My Dream

Лезвие аккуратно проходится по запястию руки, оставляя новые следы. Было больно физически, но эта боль приглушала моральную. Пусть это не на долго, но хоть что-то. Глупо? Возможно... Но в своей ситуации юноша не находил больше выхода. Да и то что он всего лишь режется ни что по сравнению с тем что он хочет сделать следующей ночью. Почему следующей? А я скажу — потому что будет дождь. Дождь это так прекрасно и красиво. Под него приятнее и умирать. Хоть что-то доставит радость перед уходом. Отложив острый предмет, светловолосый юноша встал с холодной плитки пола ванной. Кровь вытирать с пола не собирался. А зачем? Это имеет какое-то значение? Его завтра всё равно не станет. Завтра появится новое имя в списке мёртвых — Иван Гончаров. Юноша медленно поплёлся в свою комнату и лёг на кровать. Запачкал алой жидкостью свою постель. Ну и ладно. Прижал вторую подушку к себе, обнимая её. Так хочется настоящей нежности и любви. Хочется, но, похоже, не суждено получить. Мир жесток, в нём нет место любви и теплу. Вскоре глаза сомкнулись и тот провалился в сон. Сон - единственное место где он видит тепло, нежность и любовь. Сны так прекрасны и поэтому хочется спать вечно. Вечного сна добиться можно умерев. Смерть — это, фактически, вечный сон. Сон в котором сердце перестаёт биться, кровь циркулировать и в общем организм перестаёт выполнять свою функцию. Утро. Солнечные лучи резали глаза, а будильник трезвонил не давая спать дальше и терзая слух, напоминая, что пора на учёбу. Юноша не довольно промычал и потянул руку к телефону, отключая звук. Нехотя встал с кровати и потёр глазки. Подошёл к шкафу беря чистую от крови одежду. Надел черную водолазку и того же цвета джинсы. Длинные и светлые волосы прибрал в пучёк. Пару локонов выпадало, но это только дополняло образ. Дополнительно накинул бежевое пальто, прихватил рюкзачок и пошёл в универ. Весь день тот тихо сидел у окна глядя на ясную солнечную погоду. Она пока что такая... К нему подошёл светловолосый юноша. —Привет, Вань. Что-то ты всегда какой-то грустный. Что-то случилось? Как ты? Грустный? Хах, а каким может быть человек, которого имеют во все дыры чуть ли не каждый день против его воли? Человек, которого избиваю изо дня в день. Человек, с которым встречаются из-за желания поиметь это тело. Иван перевёл взгляд от окна к юноше, которого звали Николай, сказав: —Здравствуй, Коля. Всё хорошо, спасибо, за беспокойство. Встал из за парты и направился к выходу из кабинета. Гоголь тут же пошёл за Иваном вслед и взял его за руку. —Ты куда? Ещё же пары не закончились, — спросил тот. Иван немного прошипел от того, что сжали запястие, которые он резал прошлой ночью. Порезы были весьма глубокими и поэтому боль ощущалась от того что руку сжали. Гоголь склонил голову на бок, не понимая что с ним. Повёл его в туалет и зашёл в кабинку, усаживая, ни чего не понимающего и шокированного Гончарова на унитаз. Взял его руку и оголил запястие. Николай застыл в ужасе. Порезы? Да ещё и такие глубокие. Обладатель глаз цвета небес России был в замешательстве. Он отдёрнул руку, которую вновь схватили. —Причиняешь вред своему телу? Тебе такое нравится? — проговорил альбинос и пальцем аккуратно провёл по порезу на что Ваня прошипел. —Может и нравится, может и нет. —Ваня, — Гоголь нежно коснулся щеки юноши и погладил большим пальцем, — что случилось? Слишком поздно задавать такой вопрос. Такая не привычная нежность... Гончаров оттолкнул другого от себя и выбежал из туалета. Коля же был нежен с Ваней, так почему он сбежал? Он всего лишь беспокоился о нём. Что не так? Постояв в ступоре пару минут, тот рванул с места за сбежавшим. Иван ушёл домой. Немного посидев там ему стало скучно и переодевшись, вышел из квартиры, дабы погулять в последний раз, а может и не в последний. Та нежность Коли в нём открыла некое желание жить вновь. Он даже выкинул лезвия из