Фарфоровый Архонт

Фурину де Фонтейн можно назвать безумно популярной, очень знаменитой личностью Фонтейна, одним из самых доступных для своего народа Архонтов. Она всегда управляла страной на виду, не прячась за стенами дворцов и храмов, всегда близ своего народа, готовая вселить уверенность в каждого своего последователя. Удивительно, что эта же самая Фурина де Фонтейн, несмотря на всю свою доступность и поверхностность, хранила в себе загадок на полтонны больше собственного образа. Архонт справедливости была не просто непонятна - она была странна, причем даже для того, кто и сам продолжает существоввть на землях Тейвата с несколько сотен лет. Невиллет всегда был подле госпожи. Даже в дни национальной смуты, даже в моменты господского смятения. Он мог наблюдать все картины ее жизни от утреннего сбора до вечернего чая, и при этом не иметь возможности раскрыть ее тайн ни с единого края. Фурина везде была недоступна, везде недосягаема в своей стабильной эмоциональности. Потому что рано утром она уже выходила к своим слугам, чтобы капризно по часу выбирать праздничный наряд, а перед сном брезгливо запираться ото всех, не допуская даже самых близких фрейлин и охрану. И лишь совсем недавно, кажется, госпожа Гидро дала перед своим драконом маленькую, но все же достаточно заметную слабину. Алкоголь смог развязать девушке язык и открыть свои глаза для юдекса чуть шире прежнего. Горе одиночества раскололо ее маску и показало маленькую щель, через которую видно настоящее лицо Архонта- заплаканное, слабое и бледное. Глаза Фурины никогда не могли сказать о ней многого. Потому что на вечно движущемся лице, всегда изображающем абсурдно яркие чувства, глаза оставались неподвижными, скрытыми за пеленой тумана. Но, кажется, застоявшиеся слезы развеяли дым в глазах-аметистах, отразив в них опасное нечеловеческое отчаяние. С таким блеском в глазах к мосту идут утопленники и поднимаются на высокие крыши домов те, кто готов сорваться с высоты. И Фурина теперь несмываемым образом стояла рука об руку с ними, будто с этим блеском в глубине зрачков она прямо сейчас будет готова разбиться насмерть, упав с крыши Мермонии. Об этом думал судья, пока Фурина тихо отдыхала у него под боком, ластясь к драконьей прохладной руке. Слезы ее до сих пор обжигали его ладонь, проникая сквозь ткань перчатки. Невиллет знал что она играет, но поначалу эта игра казалась ему шуткой, пренебрежением к чужой жизни. А теперь эта вредоносная манипуляция напомнила дракону баланс на лезвии ножа, заточенном настолько остро, что, как бы ты ни поставил босые ступни, все равно сможешь выйти лишь с окровавлеными ногами. Фурина скрывала за своей маской какую то боль, и открытие ее могло стать занятием на десятилетия, а может и столетия вперед. Из транса дракона вывело легкое движение, тихое копошение около его когтистой руки, что до этого слабыми пальчиками обхватывала ладошка Фурины. Архонт рядом с ним заерзала на постели, заметно, собираясь подняться на ноги. Но Невиллет, подняв крупную ладонь, тихонько коснулся плеча своего Архонта и уложил ее обратно на мягкие простыни. - вы еще слабы, моя госпожа. Вам стоит отдохнуть. - прошептал Невиллет, ощущая как протянутую руку вновь обвивают чужие пальчики. - молчи, дракон, - дрожит, лежит в ознобе, будто больная, и требует чего-то. - а мне надо идти. Палаты не смогут начать свою работу, пока я не выдам им распоряжения. - позвольте мне распорядиться... - я сказала молчать! - сквозь зубы прошипела Фурина, поднимаясь на ноги, несмотря на тянущую ее вниз руку судьи. Она знала, захотел бы, бросил ее обратно на кровать, не давая и малейшего шанса,но дракон мешкал. Поэтому освободиться ей было легче легкого. - не