Мне нужна твоя рука

Минги убежал. Он разорвал поцелуй с человеком, в которого влюблён, и убежал. прохладный воздух ударил в лицо, когда Сон выбежал на улицу и зашёл за угол. Достал пачку сигарет и зажигалку. Казалось, что весь алкоголь выветрился из организма в ту же секунду. Минги делал несколько глубокий затяжек, втягивая много воздуха и стараясь успокоиться. Парень тяжело дышал. Он присел на корточки и опёрся спиной о стену клуба. Внутри была буря эмоций, которые Минги не мог дифференцировать. Неприязнь, на грани со счастьем от очередного касания губ от Юнхо. Но острый вопрос: почему сейчас? Сон решил не возвращаться обратно. Парень лишь написал короткое сообщение Ёсану о том, что уезжает домой, потому что плохо себя чувствует, и вызвал такси до отеля. Минги не собирался ждать друзей утром. Розововолосый закинул вещи в свою дорожную сумку и поторопился на автобус, который отходил в Сеул. В голове некоторое время крутились вопросы о том, чтобы предупредить Юнхо и... остальных, но касаясь затылком мягкого изголовья, Минги отключается. Дорога домой на автобусе заняла больше времени, чем на машине. Время перекатило за три часа дня. Минги открыл глаза, будучи уже возле автобусной остановки. Минги быстро открыл сообщения на телефоне со множеством уведомлений от Ёсана, Уёна и Сана, и ни одного сообщения от Юнхо... Ёсан-и: нам сказали, ты выселился, где ты? Ёсан-и: долго тебя ждать? Ёсан-и: Минги, ты меня пугаешь Ёсан-и: надеюсь, ты просто решил уехать домой один... Ёсан-и: буду ждать ответа Минги тепло улыбнулся на сообщения друга и быстро ответил одним коротким сообщение, что он в порядке и скоро будет дома — убрал телефон в карман. Парень вышел на остановке, ветер, казалось, был намного холоднее, чем утром в Пусане. Весь день в общежитии Минги провёл в одиночестве, разгребая свои вещи, время от времени и устраивая беспорядок в комнате. Угрызения совести, что он сбежал от Юнхо, куча мыслей о том, что ему стоит делать дальше и как объясняться перед другом. Но Минги не учёл того факта, что это Юнхо должен перед ним объясниться. Он дважды его целовал, после первого раза старательно избегал, пока не узнал, что тот ничего не помнит, а что сейчас будет от Юнхо — совершенно неизвестно. Но смело можно предположить, что он будет поступать примерно также. Понедельник для Минги начался в 5:30 утра. Пробежка, на которую он забивал слишком долго, холодный душ и вкусный горячий завтрак — стали планами на утреннее время Сона. Парень вышел на улицу, вставляя наушники в уши. Погода действительно оставляла желать лучшего сегодня. Моросил дождь, ветер усиливался с каждым порывом. Минги решил не обращать внимание на природные явления — спорт помогал ему в самые трудные и тяжелые моменты, когда голова тяжелеет от заполняющего черепную коробку свинца — нужно упорно тренироваться. Во время работы мышц вырабатывается тепло, и тело согревается — поэтому холод проходит со временем, а ветер лишь послужит «охладителем». Сон стоял под тёплыми струями душа. Всё-таки принимать холодный душ после такой пробежки и холодного ветра — было одним из плохих решений. Минги некоторое время внимательно изучал своё тело в отражении. Мешки под глазами были пока что слабыми, кожа бледной, а ярко розовые волосы снова становились бледными, корни быстро отрастали. Минги задумался о том, чтобы снова освежить цвет или вовсе его поменять... Но это всегда было его визитной карточкой в университете. Прямо перед поступлением на первый курс, когда Ги узнал, что здесь есть «свобода выражения себя», а не то, что в школе — первым делом осветлил волосы, а затем покрасил в розовый. Когда он встретил Юнхо, что был грациозен, изящен и полностью соответствовал классическому образу красавчика — задумался. Может ли такой человек из высшего общества дружить с таким, как Минги — похожим на школьного хулигана, с яркими волосами, время от времени выкрашенными ногтями. Минги переводит взгляд на свои наручные часы, которые показывают 7:09, и выходит на свою маленькую общую кухню. Она сегодня пустует — хотя обычно кто-то из соседей готовит завтрак. Дорога в университет не занимает много времени — это единственное, что радует Минги. Парень заходит