Парень с баскетбольной площадки.

      RM — UhGood       Шли дни. Найджел жил своей обычной жизнью: утром собирался и ехал в офис, вечерами посещал тренажерный зал или бегал в парке. Каждый раз перемещаясь по парку трусцой, чувствуя прикосновения поверхности кроссовок к поверхности дорожки для бега, молодой мужчина погружался глубоко в свои мысли. Каждый раз, снова и снова он задавал себе один и тот же вопрос — почему Минхек столько от него скрывал. Возможно, он боялся быть непонятым и непринятым обществом и самим Найджем, возможно, не знал, что с этим делать и как жить дальше с такой ориентацией. А может быть, это было всего лишь увлечение, минутный порыв, когда парень просто не удержался и, возможно, выпив, написал эти слова на открытке. Одни и те же вопросы преследовали Найджела каждый день, начиная с того самого дня, как он побывал в доме матери друга. Устав от своеобразного самобичевания и отсутствия ответов, Найджел решил, что ему нужно с кем-то поговорить. Но этого «кто-то» у него не было.       В один из дней молодой мужчина решил пойти в бар. Один. В надежде, что может быть, хотя бы бармен выслушает его не совсем пьяный, но все же пьяный бред.       Сидя за барной стойкой и медленно потягивая виски, Найджел что-то рассматривал в своем телефоне и совсем не заметил, как рядом с ним оказался мужчина очень приятной внешности. Парень вздрогнул от неожиданности, но позже, поняв, что перед ним стоит друг отца, заметно расслабился и расплылся в широкой улыбке.       — Какая встреча, Найджел, — мягко протянул мужчина, — могу я присесть рядом с тобой?       — Виктор, я так рад встрече! Да еще и в такой неформальной обстановке, — ответил брюнет. — Конечно, присаживайся.       Мужчина грациозно сел на стул и заказал себе виски. Костюм из дорогой ткани темного оттенка фуксии подчеркивал его фигуру и оттенял вьющиеся темно-каштановые волосы. Пара золотых браслетов на запястье гармонировали с маленькими жемчужными сережками, а кулон в виде большого зеленого камня оттенял болотный цвет его глаз.       — Я такой интересный? — улыбнулся Виктор. — Ты меня рассматриваешь словно картину в музее.       — Простите, — улыбаясь, выдохнул Найджел, — ваш стиль всегда такой необычный.       — Как и я сам, — кокетливо заявил Виктор.       Мужчины выпили.       — Почему такой красавец, как ты, сидит тут один? — поинтересовался шатен. — Что-то случилось? Или ты кого-то ждешь, а я занял его место?       — Нет, вы не заняли ничье место. Вы правы… я один. Иногда так бывает, что нужно кое-что обдумать.       — Не хочу мешать тебе, Найджел, — сказал Виктор.       — Вы не мешаете…       — Тогда рассказывай, как твои дела? Что нового или интересного? Я вижу, что ты как-то озадачен. Не хочу лезть не в свое дело, но…       — Не хочу грузить вас своими проблемами.       — Люблю истории, — улыбнулся мужчина. — Особенно о любви.       Найдж внимательно посмотрел на шатена, чей взгляд был полон любопытства и азарта, и мило улыбнулся.       — В детстве у меня был друг. Очень хороший друг. Лучший. Но его нет с нами вот уже десять лет, — выдохнул Найджел. — И… это сложно, знаете ли…       — Что именно? Потеря близких — всегда очень большой стресс, особенно, если это друг. Могу я спросить, что случилось с ним?       — Его убили. Избили. Он умер у меня на руках, пока я ждал машину скорой помощи.       — Какой ужас, — отведя взгляд, сказал Виктор.       — Не поделили баскетбольную площадку. Он был очень дерзким и не мог держать язык за зубами. И вот, один раз мы собрались поиграть, и туда пришли парни, которые нас гоняли оттуда. Мой друг сцепился с ними в словесной перепалке. Нас двое против них… восьмерых… В общем…       Найджел глубоко вдохнул и протяжно выдохнул.       — Ты не можешь забыть его… — сказал Виктор. — Я тоже не могу забыть кое-кого из своего прошлого… и вряд ли когда-либо забуду.       — Я скучаю по нему…       — Ты часто вспоминаешь его?       — Честно говоря, раньше я раз в несколько месяцев ездил в дом к его матери, бывал у его могилы. На днях я снова был в его доме, я был в его комнате. Его мать держит там все так, как он оставил, ничего не трогает. Я нашел кое-что…       — Что именно?       — Это… в голове как-то не укладывается, если честно. Он… в общем… Я нашел открытку, на которой он написал, что я — его любовь.       — Вот как?       — Да и это… это странно, черт, возьми. Я даже не знаю, что сказать. Он даже не намекал мне и… мы были подростками. Я в шоке, если честно.       — Можешь показать эту открытку? Если это, конечно, это не слишком для тебя.       Найдж достал телефон и показал фото открытки, которое он сделал, чтобы всегда иметь при себе.       — «Если меня не станет, пожалуйста, охраняй мою любовь — Найджела», — прочитал Виктор. — Хм… Интересно.       — Как это понимать? Я все понял так, как я понял? Или тут какой-то скрытый смысл?       — Человек не будет просто так писать такое на открытке. Кстати, а что там изображено? Кто должен тебя охранять?       Найджел показал фото лицевой стороны открытки.       — Это баскетболист Ли МинУ. Его не стало в том году.       — Был такой, — выдохнул Виктор. — Ли МинУ… Имя интересное у него…       — Что вы имеете ввиду?       — Да просто… необычное. Значит, твой друг очень хотел, чтобы этот МинУ тебя охранял… Это романтично и очень грустно. Драматично, я бы даже сказал.       — Да…       — И вот эта вот открытка не дает тебе жить нормальной жизнью?       — Да.       — Понимаю, — выдохнул Виктор. — Спустя столько лет такое сложно принять. В голове сразу возникает куча вопросов…       — Я бы хотел, чтоб их не было.       — Но они есть.       — Да.       Виктор посмотрел на Найджела и улыбнулся.       — А ты принял бы его чувства? — поинтересовался мужчина.       Найджел выдержал долгую паузу.       — Нет. Не знаю. Нет.       — Уверен?       — Да, а что?       — Думал слишком долго, — сделав глоток виски, сказал шатен, — а значит — сомневался.       — Я… мне нечего сказать, — выдохнул Найджел и посмотрел в стакан.       — Любовь, Найджел, такая штука… Никогда не знаешь, когда она придет и как себя проявит. Она просто приходит, не спрашивая, бьет тебя лицом об асфальт, заставляет сердце трепетать, а внутренние органы сжиматься. И самое страшное в этом всем — это то, что ты понимаешь, что тонешь в этом дерьме, и в то же время не хочешь из него выбираться.       — Мда уж, — ухмыльнулся Найджел. — А что делать-то?       — Любить… — разведя руки в стороны, сказал Виктор. — Сопротивляться тут бесполезно.       Мужчины еще долго разговаривали. Они пили виски и размышляли о жизни, словно старые друзья. Виктор помог Найджелу принять реальность и жить с новой информацией о своем покойном друге. А также смириться с тем фактом, что тот, вероятнее всего, был влюблен в Найджа.