ты ли говорил мне вчера вечером, что нация хочет видеть своего Архонта во всей занятости и при деле? Поясничает, стараясь уколоть своего судью. Но получается как всегда плохо, да и она уже даже не пытается в полную силу пронзить невозмутимость Невиллета своими остротами. Она знает больше него, а понимает и подавно... даже слишком много, чтобы не обижаться. Фурина поднимается медленно, расправляя свою атласную рубашку и застегивая на ней пуговицы жилета, что перед сном с нее заботливо стянул Невиллет. Дракон встает вслед за своим Архонтом, держась рядом, стараясь услужить своей госпоже, хотя сегодня она кажется ему неестественно пренебрежительной. На секунду в голове Невиллета ястребом пролетела мысль о болезни. Уж слишком легко его эксцентричная госпожа восприняла свой неидеальный внешний аид, мятую рубашку и вчерашний жилет. Но вскоре он сбросил эту мысль со своих широких плеч, вспомнив, что Архонты не могут болеть. - тогда позвольте помочь вам своим присутствием. Я могу быть полезен вам сегодня. И на эти слова он ловит еще одно странное выражение лица его госпожи. Она хитро прикрывает глаза, затеняя блеск зрачка густыми ресницами, и нервно ухмыляется в ответ судейским словам. - похоже вы решили проявить свои манеры, месье. Чтож, я не откажусь от вашего предложения. ... Большой многоуровневый зал, напоминающий служителям палат лекционные аудитории Фонтейнского университета, освещали лучи утреннего ленивого солнца. Несмотря на раннее время, еще не выгоревшие свечи в канделябрах и весеннюю духоту, поднимающиеся ряды в зале уже были под завязку забиты статными фигурами, как куклы разодетыми в богатые темнеющие фраки. Служители палаты Жардинаж с первыми вскриками птиц накрахмалили свои воротники и, взяв стопки отчетов и записных листов, приготовились к длительному заседанию без времени на отдых. Сегодняшнее слушание проходило по серьезным делам, ради которых были подготовлены не только высокие стопки финансовых отчетов, но и была проведена беседа с людьми палаты Жестьон, что заведовала казной, и Ордали, к которой за подтверждением соответствия конституции и НПА был направлен целый пакет нововведений. Обычно, когда намечалась такая кооперация, со всех сторон связывая большую гос. машину, принимались решения такого масшатаба, что вся палата Жардинаж без продыху кипела вплоть до следующего полугодового слушания. Сегодня все уже приготовились к худшему, и даже увеличили утреннюю кофейную дозу эспрессо до доппио. Наконец, дверь в большой зал скрипнула, эхом раскидывая звук петель до самого крайнего угла. Поджавшиеся чиновники, услышав громогласный удар большой двери и заслышав громкий стук судейской трости, поднялись со своих мест, словно ученики, приосанились, оставляя место для того, чтобы чинно склонить подбородки к груди и уважительно поприветствовать главного спикера большой палатной системы. Каково же было удивление этих господ, когда, вслед за стуком деревянного наконечника, последовало торопливое и уверенное стучание женских подбитых каблуков. Стоило кому то одному, заслышав новый, но очень знакомый каждому звук, сказать тихое "ее превосходительство", как тишина в зале развеилась, превратившись в легкий гул и чужой опасливый шепоток. Фурина, в сопровождении своего любимого юдекса, чинно вошла в зал, оправляя жилет, сегодня не укрытый никаким пиджаком, надетый прямо на темно-синюю рубашку. Она, держась осторожно за согнутый локоть дракона, шла, уверенно задрав собственный нос к потолку, старалась все же не споткнуться на большой лестнице. В этот день Невиллет, похоже, решил проявить все свое покорство фамильяра, ведь весь их медленный проход мимо кланяюшихся людей, он так и норовил прихватить