дома. Погулял... Ночь. Дождь льёт как из ведра. Иван бежал. Рубашка того была порвана, в попытке снять насильниками. На теле пару синяков, царапин, ссадин, засосов и разбитая губа. Сам он весь дрожал и ревел. Вновь это беззащитное тельце подверглось насилию. Из-за этого тот вновь потерял смысл в жизни. Он побежал на крышу своего дома и встал на край. Было высоко... Тело дрожало и от холода и страха. Было весьма таки прохладно из-за ветра и дождя. Прикрыл глаза думая: "—А стоит ли? А вдруг всё наладится? А та нежность Коли?" Светловолосый юноша совсем потерял смысл в этой никчёмной жизни. Каждый день был одинаковый: избиение, а затем... Его ебали со всех сторон, не обращая внимания на крики и мольбу о пощаде. Слёз не было видно из-за дождя, но они были. И было их не мало. Можно было это легка понять по опухшим глазам. Через пять минут всё закончится. Хочется умереть ровно в полночь. —Пять минут... — прошептал и через слезы натянул улыбку, — пять минут и я буду свободен. Мимо этого самого дома проходил юноша, что заметил на крыши знакомый силуэт. Он не на шутку испугался и тут же рванул наверх. Скоро светловолосый сделал бы шаг в пропасть и узнал бы что бывает после смерти. Вот, вот и тот бы попал в холодные объятия смерти, но его взяли за руку и оттянули от края крыши. —Ты совсем сдурел? — Крикнул в беспокойстве спаситель. —Отпусти... Пожалуйста, уйди. В этом мире каждый сам. Тебя не должны волновать жизни других. Пять минут без тебя. Прошу, не будь ко мне нежен. —Ваня, не уходи от меня. Я не смогу без тебя, ты нужен мне. — Прижал к себе дрожащее, то-ли от холода, то-ли от слёз и боли, тело. —Любовь.. Мне нужна она. Я жадно хочу её. Мне нужна она! — в истериках кричал Ваня, ревя. —Отдам её тебе. Подарю всю свою любовь тебе, но забудь всю ту боль прошлого. —Я хотел забыть ту пору и дни... — шёпотом сказал Ваня. —Я помогу тебе это сделать. Два тела промокли под холодным дождём прижимаясь друг к другу, стараясь хоть как-то согреться. Отпускать Ивана Николай не собирался, ведь если он его отпустит Гончаров сразу же рванёт на край крыши и спрыгнет. Из-за того что Ваня слишком сильно утомился, он вскоре уснул. Гоголь взял на руки дрожащее тело юноши и пошёл к нему в квартиру. Найдя в его кармане ключи, открыл дверь и зашёл. Положил на кровать, снял мокрую одежду и заменил на сухую, что нашёл в его шкафу. Всё это он делал так аккуратно и нежно, боясь разбудить беднягу. На всякий случай приложил ладонь ко лбу светловолосого, дабы проверить нет ли температуры. Лоб был горячий и тот тут же пошёл на кухню. Нашёл полотенце, намочил его и сделал компресс. Нашёл аптечку и начал, так же аккуратно, обрабатывать все ссадины и раны от избиения. Дойдя до запястий и увидев эти порезы, тот вздохнул. Ваня ни чего не рассказывал о своих проблемах и виду как таковой не показывал. Был грустный, да, но он говорил, что нет настроения или скучно. —Спи сладко, Вань. Отдохни от этого всего. Нежно коснулся губами к лобику спящего и умиротворённого юноши. Присел на пол и положил голову на край кровати. Ложится вместе с ним как-то страшно, ибо что Иван вдруг подумает, когда проснётся? Явно не о чём-то хорошем. Прикрыл глаза и провалился в царство Морфея. Утром Коля проснулся раньше и решил приготовить завтрак. На учёбу не пойдут — прогуляют. Ваня спит слишком долго. Беспокойство было ещё больше и тот подошёл к спящему, коснулся лба. Горячий. Сделал компресс вновь. —Ты так долго спишь. Наверное, очень сильно утомился. Рука коснулась светлой макушки и аккуратно прошлась, гладя. Такие мягкие волосы, но выглядят так будто их рвали, ибо некоторые локоны были разной длины. Несмотря на всё это волосы оставались мягкими и щелковистыми. Он перебирал их между пальцами и иногда накручивал на пальчик локон. Уже был вечер — Ваня спит. Гоголь всё так же следит за его состоянием и старается сбить температуру разными способами и у него