Новый год Азирафеля/Aziraphale's New Year's Day

Настроение у Азирафеля было хоть куда: он шествовал вниз по улице, лакомился грецкими орехами и что-то мурлыкал себе под нос. Заслышав пение, уличные воришки и прочие сомнительные личности тут же выделяли ангела из толпы прохожих, ошибочно принимая его за праздного зеваку, у которого можно легко стащить кошелек. Но повстречавшийся ему владелец книжного магазина "Мосс и Ко" не принадлежал к их числу — он был человеком респектабельным во всех отношениях. Увидев Азирафеля, он приветливо кивнул ему. «Мистер Фелл» приходился ему давним знакомым и постоянным покупателем (настолько давним и постоянным, насколько вам хватило бы воображения представить, если бы вы хотя бы одним глазком увидели совершенно неописуемое количество книжных полок у ангела дома). Азирафель оборвал пение и обрадованно остановился у дверей книжной лавки перекинуться словечком-другим с ее хозяином. — Доброе утро, мистер Мосс! — поздоровался он. — Ба, это вы, мистер Фелл! — Нет ли новостей о новом переводе Гёте, о котором мы с вами недавно вели беседу? Мистер Мосс покачал головой. — Увы, пока что мне посчастливилось разжиться лишь немецким оригиналом. Ангел вздохнул. — Ах, что за невезение! — сказал он. — Невезение? — мрачно проговорил мистер Мосс. — Как прикажете мне вас понимать? Азирафель что-то быстро прикинул про себя. — А если бы я заплатил вам за книгу на английском вперед, мистер Мосс? Вы бы не отказали в любезности раздобыть мне копию? — Моя лавка — мои правила… Вы помните, как у нас дела ведутся. Зачем вам копия, вы же знаете немецкий, не так ли? — О да, и знаю недурно... Меня куда больше интересует новый перевод — его автор подает большие надежды, как мне показалось, — объяснил мистер Фелл. — Я имею в виду переводчика на английский, мистера Вальтера Скотта. Он отвел взгляд и с сожалением посмотрел куда-то вдаль, наверняка думая о неуловимом издании многообещающего молодого Скотта. Мистер Мосс, которому совсем недавно пришлось вести переговоры очень деликатного свойства со своими кредиторами, внимательно разглядывал своего самого давнего — и, несомненно, удрученного — покупателя. — Вот что я вам скажу, — наконец, проговорил он. — Сегодня тридцать первое декабря, верно? Я постараюсь помочь вам. Закажу отдельно для вас еще одну копию перевода по предоплате, коли вас устроит. Пусть это будет моим подарком на Новый год для вас. Мистер Фелл заметно приободрился — впрочем, не настолько, чтобы радость затмила ему разум и он позабыл, как в среде книготорговцев по всем правилам ведутся переговоры подобного рода. После нескольких минут исключительно вежливого обсуждения, между мистером Феллом и мистером Моссом было достигнуто соглашение об окончательной цене и комиссионных за оказанную услугу. Оба заинтересованных лица вышли из спора слегка взъерошенными и помятыми, но предельно вежливыми, ведь двум джентльменам выдирать друг другу перья за книгу — занятие недостойное. — Вы уже решили, какой добрый новогодний обет собираетесь дать? — опять поинтересовался мистер Мосс, засовывая ангельские денежки себе в карман. Мистер Фелл с минуту обдумывал его вопрос. — Добрый обет на Новый год? — переспросил он, нахмурившись. — Полагаю, никакого. — На Новый год полагается давать доброе обещание и следовать ему, — твердо сказал мистер Мосс. — Полагается? А что, разве теперь это какая-то новая традиция? Наподобие… гм… отпущения грехов ста восемью ударами в колокол или поздравления соседей веселыми песнями в костюме с черепом коня? — Э-э... да. Что-то вроде. Вы должны хорошенько подумать о каком-нибудь неразрешенном деле или ошибке, которую следовало бы исправить. А начинать путь к ее исправлению необходимо с завтрашнего дня. Мистер Фелл крепко задумался. У ангелов, в отличие от людей, нет причин становиться на путь исправления, ведь недостатков у них не бывает. Разве что у Гавриила и ему подобных — его-то можно и заподозрить в одном-другом. А что касалось самого Азирафеля… его легко было упрекнуть в том, что он вел двойную игру. Но людям о таком знать не полагалось: некоторые дела можно было с ними обсуждать, а иные — категорически нет. Но мистеру Моссу наверняка было бы приятно, если бы мистер Фелл дал ему слово исправить какой-то свой грешок. И, со своей стороны, он был безусловно прав: Азирафель не мог не использовать удачно подвернувшийся случай побольше разузнать о новом человеческом обычае. — Почему-то в голову ничего путного не приходит, — признался он. — А придумайте что-нибудь за меня? — Можете дать себе обязательство проводить меньше времени в моем книжном, — предложил мистер Мосс. — Ни в коем случае, — мистер Фелл отрицательно покачал головой. — Лишать себя такого изысканного удовольствия я никак не в силах. Мистеру Моссу снова пришли на ум неуемные кредиторы. Он почувствовал, что высказался несколько опрометчиво со своей стороны, и тоже признал такое обязательство не совсем подходящим случаю. — Может быть, дадите себе слово отказаться от сладостей? Второе предложение тоже показалось мистеру Феллу не слишком привлекательным, и он отверг его, как и первое. — Полагаю, я смог бы дать обет не использовать чудеса, когда согреваю себе кофе, — подумал он вслух. Мистер Мосс привычно пропустил очередное странное заявление мимо ушей (он предостаточно их наслушался за то время, пока водил с Азирафелем знакомство) и продолжил развивать тему: — Вы ведь понимаете, что отказываться от чего-то насовсем вовсе не обязательно. Можно дать любое другое обещание. Моя тетушка каждый Новый год принимается вспоминать, что дожила до преклонных лет благодаря данному ею слову быть добрее к обездоленным; она из года в год держит его с честью. А мой братец в прошлом году решил заключить мировую со своим недругом… Лицо мистера Фелла просветлело. — Какая славная идея! — воскликнул он. — Вы точно в воду глядели — вот это как раз то, что мне нужно. Расскажите же теперь, долго ли обычно продолжается ваша презабавная игра с обетами и добрыми обещаниями? — Ох, мистер Фелл, многие и дня не могут продержаться. — Спору нет, сложное дело… а вы свою тайну откроете? Мистер Мосс заговорщицки огляделся по сторонам и доверительно наклонился вперед: — Я дал себе слово, что снова буду просить ее сочетаться со мной… — признался он. — Кого просить? — заинтригованно переспросил мистер Фелл. — Ту, кого я десять лет кряду извожу одним и тем же вопросом на Рождество. — А в чем вопрос заключается? — Не бросит ли она якорь у моего причала. — На что вам якорь, ведь у вас нет лодки? — Я хотел сказать, что прошу ее вступить в законный брак со мной, — мистер Мосс залился румянцем. — Силы небесные! — поразился мистер Фелл. — Десять лет кряду? А ей известно, что у