внутрь, отряхивая бомбер от капелек дождя, и направляется в свою аудиторию. Первое, что он замечает — отсутствие Юнхо за партой, хотя он обычно приходит раньше. Пара заканчивается без присутствия Чона. Мысли о том, чтобы написать и узнать где он — крутились на протяжении всего занятия. Минги написал лишь короткое сообщение, когда демон на его правом плече победил в споре. Минги: ты придёшь сегодня? Ответа не последовало ни через час, ни через два, и ни в конце дня. Минги вертел телефон в руках, ожидая хотя бы какой-то намёк или маячок о том, что Юнхо вообще в порядке. И лишь две галочки сменили одну, говоря, что сообщение прочитано в десять часов вечера. Ответа всё также не последовало. Минги чувствовал себя потерянным и растерянным человеком. Юнхо не было рядом всего лишь один день, и всего лишь один день он ему не писал — но ощущение, что они не виделись уже несколько недель, а то и месяцев. Помимо всего прочего, Сон думал о том, что произошло в Пусане. И всё больше и больше тонул в своих мыслях, которые никак не получалось привести в порядок. И лишь стук в дверь в одиннадцать часов вечера отвлекает от самокопания, уничтожения и обесценивания своей личности. — Привет, — открыв дверь, Минги наблюдает перед собой одного из участников баскетбольной команды — Ким Хонджуна. — Привет, — Ги кивает и отходит, пропуская того внутрь комнаты. — Ты сегодня тренировку пропустил, — Хонджун садится на свободную кровать. Парень потирает свои пальцы и переводит взгляд с них на Минги. — Что-то случилось? Ёнджун переживал из-за того, что ты игнорируешь сообщения в общем чате. — Чёрт, — Минги потирает глаза подушечками большого и указательного пальца и забирается на кровать. — Я совсем забыл про тренировку, а чат не читал, потому что думал, что опять обсуждают форму. Хонджун лишь усмехается и, сняв обувь, ставит ноги на кровать, поджимая колени к себе. Он внимательно изучает Минги, и понимает, что у того много вопросов. Например: что здесь забыл Ким? Обычно они даже не общаются толком. — Мы переживали, — Хонджун пожимает плечами и поднимает свой взгляд. — Ты в прядке? — Да, в полне, — Минги улыбается, всё ещё искоса поглядывая на свой телефон, когда его экран загорается от уведомлений — в надежде, что Юнхо ответил. — Не особо заметно. Ты даже на приглашение от Ёнджуна на день рождения не ответил. — Я просто был сильно занят, — Минги пожимает плечами. Он чувствует себя действительно неловко и некомфортно, потому что забыл о дне рождения капитана команды. — Мы скидываемся? — Хонджун кивает и протягивает Сону свой телефон с суммой и номером карты для перевода. — Значит в пятницу увидимся на вечеринке, — Джун улыбается, поднимаясь с постели и подходя к двери, чтобы покинуть комнату сокомандника. — А до этого всю неделю на изнурительных тренировках, где Ёнджун и тренер Пак — вытрахают из нас всё дерьмо, — Минги улыбается измученно. Слишком измученно, но получает в ответ громкий заразительный смех и краткое «до встречи». Неделя длится слишком долго и изнуряюще. Минги постоянно думает о Юнхо, которые упорно игнорирует все сообщения в диалоге с Соном. Чонхо говорит, что он и ему не отвечает на сообщения и они давно не виделись, и на ужине у его родителей Юнхо не было, что странно. Минги действительно чувствует себя дискомфортно, сидя за партой один на протяжении пяти дней. Он чувствует скуку и пустоту из-за отсутствия друга. Сильная боль пронзает его сердце каждый раз, когда он остаётся один. Заходит в чат с Чоном и не видит никакой ответной реакции. Сон садится на край кровати, после душа в комнате кажется слишком жарко. Его бёдра обрамлены лишь полотенцем и первое, что он делает после душа — проверят телефон на наличие сообщений, а если быть точнее — на наличие ответа на его смс от чёртового Чон Юнхо. Но в очередной день ничего не меняется. Минги чувствует потерянность, безысходность. Единственный вариант, который остаётся и всё ещё теплится в его душе — приехать к Юнхо домой. Но Сону кажется, что в любом случае друг не откроет дверь. Даже если будет дома. Как и не ответит на звонок, хоть и увидит его. А также не ответит на сообщения, хотя он, вероятнее всего, их видит, а его игнорирование — целенаправленно.

