Солнышко лучистое

Было сложно свыкнуться с мыслью, что где-то там, в абстрактном мире - за пределами подземелья - есть большой огненный шар в виде звёзды, который пылает неподалеку. Что он согревает жителей абстрактной планеты земли, прогревает почву, влияет на всех живущих достаточно ощутимо (правда, монстрам это неоткуда знать наверняка, ведь остались одни пыльные книги). Было тяжело также принять тот факт, что, помимо барьера, население стало сокращаться, а монстры ничего не могли с этим поделать. Конечно, король пытался, он не оставил свой народ на произвол, но помогло ли это? Где эти бегающие дети, плоды принятого решения когда-то давно? Правда ли они в центральном городе, или же их попросту нет, но все молчат об этом? Разве это не означает, что они все в большой опасности? Это явно не то, о чем стоило волноваться стриптизеру, который подрабатывает по вечерам и ночам в баре неподалеку от своего дома, где-то в самом отдаленном поселении от из всех имеющихся от барьера. Его мысли, полные надежд и желаний верить в то, что они не вымрут, не изменят их нынешний ход жизни. То, что он когда-то давным-давно был ученым и отличался от остальных пониманием чего-то большего, сейчас стерто. Или замазано. А лучше всего - спрятано за неоново-розовой вывеской того самого бара. Чуть стоило бы приглянуться, и вот, кажется, даже видно краешек индивидуальности, но кому это нужно? Кто бы стал напрягаться, чтобы в каком-то там скелете из в какого-то задрипанного мирка найти хотя бы толику уникальности? Прошу меня простить: не хотел внести неясность. Здесь каждому не плевать на каждого. Нет жестоких правил выживания, нет гнильцы в душах в чрезмерном количестве. В этом плане тут всё очень даже чудесно. Но каждый рассматривает каждого не глубже необходимого минимума, чтобы почувствовать прилив тепла в некоторых частях тела. Им незачем рыться слишком глубоко. А после соития дай бог вспомнить хотя бы лицо того или той, кто провел с тобой эту ночь. Очередная смена подошла к концу: в баре уже почти не осталось живой души за исключением его хозяина и Ласта, который только успел переодеться в повседневную одежду. Музыка стихла окончательно вместе с шумом последнего ушедшего посетителя, который явно не мог устоять на своих ногах больше пары минут, не шатаясь. Внутри воцарилась тишина: только редкий треск огня и работа ламп как-то ее прерывала. Отчасти Санс даже был рад тому, что у него не было “особенных” клиентов - всего себя он хотел сегодня отдать тому, кто наверняка уже стоит снаружи бара. Тому, кому зачем-то понадобилось капнуть глубже того, чего обычно хватало остальным. И хотя его кавалер имел представление о “специфике” его работы, он не осуждал ни на миг то, чем он занимается. Поддерживал его в том, в чем мог, и любил так, как тот позволял. А сейчас наверняка стоит себе, опираясь на внешний фасад паба, и наблюдает за тем, как медленно падает снег, ожидая. Завсегдатай этого мира, которому он не принадлежит. Если, конечно, не считать самого Санса из этих мест. Скелет немного уставшей походкой подошёл к стойке, где его ожидал Гриллби для расчета. У них с хозяином всё схвачено в плане выплат: часы отработанной смены, количество “угощений” для стриптизера и, конечно же, оказание дополнительных платных услуг. По-хорошему, за все бутылки кетчупа в прошлом он должен был постепенно убавлять от этого большого гонорара процент, но дружеское отношение не позволяло (или тот решил тактично “позабыть” о долгах?). Возможно, зря, возможно - и нет. – Держи, Санс. Тут за эти две недели. Для того, чтобы ты смог спокойно сверить правильность выплаты, я прислал тебе электронным письмом всю расценку твоей работы, но, если возникнут вопросы, всегда рад ответить на них. – прохрустел элемент, протягивая тому мешочек. – Спасибо, Гриллб-з. Ох, он даже тяжелее, чем я ожидал. – приняв свою зарплату на руки, он удивленно глянул вновь на огненного, который почему-то улыбался. – Я подумал, что смогу тебя заранее поздравить с днем рождения, поэтому добросил от себя, чтобы ты смог отдохнуть с чистой совестью с тем, кто сейчас стоит снаружи. – тот прищурился, продолжая также по-доброму улыбаться. – Тебе уже давно пора. Сладких снов, и увидимся в следующий понедельник, не раньше. – Понедельник? Гриллб-з, я же так могу и вовсе забыть, как на шесте крутится, но…спасибо. Правда, спасибо. Эта неделя должна быть незабываемой. – попрощавшись окончательно с ним и подарив полную благодарности улыбку напоследок, скелет уже бодро направился к выходу: новость об увеличении выходных явно повлияла на это не меньше просто получения своих кровных. К тому же, это так хорошо ложилось с его планами на монстра за стеной. Ещё пара шагов, ещё пара действий - и они увидятся. Дверь, которую ещё не успел замести снег, отворилась. В тот же миг, как из-за неё выпорхнул Ласт, он встретился взглядом с тем самым, что стоял всё в той же позе: руки в карманах, на череп натянут капюшон. Уставший Санс вновь улыбнулся и, приблизившись к нему, заключил в объятия, на которое тут же получил ответ. – Я скучал, Дэнс В ответ на это он услышал тихую усмешку и хруст снега. Тот скелет подошёл чуть ближе, чтобы как можно поближе прижать к себе долгожданного. — Как и я, Ласточка. Как вечер, как день? Прости, что долго не отвечал: меня просто закружили события. — фаланги пальцев более уверенно забирались всё дальше, скользя по куртке вдоль. — К слову упоминая: я всё-таки смог договориться со всеми, чтобы эту неделю не устраивали кипиш по поводу моего отсутствия. Его руки всегда были такие нежными и согревающими, или Санс успел позабыть? Странно, от приятного тяжело отвыкают, разве нет? — Сегодня прошло мирно, днем меня навестил Папирус. Он проверил то, в каких я условиях живу и, боже, ты бы видел его выражение черепа, когда не нашёл бардака в моей комнате. Кажется, он начал заподазривать неладное. — тихо хихикнув, тот продолжил отвечать. — Это замечательно, ведь мне тоже дали выходные дни. Так что и я полностью твой на это время. — Только мой? — Дэнс не были из ревнивых скелетов, как ни посмотри. Если бы и был бы таким, то не смог смириться бы с тем, что всегда будет делить эти кости с кем-то ещё. — Только твой. Объятия были уютными, но обоим, однако будучи в теплом доме, где будут лишь они, прикосновения станут горячее, согревая даже души. Не перекидываясь словами, они нехотя отпустили друг друга, после чего, взявшись за руки, были телепортированы. Оказавшись по середине гостиной, Дэнс пару раз моргнул, после чего взглядом нашел знакомую макушку и вновь захватил в крепкую хватку — Это было неожиданно. Ты тоже соскучился? — Ещё как. После твоего обещания провести пару дней вместе, я долго ждал этой недели. Даже не верится... — признавшись в неверии в происходящее, он обратил внимание на то, что его любимый куда-то целенаправленно смотрит. — Что-то случилось? — Слушай...это ведь те самые свечи? Я ведь правильно понимаю? Когда-то давно, когда только их пара столкнулась с внутренними проблемами и недопониманиями (в частности закрытость Ласта), Дэнс в отчаянии найти хотя бы какое-то доказательство своих намерений кинул взгляд в сторону, а там - свеча. Свечи были расставлены по всему дому, стоило Папирусу переехать жить к своей пассии. Недолго думая, он аккуратно коснулся обоих плеч руками, после чего сказал, глядя тому сквозь глазницы в самую душу: — Я понимаю, почему ты такой. И я прекрасно понимаю, что тебе не легко. Это тяжело, больно, и ты в одиночку это проходить не должен. Я не знаю, когда мы в следующий раз сможем ещё раз побыть вот так вместе, но, пожалуйста, пообещай мне кое-что, ладно? Если ты хотя бы раз, хотя бы один лишь раз почувствуешь себя отвергнутым мной или ненужным для меня, пожалуйста, зажги любую из свечей, что находится здесь, в гостиной. Если же такого ни разу не случится, то в следующей встрече я обязательно увижу это. Но если я смогу тебя поддерживать на протяжении этого времени, то и ты начнешь мне доверять, идет? Ответа тогда не прозвучало, но был замечен кивок. Скромный, обессиленный. — Да, те самые. Я не менял свечки ни разу здесь, и.… они все остались нетрону- Его прервали. Грубовато прервали. Ненарочно. Хватка стала крепче, а сквозь розоватый мех у ворота ощущалось нежное утыкание в шейные позвонки, не подразумевающие ничего такого. Взгрогнув от этой неожиданности, Ласту нужна была парочка секунд на то, чтобы понять причину такого необычного для его любимого поведения. Черепок варил туговато после смены, из памяти никак не хотел выходить на свет тот самый момент с обещанием, сказанное так давно. Но, всё же, ему удалось понять, что случилось, после чего он и сам уткнулся в чужое плечо краем носа, улыбаясь — Прости, что тебе пришлось так долго ждать. — с их последней полноценной и продолжительной встречи прошло уже пару лет точно (если их вообще отсчитать возможно), в течение которых они то и делали, что лишь переписывались. — Это стоило того, чтобы ждать, солнце. — сказал тот более приглушенно, совсем скромно поцеловав долгожданного куда-то в череп.