вас есть книжный магазин? *** Утром ангел направился в гости в роскошную меблированную квартиру Кроули и остановился перед дверью. Она была крепко-накрепко заперта: Азирафель дважды постучался и подождал ответа, но его не получил, поэтому чудом открыл дверь и вместе со своим материальным подарком (а также нематериальным предложением о заключении мировой) прошествовал прямиком в спальню к своему старинному недругу. Там, на кровати под пышным балдахином и многочисленными атласными подушками, едва-едва угадывались очертания лежащего человека. — С новым веком! — звонко пропел ангел, чудом распахивая ставни. — Мрмрррггххх, — проворчал Кроули, который как раз без задних ног праздновал завершение века старого. — Нет. Уйди. — Но сегодня девятнадцатый вступил в свои права! Мне кажется, нас ждет славное время. Ведь нельзя же совсем не чувствовать никакого волнения на этот счет, ну признай, признай! — Мне повторить, ангел? Нет. И еще раз — нет. — В смысле нет? — Во всеобъемлющем смысле. Середина кровати пришла в движение. На волю из вороха покрывал выскользнула рука и, смахнув пару подушек на пол, явила миру и ангелу очень недовольное сонное лицо. Два заспанных змеиных глаза несколько мгновений привыкали к яркому свету дня, затем недоверчивый взгляд метнулся к огромной синей коробке с клетчатой лентой, которую нежданный эфирный гость держал в руках. — Что ты притащил? — Принес тебе подарок. Если не хочешь, можешь не открывать, пока я не уйду, — и Азирафель церемонно поставил коробку на туалетный столик. Кроули, не привыкший внезапно получать такие большие подарки, уставился на него с полным недоумением во взоре. — Это мне? На Новый год? — В некотором роде. Я решил дать себе один добрый новогодний обет и пришел к тебе с предложением мира. — Ну да, а я как раз решил мирно выспаться. — Кроули нахмурился. — Мы с тобой из-за чего-то в ссоре? Мне извиниться? — Нет-нет. Я просто решил присоединиться к людям, у них новая традиция на Новый год, и я подумал... Кроули разинул рот. — Что ты такое... нет. Азирафель, нет, это не новая традиция. Мы с тобой такое уже проходили в Вавилоне. — Разве? Хм. — Ангел слегка обеспокоился. — Должно быть, она прошла мимо меня… — Поразительно. Слушай, а от меня ничего не требуется? Какое-нибудь особое условие, чтобы мне тоже заключить с тобой мир со своей стороны? — Полагаю, подразумевается, что по условиям обета мы целый год должны быть милосерднее и добрее друг к другу. И этого довольно. — Значит, моим наилучшим подарком для тебя в ответ будет на год лечь спать? Азирафель метнул в него испепеляющий взгляд. — Не совсем так, я думаю, но я сдержу свое слово, проявлю долготерпение и отпущу тебя отдохнуть. — Добросердечие — молоко человечности. Благодетельный ты наш. — Кроули не глядя нашарил одну из больших подушек и спрятался под ней. — Тогда увидимся позже. Намного позже. Дай поспать, а? *** Мистер Мосс, при полном параде, в шляпе и пальто, нетерпеливо стоял у дверей, тревожно выглядывая на улицу. Сердце у него ушло в пятки, стоило ему завидеть приближающегося мистера Фелла. — Доброго утречка, мистер Мосс! — дружелюбно поприветствовал его Азирафель. Миновав хозяина в дверях, он вошел и решительно направился вглубь его книжной лавки. Сегодня мистер Мосс решил не обнадеживать знакомого больше, чем следует, и тут же достал из кармана увесистые старинные часы на цепочке. — Мне нужно бежать, — многозначительно произнес он. — А племянник запаздывает, как назло. У вас одна минута, потом мне придется закрыть магазин... О господи. Этот Новый год станет первым за десять лет, когда меня упрекнут в непунктуальности! Его старинный покупатель никак не отреагировал — он внимательно изучал новые поступления, заблаговременно выставленные хозяином рано утром на витрине. — О, я не видел копии этой вещицы уже много лет. Какую сумму вы рассчитываете за нее получить? — Два фунта. О боже, — еще чуть громче и отчаяннее повторил мистер Мосс. — Если я сию же минуту не закрою магазин, то совершенно точно опоздаю в гости к Сесилии! Мистер Фелл, думая о чем-то своем, нахмурился. — Глядите-ка. У этого издания пятна на задней части обложки. Странно, что вы выставили такую цену за копию в таком состоянии... Мистер Мосс бросил последний лихорадочный взгляд на улицу, но тщетно — на ней не обозначилось ни малейших признаков племянника, который дал слово присмотреть за лавкой в его отсутствие. На мгновение к мистеру Моссу пришла соблазнительная мысль без обиняков сказать покупателю, чтобы он поскорее убирался вон, но претворить ее в жизнь помешала уже другая мысль — как можно так обойтись с мистером Феллом, практически единственным его постоянным клиентом, у которого всегда водились денежки! И не переводились. — Не могли бы вы, — безнадежно начал он, — сделать мне одно одолжение, и я отдам вам эту книгу, не взяв с вас ни гроша? Стрела попала в цель. Мистер Фелл выпрямился и распахнул глаза. — Конечно! Для меня честь помочь вам, мистер Мосс, но право, я не могу представить, какая услуга могла бы... — Если вас не затруднит, побудьте здесь, покуда сюда не придет молодой человек, мой племянник. Он сменит вас и присмотрит за лавкой, он будет здесь в два счета, а мне правда нужно бежать. Передайте ему, что я у Сесилии. Но если кто-нибудь еще зайдет в магазин до его прихода, отправьте их с Богом и велите вернуться позже. Я могу на вас положиться? — Вне всякого сомнения! Только я хотел бы... — Ни слова больше. Премного благодарен! — поспешно прервал его мистер Мосс, прежде чем ангел успел произнести еще хотя бы слово, и поспешил вниз по улице. Азирафель остался один. Сегодня сбылась его сокровенная мечта — мечта каждого библиофила, свой собственный книжный магазин!.. Он постоял минутку, ошеломленный нежданно свалившимся счастьем, потом очнулся и энергично шагнул к полкам, осматривая свои новые владения. Время от времени он останавливался у стеллажей полюбоваться изданием-другим, особенно хорошо сохранившимся: например, внушительным томом Британской энциклопедии с раздавленным комаром на странице 234, — согласно ярлычку, снабженному рукой мистера Мосса, комара прибил сам Дидро в 1766 году… Каждый ряд великолепных сафьяновых переплетов любых цветов и размеров, изысканное золотое и серебряное тиснение на книжных корешках — отныне все здешние букинистические сокровища принадлежали только ему одному! Азирафель так впечатлился, что представил себя самым взаправдашним хозяином восхитительного места: он трижды обошел весь магазин и на третьем кругу почти сам себе поверил. И в этот момент в дверях появился маленький мальчик. — Доброе утро, сэр, — подозрительно сказал Азирафель. — Я чем-то могу вам помочь? Мальчик посмотрел на него с таким же