получилось, она стала меньше. На следующий день он делал всё тоже самое и ближе к вечеру Ваня открыл глаза. Коля сидел на полу, положив голову на край кровати, но когда увидел, что Гончаров открыл глазки, то сразу же встал выпрямившись. Какое счастье его переполняло. —Как ты себя чувствуешь? — тихо спросил альбинос, будто боясь спугнуть. Разум ещё не отошёл ото сна и поэтому вопрос не сразу дошёл до получателя. —Я... Вроде, хорошо, — ответил, привстав с кровати. Глянул на запястия, где раны были аккуратно обработаны. Окончательно проснувшись, Ваня поднял взгляд, в котором отсутствовала какая-либо жизнь, на Николая и произнёс: — Не надо дарить мне ложную надежду на то, что в мире ещё есть свет. Свет есть только после смерти и только в конце тоннеля. Хочу его увидеть. — сказал он всё это так спокойно даже не думая о последствиях. —Не говори так. — обладатель двух цветов глаз сел на край кровати и завлёк второго в объятия полные тепла и любви, — хочешь любовь? Отдам! Всю свою любовь я дарую тебе и будешь ты вновь видеть свет во тьме. Всего себя отдам. Иван был в замешательстве от тепла, что ощутил он только что. Это объятия? В них так тепло и безопасно... Хочу вечно обниматься. Не выйдет... Лишь в мечтах и снах это будет. —Не надо мне отдавать всего себя. Ты не обязан ни чего мне. Ты прям передо мной как раб какой-то. Не хочу такого. Я тебе не хозяин какой-то. — всё таким же спокойным голосом и в каких-то местах с насмешкой отвечал Гончаров. —Тебе не нравится, что я как раб? Могу быть как господин. В этом случае мой приказ тебе - живи! Не смей что-либо делать со своим телом! И расскажи, что же тебя заставило всё это делать? —Господин? Хах, теперь я кому-то служу. Ну, как хочешь. — светловолосый прикрыл свои глазки и с каким-то холодом продолжил, —Приказ твой я не намерен выполнять, господин, но на вопрос один отвечу. Хочешь знать, что же меня довело до этого поступка? Последовал положительный кивок со стороны Гоголя. —Насилие... Каждый день был одинаковый: имели во все дыры и избивали. Я же так похож на девицу по их мнению: чистая и светлая кожа, аккуратная талия, мягкие и ухоженные волосы. — дав ответ Николаю, Иван отстранился от его объятий и, встав с кровати, поплёлся в ванную. Обладатель белых волос был шокирован этой историей и не понимал куда идёт Ваня. На всякий случай пошёл за ним. Гончаров встал у зеркала глядя на своё лицо. Взял в левую руку свои волосы и оттянул в лево, во вторую руку взял ножницы, подставляя их к волосам. Коля схватил руку Ивана, что была с острым предметом. —Зачем? — сердце Николая билось в беспокойстве. Такие красивые локаны могу пропасть из-за каких-то ублюдков, — те кто тебя называли девицей, они из нашего универа? —Есть те кто из нашего и те кто просто незнакомец. —Забей на них, они не достойны твоего внимания! Отняв ножницы у Ивана, гетерохромик впился в чужие губы своими, повернув того к раковине спиной, а к себе лицом. От этих действий Гончаров промычал в поцелуе и зажмурил глазки. Проведя небольшую беседу вышел итог, что с этого дня Гоголь и Гончаров пара. Альбинос старался защищать своего партнёра от других. Те окончили универ и нашли работу: Иван дизайнер, а Николай архитектор. Но в последнии дни альбиноз был холоден к Ивану: меньше внимания уделяет и на работе пропадает. Гетерохромик зашёл домой и его встретил его парень со словами: —Добрый вечер, милый. —Добрый, Иван. Иван? По имени? Обычно - солнышко, зайка, ангелочек, любимый. Гончарова всё это настараживало и тот стал меньше чувствовать всю ту любовь. —Кхем, Коля, не хочешь прогуляться? — тихо спросил светловолосый. —Ох, Иван, я устал очень. — глянул на часы и вздохнул, — У тебя пол часа. Выходим. Ваня тут же собрался за пять минут и выбежал, взяв парня за руку. Провели эти тридцать минут в уютном кафе. Иван заплатил за еду, угощая Колю. Идя обратно, решили сократить и пошли по тёмному переулку. Там