Жить

Это ужасное утреннее состояние, ночные приступы становятся всё противнее и противнее. С каждым разом хочется, чтобы это всё просто ушло далеко и надолго, а ещё лучше навсегда, но жизнь не может просто так взять и упроститься, к этому надо двигаться самому, даже если ты не знаешь как, да и сил нет от слова совсем. В уши девушки вливается отвратительный звук будильника, который так не хотелось бы слышать. Не сегодня. Именно в этот день он не предвещает ничего хорошего. Дарья рукой находит свой телефон и, еле раскрывая глаза, отключает его, тяжело вздыхая. Откладывая устройство, девушка обречённо смотрит в потолок. Не хочется никуда идти, не хочется даже просто просыпаться (хотя был ли хоть один день, когда хотелось?). Внутренние мысли съедают её, не хочется узнавать, что же происходит с организмом. Не хочется знать, что ты и правда умираешь. Жизнь дана один раз и её надо прожить по максимуму долго. Даша вновь обречённо вздыхает и, аккуратно слезая с кровати, двигается в ванную. Умыться и принять душ стоит, как минимум, из-за уважения к врачам, чтобы быть хоть немного опрятной. Выходя из своего «логова», девушка слышит шум из кухни, значит мама дома и про некий «прогул» врача можно забыть. Ещё один тяжелый вздох, и Дарья натягивает улыбку на лицо, кидает в дверной проём «доброе утро, мам, я в душ и можем выезжать», и пропадает в ванной, закрываясь на щеколду. Ответ от Елены не хочется слышать, голос матери точно будет дрожать, а она, так же как и младшая, будет наигранно улыбаться. Штаны, футболка и нижнее бельё летят в стирку сразу же, а сама Даша залезает в ванную, включая душ. Тёплая вода приятно струится по телу девушки, как будто специально обводя кости, выделяя их худобу и ненормальность такого быстрого сброса веса. Она руками убирает мокрые волосы назад, подставляя себя под воду ещё больше. Специально делая воду ещё горячее, Даша выливает на руки немного шампуня, растирая его между ладошек, и только после этого она наносит его на голову, массирующими движениями. Это всегда успокаивает. — Хорошо, что у меня не такие длинные волосы, иначе было бы сложнее, — как только Гримина убеждается в том, что шампунь есть на всей голове и пена полностью покрывает волосы, девушка быстрыми движениями выливает немного геля на руки, так же растирая его между рук и обмывает всё своё тело. На это никогда не тратится много времени. Никогда не используется мочалка. Причины нет. Просто не хочется. Когда процедура с нанесением средств для превращения своего тела хоть во что-то нормальное заканчивается, Дарья снова становится под воду. С головы вместе с пеной смывается и часть краски, окрашивая воду в яркий розовый цвет. «- нужно всё же сменить краску», думает девушка, заканчивая смывать всю пену со своего тела и выключая приятную воду. Шторка отводится в сторону, и Дарья вылезает, потирая глаза от остатков воды. Полотенце обматывается вокруг груди, прикрывая всё тело, и теперь она готова выходить в люди, ну, пока что только к матери. Щеколда двери открывается и теперь можно спокойно выходить, но так не хочется. Попытки оттянуть поход к врачу, но нельзя же всегда убегать от судьбы, правда? У девушки на этот счёт другие мысли, которые, к сожалению, не особо кого-то волнуют, даже её саму. Именно поэтому она выходит из уютного тепла, созданного паром от горячей воды. Грустный взгляд на кухню и можно заходить, вновь натягивая улыбку, которая спала сразу же, как только Дарья покинула ванную. Всё же даже обычный душ до безумия расслабляет, пока ты не выходишь в жизнь, сложную и непонятную. — Мам, можно я не буду завтракать, мало ли врачи опять решать взять анализы, а сама знаешь, это всё только на голодный, — пальцы на руке как-то автоматически скрещиваются, пока девушка разговаривает с родителем через дверной. Елена лишь с грустью смотрит на дочь, понимая, что такой исход и правда возможен, грустно кивает с натянутой улыбкой и обнимает младшую, целуя в мокрую макушку. — Иди тогда собираться, будем через пол часика выезжать, — женщина возвращается к плите, отключая её и что-то рассматривая. Гримина сразу понимает, что мать старается не заплакать, поэтому быстренько скрывается в своей комнате. Одежда уже была подготовлена на стуле, это конечно радует, что не придётся лазить по шкафу, но ведь эта процедура тоже могла оттянуть выезд. Тоска накрывает ещё сильнее, хотя, казалось бы, что такое невозможно. Дарья с неохотой натягивает на себя вещи, не особо то торопясь, и возвращается в ванную. Там она берёт фен и полностью просушивает голову, проводя устройством вокруг головы. Кроткий взгляд на зеркало и можно выходить. Сколько времени прошло? Наверное минут 15. Она не считала, смысла нет. Со стороны прихожей слышится копошение, значит мать уже собирается выходить, значит пора. Дарья следует на звук и принимает протянутые кроссовки из рук Елены, присаживается на тумбочку, нехотя натягивая обувь и выходит в уже открытую дверь квартиры. Жизнь на втором этаже упрощает спуск. Девушка в привычной манере сбегает на первый этаж, вслед за матерью, открывает дверь подъезда и подходит к машине, как только слышится щелчок, Даша залезает на заднее сидение и пристёгивается, натягивает наушники и ждёт. Елена сама не очень торопится выезжать, поэтому