подозрением. — Мне нужен дядя, где он? — вместо ответа спросил он. — Наш Том никак не может прийти подменить его в лавку. Он захворал. Азирафель немедленно смягчился. — Боже правый! — сказал он. — Что ж, передай своим домочадцам, что ангел божий не оставит вас в беде. Пусть ни капельки не беспокоятся. Передай дома, что за лавкой присмотрит добрый друг мистера Мосса и все книги останутся в целости и сохранности. Поверь, я все улажу. Маленький посыльный стоял как вкопанный. Азирафель распахнул дверцы шкафа и притворился, что роется в нем, а сам неслышно щелкнул пальцами и начудесил бумажный кулек свежих вишен и плитку шоколада, обернутую в папиросную бумагу (их он позаимствовал из бакалейной лавки напротив — естественно, чудесно заплатить за них ангел тоже не забыл). Потом со всеми дарами вернулся к дверям, где все так же упрямо стоял его маленький визави. — Вот, возьми с собой гостинцев для вашего больного и передай ему мои самые лучшие пожелания скорейшего выздоровления. А вот здесь у меня припасено кое-что для тебя. — Подмигнув, он отдал племяннику мистера Мосса шоколад и махнул рукой. — А теперь беги домой! Мальчик со своей добычей припустился вниз по улице со всех ног. Вот так и вышло, что Азирафель де-факто стал полноправным владельцем книжного на целый день. Он сел за прилавок и глубоко вздохнул. Нужно было понять, как действовать дальше. Ангел погрузился в размышления. Может ли новый человеческий обычай давать добрые обещания на Новый год оказаться на поверку чем-то гораздо большим? Ангелу по долгу службы доводилось сталкиваться с некоторыми суевериями, которые на поверку оказывались вовсе не такими уж безобидными, какими могли показаться на первый взгляд. В таких ритуалах большая роль отводилась некоторым незаметным, но довольно мощным сверхъестественным силам, которым не составляло никакого труда оказать неуловимое воздействие на земную реальность. Люди же в большинстве своем не замечали тех, кому удавалось по-настоящему приблизиться к некоему подобию сотворения чуда, даже если такие чудеса сбывались на самом деле. Азирафель принялся перебирать в памяти самые запоминающиеся эпизоды своих земных достижений и побед, но ни одному из них не суждено было сравниться с его сегодняшним триумфом — провести свободный день в одиночестве в книжном магазине. Очень много воды утекло с тех пор, как ему последний раз так ярко улыбалась удача… Может ли быть, что, вступив в случайную игру с добрым обещанием на Новый год, он, сам того не желая, привел в движение какую-то внешнюю силу, которая ему подыграла? Возможно, где-то тут кроется своего рода осадочная магия, которая годами и веками копится на Земле в безусловности человеческой веры? Или позже отыщутся следы чьего-то очень древнего благословения?.. Азирафель сделал мысленную пометку проверить свою гипотезу когда-нибудь потом и обязательно выяснить происхождение обета про добрые дела. Возможно, у него получится повторить эксперимент в следующем году и посмотреть, сбудутся ли еще какие-нибудь тайные желания, связанные с книжными магазинами, или это будут совершенно другие приятные события... Но все гипотезы и стратегии были отложены им в долгий ящик: сейчас ангел собирался насладиться чтением, раз уж ему так сказочно повезло. *** Ангелы могут читать гораздо быстрее людей, если захотят, но Азирафель обычно предпочитал читать по-человечески. Он был против быстрочтения по той же причине, по которой неодобрительно относился к любителям спорта, кого хлебом не корми, дай побегать по живописной местности: возможность полюбоваться природой и окружающими пейзажами при таком активном времяпровождении решительно стремилась к нулю. (Пока что он не подозревал, что ему еще двести лет уготовано наблюдать за попытками людей быстрее попасть из пункта А в пункт Б; и досадовать на человеческую целеустремленность, с которой люди раз за разом пробовали изобретать многочисленные транспортные средства и прочие механизмы, способные подчинить себе пространство и время. В погоне за скоростью никто из них не вспоминал о красоте окружающего мира, с неудовольствием думал ангел). Однако выбранный Азирафелем темп чтения во многом зависел от создавшихся у него условий для чтения. Самыми главными составляющими были тишина, покой и, самое главное, — время. Непрерывное и ничем не ограниченное время. Если бы вы спросили Азирафеля, какие книги из магазина мистера Мосса он выделяет среди прочих, он мог бы сходу перечислить вам список из двадцати изданий (как минимум), на которые ему ужасно хотелось взглянуть. (Так что вам повезло, что вы не спросили). И сегодня у него был целый свободный день для чтения и поисков всяких диковинок — он мог лично осмотреть каждую полку книжной лавки в поисках интересующих его экземпляров. С этого он и начал, и уже сейчас понимал, что к моменту, когда все книги в лавке закончатся, заветный список из двадцати наименований придется расширить по меньшей мере вдвое. Но у него был всего лишь день. В глубине сердца он чувствовал, что даже на максимальной ангельской скорости у него не получится прочитать все сорок книг до возвращения мистера Мосса, как бы ему ни хотелось. Но будет очень обидно, если он уйдет, так и не просмотрев хотя бы страничку в каждой из этих сорока книг. И мысли об упущенной возможности будут терзать его ещё с месяц, а то и больше. Работа ангелов заключается, конечно же, в раздаче верных советов людям. Еще они направляют страждущих на Путь истинный в условиях внутреннего душевного разлада, вызванного желанием обладания некоторыми материальными благами. Наблюдая за людьми, некоторые ангелы правильно понимали, что люди очень страдают от затяжной тоски по приглянувшейся вещи, когда у них нет возможности забрать ее себе домой, и они осторожно влияли на своих подопечных, внушая им, что подавленное состояние можно облегчить, обратившись к высшим духовным материям и выполняя первоначальные установки практики, которая к двадцать первому веку станет называться осознанностью. Азирафель таким ангелом не был. Сняв первые сорок книг с полок и собрав их на столешнице, которую он уже вовсю считал своей, Азирафель вдруг опомнился. Книжный магазин мистера Мосса был местом, с которым Азирафель был знаком целых семь или даже восемь лет кряду, и каждый раз, когда он туда заходил, его восхищала чистота и опрятность, царившая в нем. Сразу чувствовалось, что мистер Мосс — человек методичный и успешно применяет определенные приемы по поддержанию порядка, которых самому Азирафелю совершенно недостает, и отчего его собственное жилище кажется захламленным и неряшливым. Теперь же, когда на прилавке в неустойчивых стопках громоздились приглянувшиеся Азирафелю тома, а на полках зияли дыры, магазинчик