девушку за плечи. Наконец, не выдержав, прямо перед трибуной, он склонился к уху девушки и шепнул. - следует ли вам рассказать что то о делах прошлого заседания, госпожа? - спросил Невиллет. - сядь на свое место, Невиллет. Будь спокоен. И громким постукивающим шагом, сквозь чужой шепот, Фурина проскочила в сторону красивой трибуны. Невиллет был озадачен такой уверенностью своей леди, смотря на то что это девица не бывала на заседаниях палаты ни разу за достаточно продолжительный срок. Ей бы следовало хоть раз прочитать о том, чем занимаются люди, собравшиеся здесь для дела. Именно поэтому Невиллет, уложив документы на близкий к трибуне стол, уже готовился к тому, чтобы прикрыть уши и сквозь собственные мысли прослушать обыденную, пустую и ничего не значащую речь госпожи Гидро. Каково же было его удивление когда, перебрав папки, горой сложенные к столу председателя, Фурина четко проговорила. - мною были просмотрены направленные прошлые предложения. Они прошли проверку многоуважаемой палаты Ордали, и в них был замечен ряд скромных несоответствий. Поэтому начнем с обсуждения запрета на пользование аквабусами с истекшими лицензиями и удержание транспорта. Голос Фурины резко опустился и осел комом где то в желудке Невиллета, который к этому времени уже успел уверить себя в том, что сейчас Архонт расколется в своем незнании и уйдет, побежденная истиной. Но, кажется, он поторопился. Стоящая перед ним девушка на секунду показалась ему не Фуриной, а совершенно иной персоной. Ее низкий тон резко утерял всю распевчатость, стал похож на звон и чеканку моры в Золотой палате Ли Юэ. В темных брюках и жилете, одетом на плохо выглаженную черную рубашку, Архонт справедливости являл собой фигуру, неестественно смотрящую исподлобья на красивых чиновников в золоченых кафтанах, шелковых рубашках, сюртуках, фраках, жилетах, со звенящими шпорами и блестящими туфлями. Девушка говорила складно, четко, сейчас очерчивая скромные пометки служителей другой палаты. Лишь спустя время, поймав на себе осуждающий взгляд Фурины, дракон понял, что засмотрелся на Архонта неприемлемо надолго и отключился от темы сообщения на доли времени. Девушка, увидев вновь воспылавшую вовлеченность судьи, убедившись, что он во внимании расположился перед ее носом, продолжила речь, перетекающую с темы частной собственности в русло государственного имущества и других внутренних вопросов. Но в данном заседании Невиллет смог пронаблюдать одну особенность... - есть ли у товарищей в этом зале предложения касаемо высказанных вопросов? Обычно здесь на заседаниях под главенством Невиллета с мест взлетали кучи людей, и ряды рук выстраивались к нему с целью уточнить, предложить и опровергнуть новые и новые мысли. Невиллет уже тихонько откинулся на спинку своего кресла и подготовился, но после... понял, что зал уже пару минут пронизан молчанием. Вдруг на всю аудиторию раздался глубокий тихий вздох, и Фурина продолжила. - раз все согласны по вопросу повышения соц. выплат, то следует перейти.... Фурина говорила свою речь складно и красиво, как и любую свою фразу внутри стен и за стенами театра Эпиклез. Но, в отличие от обыденного своего монолога, сейчас ее речь была не лишена большого и глубокого смысла. Лирика и драма сошлись с деловым стилем в устах девушки, являя из себя интересную помесь. Но это не удивляло Невиллета так сильно. Фурина была остра на словцо, от нее можно было ожидать в этом плане чего угодно. Но то, что она была готова к заседанию поражало дракона до глубины души. Архонт по его памяти ни разу не появлялась на такого рода мероприятиях, предпочитая театральные постановки с утра и вечерний чай ближе ко сну. Откуда же Фурина была осведомлена о делах палат, на заседании которых появлялась около года назад? Будто эта девушка, уходя в собственные покои, с прилежностью гимназистки выучивала наизусть весь текст прошлого соьэбрания, осознавая полный спектр чужой деятельности. Но ее не слушали. И Невиллет понял это не сразу. - что ее Величество забыла на этих заседаниях? что она здесь делает? Разве она ближе к десяти часам не готовится к раннему променаду?