниться от маминого соска. Чонгук оглядывается вокруг, как будто только что заметил, что люди смотрят на них, прежде чем выражение его лица сменилось с полностью расслабленного на сердитое. Прежде чем Сокджин смог вытащить другую сисю для своего сыночка, его рубашка была задрана, обнажая большие сиськи, из-за чего они немного покачивались. Он задыхался, когда одна грудь была высунута из его воротника, а другая висела из-под рубашки, делая одну выше, чем другую и полностью выставляя ее на обозрение всему парку. — Детка, что случилось? — спросил Сокджин, увидев, каким расстроенным выглядел его сын, когда схватил только что обнажившуюся грудь своей мамочки. — Все пялятся на мамочку, а мамочка только Чонгуки. Я покажу им, что мамочка только для Чонгуки, — ответил его сын, нахмурившись, искажая черты лица. Сокджин не знал, необходимо ли отлюбить своего милого детку или наклониться и дотронуться до собственной мокрой пизды. Ему не пришлось долго думать об этом, когда Чонгук взял его обнаженный сосочек губками и начал усиленно сосать его, выпивая молоко, потирая и щипая другой сосок, заставляя Сокджина стонать и корчиться, в то время как его ноги раздвигались шире, обнажая мокрое пятно, образовавшееся на промежности. — Молочко только Куки, — пробормотал Чонгук вокруг соска, прихлебывая молоко. — Молоко только Куки, — повторил Сокджин, задыхаясь и стоная. Он мог видеть, что некоторые люди уже ушли с тех пор, как Чонгук трогал другую его грудь, но он также мог видеть, что некоторые люди смотрели с любопытством, а другие — с отвращением, что только усиливало пятно на его промежности и расползалось еще шире, а влагалище становилось все более и более мокрым. Когда Сокджин надавил на бедра сына, чтобы получить некоторое трение о его собственный одетый клитор, он не ожидал найти там какую-либо твердость, но, к своему удивлению, его встретило ощущение твердого члена сына, прижимающегося к пизде, когда тот кусал и сосал его сиськи. — Мой малыш вырос мужчиной, да? Хочешь быть мужчиной для мамы? Собираешься удовлетворять маму как мужчина, Чонгуки? Сокджин ахнул, приподняв бедра. Чонгук издал немного растерянный звук, но все равно кивнул, потому что он действительно хочет удовлетворить свою мамочку, как мамочка удовлетворяет его. — Хороший мальчик, а теперь спусти мамины шортики, детка. Покажи им, что у меня есть мужчина, который может удовлетворить меня, — приказал Сокджин, и Чонгук тут же приступил к действиям, жадно стягивая шорты и отбрасывая их в сторону. Его глазки сияли, когда он большим пальцем поглаживал мокрое пятно на маминых трусиках, слегка касаясь его клитора, заставляя Сокджина зашипеть. — Давай, возьми, детка, это твое. Как и мамочкины сиськи, пизда твоей мамочки течет для тебя, — подбадривал Сокджин, щипая свои выставленные напоказ сиськи и раздвигая ноги шире, прежде чем стянуть трусики в сторону, обнажая сочащуюся пизду и пульсирующий клитор своему сыночку. Чонгук низко зарычал, прежде чем нырнуть между бедер своей мамули, чтобы слизать все соки, проводя языком по губам и розовым складочкам своей мамы, добираясь до чувствительного цветочка мамочки, который был самой розоватой частью маминой писи. Она, казалось, пульсировала. Чонгук взял ее губами так же, как он делает это с мамиными сосками, когда кушает, и начал сосать. Спина его мамочки красиво выгнулась, когда он завопил от удовольствия. Его сиськи покачивались от движения, когда он держался за ствол дерева позади себя, раздвинув ноги шире, чтобы его сыночек мог сожрать пизду. Его глаза закатились, когда Чонгук начал проводить по нему языком и слегка касаться зубками так, как он делал с сосками. Сокджин издал крик и потянулся вниз, чтобы притянуть голову мальчика ближе к своей писе. — Д-да, детка, мне так хорошо. Выпей мамочку, я дам тебе еще выпить, детка, — пообещал Сокджин, потираясь о лицо сына, фактически катаясь на нем и крича, когда тот каждый раз сосал его клитор. Он остановил голову Чонгука руками, удерживая мягкие губы на своем клиторе, пока его тело судорожно тряслось, как и бедра, и следующее, что он осознал, это то, что он сквиртит прямо в рот своему сыну, пока люди смотрят. Он всхлипнул, когда его сын сжал оба его сосочка, из-за чего из них брызнуло молоко, в то время как он не мог оторвать губ от маминого клитора. — Д-детка, так хорошо справился с м-мамочкой, — выдохнул Сокджин, пытаясь заставить сына отпустить его клитор, что он в конце концов и сделал, но только для того, чтобы перевернуть мамочку на живот и встать позади него. Сиськи Сокджина немного болтались, покачиваясь. Его пизда и анус были обнажены в этой позе, и он чувствовал себя полностью открытым. — Я так хорошо удовлетворю мамочку. Хочу, чтобы мамочка снова давала Куки соки, — прошептал Чонгук, мешкая позади него. Сокджин захныкал, чувствуя, как становится мокрее от слов сына, думая о том, как недавно член сына грелся в его пизде, такой толстый и длинный, что он так гордился тем, что его мальчик стал таким талантливым. Его мысли были прерваны, когда он почувствовал, как сын засунул весь свой длинный член в его пизду одним махом. Сокджин сильно упал вперед, прежде чем всхлипнул от чистого удовольствия того, как растянулась пизда. Глаза наполнились слезами, а сиськи волочились по траве, когда сынок начал глубоко и сильно натягивать его на член. — Чонгуки такой х-хороший мальчик для мамочки, — всхлипнул Сокджин, глядя на единственных людей, оставшихся в парке, а это примерно пять мужчин, которые смотрели на него, когда его сын ебал его пизду. — Не мальчик, мамочка, а мужчина. Я могу удовлетворить тебя, мамочка, — сказал Чонгук, а затем ускорил темп, трахая пизду своей мамочки еще сильнее, заставляя того кричать и плакать, требуя большего, когда он подпрыгивал на чужом длинном члене. Чонгук оторвал свою мамочку от земли, перекинув мамину руку за свою шею и поднеся сосок к губам, чтобы пососать его и ущипнуть другой. Мамочка выкрикнул бессвязные слова и потянулся к своей письке. Сокджин начал тянуть и шлепать свой клитор, в то время как Чонгук так сильно трахал его и кормился его сиськами. Глаза закатились, и он испустил последний крик, когда Чонгук добавил два пальца к своему члену и прикусил его сосок. Сквирт вырвался из его влагалища, когда он дрожал, и слезы текли по лицу. Чонгук манипулировал им до тех пор, пока тот не сел на его член, прижавшись сиськами к лицу Чонгука, который сжал оба соска вместе и запихнул их в рот, выпивая молоко, в то время как слюна струилась с подбородка туда, где он и его мама были соединены. Мамочка осталась сидеть на его члене, пока он поглощал молоко и кончал в его пизду.