уже не был тем безукоризненным местом, которое его владелец оставил в руках ангела поутру. Азирафель с беспокойством подумал, что истинный владелец вкладывал в слова «могу ли я на вас рассчитывать» несколько иной смысл. Но нервничать не стоило. Беспорядок — временное явление. Азирафель, конечно же, приведет магазинчик в привычное состояние задолго до возвращения мистера Мосса, так что в долгосрочной перспективе не стоило так волноваться. И он уселся с книгами. *** Однако очень скоро его вновь потревожили. В книжный вошла худощавая дама неопределенного возраста. — Доброе утро, — ледяным тоном сказала она. — Где ваш хозяин? Азирафель ответил ей из-за груды книг. — Не слышу ни слова из того, что вы говорите, — совсем уж неодобрительно фыркнула дама. Азирафель вынул пару-тройку книг из правой стопки и на время отправил их на пол рядом с собой. — Мистеру Моссу пришлось срочно уехать по неотложному делу, — услужливо объяснил он ей в образовавшееся окошечко. — В таком случае кого он оставил главным? — Боюсь, что к вашим услугам здесь только я, но я постараюсь угодить вам всем, чем смогу. Она окинула его пронзительным взглядом. — Тогда мне необходима вот эта книга. — И дама указала на одну из книг из стопки, которую он только что осторожно переложил на пол — одну из тех сорока, которые ему так приглянулись. Азирафель посмотрел на нее сверху вниз. — Это издание обойдется вам в фунт и два шиллинга, — твердо сказал он. Дама ахнула. — Но в прошлом месяце я заплатила четырнадцать шиллингов за первый том! Азирафель поморщился. — О, тогда, боюсь, мистер Мосс опрометчиво занизил ее стоимость. — И поспешно добавил: — Прошу простить, что я так отзываюсь о нем в вашем присутствии. — Занизил стоимость? — возмущенно переспросила она. — Вы утверждаете, что являетесь более компетентным специалистом в области цен на литературу, нежели мистер Мосс? — Безусловно, — чопорно отозвался Азирафель. — Отчего вы так решили? — Так вышло, что у меня больше опыта в торговле книгами, чем у него. Уж простите мою нескромность. Манеры Азирафеля и его подчеркнуто вежливые ответы, казалось, сводили ее с ума. — Сколько лет вы занимаетесь книгами? Десять? Или больше? — Гораздо больше, моя дорогая. Несравнимо больше. Она смотрела на него с плохо скрываемым мстительным торжеством. — Вот вы и попались. Я посвятила всю свою жизнь лондонской торговле. Вы никогда, слышите, никогда не продавали в нашем городе книг! Вы лжец и мошенник, говорю я вам! Азирафель не дрогнув встретил ее взгляд. — Вы не совсем верно поняли меня. Магазином я действительно не владею. Не представилась возможность им обзавестись. Я торгую частным образом, и, как правило, под псевдонимом. Могу предположить, что вы делали покупки у меня, сами того не зная. — Конечно же, я не дам вам больше пятнадцати шиллингов за том, — строго ответила покупательница, выкладывая озвученную сумму на прилавок. — И я побеседую о вас с мистером Моссом, когда он вернется. Неслыханно, просто неслыханно! Вы самым отвратительным образом лгали мне прямо в глаза! — Окончательная цена — один фунт, и ни пенни меньше! — Азирафель упрямо стоял на своем. — Прошу вас войти в мое положение. Мистер Мосс — мой добрый друг, и сегодня я несу ответственность за его средства к существованию. Я никак не могу позволить ему их потерять. Непреклонность его слов сказала даме, что битва проиграна, а уходить нужно вовремя и с достоинством, поэтому она подняла с прилавка свои шиллинги и заторопилась к двери. — Я непременно сообщу мистеру Моссу о случившемся инциденте, — бросила она, выходя из магазина. — Вы, сэр, сухарь и скупердяй! Азирафель неодобрительно поцокал языком в ответ и встал с места, чтобы как следует запереть за ней дверь. И, довольный собой, снова вернулся к чтению. *** Он успел пролистать еще только две книги в тишине и спокойствии, когда воздух снаружи за дверью пошел рябью. Азирафель почуял чужое присутствие и насторожился. Впрочем, он сразу же выдохнул, когда увидел, кто стоит перед ним в дверном проеме — не какой-нибудь ангел, а один хорошо знакомый демон. Кроули, в свою очередь, недоверчиво взглянул на эфирного приятеля, который наглухо забаррикадировался за прилавком с книгами. — Азирафель, — позвал он. — Ты что здесь делаешь? — Могу задать тебе тот же вопрос. — Не можешь. Во-первых, я, в отличие от тебя, сюда пришел по делу и гораздо лучше представляю себе, как работают в магазинах, нежели ты. Ты вообще тут ничем не занимаешься. Во-вторых, я пришел специально. По ауре тебя отыскал. Итак, ответь — ты втихаря помогаешь кому-то за вознаграждение? Азирафель с сожалением отметил место, на котором остановился, и отложил в сторонку книгу, которую держал в руках. — Протестую против твоего высказывания, что я ничем не занимаюсь, — заявил он, снимая очки. — Но зачем? Небеса оставили тебя без средств к существованию? — Дело не в том, что они никогда мне не платят и обычно у меня нет денег. Это к делу не относится. Гляди — я честно выполняю свои обязанности. Кроули красноречиво обвел взглядом стопки книг перед ангелом. — Да-да. Обязанностей у тебя тут, как я вижу, скопилось просто немерено. Если вы умеете врать так правдоподобно, что легко убеждаете других в своей правоте, то это означает, что вам от судьбы достался редкий талант. Еще реже встречается способность лгать самому себе так, чтобы беспрекословно верить собственным словам. Но ангел Азирафель был очень одаренной и разносторонней личностью. Он встал ровнее. — Владельца этого заведения вызвали по срочному личному делу, а молодой человек, давший слово присмотреть за помещением в отсутствие хозяина, слег. Лавку без должного присмотра не оставишь, мистер Мосс бы потерял дневную выручку. Я просто удачно подвернулся ему под руку. Заметь, в свое личное время. — Ах, дневную выручку? И как идут дела, много сегодня покупателей? За книги старины Мосса и голову сложить не жалко в неравной борьбе, а? Азирафель на мгновение замолчал. — Послушай, дорогой, ты же не всерьез думаешь, что я вдруг с бухты-барахты превращусь в книготорговца? Не в моем характере становиться алчным корыстолюбцем. — Ни в малейшей степени, — согласился Кроули, ухмыляясь. — Нет, я бы сказал, что ты — совершеннейший антипод своих слов. Я бы оказал тебе некоторое содействие со своей стороны, если тебе интересно, остался бы сегодня тут с тобой на целый день. Закидывал бы подходящую наживку для проходящих любителей почитать, денежки бы текли рекой... Это прозвучало заманчиво, ангел не мог не признать. Но с Кроули можно было пообщаться и завтра, или даже сегодня вечером, попозже, а вот непрочитанные книги на прилавке столько ждать не могли. — Это очень любезное предложение с твоей стороны, спасибо, Кроули. Но я