к ним подбежал юноша, что имел чудный цвет волос двух цветов. —Гоголь, я так скучал! — С этими словами, паренёк, что имел волосы двух цветов обнял альбиноза и поцеловал. Стоп. Поцеловал? А Коля? Он не сопротивлялся? Но потом отстранился. —Сигма, не вовремя ты. — процедид Николай и приобнял паренька, которого назвал Сигмой. —К-Коля, кто это? — еле как выговорил Иван. —Ах, это? Сейчас всё расскажу. Ванечка, видишь ли мне нужно было лишь твоё тело и не более. Мне противен твой характер и сам ты, а вот твоё тело. —Т-тело? — отступал назад Гончаров на один шаг, не веря в услышаное. —Да, тело. Но нашёл лучше. У Сигмы и характер и тело прекрасно. Я его люблю, уж прости. Тем более от тебя я получил то что хотел - секс. —А как-же л-любовь, что ты обещал мне подарить? — с некой надеждой спросил Ваня. —Ах, ты об этом? Любовь тебе надо? Ты жадный в любви и ни кто её тебе не подарит. Тебе нужно слишком много. Эгоистичен. — с неким отвращением и холодом ответил на вопрос уже бывшего парня Гоголь. —Всё то тепло и все те слова ложь? —Да, так и есть. После этих слов у Ивана будто что-то сломалось. Будто мир рухнул. Что-то треснуло. Тот сел на асфальт, смотря куда-то в даль. Слёзы потихоньку набирались в краешках глазок того. Видя эту картину Гоголь фырунул и бросил, уходя: "—Убожество. Как же противно." Ваня думал, что наконец нашёл того кому нужно не тело, а сам он - он всецело. Он думал, что нашёл тепло и любовь, но оказалось, что это были лишь иллюзии и не более. Его никто не полюбит? Не уж то ему суждено быть одному на всегда? Не уж то это его судьба? Дождь... Дождь прям как тогда. Прям как тогда, когда он хотел сбросится, но его остановили. Зря... Всё ложь. Встав с земли Иван поплелся в неизвестном направлении. Так темно. Дождь лил как из ведра. Случайно задел чьё-то плечё и незнакомец уронил свой телефон явно дорогой марки. Не знакомый юноша начал ругаться: —Юноша, смотрите куда идёте! Вы должна мне заплатить за ремонт телефона! Ваня ни чего не ответил. Он зашёл в здание, а затем в лифт. Самый верхний этаж и крыша. Тот самый незнакомец рассматривал свой разбитый телефон, а потом перевёл взгляд на верх где заметил на крыше виновника этого безобразия. Всё же человечность в нем была и тот тут же рванул с места на крышу, дабы предотвратить не поправимое. Успел. Схватил светловолосого юношу за руку и оттащил от края. Тот в свою очередь сопротивлялся и старался вырваться, дабы спрыгнуть. —Не позволю снова себя спасти и дать ложную надежду, уйди! Не надо меня спасать! Я даже имени твоего не знаю, а ты моего! Тёмноволрсый юноша притянул к себе Ивана и вывел из крыши на лестничную площадку. —Я Фёдор, теперь ты знаешь. Тебя как зовут? — спокойно ответил спаситель и приподнял голову Гончарова за подбородок, дабы глянуть в глаза Ивана. Заплаканые глаза в которых жизнь умерла. Так пусто в них, что даже кольнуло в сердце. Хоть Фёдору данный человек был не знаком, но было больно видеть юношу в таком убитом состоянии. Глаза были безднные. — Что же с тобой случилось? — лишь прошептал тёмноволосый и провёл ладонью по щеке. Иван молчал. Он не хотел отвечать. Он боялся. Было страшно вновь верить спасителя. Не хочется чтобы всё вновь повторялось. —Будешь молчать? Почему же? Ох, хорошо. Лучше успокойся и отдохни. — в голосе всё тоже спокойствие. Вырвавшись из хватки спасителя, Иван хотел вновь выйти на крышу, но того снова схватили за руку и притянули. Уложив к себе на колени, незнакомец достал откуда-то шприц и что-то вколол Ивану. —Что это было? — тут же выкрикнул Иван и встал с колен. Уйти не давала рука, что держала Гончарова за запястие. —Снотворное. Скоро ты уснёшь. —Ч-что? Зачем? — было немного страшно, ибо мало ли этот спаситель его изнасилует? А вдруг он как его уже бывший парень только секса и хочет? Все только на тело и смотрят. Страшно... Сердце колотится в панике, а тело покидают силы. Разум всё