Врешь ты, Кривжа. И мне, и богам врешь.

Судорожно дыша после пережитого ужаса и погони, Алекша выбежал к обрыву, едва не соскользнув в пропасть. Резко обернувшись, он увидел, как огромный медведь превращается в зловещего старца, прикрывая глаза от слепящего солнца. Пережив превращение, он уставился на мальчика, медленно подходя к нему. Алекша бросил взгляд на бегущую внизу речушку. Если он попытается проскользнуть мимо волхва, то точно попадет к нему в руки. Ну а если прыгнет.. То смерть будет более быстрой. Понимая, что иного выхода нет и бежать ему некуда, Алекша прыгнул в пропасть. Вода обволокла тело мальчика, тут же унося его от места падения. Быстрый поток речушки не позволял мальчику всплыть и вдоволь глотнуть воздуха. Вместо живительного кислорода в легкие то и дело проникала вода, утягивая Алекшу на дно. У него почти не осталось сил, когда, в попытках зацепиться хоть за что-то, он схватился за небольшое деревце, растущее из глиняной массы. Когда голова оказалась над водой, он начал откашливаться и пытаться как можно скорее отдышаться. Помутненный взгляд зацепился за небольшое озерцо, в которое впадала речушка. Вдохнув на всякий случай побольше воздуха, мальчик отпустил веточку и поплыл к берегу. Песок и трава казались ему благами богов. Громко кашляя, Алекша сжался, стараясь не потерять сознание рядом с водой, чтобы не наглотаться воды. Он медленно поднялся и сделал пару шагов в сторону леса. Там хотя бы можно спрятаться от волхва. Заметив среди деревьев домик, мальчик направился к нему, надеясь что добрые люди позволят ему немного отдохнуть и отправиться в путь дальше. Нужно было предупредить князя о способностях этого старца и спасти от недобрых помыслов. Алекша шел, едва передвигая ноги и цепляясь за ветви деревьев. Он обессиленно упал на ограду, переводя дух. Еще немного. Еще пару шагов и он сможет попросить о помощи. Солнце слепило мальчика, не позволяя ему идти дальше. Но он знал, что от него зависит многое. В том числе и жизни людей. Добравшись до небольшого столика, Алекша решил немного передохнуть, прежде чем постучаться в дверь избушки. Ненадолго, как ему казалось, прикрыв глаза, Алекша не заметил, что его очень быстро затянуло в сон. В легкие проник воздух, состоящий из ароматов трав и дерева. Где-то рядом тихо потрескивал огонь и Алекша был готов открыть глаза и осмотреться, но что-то сковало его руку, не позволяя ее поднять. Распахнув глаза он тут же наткнулся на фигуру, которая возвышалась над небольшим кострищем. Приглядевшись, мальчик замер от испуга, различив в полумраке серую медвежью шкуру и белоснежные волосы. Старец что-то тихо говорил, помешивая угли своим посохом. Казалось бы, он не обращал на мальчика никакого внимания. Алекша попытался дернуть руками, проверяя, что мешает ему подняться. Веревка впилась в его кожу, причиняя большую боль. Мальчик тут же начал водить взглядом по избе, надеясь найти что-нибудь острое, чтобы освободиться. План был до жути прост: не привлекать к себе внимание старца, а затем, когда он выйдет, разрезать веревку и сбежать. Но ничего острого и в помине не было в поле зрения Алекши. Зато перед глазами резко появился посох жреца. Как давно тот заметил возню мальчика? – Добегался? Ну теперь то от меня ты не уйдешь. Алекша продолжил свои отчаянные попытки выбраться, забавляя жреца. В голове мальчика всплыло, что жреца этого звали Кривжей. Стиснув зубы от боли, он неосознанно сравнил это с пленом у печенегов. – Хватит! – что-то обожгло щеку Алекши, отчего он вскрикнул и зажмурился. По коже что-то потекло к губам и он неосознанно понял, что это кровь. Приоткрыв глаз он сжался, увидя перед лицом острые края посоха с каплями крови. – Отпустите меня.. – казалось, будто голос ему не принадлежит. – Я принесу тебя в жертву богам. И твои жалкие греки тебе не помогут. – Кривжа схватил Евангелие, начиная его рвать на глазах у мальчика. Его единственная надежда. Его последнее задание, данное Анастасием. Слезы потекли по его щекам, в то время как разорванные листочки падали в кострище, мгновенно вспыхивая и сгорая. А Кривжа стоял и ухмылялся, наслаждаясь отчаянием и страданием мальчика. Где-то вдали грянул гром. Люди толпились вокруг деревянных идолов, в ожидании что боги наконец соберутся вместе во благо земель русичей. Кто-то тихо переговаривался между собой, не веря в затею объединения. Кто-то наоборот, радовался этому событию. Небольшой ветерок колыхал волосы пришедших на ритуальное место. Камни, да ночной воздух неприятно холодили кожу, заставляя людей ежиться и оттого все сильнее верить в священный огонь, что жрецы даруют богам, а те поделятся им с народом. – Идут! Идут! – шепот прокатился по толпе и все обратили свой взор к небольшой кучке людей. Сильные молодцы