никак не смею тебя задерживать. — Так посмей. — И выражение демонического лица вдруг стало очень серьезным, словно он внезапно вспомнил, зачем пришел. — Азирафель. Посмей. — На что ты намекаешь, мой дорогой? — Это ведь ты купил мне два веджвудских подвесных горшка для растений? Азирафель просиял. — О, чудесно! Я очень рад, что они тебе понравились. — Понравились?.. Понравились?!. Ангел-ангел!.. — Чего? — Я изо всех сил намекаю, что теперь должен тебе несоизмеримо больше, чем жалкие полдня, проведенные вместе с тобой в затхлой и ободранной книжной лавчонке, вот чего!.. — Глупости, Кроули. Ты ничего мне не должен, я просто сделал тебе подарок. Кроули покачал головой. — Извечные космогонические противники не покупают друг другу подарки, Азирафель. — Покупают, если один из них решил присоединиться к новогодней традиции и дал себе слово целый год хорошо относиться к другому... — тут Азирафелю что-то пришло в голову, и он просиял. — Ты разве не видишь? Мне уже отплатили добром за добро. Посмотри, как чудесно начался мой новый год! И он взмахнул руками, словно обнимая книжный магазин. Кроули взглядом проследил за ним — да, это место действительно очень походило на личное представление Азирафеля о Рае,— поэтому он вынужден был уступить ангельскому аргументу, пожав плечами. — Но я скажу тебе еще кое-что, — продолжил ангел. — Если ты действительно хочешь отплатить мне добром за добро, то не будешь возражать против того, чтобы я сделал тебе еще один подарок, Кроули. Продолжай в том же духе — и улучшишь мне карму. — Ты увлекся буддизмом? — заинтересованно спросил Кроули, но не успел и глазом моргнуть, как Азирафель исчез с поистине сверхъестественной скоростью (он мог очень быстро перемещаться, когда забывался). — Вот, нашел, — донесся его голос из-за угла книжного шкафа. — Как только я это здесь увидел, сразу же подумал о тебе. — Только никаких книг мне даром не нужно, — упорствовал Кроули. — Даже эту? Азирафель снова возник перед ним и что-то протянул. Кроули пригляделся к фолианту в ангельской руке. Это был экземпляр первого издания трактата Коперника «De Revolutionibus Orbium Coelestium» в отличном состоянии. — Нгк. — Да, я так и подумал. — Но ангелам же нельзя дарить кому-то чужую собственность, если она им не принадлежит! — И не будем, — успокоил его Азирафель. — Смотри, как мы поступим. Опля! — И он чудом призвал деньги из сундучка в своей квартире, чудом открыл кассу мистера Мосса и внес туда соответствующую сумму. Потом кассу закрыл, и, пожалуй, впервые за день искренне порадовался перезвону монеток внутри. — Теперь у тебя есть книга, у мистера Мосса — его заработок, а у меня — спокойная совесть. Нет необходимости брать что-то у кого-то в долг или дарить без спроса. Именно так и работают все добрые дела, милый мой друг. Кроули растроганно рассматривал бесценную астрономию, которую держал в руках. — Черт, — с чувством произнес он. — Как бы мне хотелось, чтобы главным в Раю был ты, пока я там работал... Азирафель вернулся к чтению, когда Кроули ушел. Однако ему было не суждено побить свой рекорд и прочитать больше двух книг за раз: его принялся втягивать в битву другой непримиримый противник, которого нельзя было задобрить подарками или подначиваниями. Недругом, с которым он столкнулся на этот раз, было существо за пределами разума; абсолютно бесстрастной сущностью. То были старинные дедовские часы мистера Мосса. Как правило, Азирафелю не докучали всякие тихие нежелательные звуки: он их обычно не замечал, и они сливались вокруг него в белый шум. Лишь эппловские наушники стали исключением из правил и с момента своего изобретения принялись досаждать ангелу в автобусах… впрочем, до изобретения AirPod’ов оставалась еще как минимум пара столетий. В обычной обстановке он расценил бы нежное тиканье часов как приятное дополнение к уютной книжной атмосфере, но сегодня был особенный день: ангел был взвинчен до предела и изо всех сил торопился прочитать побольше, а размеренное механическое тиканье очень его отвлекало. Азирафель даже начал прикидывать про себя, не остановить ли маятник чудом, но он помнил, что с любыми проявлениями времени стоит вести себя осторожно. Он по собственному опыту как-то узнал, что если часы подвергаются воздействию чудес, то потом, как правило, таким хронометрам нельзя полностью доверять, ведь они становятся гораздо независимее и свободолюбивее, чем часы обычные. Его собственные карманные часы приобрели прискорбную привычку оттачивать пунктуальность своего владельца, ускоряясь в самые неподходящие моменты: Азирафель сбился со счета, сколько раз он бросал незаконченными начатые важные дела и бежал сломя голову на встречу с Кроули; там взволнованно извинялся перед ним за опоздание, а в ответ узнавал, что на самом деле он пришел на встречу за целых десять минут до назначенного времени. Азирафелю пока еще не приходило в голову, что чудо ускорения времени в его часах могло иметь демоническую природу, а не ангельскую. Можно было попытаться забыть о чудесах и остановить часы вручную, да. Но, если не уверен в собственных силах, не стоит всерьез лезть в тонкое часовое дело. В конце концов он решил, что ничего не случится, если он просто перенесет часы в другое место. Отнесет их в заднюю часть магазинчика, где они будут тикать в свое удовольствие подальше от него. Ангел надежно ухватился за основание деревянного корпуса и плавно приподнял всю конструкцию, но стоило только часам в его руках наклониться вперед, как стекло, закрывающее циферблат, вылетело из удерживающих пазов и раскололось на части. Следующим наступил черед слетевшего маятника, а за ним упали вниз еще несколько загадочных деталек часового механизма, просочившихся сквозь распахнувшиеся дверцы корпуса. Вся начинка по очереди грохнулась на пол посреди битого стекла. Воцарилась мертвая тишина, лишь дверцы жалобно раскачивались на петлях. Азирафель очень быстро поставил несчастные часы на место и виновато уставился на пол, усеянный россыпью осколков и ажурных шестеренок вперемешку со стеклянной пылью. Он совершенно не ожидал, что почтенные часы буквально рассыплются у него в руках от старости. А еще он заметил благословенную тишину. И маятник больше не тикал. Конечно, ангелу несложно было бы вернуть все на прежнее место с помощью чуда. Скорее всего, Азирафель оставил бы дедушкины часы даже в лучшем состоянии, чем они были до того, как он впервые обратил на них свой взор. Их он починит в два счета — а значит, с ремонтом можно не спешить… тем более, сам мистер Мосс вернется только через пару часов. Азирафелю хватит десяти минут вернуть все как было до прихода владельца, и тот никогда ни о чем не узнает. А значит, неотложных причин срочно приводить часы