больше погружается в сон, а веки тяжелеют. Сон... Так прекрасен и успокаивает. Проснулся в какой-то спальне. Так богато и дизайн такой тёмный. Повернув голову на бок, взгляд пал на тёмноволосого юношу. —Я Фёдор Достоевский. Как же зовут тебя, юноша? Начнём с этого. Сглотнув тот огляделся. Фамилия знакомая... Где он её слышал? —Мафиози? — не уверенно спросил Иван, тем самым выдвигая свою версию о том откуда он слышал эту фамилию. —Верно. От этого стало страшно. Зачем он нужен мафии? Что такого уникального? Из-за страха, светловолосый всё же решил ответить на вопрос. —Иван Гончаров. Хотя... А чего боятся? Смерти? Но если его убьют будет прекрасно! Будет просто чудесно! —Для чего я тебе? — спокойно спросил Иван и глянул на Фёдора. Достоевский встал с кресла и присел на край кровати, беря Гончарова за подбородок и смотря прямо в глаза. —Ещё ни когда я не видел такой мёртвый и пустой взгляд. Цвет глаз прекрасен, но кто же отнял их блеск? Что повлекло это? —Зачем тебе это? — так же спокойно, будто и не боясь вовсе мафиози перед ним, что может в любой момент убить. Хотя почему будто? Он наоборот будет рад если его пристрелят и убьют. —Хочу вернуть блеск твоим глазам. Ты красивый. Можно узнать тебя поближе? —Ещё один на тело повёлся... —Ещё один? Тебе разбили сердце? Достоевский не переставал глядеть в глаза напротив, которые смотрели куда-то в сторону, ибо Иван не хотел встречаться взглядом с кем-то. —Мне нравятся твои глаза. Такие прекрасные, но мёртвые. Чудесно. Иван склонил голову на правый бок. Глаза? В каком смысле глаза? А остальное? А тело? —Поспи, Иван, — сказал Фёдор с некой нежностью и приказом, — Теперь ты будешь под моим надзором и работать на меня. Иван решил не противиться и не сопротивляться. Он лёг спать и решил, что просто возьмёт и надоест Достоевскому, а потом мафиози его убьёт из-за этого. Не вышло... Иван лишь заставил влюбится в самого же себя Фёдора. Фёдор полюбил Ивана, но тот ему не верил. Он не верил в любовь. Достоевский заметил, что Гончаров часто спит. Слишком часто. Вновь светловолосый спит. Почему же? Это успокаивает... Уход от проблем. Во сне он как в мечте. Прекрасная счастливая жизнь. Он там счастлив и спокоен. Во сне он забывает всё и на душе так легко. Но сегодня ему приснился кошмар. Воспоминания из прошлого — Гоголь, насильники и все бывшие, что любили за тело. Рядом на кресле сидел Достоевский, что наблюдал за сном того кого полюбил, читая книгу. Иван резко встал. Был в холодном поту и судорожно дышал. Паника окутала того и он глянул на Фёдора в глазах которого читалось беспокойство. —Вань, всё хорошо? — тихо спросил мафиози, дабы не спугнуть или что-то ещё. —Х-хо-х-хорошо? У Фёдора всё ни как не выходило вернуть этот свет в глаза юноши и поэтому сейчас на него смотря всё так же пустые и мёртвые очи. Встав с кровати, Гончаров напрыгнул с объятиями на Достоевского, ревя. Плача. С глаз слезы бежали водопадом. Достоевский опешил от этого, ибо ранее Гончаров никогда не обнимал по своей воле Фёдора, но быстро пришёл в себя. Своей изящной и фарфоровой рукой тот аккуратно приобнял Ивана, слегка похлопав по спине. —Ты мне говоришь, что хочешь вернуть свет в мои глаза? Тогда себе этот свет сперва верни! — выкрикнул юноша, что ревел в плечо мафиози. В этот момент Фёдор задумался. А ведь и вправду, он не может помочь себе, так как же он поможет кому-то другому? Вздохнув тот взял Ивана за подбородок. —Хорошо. Мой свет вернётся, если ты мне ответишь взаимностью, ибо ты меня осчасливишь. Хорошо? — спокойно промолвил ответ тёмноволосый. —Ты это говоришь так будто это легко... Вместо ответа на эти слова ревящего, он лишь прильнул к губам своими. Прикрыл глазки, увлекая юношу в поцелуй. Спустя две недели Гончаров согласился встречаться с Достоевским. Второй был весьма рад, а другой... Чувства смешны. На самом деле Иван не понимал своих чувств к Фёдору. Он запутался. Тем