- чуткий слух Невиллета уловил голос за своей спиной, поднимающийся на ряд выше. - какая подготовка ? Да вы разве не видите, что Ее высочество одета в невесть что? Госпожа никогда еще не ходила без своих прекарсных пиджаков или жакетов. Каждый из них - произведнние искусства. А значит что то случилось. - например? - может фрейлины приболели? Гардероб госпожи сложен в надевании. Попробуй разберись. - а все же, Француа, вам не кажется, что госпоже... слегка не место среди нашего скромного, смертного округа людей. - да да. Вы действительно правы. Может быть мы совсем и не достойны присутствия госпожи рядом. Надо ей как то намекнуть на то, что ей не стоить тратить вредмя на таких как мы. - вы, Француа, читаете мои мысли. Госпожа де Фонтейн и одета то не по свойски. Видно готовилась к этому заседанию. - не бери в голову. Леди Фурина уже лет сто не у дел. Месье Невиллет явно постарался над ее речью. Надо бы ее выпроводить. Уши режет как громко. Собеседниками оказались два служителя палаты, которые замолкли, стоило Невиллету вполоборота зыркнуть на них своими змеиными зрачками. Оба замолкли в мгновение ока, только вот дракон не ограничился этим легким взглядом. Он быстро оглянулся вокруг, наблюдая сложившуюся картину того, как выглядит палата за его спиной. Большая часть чиновников, так яро готовившихся к новому рабочему дню, будто маленькие школьники, засыпали за рядами больших столов, сложив головы на руки, упираясь в столешницу локтями. Вопросов не было не потому, что Фурина объясняла все в малейших деталях, задевая все аспекты и затруднения (хотя этого было не отнять от ее речи сейчас). Они не вникали в речь Фурины, предпочитая зевать, играясь с бумажками на столе. Невиллет глянул на Фурину. Стоило девушке поймать его удивленный, ничего не понимающий взгляд, как она ухмыльнулась и, опустив на стол бумаги, глянула на свои серебреные часы на запястье. - ах! Уже почти два часа дня. В такое время следует сделать перерыв. Все же нельзя целый день только думать. Есть еще ряд нерешенных вопросов. Думаю, к ним можно вернуться сегодня чуть позже. Абсолютное спокойствие. Тишина. И ни грамма обиды. - ваши вопросы? - последнее что спросила Фурина перед тем, как отпустить своих слушателей на заслуженный перерыв. Работа была исполнена, и добрая гора документов перекинута на столы по каждому делу. Служители забирали оплот своей будущей работы, лениво приоткрывая папки и непонимающе глядя в верхний лист. Невиллет уже готовился встать и, улучив момент единения, разобраться с вопросами, накипевшими к своей госпоже, как за его спиной раздался зевающий голос знакомого ему министра. Хороший человек, думал Невиллет. До этого момента. - вы сегодня выглядите не очень... здоровой, моя госпожа. - громогласно заявил он. - для нас большая честь видеть вас на ранних заседаниях, но вам не стоит ради своих несчастных подданных так рано подниматься. - да да. - подхватил еще один служитель палаты. Достаточно молодой человек. - ваш костюм сегодня так помят. Вам наверное очень холодно. Позвольте слугам подыскать вам пиджак. - но мы должны продолжить после обеденного перерыва. - Фурина тихонько прикрыла глаза, стараясь скрыть разачарованный вздох прочь от глаз суоих подданных. - прошу вас. Что за важность? Месье Невиллет