Навсегда

      — Антон. Анто-о-он!              — А? — распахнул глаза подросток, — Мы уже приехали?              — Нет, можешь пока еще вздремнуть. Я в магазин, — женщина потрепала парня за русые волосы, улыбнувшись, — Котенок сонный, ей богу!       — Ну ма-а-ам!       Дверь машины закрылась резко и громко, что заставило Антона проснуться окончательно. Солнце было яркое, но не слепило глаза, как днём. Оно приятно касалось лиц людей на улице, которые толпами проходили мимо. Вечер, как никак. Все спешат домой после тяжёлого рабочего дня. Только дети, звонко смеявшись, гоняли голубей, рисовали мелками на асфальте и играли в догонялки. Вот Антону бы так, ну!       Через десять минут женщина вернулась, при чем не одна. А с тремя громоздкими пакетами, которые так и норовились порваться от количества содержимого.       — Мам, я на год уезжаю уже, а не на две недели, да?       — Ой, будто я своего сына не знаю! Ты в первый же день сожрешь все и не поперхнешься!              — Но еда только в двух пакетах, а в третьем ещё и одежда! Зачем? Я же собрал все!              — А вдруг холодно будет?        — В мае? Мам, куртка в мае?        — Ну...        — Раз, четыре, восемь... Восемь пакетов, пять из которых уже было, не считая огромную личную сумку! Я ж даже до входа это не дотащу!              — Не недооценивай себя, они легкие.       — Нет блин, печень.              Шастун перечить маме не смог. Не хотелось расстраивать самого близкого в его жизни человека. До лагеря они ехали в тишине.              Так как телефон был разряжен, Антону оставалось развлекать себя только сегодняшним закатом. А он и не был особо против. Небо розовато-оранжевого оттенка воодушевляло, даже завораживало. Вот будь телефон сейчас в рабочем состоянии, Шаст обязательно сфотографировал бы такое зрелище. Даже поместил бы в избранное.       