***

Чонхо стоит перед зеркалом некоторое время после ужина, внимательно рассматривая своё тело. Набрал несколько лишних грамм, а желудок сильно болит из-за маленького количества потребления пищи — приходится пить обезболивающие, которые помогают-то через раз. Чхве осматривает каждую свою часть, проверяет на подкаченность и разочарованно садится на кровать, чувствуя большое неудовлетворение от своего тела. От того, как оно выглядит прямо сейчас, и как оно выглядело вчера, и как оно выглядело месяц назад, пару месяцев назад... На самом деле оно никогда его толком не устраивало. Чонхо всегда приходилось много работать над собой — над телом, над знанием, над тем, чтобы быть хорошим сыном своих родителей. Практически над всем, что есть в списке его личностных качеств, эрудированности и психологической сферы. Но сейчас кажется, что это бесполезно. Насколько бы он не был востребован в сфере моды или насколько бы он не был умён — он всё ещё недостаточно хорош для родителей, для себя и для Ёсана, который стал слишком близким за последнее время. Каждый раз, когда Чонхо думает о Кане, его трогает непонятное и ранее не существующее в его душе чувство. Оно разливается чем-то тёплым по телу, заставляет пальцы дрожать, а ладони потеть, спина покрывается холодным потом и сразу же хочется увидеть Ёсана, его улыбку и ощутить руки на своей талии. Чонхо до последнего отдёргивает себя — это не может быть любовью. В его холодном сердце, что закрыто семью печатями и кучей цепей — нет места любви, да и он сам не умеет любить. Он просто заботится о Ёсане, как о друге, как о Минги, хоть они и не близки, но в этом парне тоже есть что-то цепляющее и заставляющее думать о дружбе с ним. Чонхо поправляет свою кровать, что была идеально застелена, пока он не сел на неё, и натягивает обтягивающую майку с пижамными штанами, сделанными из натурального шёлка. Ткань словно струится по бёдрам, ниже касаясь икр и прикрывая худощавые лодыжки. Ёсан приходит к Чонхо, когда у того нет родителей дома. Впрочем, как и сегодня, например. За ужином Чхве не ест, отговариваясь тем, что он уже готовится ко сну, поэтому ему нельзя есть, да и диета не позволяет. Кан лишь пожимает плечами, вежливо интересуясь его состоянием здоровья. — Твой желудок, — начинает Ёсан. — Он в порядке? Ты ходил на обследование сегодня? — Да, — Чонхо улыбается. — Всё в порядке. Ёсан кивает парню, чувствуя напряжение и нежелание Чхве обсуждать его здоровье сегодня. Наступает неловкая тишина, в которой парень запивает съеденную еду и облокачивается на спинку стула, отодвигаясь назад. Чонхо внимательно следит за другом, а затем встаёт со своего места, чтобы убрать посуду. Кан останавливает того, аккуратно беря за худое запястье с серебряным браслетом. — Может, займёмся здесь сексом? — Чонхо забавно выпучивает глаза от неожиданности, что вызывает волну смеха у Кана. — На кухонном столе? — восклицает Чонхо. Ёсан кивает и тепло улыбается, стараясь добавить немного озорнической нотки в их диалог. — Ты с ума сошёл? — Чего сразу с ума сошёл, — Ёсан потирает затылок другой рукой, но не отпускает Чонхо, а лишь тянет обратно на себя, чтобы усадить на колени. — Ты сегодня совсем холодный и отстранённый, в чём дело? Чонхо мотает головой, не желая разговаривать по душам с другом. Ёсан не будет так просто сдаваться и Чхве это уже выучил. Вместо того, чтобы продолжить игру в молчанку — Чонхо льнёт к шее Кана, целуя её и нежно проводя языком. Опускается к ключицам и нежно кусает. Ёсан запрокидывает голову назад и немного сжимает свои ладони на талии друга. — Если ты думаешь отвлечь меня этим, — Ёсан шумно выдыхает и отодвигает Чонхо от себя. — То у тебя ничего не получится, Чонхо. Тон Ёсана не просто серьёзный — он требовательный, с укоризненной интонацией. Чхве мотает головой в разные стороны, продолжая молчать. Парень встаёт и убирает посуду, сразу же загружая её в посудомоечную машину. — Чонхо, — заходя на кухню, Кан видит, как парень держится за бок и пытается восстановить дыхание. — В чём дело? — Просто желудок резко закололо, — выдыхает Чхве. — Я пил сегодня кофе, наверное, из-за этого такая реакция. Ёсан кивает. Он подходит ближе к парню и обхватывает его плечи своими руками, помогая выпрямиться, и ведёт в его комнату. Чонхо некоторое время корчится от боли. В своей комнате он находит ещё обезболивающие и принимает одну таблетку. Ёсан помогает ему лечь в кровать, а сам переодевается в домашние вещи. — Ты останешься? — вскидывает брови Чонхо. — Да, а ты против? Ты вроде за этим меня позвал, — Ёсан аккуратно складывает вещи на стул, плотно закрывает дверь, берёт в руки пульт от телевизора и ложится к Чонхо, накрываясь тяжёлым одеялом. — Я думал, ты уйдёшь из-за того, что я не смогу сегодня заниматься сексом. — Чонхо, — Ёсан тяжело усмехается и кладёт свою руку на щёку друга. — У тебя болит желудок, я понимаю, но это совсем не значит, что я оставлю тебя одного. Я просто хочу провести сегодня время с тобой, ты тоже этого хочешь. — Но ты говорил, что тебе нужен секс. — Сейчас мне нравится секс только с тобой, — Ёсан тяжело выдыхает, проводя рукой по шее друга. — И ты нравишься мне, как человек, поэтому я хочу быть здесь. И, — Ёсан глубоко вдыхает. Становится понятно, что ему