в порядок действительно нет. Рассудив, что это очень дальновидное решение с его стороны, ангел бросил разбитые часы на полу и снова сел читать. *** — Так-так-так. Кто это тут у нас? Азирафель оторвал взгляд от страницы. Из-за порога в книжную лавку мистера Мосса на этот раз заглядывали два демона. Эти ребята не собирались быть ни учтивыми, ни любезными, а их неопрятный внешний вид говорил о том, что они постоянно таятся под землей. Азирафель подумал, что их внимание, должно быть, привлечено оккультным следом ауры Кроули, который недавно забегал к нему в магазинчик, и его собственная ангельская аура лишь раззадорила их любопытство. Ангел попытался представить себя на месте демонов и сокрушенно признал, что сочетание несочетаемого могло послужить отличным поводом сунуть свои длинные демонические носы туда, куда их не ждали. Как мы уже упомянули, демонов было двое. Первый был высокий, ладный, холеный и утонченный, и по нему совершенно не угадывался пол, да и человеческая сущность тоже. Фамилиара при нем не было, но Азирафелю он отчетливо напомнил птицу казуара благодаря причудливому рогу (или клюву) во лбу. Второй оказался пониже, увертливый, коренастый и больше похожий на парня. Этот был одет как ученик кузнеца, которому вот-вот зададут хорошую взбучку за то, что он боится мыла и мочалки, как черт ладана. Свою лепту в неряшливую внешность хозяина вносил ручной голубь, сидящий у него на плече. «Так-так-так! — подумал Азирафель. — Яблочко от яблони…» Все три нечеловеческих существа уставились друг на друга во все глаза — ангел безошибочно понял, что сейчас самое время сказать: «Убирайтесь вон отсюда, изверги», или «Прочь с глаз моих, исчадия Ада», или, на совсем крайний случай, «Мне очень жаль, но здесь вам не рады». Азирафель не сказал ни первое, ни второе, ни третье. Вместо этого его мысли сразу же обратились к доброму обету, который он дал себе на Новый год. Чтобы сдержать его до конца, нужно было продержаться хотя бы день, не нарушив мира со своим недругом. Поклявшись, что выполнит данное слово, Азирафель призвал к ответу неизвестную древнюю силу. Успешно храня верность своему обету, он взамен получил восхитительный подарок — целый день в книжном наедине с книгами! Но какие последствия могут обрушиться на его голову, если данный обет придется нарушить? Он еще раз глянул на демонов, а демоны на него. Азирафель улыбнулся. — Добрый день, — сказал он. — Пожалуйста, входите. Я к вашим услугам. Демоны одновременно сделали три неровных шага вперед и удивленно переглянулись. К такому развитию событий жизнь их не готовила. — Почему ты сказал «к нашим услугам»? — потребовал ответа демон с голубем. — Потому что не понял, кто мы такие, — проскрипел демон-казуар. Он вытаращил на Азирафеля круглые оранжевые глазищи и угрожающе повторил: — Мы — демоны! — А я ангел. Я заметил, — мягко отозвался Азирафель. — Но ваша принадлежность к противоборствующей стороне не дает мне права запрещать вам просматривать книги. Если вы этого желаете. Между ними повисла тишина. — Не желаем, — сказал демон-казуар. — На кой нам книги? Последовала еще одна пауза, подольше. — Мы устроим тебе веселую жизнь, — хором сказали они. — Пожалуй, не стоит, — возразил Азирафель. Было жизненно необходимо, чтобы они услышали в его голосе непреклонность, а не просьбу. Демоны снова переглянулись. — Мы — демоны, — снова упрямо сказал тот, что повыше. — Мы созданы для того, чтобы создавать проблемы другим. — Зачем такому ангелу, как ты, копаться в книжной лавке? — спросил другой. — И где все люди? — Я за них, — ответил Азирафель. — Делаю одолжение моему старинному знакомому. — Черта с два ты такой, — фыркнул демон с голубем. — Ангелы не делают одолжений. И не заправляют магазинами. — И не имеют друзей, — добавил казуар. — Ну, вот этот говорит, что имеет. Демон с голубем вдруг ухватил своего спутника за рукав и потащил пошептаться за уголок книжного шкафа. Там они вполголоса совещались, как будто думали, что ангел не услышит со своего места всего в нескольких футах от них. — Странный он какой-то! Говорю тебе, бежать отсюда надо. — Да ладно? Ты его видел? — наседал скрипучий голос. — Он не хочет давать повода для драки, он хорошо знает, что нам продует. Тюфяк. — Ты хоть раз бился с Началом? — настойчиво спрашивал коренастый. — Ты уверен, что мог бы его победить? — Нет, но представь, как на нас будут смотреть Внизу! Представь, Голубок. Нас двое. А он — один. Мы его славно поваляем! — Не хочу я никого валять, — проворчал Голубок. — Хочу валяться сам. Выходной хочу. — Я тоже. Давай, ну давай раскачаем ситуацию. Раззадорь его немного. И поглядим, что будет. За прилавком Азирафель поправил галстук-бабочку. Двое демонов проворно вынырнули из-за книжного шкафа. — Блеск, — сказал демон повыше. —Мы… э-э-э… хотим, э-э-э… Хотим книгу посмотреть, вот. Пробило четыре. Но ни один из посетителей магазина не мог в точности сказать, который час, потому что часов больше не было. — Ни капельки не сомневаюсь, — задушевно отозвался Азирафель — этот тон он обычно использовал, когда вел дело с людьми. — Вы имеете в виду какую-то конкретную книгу? Или желаете положиться на мой опыт? Я могу вам что-то предложить? — Дай сюда самую дорогую книгу, — ответил ему казуар. — Самую лучшую у людей. Самую ценную, особенную. Которую совсем-совсем нельзя трогать. Азирафель с присвистом втянул воздух сквозь зубы и еще раз напомнил себе, что нужно быть вежливым. — К сожалению, это невозможно. Только владелец имеет право дать вам разрешение на просмотр самых ценных образцов букинистического антиквариата. Но его здесь нет. Но вам обязательно повезет найти что-нибудь другое, очень интересное, если внимательно просмотрите все полки. Возможно, я могу что-то подсказать? Не стесняйтесь, прошу вас. Я был бы рад дать вам дельный совет. — Чего бы нам захотеть? — Демон-казуар неторопливо подошел к ближайшей полке и провел когтистым пальцем по книжным корешкам, оставляя на коже едва заметные царапины. (Пройдет больше века, и Азирафель неожиданно вспомнит эту сцену, когда какой-то вандал в том же духе нагло поцарапает краску на "Бентли" Кроули.) — Да ничего. Нам ничего не понравится. Чтение — дрянь. Бумага эта, дурацкие человеческие буковки. — Нравятся они вам или нет, я настаиваю на бережном обращении и требую не трогать их так неаккуратно. Это была ошибка. Демон возликовал. — О, ты имеешь в виду, вот таким образом? Касси (как метко окрестил его Азирафель) провел острым ногтем по следующему ряду книг. Осмелевший Голубок у него под боком хихикнул и последовал его примеру. — Джентльмены. Я в последний раз делаю вам замечание и прошу остановиться по-хорошему, иначе я буду вынужден... — Азирафель вспомнил о добром