отлично справляется с этой задачей. - да да. Позвольте позвать людей. Говорят, сегодня у дворцовых поваров получились прекрасные макароны. Вам следует их испробовать. Они великолепны! Невиллет бросил непонимающий взгляд на весь тот сбор, что сейчас стоял перед его госпожой. Потом перекинул его на Фурину, что уже успела выйти с возвышенного постамента вниз и, вскинув волосы повыше, улыбнуться во весь свой рот и по птичьи тонко и певуче, сказать. - раз так, то мне следует сходить и привести себя в порядок. - показно зевает. - со всеми этими подготовками так болит голова, что хочется поскорее отдохнуть. Девушка вышла под общие благостные слова. И Невиллет уже был готов броситься ей вслед, как его окружила толпа растолкавшихся ото сна людей. Ему бы стоило догнать Фурину, прояснить все то, о чем он сейчас услышал, но гул чужих сапог вернул его обратно в зал. Глядя на этих людей, он был безумно удивлен. Весь этот сброд просил его о помощи, задавал вопросы. А в голове у него то же самое что и за трибуной голосом Фурины. ..... А они вообше слушали? Кажется, ответом на всю речь Фурины были их скучающие зевки. И тогда Невиллет вышел из залы, бросив свои свежие записи на стол. ... Как Фурина, эта глупая девка, любящая рюши и сладости, могла знать каждую мелочь о деле палаты, если ее на заседаниях не было, кажется даже с прошлого года? Будто, отсутствуя при работе палат, она с ученическим упорством изучала каждое нововведение, признанное ее служителямм. Невиллету не оставалось ничего, кроме как взахлеб, с раскрытыми глазами, слушать речь своей госпожи, укрывая удивление за кипой бумаг и отдельных блокнотов. В отличие от других сотрудников палат, которые, кажется, готовы были уснуть во время речи собственного Архонта. Он нашел Фурину лишь ближе к вечеру. За вечерним чаем госпожа тихонько поглощала сладкие макаруны на красивой расписной тарелке, играясь со своим заводным птенцом. Часто она поговаривала что работа одного из игрушечных дел мастеров может послужить не только для веселья. Она все думала, как из таких птиц-мек можно изобрести летающие патрули. Невиллет зашел к ней медленно и робея до того момента, пока Фурина не махнула ему своей ручкой, приглашая сесть с ней за стол и испробовать хорошего чаю. - они не слушали вас. - подытожил Невиллет, занимая место подле своей леди. - они никогда не слушали. - Фурина достала ложечку из чашки и звеняще показательно несколько раз ударила ей об украшенную кайму. - потому что Архонт для моей нации - это просто красивая фигурка на троне. Никто в самом деле не желает видеть меня, Фурину де Фонтейн, правящей единицей. Они хотели видеть меня сидящей на троне, а не заправляющей страной. Я исполняю ту роль, что требует мой народ. И если нации Гидро вместо Архонта нужна красивая фигурка, то я спрячу свою гордость и сделаю вид, что знаю только какой оттенок синего лучше сочетается с голубым. - это отвратительно. - реальность всегда отличается от сказки, месье дракон. - Фурина подняла свой взгляд и указала в грудь Невиллета серебреной ложечкой. - они выбрали вас, пренебрегли мной и закинули на полку, с которой открывается красивый вид на мой костюм. Я проиграла вам в этой битве, но не злорадствуйте от этого, Невиллет. Играйте свою роль достойно, а я посмотрю на вас со своей высокой полки. Невиллет смог лишь опустить виноватый взгляд на чашку, в которой была кристально чистая вода из родников Мондштадта. - простите меня госпожа. Я не мог догадаться. - тебе было и не нужно. Просто дай мне возможность делать то, что должно. Прояви к солему Архонту хоть каплю уважения. Фурина насмешливо глянула на Невиллета и встала. Ушла в свои покои. Сегодня Невиллету туда хода не будет.