тяжело говорить подобные слова. — Я хочу быть рядом, если тебе что-то понадобится. Ты ведь буквально не можешь передвигаться, когда твой желудок начинает колоть. Чонхо кивает и ложиться на плечо к Ёсану, запрокидывая свою ладонь на его грудь и аккуратно поглаживая. Кан старается утешить Чхве своими прикосновениями. Они аккуратные, совсем не навязчивые и без сексуального подтекста. Медленные поглаживание по спине, рука на волосах, аккуратно перебирающая между пальцев влажные волосы. — Спасибо, Ёсан, — Чонхо обещал себе не быть таким сентиментальным. Обещал, что не позволит своему сердцу вот так просто оттаять, но, кажется, Кану абсолютно всё равно, что он там себе обещал, а что нет, поэтому он говорит это Ёсану вслух, а не в своей голове. — Спасибо, что ты рядом. Очередные съёмки Чонхо проходили за городом, в уютной минималистичной студии, с кучей расставленных цветов в вазах и побитых зеркал. Чхве чувствует, как болит всё его тело, а боль отходит от части живота. Сидя в гримёрке перед зеркалом, Чонхо снова закидывает две таблетки обезболивающего, обещая себе, что это последние таблетки на сегодня. — Что принимаешь? Маленький блондинистый ураган с россыпью веснушек врывается в гримёрку, и Чонхо подпрыгивает на стуле, запивая таблетки. — Обезболивающее, — оборачиваясь, парень видит перед собой Феликса, а позади него в дверях Хёнджина. Ангел и демон — привычная амплуа Хван Хёнджина и Ли Феликса. Ликс выглядит, как милый ребёнок: блондинистые волосы по плечи, нежная ангельская внешность, хороший добрый характер, изящные тонкие ручки и ноги, всегда очаровательная улыбка на его лице, россыпь веснушек, что привлекает модные дома, поэтому будучи 18-ти летним парнем — он достаточно популярен не только в Южной Корее, но и за рубежом. Хван Хёнджин же в свою очередь выглядит, как настоящий демон искуситель, да и ведёт он себя также, если честно. Чёрные волосы всегда уложены волнами чуть выше плеч. Глубокие чёрные глаза, фарфоровая кожа и надменное выражение лица — его постоянные спутники. Такую красоту, как у Хёнджина, называют холодной. И чтобы уравновесить — они часто с Феликсом снимаются вместе. — Опять проблемы с желудком? — Феликс обнимает Чонхо из-за спины, рассматривая того в зеркало. — Да, — кивает тот. — У Хёнджина есть средство от всех болезней, — Ли усмехается и убирает свои руки от Чонхо, становясь рядом с ним и трепя его по щекам, — ты совсем стал худым, Чонхо. — Приходится, — Чонхо тяжело вздыхает, рассматривая коллег. Феликс в белых классических брюках, с кучей цепей, что свисают на его бёдра. Чуть выше колен длинные разрезы, что открывают вид на его ноги. А на голом теле кожаный топ с колечками и разрезами, подчёркивающий идеальное тело Ли. Хёнджин стоит в чёрной кожаной жилетке. Его пальцы украшают несколько колец, а на руках серебряный браслет. Достаточно массивный для такого тонкого запястья. Из-под жилетки виднеется белая ткань майки, а на ногах кожаные чёрные штаны и грубые массивные ботинки. — Интересует средство от всех болезней? — наконец-то произносит Хёнджин, подходя ближе. Парень встаёт вплотную к Чонхо, упираясь руками в ручки его высокого стула, и наклоняется, оставляя между их лицами пару сантиметров. — Сомнительное средство, — хмыкает Чхве, убирая голову назад. Хёнджин берёт его подбородок указательным и большим пальцем, притягивая ближе к себе. — Чонин тоже им пользуется, — тихо говорит Феликс, сидя на диванчике и листая ленту интсаграма в телефоне. — Ему нравится, никакой больше боли. Чонхо кивает, продолжая играть в гляделки с Хёнджином. Хван не торопится его отпускать. Он закусывает свою губу, осматривая парня, и наклоняется ближе на пару сантиметров. Чхве чувствует его дыхание на своих губах. — Так что, Чхве Чонхо, предпочитаешь терпеть боль и уничтожать свой организм постоянным принятием обезболивающих или выберешь путь полегче? — Хёнджин, — Чонхо хмурится, пытаясь отодвинуться, но попытки тщётны. — Такой красивый, Чонхо, — вздыхает Хёнджин и отпускает парня, становясь напротив. Хван вытаскивает из кармана маленький зип-пакетик с двумя таблетками и протягивает его Чхве. — Для тебя – две бесплатно, по старой дружбе. Попробуешь, потом можешь позвонить мне. Номер ты знаешь, сможешь купить ещё. Чонхо неуверенно смотрит на прозрачный зип-пакетик, что Хёнджин зажимает между указательным и средним пальцем. Таблетка от всех болезней — звучит более, чем просто соблазнительно. Тем более, когда болит настолько сильно, словно желудок разрезают изнутри и рвут внутренние органы. Чхве протягивает руку в ответ, неуверенно беря маленький пакетик. — Как их принимать? — Как только сильно заболит — выпей одну таблетку. Её хватит на пару дней. Единственное, о чём я должен тебя предупредить, — Хван садится на диванчик рядом с Феликсом. — Некоторое время у тебя может быть ощущение, что ты во сне, и будет ощущаться некая слабость в теле. — Это наркотик? Чонхо вскидывает брови. Пальцы, которыми он держит пакетик с таблетками, начинают дрожать. Он боится услышать ответ на заданный вопрос. — Нет, — Хёнджин мотает головой. — Это просто сильные обезболивающие. — Сомневаюсь. — Брось, Чонхо, — Феликс широко улыбается, поднимаясь с дивана. — Я их принимаю иногда, и всё в порядке. Только после