новогоднем обете и стиснул зубы. — «Спокойнее, старина», — напомнил он себе. — Или я очень рассержусь, — решительно закончил он. — Пока, значит, не сердишься? — ухмыльнулся Касси. Дело принимало нехороший оборот. Нужно было отвлечься. — Вы вольны любить или не любить книги, это ваше право. Говорить об этом вам тоже никто не запрещает. Но откуда вы знаете, что они вам не нравятся, если вы даже не пытались их прочесть? Вы хотя бы одну книгу держали в руках? Повисло молчание. Голубок нарушил его первым. — Нет, — признался он. Касси яростно посмотрел на него. — Ну что ж, — в голосе Азирафеля просквозила легкая нотка самодовольства. — В таком случае вы просто обязаны прочесть хоть что-нибудь, прежде чем уйдете. Я настаиваю! — Тут ему в голову пришла одна замечательная мысль, он поспешно поднялся со своего места и вышел из-за прилавка, чиркнув подошвами по полу. — Знаете, есть у меня на примете одна неплохая книга. Предлагаю вам ее полистать… Эту книгу написал Маркиз де Сад… безусловно, знаковая фигура в вашей сфере деятельности. Начните знакомство с ним с коротенького рассказа об одном монахе… — На кой черт нам знакомиться с монахом? — перебил его Касси. — Там очень плохо воспитанный монах, — ответствовал Азирафель, снимая с полки небольшой томик. Демон-казуар красноречиво закатил глаза, но Голубок решил разузнать поподробнее: — Настолько плохо воспитанный? — Просто ужасающе, — обнадежил его Азирафель, протянув книгу. Демон с голубем потянулся за ней, но его друг отбросил его руку в сторону, прежде чем демонические пальцы коснулись обложки. — Не смей! — строго прошипел казуар. — Демоны не читают книг! — Даже книг о грешных монахах, рекомендованных ангелами? Да брось, тебе тоже интересно!.. Касси сделал паузу. На его лице отразилась совершенно человеческая борьба с искушением, как будто он узнал, каково это, когда тебя впервые искушают, и ему это не нравится. Потом демон встряхнулся. — Наверное, врет, — фыркнул он. — Наверное, монах — мерзкий тихоня, в точности, как он сам. — Он повернулся и вырвал книгу из рук Азирафеля. — Эй, — предостерег Азирафель. — Он, скорее всего, тянет время, — рассуждая вслух, казуар раскрыл страницы веером. — Выигрывает время, пока не придет подмога из ангелов. А сам вот-вот готов удрать. Потому что знает, что ничего не может поделать, чтобы помешать мне сотворить с книгой вот это... Касси поднял книгу вверх и удачно сымитировал, что скручивает страницу в трубочку, а потом делает резкое движение, потенциально позволяющее молекулам бумаги оторваться друг от друга. В магазине потемнело. *** Если самому обычному архитектору дают задание спроектировать здание книжного магазина, он, принимаясь решать поставленную задачу, обязательно сделает вывод, что на новом месте потребуется разместить все нижеперечисленное из списка: картотека изданий и списки учета товаров; прилавок магазина; книжные полки и внушительное количества книг; парочка клиентов (или больше); сам книготорговец; подставка для зонтов (ремарка: необходимо подумать, как интереснее вписать ее в интерьер). Подставка для зонтов в книжном — штука необязательная, тут же может предположить кто-нибудь из читателей. Эти люди не представляют себе, как работается в книжных магазинах, и им не доводилось видеть, какую угрозу представляют неприглядные капли дождевой воды для нежных обитателей книжных полок. Если архитектор окажется пессимистом по натуре, либо же подойдет к проекту более вдумчиво, эскиз его магазинчика окажется несколько иным. Ко всем вышеперечисленным обязательным элементам, без которых ни один книжный нельзя счесть книжным, добавятся пункты опасностей, которых следует избегать: потенциальные воры (грабители и бандиты); пьяные гуляки (устраивают опасные развлечения с книгами для смеха); пожар (никто не отменял). Вскоре после случившихся событий, один лондонский архитектор получит заказ на проектирование новенького книжного магазинчика. К заказу будет приложено письмо с подробным списком вещей, которые хотел бы видеть его заказчик, и которые следует непременно учесть при подготовке проекта. Их ни в коем случае нельзя оставить без внимания, даже несмотря на то, что архитектор и слыхом не слыхивал о подобных интерьерах при обычной постройке книжных лавок. В этот список вошли помещения, совершенно не свойственные книжным магазинам, как то: неприлично большой винный погреб; неприметный черный вход для тайных посетителей, которым в любой момент может понадобиться в спешке уйти; незаметные тайники для особо ценных изданий (например, пустые книжные шкафы с рядами ненастоящих корешков. Но чтобы никто о них не узнал). Однако неисполненным осталось самое важное замечание. Возможно, потому что заказчик проекта оказался не слишком дальновиден и попросту не включил его в список. Нужно сказать, что ни одному планировщику, художнику или архитектору (вне зависимости от степени одаренности и размаха воображения) никогда не приходило в голову, удастся ли самому обычному зданию пережить явление ангела, воплотившегося в своей истинной метафизической форме. *** Книжную лавочку на мгновение затопила тьма. — ДЖЕНТЛЬМЕНЫ, — прокатился по помещению чей-то глубокий громоподобный голос. Воздух книжного полыхнул обжигающим светом. Все книги на полках, и сами полки, и даже весь книжный магазин очень по-человечески вздохнули, увидев, как два демона крепко сжимают друг друга в объятиях. От их прежней бравады не осталось и следа. Пречистый небесный свет изливался из места, где несколько мгновений назад стоял Азирафель. В самом центре сияющей небесной сферы можно было уловить намек на что-то пушистое, если присмотреться сквозь ресницы, прищурившись. То были перья, точнее, крылья: они без всякого предупреждения начали разворачиваться одно за другим. Два демона оказались в ловушке со своим извечным противником в его истинной форме: сверкающими золотыми колесами и шестью крыльями, что рассекали воздух, словно взбесившаяся карусель. По магазинчику пронесся шквал солнечного ветра, пол содрогнулся под тяжестью гнева господня. Тысячи тысяч глаз неодобрительно уставились на нарушителей спокойствия. Магазинчик снова погрузился в беспросветную тьму: теперь по эфирной форме Начала расцвели яркие синие и желтые неоновые огни и угрожающе замерцали в темноте — сегодня мы бы сказали, что ангел метафорически щелкнул переключателем божественного дальнего света и включил вместо него аварийку. — Сатана меня раздери!.. — пискнул Голубок. Плеснула оккультная магия. Чье было чудо, так никто и не понял — пол магазинчика под ними провалился в тартарары, земля разверзлась, словно от землетрясения, и приняла обоих демонов в свои объятия. *** Когда незваные гости сквозь землю провалились, отправившись