Разбитые мечты

Героев везде и всегда показывали как сильных духом и самоотверженных людей, готовых на всё ради благих целей или защиты чего-то важного сердцу, но никто не рассказывал истории, где хоть как-то упоминались их методы борьбы со злом, поскольку закулисные события никого не интересовали и тем более могли омрачить величественный образ спасителя. К сожалению, мало кому известно, что благородоство и сострадание заканчивается там, где начинается зло. Хоть кто-то задумывался почему вообще герои стают таковыми? Что их заставило пойти на этот шаг, который в некоторых случаях ставил большой жирный крест на предыдущей жизни, разделив её на «до» и «после»? Даже самая яркая улыбка перестанет нести в себе малейший намёк на заливистый искренний смех, каковым он был когда-то, а, горящие надеждой и детскими мечтами, глаза могут вмиг смениться на пустые, почти что стеклянные. Все видят только подвиги, в то время как герой считает собственные шрамы, которые остаются от особо опасных дел. Но пока цель, ставшая смыслом жизни, горит ярким пламенем в груди, «герой» не пожалеет сил на мир и спокойствие родного города, который обещал защищать. — Кто если не мы. — последнее, что услышал Дилюк перед смертью очередной жалкой пешки Фатуи, к сожалению, так и не узнав нужной информации. Юноше, в длинном чёрном плаще и полумаской на лице, было известно много методов пыток и расколоть кого-то жесточайшим методом ради благих целей для него не было проблемой, но видимо враги учли меры предосторожности и поэтому сейчас перед ним лежал уже мёртвый член роты, которому не посчастливилось встретиться лицом к лицу с человеком, о котором в Снежной, в кругу сослуживцев, ходят самые страшные слухи. Учитывая бешеную силу и не самую хорошую славу Полуночного героя, мужчина выбрал умереть от ампулы с ядом, которая была заранее с ним, а не от противника и его меча, охваченного пламенем. Дилюк с отвращением смотрел на это зрелище и был вне себя от злости, так как он опять улизнул, оставив за собой только пешек, которым изначально было суждено стать отвлекающим маневром, а тем самым и пушечным мясом. Очередная вылазка не принесла никаких плодов, а только осознание, что Фатуи не дремлют и что-то замышляют, а возможности подобраться к верхушке этой гнилой организации — нет. Милеллитов на утро будет ждать сюрприз в виде жалкого трупа Фатуи недалеко от одного из блокпостов, но пусть они сами разбираются. Глава Цисин после этого снова начнёт втыкать палки в колеса работникам Северного банка, но это только на руку всем, кроме самих же чужаков. Хоть какая-то польза. В это время небо окрашивалось в холодные ночные оттенки, уступая место луне и звёздам, но Дилюк даже не думал искать постоялый двор, чтобы переночевать, хоть он и находился сейчас в другой стране. Посчитав, что ему выгоднее вернуться к утру на винокурню, Рагнвиндр пошёл в направлении границы между Мондом и Ли Юэ. Злость и усталость отступили на второй план, ведь мысли о доме и нормальном сне в тёплой кровати придавали сил. Если добавить время, которое Дилюк собирается потратить на дорогу, то можно будет считать, что к моменту как его ноги переступят порог поместья, он не будет спать уже целые сутки. Хоть юноша и строил планы о коротком, но всё же отдыхе, дела на винокурне и в таверне сами себя не выполнят. Нужно было провести инвентаризацию и проверить несколько документов со списками для составления статистики, связаться со своими информаторами в поисках новых зацепок и много чего другого не менее важного, так что места для безделья не было совсем. С этими мыслями Дилюк пересёк границу уже когда наступила глубокая ночь, что было даже быстрее чем он планировал, но до винокурни предстоял ещё долгий и одинокий путь. Всё это время в воздухе ощущалась атмосфера приятной тишины и сонной безмятежности, иногда прерываемой звуком сверчков или мелких зверушек, пробегающих в кустах. Хоть снега на земле не было, но обувь хрустела с каждым шагом так, словно сейчас была самая настоящая зима и всё вокруг было покрыто белоснежными коврами, но скорее всего такое ощущение складывалось просто из-за времени суток. Спустя несколько долгих часов, бурлящая река, на которой бликами танцевал свет ночного светила, дала знать о том, что оставалось не так уж и много пройти. Луна немного освещала такие далёкие, но в то же время близкие, верхушки крыши винокурни. Даже на таком расстоянии уже можно было увидеть множество кустов, которые на самом деле, если подойти поближе, были виноградниками. Но что-то было не так… Дилюк мигом насторожился и прислушался к окружающим звукам: ранее умиротворённая тишина стала отчего-то слишком напряженной. Решив пойти быстрее, он вскоре вышел на тропу, которая вела прямо к винокурне. Отсюда можно было заметить в домиках, которые были вокруг поместья, горящий в окнах свет, что было очень странно, учитывая режим сна его работников или просто обычных нормальных людей. Но что напрягло Рагвиндра ещё больше, так это свет не только в зданиях вокруг, а ещё и в его доме. Он ведь сказал Аделинде не ждать его! Самообладание и контроль над собой отошли на второй план, да и сейчас было не до этого. У Дилюка