первого раза тошнило немного, но зато я смог нормально поесть без какой-либо боли, и прибавки в весе тоже не было. — Как попробуешь – напиши, — Хван повторяет действия Феликса, подходя к двери. — Буду ждать от тебя обратной связи. Чонхо кивает уже в закрытую дверь и вертит в руках зип-пакетик. Внутренний голос разума, конечно, отказывается принимать эти таблетки, но сильная боль в желудке, которая разносится по всему телу и сковывает его движения — просто кричит о том, что ему необходимо выпить хотя бы одну таблетку. Чхве колеблется, но не решает выпить сейчас. Парень убирает пакетик в свою сумку и покидает гримёрку. Чувствуя сильную усталость, Чонхо набирает расслабляющую ванну с солью и розовой пеной. Все мышцы напряжены и сильно болят. Усталость затмевает разум, и единственное, что сейчас хочется — лечь спать и проснуться через двадцать часов. Но этому не суждено сбыться: занятия в восемь утра, а сейчас почти час ночи и Чхве только вернулся со съёмок. Чонхо ложится в ванну, позволяя своему телу и каждой мышце на нём наконец-то расслабиться. На тумбе лежит телефон с тихо играющей музыкой Crystal Castles. Чонхо чувствует одиночество, которое готово его поглотить. — Глупые, глупые, глупые мысли. Чонхо проводит ногтями по своим бёдра, вызывая лёгкое покалывания, но не расцарапывая до крови — ему нельзя портить своё тело. Чхве сжимает ладони на бортиках ванной, переводя взгляд на большое панорамное окно, в котором открывается вид на город, погружённый во тьму, и лишь местами освещающийся фонарями. Утром тело накрывает сильная колющая боль. Чонхо морщиться от того, что ему даже больно встать с кровати, и тянется к своей сумке. Часы показывают пол шестого утра. Чхве достаёт маленький прозрачный зип-пакетик, крутит его в руках некоторое время, прежде чем достать одну таблетку и положить на язык. Обволакивающее чувство теплоты разливается по телу, спустя несколько минут. Чонхо спокойной встаёт с кровати без единого дискомфорта. Боль словно покинула тело по волшебству, доставляя приятное чувство отсутствия скованности в движениях. Чхве спускается на первый этаж своего дома, где расположен зал с различными тренажёрами, на которых он должен заниматься каждое утро — бегать, делать упражнения на различные группы мышц, вроде живота, трицепса и бицепса. — Чонхо, — тихий голос мамы нарушает идеальную тишину, в которой пребывает парень некоторое время, пока разогревается перед тренировкой. — Да, мам? — Во сколько ты вчера вернулся со съёмок? Женщина заходит в глубь комнаты. Её тело обрамлено спортивной формой. Женщина начинает лёгкую разминку перед тем, как начать более серьёзную тренировку. — В час или около того, — томно выдыхает Чонхо и делает несколько глотков воды. — Расслабился после? — Мам, — Чонхо тяжело выдыхает и останавливается, оборачиваясь на женщину. — Не было сил на это. Женщина пожимает плечами и подходит ближе к сыну, внимательно осматривая его. — Ты набрал? — Нет, — Чонхо мотает головой, хотя прекрасно знает, что на его весах плюс четыреста грамм. — Ты мне врёшь, Чхве Чонхо. Сколько ты набрал? — Четыреста грамм, — парень тяжело выдыхает, ожидая, когда его начнут ругать. Снова. — Сегодня всё сброшу, обещаю. — У тебя важная съемка на следующей неделе, — женщина встаёт на беговую дорожку. — Не забудь об этом. Ты должен сбросить килограмм к тому времени, не меньше, — госпожа Чхве улыбается. Затем, спустя некоторую минуту молчания, продолжает диалог. — Как там этот парень, Кан Ёсан? — Не знаю. — Ты же понимаешь, что если отец узнает — он сам наведёт о нём справки и, думаю, не будет счастлив узнать, что это за парень, из какой семьи и кем тебе приходится. — Мам, никем он мне не приходится, мы просто общаемся. — Он был у нас дома и ни раз. — Потому что мы хорошо общаемся, — Чхве тяжело выдыхает, останавливая работу беговой дорожки. — Я всегда был одинок и ни с кем не общался, ты просила меня это исправить — я познакомился с друзьями Юнхо и подружился с ними. Тебя теперь и это не устраивает? — Чхве Чонхо, — серьёзным тоном говорит женщина. — Не смей так со мной разговаривать. — Прости, мам. — Во-первых, меня устраивает то, что ты нашёл друзей. Даже выбрался в поездку с ними. Но это не должно мешать твоей работе и учёбе. А во-вторых, милый, я люблю тебя и беспокоюсь о тебе. Я не хочу, чтобы этот парень разбил твоё сердце. Он ведь совершенно не серьёзен и не настроен на отношения с тобой. — Я тоже, мам, не настроен на отношения. Чонхо тяжело выдыхает и покидает тренажёрный зал, чувствуя, как злость сначала наполняет его, но затем — сильное расслабление и отсутствие каких-либо чувств. Таблетки действуют. Сейчас Чонхо кажется, что он находится в какой-то эйфории или нирване. Он идёт в душ и быстро его принимает, при этом чувствуя лёгкость и счастье — спонтанное, но не навязанное. Чхве ест здоровый плотный завтрак, впервые за долгое время не чувствуя никакой тошноты и рвотных позывов. Чхве берёт телефон после плотного завтрака, который он ел в одиночестве, и пишет быстрое сообщение Хёнджину о том, что он попробовал его таблетку от всех болезней. Парень идёт собираться в университет. Чувство того, что ты находишься в тёплом, уютном месте, где тебе никогда не будет больно, накатывает с новой силой.