в Ад, в книжном тут же посветлело. За окнами по улице шли усталые прохожие, поглядывая на витрины; из-за облаков вынырнуло неяркое лондонское солнце. Казалось, что все вернулось на круги своя. За прилавком книжного магазинчика совершенно по-человечески появился самый обычный джентльмен средних лет. Он смущенно кашлянул, проверил карманные часы и принялся нервно ощупывать себя со всех сторон. Убедившись, что с костюмом все в порядке, Азирафель с замиранием сердца увидел, как, сам того не желая, навел полнейший разгром. Печальная правда заключалась в том, что человеческая мебель не простила оккультно-эфирных призывов, небесных ветров и землетрясения: двое нахальных демонов при всем желании не смогли бы причинить больше разрушений, чем ангел в его истинной форме. Факты - штука упрямая, но Азирафелю не доставило большого труда перевернуть их себе на пользу. Обстановке действительно не повезло, но он, по крайней мере, не повредил ни одной стоящей книги. Более того, в отличие от демонов с врожденной склонностью к хаосу и разрушению, у него была обратная способность к созиданию и абсолютно честное намерение привести все в порядок, прежде чем хозяин верне… — О Господи, — раздалось у него за спиной. Азирафель обернулся. В дверях неподвижно стоял мистер Мосс собственной персоной и рассеянно оглядывался по сторонам. — Где Билл? — невпопад спросил он, даже не заметив своей ошибки. — Он не смог прийти, — объяснил Азирафель. — Вскоре после вашего ухода забежал его младший брат с известием, что ваш племянник захворал. Искал вас, но на вашем месте здесь сегодня был я, как мы и договаривались. Я подумал, что мне лучше будет остаться и самому проследить за лавкой. На всякий случай. Ну, сами знаете, случаи разные бывают… Он красноречиво оглядел разоренный магазин. Задержался взглядом на разбитых антикварных часах. Глянул на недочитанные книги в беспорядочных грудах и на весь бардак, который во все времена знаменовал собой исход тяжелого боя. Затем внимательно вгляделся в мистера Мосса, ожидая, что недоумение на его лице вот-вот сменится ужасом и яростью. Но мистер Мосс гневаться не спешил. На его лице застыло выражение глубокого непонимания. — Еще мне удалось продать одну книгу, — ободренный, продолжил Азирафель и хлопнул по кассе с выручкой. —Только одну, но смею надеяться, вам будет приятно узнать, что я не продешевил. Он замолк и приготовился к запоздалой реакции на катастрофу. Вместо этого мистер Мосс улыбнулся так, словно у него вдобавок к мебели начисто снесло крышу. — Я вам так благодарен, мистер Фелл! — с чувством глубокой признательности воскликнул он. — Мистер Фелл, представляете, она согласна! Она дала свое согласие и хочет выйти за меня замуж. Только представьте мое состояние! После стольких лет!.. — Боюсь, у меня тут небольшой беспорядок, — осторожно сказал Азирафель, возвращая хозяина к более насущному вопросу. — К вам сюда вломилась парочка нарушителей спокойствия, и мне пришлось дать им отпор... —Нарушителей спокойствия? — эхом отозвался хозяин. — О Господи. И вы, вы так самоотверженно оставались здесь до самого конца… присматривали по моей просьбе за лавкой... Все это ужасно, просто чудовищно, мистер Фелл. Они не обидели вас? Азирафель моргнул. — О... э-э... Нет. И я сделал все возможное, чтобы никакие ваши книги не попали к ним в руки. Но, к сожалению, с остальной обстановкой все получилось… довольно неловко… — Помилуйте, мистер Фелл. Не извиняйтесь. Какое потрясение, должно быть, вы испытали, когда к вам ворвались эти негодяи… такой кроткий застенчивый джентльмен, как вы… Итак, я утром пообещал подарить вам книгу, не так ли? — мистер Мосс поднял с пола перепачканный том, предмет искреннего восхищения Азирафеля, и, сделав паузу, задержал отсутствующий взгляд на стопках книг, которые по-прежнему лежали на прилавке. — Но, кажется, одной книги за ваш благородный труд как-то маловато. Давайте вы возьмете себе несколько изданий? Любых? — Мне… взять? — Ангел старался не заикаться. — Но... мой добрый друг, а как же весь беспорядок… Мистер Мосс лишь отмахнулся от его извинений. — Упаси меня Господь. Сегодня больше ничто имеет значения, мистер Фелл. Абсолютно ничего. Наконец-то она дала мне согласие. Я закрываю магазин на остаток дня и снова еду к ней. Азирафель подумал о том, не стоит ли еще раз намекнуть мистеру Моссу, что он не очень-то заслужил его книг. И немедленно решил, что не стоит. — Ну что ж… Раз вы так настаиваете... — Я твердо в этом убежден, мистер Фелл. Забирайте столько книг, сколько вам будет угодно, покорнейше прошу. Громадное спасибо, что протянули мне руку помощи, когда я в ней нуждался. — Даже не упоминайте об этом, — благородно сказал Азирафель и немного подумал. — Пожалуй, мне с головой хватило новогоднего веселья. Заключения мировой с моими недругами и всего прочего. Вы точно уверены, что одного дня доброты к недругам с моей стороны будет достаточно? — Э-э... да, мне кажется, вполне. Что ж, я уверен, мне лучше помолчать, а то я снова сморожу какую-нибудь глупость. Поспешите же, мистер Фелл. Наверняка вас ждут свои дела, сегодня вы и так посвятили мне непростительно много времени… *** Самый верный недруг Азирафеля с нетерпением ожидал его вечером в гостях у себя: оба решили, что будет куда удобнее встретиться сегодня, чем на следующий день. Кроули, получив от ангела второй новогодний подарок, немедленно отправился на свой любимый рынок купить чего-нибудь съестного, чтобы отплатить ангелу за щедрый визит. Остановился он на гнездах пасты и горсти чая улун и очень презентабельно разложил все покупки на столе в гостиной. Еще Кроули очень хотел услышать об оставшейся части дня Азирафеля в чужом книжном, безошибочно догадавшись, что ангелу не терпится поведать ему эту историю. Но у того на уме оставалось еще несколько других, более неотложных дел, требующих разрешения. — Видишь ли, — серьезно объяснил он Кроули, — разлюбезный мистер Мосс позволил мне выбрать у него несколько книг за мой присмотр за магазином. Но вся соль в том, что у меня дома совсем закончилась подходящая мебель. И так не хочется оставлять что-либо из редкостей на полу — у меня дома в комнатах мыши что-то совсем разбуянились. Но я сегодня утром заметил у тебя очень подходящий старинный книжный шкаф, а мне нужно совсем немного места… и, в общем… Скажи, ты не против сделать мне небольшое одолжение?.. Он улыбнулся, похлопал по туго набитому кожаному саквояжу и с надеждой перевел взгляд на красивый книжный шкаф своего друга с пустыми полками. — Ангел! — простонал Кроули, который давно уже думал, что Азирафелю пора подыскать себе для хобби местечко попросторнее. — Помяни мое слово — одного книжного шкафа на все твои книги не хватит!..