обходит машину со всех сторон, якобы в поисках каких-то неполадок, но как следствие ничего не находит и садится за руль. Поправить зеркало заднего вида, вставить ключ в зажигание, повернуть пару раз и вот автомобиль уже движется в сторону больницы. За окном мелькают дома, а после и прекрасный лес. Это правда завораживающий вид. Лес всегда был любимым местом для Даши, когда она была младше. В нём можно потеряться и никто тебя не найдёт, а через пару часов выйти обратно к дому, это просто, когда ты знаешь это место как свои 5 пальцев. С возрастом всё, в общем-то, не поменялось, только времени на прогулки стало меньше. Воспоминания о детстве разливают по телу приятные импульсы, которые заставляют улыбнуться, по настоящему, а не наигранно, как это бывает обычно. А вот уже и виднеется пропускной пункт ненавистного места, что сразу же смывает улыбку с лица. Гримина тяжело сглатывает ровно перед тем, как машина стопается на подземной парковке. Ручки потеют, ноги становятся ватными, а во рту сухо, пора выходить. Дарья через силу отстёгивается, открывает дверь машины и ступает на бетонный пол. За последние несколько посещений вид этого места стал привычным до ужаса, как будто это не просто парковка, а твоя собственная комната, в которой девушка находилась несколькими десятками минут раннее. Сзади слышится звук закрывающейся двери и щелчок автомобиля, пути назад нет. Даша, слегка пошатываясь идёт к лифту. Как только двери открываются, младшая и старшая Гримины входят в эту маленькую комнатку перемещений по корпусу здания. Привычное нажатие на 3 этаж, спокойная, но такая надоевшая мелодия, бьющая по ушам своим спокойствием. Благо длится она не так долго. Лифт останавливается на нужном этаже и дамы выходят из него в объятия неприятной атмосферы больницы. А в больницах бывает приятная обстановка? Ответ прост — никогда, даже если это платная клиника, даже если там самые приятные в мире врачи. Ничего не может быть приятным в осознании того, что ты болен. Дарья и Елена движутся по коридору к кабинету врача, который их уже ожидает. Младшая кидает взгляд на обстановку рядом. Вон там она впервые заплакала от боли из-за анализов, вот здесь упала в обморок, а вон в той палате очнулась после этой ситуации, а в кабинете впереди, в который и лежит путь Гриминых, назначили те самые первые анализы. Воспоминания выгоняются из головы лёгкой тряской, когда дамы подходят к двери. Лёгкий стук и с той стороны слышится «войдите», достаточно грустным голосом. Уже не хорошо. Дарья и Елена входят в кабинет, а младшая сразу же замечает листы на столе, скорее всего её. Девушка опять тяжело сглатывает и подходит к небольшому диванчику у стола, сразу присаживаясь на него. Мать встаёт сзади, укладывая свои руки на спинку. Молчание в пару секунд ощущается вечностью, но врач разрывает эту убивающую тишину своим голосом. — Диагноз, о котором мы думали в последнюю и не самую лучшую очередь подтвердился. У вас рак, — дальше Дарья уже не слушала, глаза округлились, а брови свелись к переносице, в ушах встал неприятный шум, а Елена, разговаривая с врачом, поглаживала плечи дочери. Разговор длился не то чтобы долго, но занял точно больше 10 минут, по крайней мере так показывали часы. Аво сколько они вообще вошли в это злосчастное место? Никто не помнил. Последнее, что слышала Гримина младшая это "приходите через неделю, возьмём ещё пару анализов и назначим химиотерапию". Даша не хотела верить. Она просто не хотела верить в то, что информация, которую выдавал интернет оказалась правдой. Наушники вставились в ушные раковины почти сразу после выхода от врача. Музыка играла лишь фоном, чтобы немного скрасить грустные мысли. Ноги стали настолько ватными, что она шла, опираясь на мать, и так до машины. ---------- Как Дарья села в машину и зашла домой? Она и сама не помнила. В прихожей скинула кеды так быстро, как только могла, но вошла в комнату медленными шагами. Не хотелось бы упасть носом в ламинат. Пёс где-то радостно прыгал, но это тоже прошло мимо Гриминой. В комнате тише, чем везде. Наушники снимаются и летят на кровать. Девушка подошла к столу и резко открыла его, всматриваясь. Пенал, небольшая упаковка. В руку ложится лезвие. Этого не хотелось делать, но к сожалению единственное избавление от этого состояния — порезы. Штаны снимаются и аккуратно вешаются на спинку кресла. Лезвие входит аккуратно, но с сильным нажимом. Сильным настолько, насколько вообще возможно было это сделать. Слышен треск кожи, но это не важно. Утром Гримина младшая пожалеет о своём решении, но сейчас, сейчас хорошо. Голова откидывается назад, губа закушена. По количеству ран не так много, около пяти, но расслабление такое, как будто их явно больше 20. Когда по телу разливается тёплое ощущение, Даша убирает всё на свои места. Кровь стекает по ляжке, когда девушка встаёт и движется к кровати. Она пачкает простыни, когда залезает под одеяло. Где-то там же валяются наушники, но это не так важно сейчас. Спать, сейчас нужно спать. Гримина младшая не верила в бога, но сейчас молилась как никто другой, чтобы это просто была шутка врачей, плохой сон, но слёзы и крики матери за стенкой помогают понять, что это всё правда. Глаза закрываются и младшая падает в сон, надеясь, что всё это закончится.