***

Вплоть до вечеринки, в честь дня рождения капитана Ёнджуна, Минги надеялся на ответ от Юнхо и на то, что они пойдут туда вместе. Но ответа не было, хоть сообщения и стали прочитанными. Тяжело вздыхая, Сон заходит в большой дом Ёнджуна и внимательно осматривает присутствующих с порога. Минги здоровается с Хонджуном, который начинает ему рассказывать про то, как они готовили эту вечеринку, как Сонхва ему помогал и как он рад быть здесь со своим парнем. Розоволосый сразу понимает, что Джун уже достаточно пьян. Он легко хлопает его по спине и проходит к столу с напитками. — Привет, — громкий шёпот на ухо, чтобы перекричать музыку. — Привет, — Минги оборачивается, видя, как перед ним стоит Ёнджун, он широко улыбается и приветствует парня объятиями. — Это тебе, с днём рождения. Сон протягивает коробочку средних размеров капитану, на что тот расплывается в очередной соблазнительной улыбке и убирает подарок на отдельный стол, где уже есть множество коробок. — Я открою твой подарок первым, после вечеринки. — Какая честь, — Сон улыбается и делает несколько глотков напитка из своего стакана, что оказывается на вкус освежающим, но в то же время сладковатым, как морская соль и карамель с киви. — Где Юнхо? Я думал, что вы вместе придёте, — Минги пожимает плечами. — Не знаю, он в воскресенье ещё уехал. — Юнхо пропускает учёбу? — Ёнджун удивлённо вскидывает брови, теребя серёжку в виде цепочки в своём ухе. — Похоже на то, — усмешка Сона кажется слишком горькой, и Ёнджун лишь кивает, слегка сжимая его плечо своей ладонью. — Не скучай тут, мне надо ещё несколько гостей поприветствовать, — Ёнджун слегка улыбается, покидая Сона. — Минги, — Хонджун нарушает идиллию в одиночестве Ги, — поиграем в бирпонг? — Я не особо хочу напиваться, Джун-и. — Ну давай, — Хонджун выпячивает нижнюю губу, держа Минги за рукав и слегка подёргивая его, заставляя согласиться. Сон выдерживает паузу, видя, как жалобно на него смотрит Сонхва, стоящий позади Хонджуна. — Хорошо. — Отлично, — Ким обнимает Минги и ведёт к столу, где уже готов бирпонг. Сонхва встаёт с одной стороны, притягивая к себе парня, а Минги остаётся один на другой стороне. — Тебе поможет именинник, — видя растерянное лицо Сона, Ким смеётся и указывает в сторону Чхве. Ёнджун улыбается, медленно подходя к Ги. — Сегодня я твой напарник, похоже. — Похоже на то, — Минги выдавливает из себя подобие улыбки и отворачивается, похоже он сегодня сильно напьётся... Ёнджун, как именинник, начинает первым. Он кидает шарик и попадает прямо в цель. Минги довольно мычит и хлопает в ладоши. Сонхва треплет Джуна по волосам и сам выпивает стакан с пивом. Затем Ёнджун делает ещё один ход, но не попадает. Пак довольно кивает головой и прицеливается, попадая точно в цель. Минги выпивает. Игра продолжается несколько десятков минут. Ни Минги, ни Ёнджун, ни Сонхва — не заметили, как напились и уже больше совсем не попадали ни в один стакан, даже с близкого расстояния. Продолжая смеяться, Ёнджун и Минги буквально упали на диван. Ён положил свою руку на плечо Ги, притягивая к себе. Степень опьянения была настолько сильной, что Сон, честно говоря, даже не заметил этого. Он просто продолжил мирно покоиться на плече Ёнджуна, что-то слабо отвечая на его вопросы время от времени. Но затем Минги откинулся на спинку дивана, запрокидывая голову назад, и почувствовал, как тёплые пальцы касаются его подбородка, оборачивая голову к Ёну. Чхве наклоняется ближе, оставляя лёгкий поцелуй на пьяных губах Сона.