не менее согласился на отношения с ним. Согласился быть вместе. Юноша был всё так же поникшим и убитым. Было кое-что, что удивляло Фёдора на протяжении месяца отношений. Сон... Иван слишком часто спал. И вот сейчас тоже. Умиротворёное тело посапывало на мягкой кровати, не смотря на то что на улице дневное время. На лице читалось полное спокойствие. Всё же это спокойное лицо радовало того, ибо когда он просыпается, то становится словно робот - безчувственный и холодный. На самом деле Достоевский в каком-то смысле и сам таковым является, но всё же видеть кого-то тоже в таком состоянии было не очень приятно. Особенно если этот «кто-то» это тобою любимый человек. Тёмноволосый провёл ладонью по макушке головы того, погладив. Легонько коснулся лба своими губами и стёр слезу, что прокатилась по щеке спящего. —Я и не думал, что ты так много спишь, — тихо, дабы не разбудить, сказал Фёдор. Сидя на краю кровати, он пробыл там до самого вечера. Почему до вечера? Вечером проснулся Иван в холодном поту. Он будто потерял дар речи и со страхом смотрел прямо в глаза Достоевского. Второй же в свою очередь был в замешательстве и тоже в испуге. Гончаров резко обнял мафиози, начиная реветь. —Прошу, покажи мне любовь! Покажи настоящие чувства! Скажи, почему, почему я должен быть с тобой? Почему я с тобой? Почему ты со мной? — в истериках спрашивал светловолосый юноша, прижимаясь к человеку кому всё это адресованно. —Покажу её. Со мной потому что я тебя люблю. Да, банально. Знаю, но прошу, Ваня, успокойся сейчас. Тебе нужно прийти в себя, милый мой. Достоевский боялся ляпнуть что-то лишнее, и боялся, что его не так поймут. По этой причине он старался отвечать более менее кратко и понятно. Проревев все слёзы, Иван отпросился прогуляться по городу. Ему предложили хорошую охрану, дабы ни чего не случилось и юноше пришлось согласиться на неё. И так каждый раз, но в один день он сбежал от телохранителей. Зря... *** Если бы не повязка на рту, послышался бы души-раздерающий крик боли. С мест, где когда-то были прекрасные и излюбленные глаза Фёдора, текла кровь. Юношу окутала вечная тьма, что говорила, что он обречён на слепоту. Хвала Богам, ибо не внимательные охранники нашли измучанное тело. Сказать, что Фёдор был в гневе это ни чего не сказать. Он, увидя на больничной койке Гончарова без его прекрасных глаз, был в ярости. В тоже время он очень был напуган за Ивана и беспокоился. За долгое время он разревелся, прижимая руку любимого, спящего человека в своей руке. Кто же так поиздевался над этим личиком, обременяя юношу на вечную мглу? Хороший вопрос и очевидный ответ. Весьма очевидный... Николай. Достоевский аккуратно провёл большим пальцем по щеке слепого, что уже проснулся, но не сумел увидеть свет. По щеке Ивана прошлись окровавленые струйки слёз. Их Фёдор тут же стёр, пройдясь по щеке. Нежно поцеловал его ладонь. —Расскажи, кто это сделал? — с беспокойством спросил мафиози, — кто лишил тебя твоих замечательных очей, обрекая на вечную тьму? —Бывший. Коля. Его новому парню казалось, что мои глаза прекраснее его и он у Коли попросил сотворить такое, — тут же ответил юноша. —Любовь моя, прости, что не был рядом. Даже сейчас я вынужден покинуть тебя, дабы отомстить, — последовал вновь нежный поцелуй тыльной стороны ладони Гончарова, — обещаю, что вскоре вернусь. Вскоре разошлась новость о смерти одного юноши. —Юношу нашли в лесу повешенным на дереве. Предполагается, что это было самоубийство. Причиной такого поступка не ясна по сей день, — так сообщают СМИ на следующий день. Минус один бывший из жизни Ивана, что теперь мирно жил под опекой Достоевского. Фёдор дарил ему всю ласку и любовь, которую Иван так жадно желал. Ваня был слеп, но тем не менее счастлив. В глаза его боле не глянешь. Нет глаз - нет и пустоты в них. Хотя если бы были, то скорее всего отблески света бы появились, ибо он наконец счастлив.