появилось дурное предчувствие, а в мыслях уже были самые разные сценарии возможного происшествия и последствий, ведь такое точно не к добру. Главное успеть… Неизвестно кто был в большем шоке в момент, когда главные двери резко открылись: несколько человек из персонала во главе с Аделиндой и Ельзером или сам владелец винокурни, на которого сейчас были обращены все взгляды. — Что здесь произошло, почему вы все не спите? — без предисловий выпалил Дилюк, ведь чувство неизвестности уже не на шутку давило ему на голову и нервы, и, видимо, не зря. — М-мастер, хорошо, что вы прибыли быстрее, чем планировали. С большим сожалением вынуждены сообщить вам, что возникла одна небольшая проблема, но сейчас она улажена. — главная горничная первой ответила на тираду вопросов, склонив голову, но даже так ощущала на себе пристальный взгляд. — Кто-то может объяснить всё по порядку? И почему здесь так много народу в такое позднее время? — Рагнвиндр пытался сохранять спокойствие, но вид работников, похожих на провинившихся котят, не способствовал этому. Ответа от них не последовало, а только глаза начали бегать с одного лица к другому — никто не хотел начинать рассказ. Все надеялись, что спросят кого-то другого. Аделинда многозначительно посмотрела на дедушку, который стоял в кругу всех здесь присутствующих, и кивнула, давая знак, что нужно ответить. — Думаю начать стоит мне, так как это я поднял всех на ноги. Старость — бремя нелёгкое, слух и зрение подводят, а память уже не та, но в том, что мне удалось услышать, я уверен на все сто процентов. Жизнью готов поклясться. — откашлявшись немного, продолжил: — Обычно на сон не жалуюсь, но сегодня что-то здоровье подвело и я проснулся посреди ночи, а уснуть уже не смог. Подумал, может свежий воздух поможет, и вот я уже стою на улице… Дилюк очень старался слушать внимательно и тем более не подгонять, но старческие россказни, они и на другом конце света будут таковыми — долгими и не по теме. — Но вдруг я услышал свист, похожий на пение птицы, громкий такой и звонкий. Всё бы ничего, но за столько лет работы на виноградниках вашей семьи я выучил всевозможных существ, которые могли бы навредить урожаю, будь то даже назойливые слаймы. Этот свист не принадлежал ни одной из обитающих в наших краях. Так что, если представить, что по какой-то причине какая-то птичка не спала, хотя должна была, то точно нет какой-либо с таким пением. Я тут же побежал к Эрнесту, чтобы разбудить его… — Ладно, ладно, дедушка Таннер, я могу уже сам продолжить, думаю показаний от вас будет достаточно, вам следует пойти отдохнуть. — поспешил прервать его другой работник винокурни, Эрнест, зная, что старенький фермер опять начнёт жаловаться на старость и здоровье. — Так вот, как он и сказал, меня тоже в это втянули, и хотя на сонную голову соображать было сложно, я тоже заметил кое-что странное. Со стороны моего дома открывается наилучший вид на поместье и думаю поэтому я увидел огонёк света в окне, который в итоге раздвоился, а потом их и вовсе стало несколько! Прилетные птицы, которые вовсе не птицы, размножающиеся огоньки… Кажется постепенный рассказ был не самым лучшим вариантом, но Дилюк хотя бы начинал видеть малейший смысл, даже когда всё звучало как бред, вот тольки рассказывали бы они всё чуточку быстрее. — Я подумал, что одному лучше туда не соваться, так что пошёл разбудить Коннора. За это время дедушка Таннер нашёл Эльзера и вот мы приблизились уже к главному входу и тут что-то как бахнулооо. У меня в этот момент сердце чуть в пятки не ушло. — наткнувшись на недовольный взгляд юного Рагнвиндра, который всем своим видом показывал, что его больше интересуют совсем другие детали, решил передать эстафету. — После того как мы открыли двери, обстановка казалось была обычной, как всегда в принципе, — продолжил уже дворецкий, — но затем из погреба послышалось много голосов. Мы тут же подбежали туда и столкнулись с группой людей, думаю вы уже догадались, что это были похитители сокровищ. Увидев нас, они пытались пробежать ко входу, но едва ли бы у них что-то получилось. — Эльзер пытался скрыть явную нотку гордости в голосе. — Так вот, они побежали врассыпную, а двое из них умудрились споткнуться об… — на секунду запнулся, поглядывая на Аделинду, ведь не знал рассказывать ли подробности, за которые потом им влетит. — швабру с метлой, что позволило нам с лёгкостью их поймать. Ещё одного мы повалили на землю, да вот двое, в том числе и их предводительница, сбежали. Эти воришки пытались украсть ваше вино, мастер, но единственное, что им удалость унести отсюда — это собственные ноги, и то не всем. Дилюк не говоря ни слова направился в погреб самому всё увидеть, но кроме резкого запаха вина и груды поломанного дерева, очевидно бывшей бочки, ничего не выделялось. Пока он внимательно осматривал всё оценивая ущерб, сзади подошла главная горничная. — Отсюда ничего не было украдено, если не считать одной разбитой тары, а пленные сейчас в комнате наверху, но есть ещё кое-что, о чём вы не знаете, господин. — И что же? — не смотря на заданный вопрос, ответа знать не хотелось, ведь плохое предчувствие не подвело. — Перстень семьи Рагнвиндров пропал.