***

Уён и Сан всегда старались быть дружелюбными в отношении других людей, открытыми и честными. Создавать комфортную обстановку, но никогда не забывать о друг друге и их крепкой любви, к которой получилось прийти только через множество трудностей. После отдыха в Пусане между парнями, казалось, было какое-то напряжение. Уён отстранялся, сидел где-то в стороне от Сана, пока тот не обращал внимание на своего партнёра. Чон нервничал, сильно нервничал, не зная, как сообщить Чхве одну из очень важных и совершенно неожиданных новостей. — Сан-и, — Уён садится рядом с парнем, пуская свои пальцы тому в волосы. — Уён, не трогай, — Чхве отдёргивает голову, продолжая рубиться в приставку. — Я играю, не отвлекай меня. Уён нервно сглотнул, сделал несколько глубоких вдохов и выдохов. — Мои родители звонили, хотят поужинать вместе с нами, — Чон выдаёт на одном дыхании и ожидает реакции Сана. Сначала Сан молчит. Он продолжает играть, но его дыхание тот час же сбивается и становится заметно, как парень нервничает. — Хорошо, если ты готов, — Сан откладывает джойстик в сторону. Он разворачивается к парню, беря его холодные от волнения ладони в свои. — Но если ты не готов — мы никуда не пойдём. — Сан целует тыльные стороны ладоней, потирая большим пальцем. — А если они продолжат говорить о том, что мы должны расстаться — мы встанем и уйдём, Ён-и. Чон слабо кивает. Сан крепче сжимает его ладони, наклоняется ближе, оставляя лёгкие поцелуи на шее, кусая за ключицы. Уён действительно старался расслабиться под натиском обнимашек и крепких поцелуев любимого партнёра, но старания были тщётны. Чон запрокидывает голову назад, откланивается и упирается руками в матрас. Сан садится на бёдра парня, запускает свои руки в его волосы, мягко прочёсывая своими пальцами. Уён немного хнычет в самые губы партнёра, как же это заводит. Чхве снимает свою футболку, обнажая крепкие мышцы. — Моё любимое тело, — шепчет Уён и наклоняется к парню. Он проводит языком по ареолам, затем обхватывает затвердевшие соски своими губами. Чхве запрокидывает голову назад, наслаждаясь вниманием своего парня. Уён смывает с себя вечерний секс. В голове крутится много мыслей о сообщениях Юнхо, который просит не волноваться, когда пропадёт, и ничего не говорить Минги. Тяжело разрываться между двумя друзьями, где один влюблён, а другой стал внезапно вести себя, как игрок.

***

Промозглый серый день оставлял на душе Минги грусть, печаль и тоску. Университет сегодня не сулил ничего хорошего, и если честно, идти туда совсем не хотелось. Но собравшись утром с мыслями и силами, Минги встал с кровати, быстро собрался и вышел из общежития, закрывая за собой дверь на замок. Моросил мелкий дождь, небо было затянуто тёмно-серыми тучами, а издали надвигались ещё более тёмные и злобные. Минги поморщился от такого положения дел. Ветер был холодным, но не ледяным. Он кутался в свой бомбер, желая скрыться от такого ветра, что врезался, словно ледяными кольями на голых участках кожи. Благо, до университета идти не так далеко и через несколько минут парень был уже внутри тёплого здания. Сегодня Юнхо не было в университете. Его место совсем пустовало, как и всю прошлую неделю. Последние сообщения, которые Минги ему отправлял, остались непрочитанными, а сообщения других дней — прочитаны. Сон нахмурился, внимательно смотря на переписку, а уже тем более на непрочитанные сообщения, которые сейчас же хотелось удалить, чтобы он никогда их не видел, раз позволяет себе игнорировать друга после случившегося. Минги вышел в курилку, где его ждали двое друзей. Ёсан стоял с двумя стаканами, а Уён крутил сигарету между пальцев и держал зонт над ними, что-то весело рассказывая другу. Сон не ожидал, что не увидит Сана и Чонхо, ведь за последнюю неделю это была их постоянная компания — Сан, Уён, Чонхо, Ёсан. — Привет, — Ги кивает друзьям и получает в ответ то же. — А где Сан с Чонхо? — Чонхо в больнице на обследовании, а Сана вызвали на работу, — Ёсан делает паузу. — Юнхо снова нет? — Не знаю, — Минги пожимает плечами, вставая под зонт и подкуривая сигарету. — Он по-прежнему не отвечает на сообщения. — Что у вас такого случилось? — спрашивает Уён. Он выглядит сегодня более серьёзным, чем обычно, и слишком хмурым для привычного Чон Уёна. — Вроде ничего, — Минги лишь пожимает плечами. Уён недоверчиво смотрит, но быстро отворачивается. — А с тобой что? Слишком серьёзный, — Сон усмехается. — Он сегодня не в настроении, — Ёсан пожимает плечами. Сон хмурится, но учтиво кивает