***

             —Антон. Антон! Ты че, уснул что-ль опять?       Действительно. Подросток, подобрав колени, свернулся в клубочек и тихо сопел. Майе бы умилиться такой картине, но они уже опаздывают!              — Ай! — вскрикнул Шаст, когда почувствовал конкретный щипок в бок, — Мам, ты чего?       — Время видел? Давай, давай, встаём! — женщина завалила сына пакетами со всем необходимым, и широко раскрыла дверь, чтобы тот точно смог пролезть.              — Судя по всему тебе сюда, — Майа указала пальцем на большую синюю калитку, от которой по обе стороны шёл длиннющий забор, охватывающий территорию лагеря.       Антон, лениво выбравшись из машины, поставил сумки на асфальт. Что-то больно ущемило в груди. Это сжалось сердце. Даже если подросток и не показывал этого, но он безумно любил маму. И похоже будет сильно скучать.       — Ну... С Богом, — сказала Майа, толкнув сына прямо на пакеты, из-за чего он чуть не споткнулся.       — Да мам! — рассмеялся Шастун, еле успев удержать равновесие.              — А что ты хотел? Слезливую драму? Шагай давай, горе луковое.       Парень заключил маму в крепкие объятия. Он окружили её руками, положив голову на плечо.       — Писать-то хоть будешь?, — тихо спрашивает Майа, поглаживая подростка по голове.       — Угу, — промычал Шаст, — и звонить раз в день. Ну или хотя бы...       — В неделю, да?       — Да ну нет! — снова расхохотался тот, — Буду звонить как по расписанию.       — Не верю, — хитро улыбнулась мая, но в её выражении лица было что-то грустное.       — И звонить, и писать, и фотографии отправлять, все буду! — заключил Антон, отдалившись.       — Ну мы посмотрим, посмотрим, — женщина чмокнула подростка в щеку и снова расплылась в улыбке.       — Самый настоящий человеческий котенок, я серьёзно, Тош! Правда лохматый, но это можно исправить! Я тебе там в сумку...       — Расческу положила?              — Ну да.              — Рукой пригладить вообще-то можно.              — Не изменяешь традициям, сын.       Шастун хмыкнул. Как же ему повезло с мамой, чем он такое заслужил?       — Ну я пошла, мне ещё к Наде заехать нужно, — женщина села за водительское сидение, захлопнув дверь.       — Не скучай! — крикнула Майа, посылая воздушные поцелуи в лобовое стекло.       Машина тронулась, и уже через несколько секунд скрылась из виду. Зато пакеты стояли неизменно.        — Почему такие тяже-е-елые, — прокрихтел Шастун и с дрожащими, от веса вещей, руками поплелся ко входу.       Территория у лагеря была великолепна. Аккуратно подстриженный газон, цветущая сирень, зоны отдыха с деревянными качелями и лавками. Вот сфотографировать бы, но телефон в отключке, а руки заняты. Опять несправедливость!       Зайдя в здание, Антон с облегчением выдохнул, положив пакеты на диван. Помещение было светлое, в сине-голубых тонах. С одной стороны стояли кресла, выставленные в круг, а с другой ресепшен. На центральной стене красовалось название лагеря — «Млечный путь»              — Здравствуйте, — Шаст подошёл к мужчине на ресепшене. У него были светлые волосы, красиво уложенные на бок, и мягкие черты лица.              — Здравствуй! Тоже на математическую смену, да? — поднял взгляд блондин.              — Да.              — Та-а-ак, фамилия? — мужчина начал листать документы.       — Шастун.       — Э.... Шастун? Секундочку, — тот снова начал шуршать листами, — Нашёл! — его губ коснулась улыбка. — Третий этаж, 309 комната. Живёшь с пацаном из отряда музыкантов, все ясно?       — Ну, — Антон посупился, —А где это?       — Поднимаешься по лестнице на нужный этаж и сворачиваешь налево. Предпоследняя комната. Смекаешь?       — Угу, — промычал подросток и начал вновь заваливать себя вещами. В каждой руке по два пакета, на плече повисла личная сумка, на шее шопер, а подбородок, прижавшись к груди, пытался удержать разряженный гаджет, ведь карманы были заняты.       Так он прошёл один этаж, чуть не уронив телефон, второй, чуть не потеряв по пути кофту, которая одним божьим словом держалась поверх пакетов, третий, чуть не свалившись с лестницы, ведь ноги подкосились от количества ноши, а руки с каждой новой ступенькой разрывались от боли все сильнее.       Жилая часть лагеря была выполнена в тёплых тонах. Деревянные двери, коричневый пол, светлый потолок. Есть только одно на свете слово, способное описать такое оформление — комфорт. Значит табличка «Чувствуй себя как дома :)» при входе не соврала.       Антон, согнувшись от тяжести, медленно плелся к 309 комнате, с трудом перебирая ногами. Телефон вновь стал съезжать, пакеты, предательски скользя вниз по рукам, тянули за собой и подростка. Шопер продолжал душить, а личная сумка оказалась на кисти.       Лицо парня было кислее лимона. Антон скорчил нос, свёл брови к переносице, зажмурил глаза. По лбу начали стекать ледяные капли пота. Казалось, что вот сейчас, один миг, и он грохнется вместе со всеми вещами на холодный пол, потеряв сознание.              — Тебе помочь? — послышался бархатный мужской голос сбоку. Антон открыл веки. Перед ним стоял брюнет, на вид лет двадцати. Чёлка немного съехала на глаза, которые смотрели на Антона двумя кристально-голубыми огнями. В них играло пламя встревоженности и беспокойства.       — Мне? Не-е-ет, — попытался изобразить улыбку, на абсолютно красном, от груза, лице, подросток, когда личная сумка, вместе с другими вещами громко стукнулись о пол.       — Уверен? — выгнул бровь брюнет, осмотрев упавшие пакеты.       — Уже не очень, — сознался парень, опустив взгляд. Услышав это, мужчина аккуратно нагнулся, взяв почти все вещи.       — В какую комнату? — спросил брюнет, подняв уголки розовых губ.       — 309, — выдохнул Шастун, забрав оставшиеся сумки.              Они быстро преодолели коридор, дойдя до нужной двери. Легким движением руки мужчина открыл её, пройдя в середину. Качнув головой, он пригласил подростка войти.       Комната оказалась самой обычной. Рабочий стол, на котором уже успела разместиться чья-то кружка, большое окно с прекрасным видом на холмы, белый шкаф для вещей в углу и двухъярусная кровать, с верхнего этажа которой выглядывала темноволосая голова с выпученными карими глазами, которые прожигали двух незваных гостей.       Подросток немного завис, разглядывая помещение. Ведь внезапно его ладони коснулось что-то невероятно тёплое. От неожиданности по телу пробежали мурашки.        Это оказалась рука брюнета, который извлек из тонких пальцев подростка очередной пакет, ставя его рядом с остальными — под стол.       Ничего не сказав, он быстро вылетел из комнаты, оставив дверь открытой. Антон даже не успел крикнуть вдогонку робкое «спасибо».       — Привет! — раздалось откуда-то сверху.       Прямо перед носом возникла чужая ладонь.       — Сергей Лазарев, но для друзей просто Серега, — задорно залепетал тот, когда Антон догадался пожать протянутую руку.       — Антон Шастун, но для друзей просто Шаст, — улыбнулся в ответ подросток.       — Хорошо, просто Шаст, — расхохотался Лазарев. Облокотившись о боковушку, он переключил внимание на телефон.       Антон, вспомнив про свой разряженный гаджет, мигом нашёл в шопере зарядку, заметил розетку около двери, в которую и подключил телефон. На экране всплыло 4 пропущенных от мамы. Как он мог забыть, обещал же написать, как только заселится! Поэтому, Шастун напечатал короткое «Всё хорошо, комнату дали, не скучай» и отложил гаджет.       В голове крутилось столько мыслей. От «здесь так уютно» до «когда ужин, я готов съесть этот комод». Но главное, ему почему-то казалось, что эти две недели он запомнит надолго... Возможно даже — навсегда.