вели огромного быка по живому коридору. Животное сопротивлялось, предчувствуя свою кончину. Его глаза были налиты кровью, а оттого он становился еще опаснее. Идущий впереди них Кривжа нес в руках котел с углями. Его лицо было зловеще освещено и жар углей окутывал его. – Злой он какой-то.. – кто-то обратил внимание на старца. – Так и Перун не добрый. – Быка ведут.. – Здоровенный. – У такого крови на всех идолов хватит. – А почему это варяги жертвенного быка ведут? Что у нас своих молодцов нет? – Кривжа обернулся к человеку, пронзительно смотря тому в глаза, отчего мужчина, задавший вопросы, поспешил спрятаться в толпе. – Тихо. Тихо. Сейчас начнет.. – голос толпы начал стремительно затихать. Князь Владимир обратил свой взор к идолам, поднимая руки к небу. – О боги! Мы жертву приносим вам, чтоб кровью священный союз скрепить. Чтоб не было вражды меж нами! Чтоб вместе были и в радости и в горе! – взгляд его обратился к народу. Тем временем в руку варяга был вложен меч. – Ведь братья мы! Плоть быка пронзили сталью. И кровь брызнула на камень, что был под его ногами. Женщины в толпе вскрикнули и закрыли глаза, стараясь не видеть ужаса смерти. Одобрительные крики мужчин доносились с разных концов толпы. Они славили князя и богов, одобряя идею объединения. Голову быка накололи на копье, пронося вокруг идолов. Кровью же животного было окроплено каждое деревянное изваяние. Металлический запах окутал всех присутствующих. – Прежде чем завершить священный союз, боги требуют жертву за женщин и детей, которых они защищают. – толпа затихла, стоило только Кривже заговорить. – У нас нет жертвы на это! – Где ж мы ее возьмем? – Тихо! – Кривжа ударил своим посохом о землю. У его ног тут же оказался мешок, который принес с собой варяг. Из мешка раздавалось жалобное блеяние. Мужчина вытряхнул оттуда маленького ягненка, который отчаянно пытался вырваться. Старец повернулся к идолам. – Боги. Примите эту жертву и защитите людей от бед и невзгод. Жалобный плач ягненка был прерван его предсмертным криком. Кривжа усмехнулся, глядя на то, как его кровь размазывают по дереву, отдавая жертву. Высыпав угли в углубление у подножья идола Перуна, старец начал колдовать. Толпа тут же разбушевалась. – Смотрите! Смотрите! Весь огонь Перуну пошел! – А наши боги?! – Нашим огня не дали! – Обманули! – Наших богов обидели! – Мы же вместе собирались! – И мы вам поверили! Толпа начала расходиться, посылая проклятия в сторону князя и старца. Князь смотрел в спину Кривже, защищая свой народ. Переведя взгляд на идола Перуна, он заметил легкое искажение лица бога, которое было вызвано дымом от углей. – Отвечай людям! – Я людям не служу. – Кривжа шел между варягами, усмехаясь происходящему. Он повернулся к идолу, вскидывая руки к небу. – Наш бог ‐ Перун! – Не по закону это. – князь покачал головой, глядя на старца. – Я сам - закон. – Кривжа пошел прочь от идолов, наслаждаясь своей победой. – Врешь, Кривжа. И мне, и богам врешь. – оскорбленный за свой народ, князь гневно смотрел вслед жрецу. Небо загрохотало и молния ударила аккурат в идол перуна, раскалывая его пополам. Пронзительно закричала женщина. Кривжа резко обернулся, с ужасом глядя на расколотое изваяние. Перун был не согласен с ним. А что хуже, так это то, что силы богов обнажили истинную сущность жреца. Заместо головы ягненка на копье была голова Алекши. – Колдун! – Опорочил наших богов! Несколько голосов проронили эти слова. Остальные же стояли с ужасом, глядя на то, что осталось от бедного мальчика. Разом все почувствовали, как липкий страх казни богов пробирается по их телам. Вновь закричала женщина, предчувствуя беду и толпа бросилась прочь, на ходу моля богов о прощении. Князь смотрел в упор на Кривжу. – И мне, и богам врешь. Старец хмыкнул и поспешил удалиться, сливаясь с бегущей толпой людей. Владимир долго смотрел ему вслед, пока тот не растворился в ночной тьме, а после, когда все разбежались и рядом с идолами не осталось ни единой живой души, он подошел к идолам и снял с копья голову Алекши. Медленно, сожалея о своих ошибках, он закрыл широко распахнутые от ужаса глаза мальчика. Жаль, что он не выслушал мальчонку тогда, на привале. А ведь можно было избежать напрасных смертей. Владимир медленно обошел каменные изваяния, стараясь стереть с них кровь Алекши. Не этой участи он заслужил. Не этой. Плащ князя пропитался кровью и порядком попортился о дерево, но Владимир упорно продолжал стирать кровь, пока на идолах не осталось лишь небольшое влажное пятнышко. Сняв с себя плащ, он уложил на него тело и голову Алекши. Следовало похоронить его и как можно дальше от этого места. Капли дождя упали на бледную кожу мальчика. Где-то вдали грянул гром и сверкнула молния. Боги тоже сожалели о своих ошибках.