Ёсану, докуривая свою сигарету. Дрожь пробирает всё тело от очередного дуновения холодного ветра, в перемешку с мелкими капельками дождя. Уён выкидывает бычок и кивает друзьям в сторону входа в университет. На улице уже темно и промозгло. Минги накидывает толстовку, сверху ветровку и, надевая кроссовки, покидает общежитие. Маленькая пробежка после тренировки и игра наедине с собой на тёмном, освещённом лишь одним дальним фонарём, стадионе, или проще говоря, баскетбольного поля. Хорошее место для того, чтобы расслабиться и позволить своим силам окончательно покинуть своё тело. Лёгкая изморозь не может остановить спортсмена, поэтому, снимая капюшон с головы и поправляя наушники, Минги бросает свой баскетбольный мяч, позволяя тому попасть точно в цель, упасть на поле и отпрыгнуть в его сторону. Кажется, что борьба Сона с бедным мячом длится несколько часов. Глаза медленно, но верно устают. Становится плохо видно. Появляется жажда, и упадок сил сопровождает изнемождённое тело Минги. Он плюхается на покрытие и зарывается лицом в ладони. — Минги? — слишком родной голос. — Да. — Что ты здесь делаешь в дождь? — если бы Минги мог видеть в темноте, то видел бы обеспокоенное лицо Юнхо. Парень быстро обошёл ограждение, вошёл внутрь и встал с зонтиком над сидящем. — Почему ты сидишь на этом мокром и холодном покрытии, Минги? Юнхо присаживается на корточки напротив. Он пытается рассмотреть лицо, что прячется в больших холодных ладонях. Парень протягивает свою теплую руку, обхватывает пальцами запястье друга и мягко убирает от лица. Горячие слёзы, словно водопад стекают с лица Минги. Юнхо садится ближе, обнимая того одной рукой, и прижимается своим лбом к его, всё ещё балансируя с тем, чтобы удержать зонт. Минги ничего не говорит, тихий плачь лишь доносится из-под опустившихся ресниц. Капли слёз оставляют обжигающие дорожки на щеках. Знал бы я сам, что со мной происходит и что я здесь делаю. Ночная тишина разрезается воем сирен и громко бьющимися о стекла каплями дождя. Юнхо держит в руках горячую чашку чая, согревая свои ладони. За дверью ванной комнаты затихает звук льющейся воды, а уже через пару минут выходит Минги, на его бёдрах висит полотенце. Сон присаживается на диван и Юнхо протягивает ещё одну кружку с горячим чаем. — Тебе тепло? — Юнхо внимательно осматривает друга. — Вполне, — холодно бросает Минги и отворачивается в сторону, делая глотки горячего чая. — Почему ты играл один, ещё и в дождь? — Нужна была эмоциональная разрядка. Юнхо лишь понимающе кивнул другу, не позволяя себе пододвигаться ближе. Они находятся на расстоянии, а Минги кажется, что это пропасть между ними, которая внезапно возникла и навряд ли в скором времени покинет их. Чон обводит глазами свою гостиную, словно изучает её, а Сон продолжает смотреть в одну точку, тупя взгляд и продолжая пить горячий чай, в надежде согреться по-настоящему. Замечая, как тело Минги начинает потряхивать, Юнхо молча встаёт и уходит в другую комнату. Оттуда приносит плед и накрывает Сона сзади, согревая его спину и плечи, что сейчас были оголены. Юнхо садится обратно, двигается ближе к парню, желая сократить расстояние между ними. Минги никак не реагирует, согревая свои ладони горячей кружкой. — Что-то произошло, пока меня не было? — Произошло? — Минги вопросительно выгибает бровь и переводит взгляд на друга. — Ты сейчас это серьёзно, Юнхо? Ты, блять, пропал, не отвечал ни на одно сообщение, хоть и читал. А сейчас ты у меня спрашиваешь, произошло ли что-то, пока тебя не было? — Минги резким движением встаёт с дивана, ставит кружку на стол и уходит обратно в ванную комнату. Парень возвращается оттуда спустя несколько минут, одетый в свои холодные и мокрые вещи. — Я думал, что ты расскажешь, что ты делал. Зачем ты целовал меня, в конце концов. — Минги повышает голос, понимая, что сказал это зря, но стоило бы выяснить правду — что между ними происходит вообще. — К чему это всё, Юнхо? Поцеловал, потом съехал из нашего номера. Поцеловал в следующий раз — и вообще пропал на столько времени. И ты у меня сейчас, блять, серьёзно спрашивает, что произошло, пока тебя не было? — Минги забирает свой баскетбольный мяч и уже подходит к двери. — Разберись, блять, в себе, Юнхо. Ведёшь себя, как мудак. Минги позволил себе громко хлопнуть дверью и показать свою драматичную сторону. Розововолосый остановился, только покинув подъезд дома Юнхо. Он тяжело держался, пытаясь прийти в себя и привести мысли в порядок, и уже успел пожалеть о сказанном ранее прямо в лицо Чону.