Космос в одно касание

***

Кира проснулась с острой головной болью, пульсирующей где-то в висках. Стакан воды мирно стоял на тумбе у расправленного дивана. Мысли путались в один бесконечный клубок. Что значит любовь? Наверное, это терпеть все муки, предназначенные судьбой. Но не в этом вся истина. Любовь переросла в зависимость, безумную привязанность, с которой слишком сложно справиться, ведь в голове лишь одно. Утонуть, кануть безвозвратно в эту голубую бездну без шанса на спасение – всё это про неё. Сердце билось вдребезги каждый раз, когда в голове мелькали воспоминания. Красочные, приносящие боль картинки. До боли и дрожи горькие слёзы и страдания от его ухода, удалённый номер и лишь большая черная зипка в глубине шкафа, всё еще сохранившая запах лучшего времени в жизни. Что значит любовь? Это раствориться в ней, бесконечно вспоминая изгибы её губ, талию и самые тёплые, родные объятия. Спустя года вспоминать тонкий запах ванили и яркую, искреннюю улыбку. Любовь – это ненавидеть себя за всю ту боль, которую принёс. Это значит потеряться в этом мире. Будто бы ощутить всю её важность сильнее в виде фотки на экране телефона, в виде резиночки-пружинки на руке, которую она заботливо подарила. Это значит ощущать её бесконечное присутствие в голове и сердце, слышать её голос как наяву и бесконечно мечтать. ... Он выдохнул, распахнув дверь, и наконец-то вошёл в полупустой зал. Игроки всё ещё подтягивались, гул от голосов эхом разносился по помещению. Пару голов сразу повернулись в его сторону, встречая радостным улюлюканьем. —Братан, милости просим! —Вернулся наконец. —Лев тигр! У-у-у! Парни повскакивали с трибун, пихая друг друга. Невольно вырвалась самая искренняя улыбка за последнее время. Товарищи, несомненно, подняли настроение. На душе потеплело, словно он очутился в прошлом. Парни не особо изменились, но пришли новенькие. Никита словно бы перенёсся на три года назад, когда всё было так хорошо. Жизнь здо́рово перевернулась, и вот снова он здесь. Снова в этой тёплой, знакомой и родной ему атмосфере. Скрипнула дверь раздевалки, подошли ещё два приятеля. Среди них был и Матвей. Улыбка до ушей простыла на его лице: —Никитос, я так рад! - крепкое рукопожатие, и они обнялись. —А я-то как рад, братан. - хмыкнул он. —Вон какие успехи делаешь. —Да ладно тебе. - он выдержал паузу. —Пойдём-ка. - друг развернулся, указывая куда-то в сторону. Парень кивнул и, сунув руки в карманы, последовал за ним. Матвей наконец остановился и заглянул ему в глаза. Пристально, словно что-то выпытывает или ищет в них. На мгновение Никита забеспокоился – хочет покопаться в запутанных чувствах? —Что случилось? - глянув в сторону поинтересовался он. Спустя пару секунд всё ещё тишина. Рука нащупала в кармане спортивок какую-то бумажку и принялась её теребить. Наконец парень решает нарушить молчание: —Будешь свидетелем? Летенко непонимающе свёл брови, словно не уловил смысл сказанного, и моргнул. Спустя вечность к нему пришло озарение: —На свадьбе!? - рука застыла в воздухе, а брови взлетели на лоб, откликаясь на неожиданное предложение. Матвей недоумённо качнул головой. —Конечно, придурок, а где же ещё? - потрепал его за плечо друг. Он не раз приезжал к нему, пока Никита жил в Москве, да и их общение не прерывалось даже на день. Уголок его губ дрогнул, грозясь расплыться в усмешке. —Ахереть неожиданно. - парень почесал затылок. Он давно не стригся, а потому волосы почти касались кончиков ушей. В животе смешались разные чувства: от неожиданности до горечи. Василиса – лучшая подруга той самой, которую он старается всеми силами забыть. Скорее всего, она будет против. Ведь правильно? Он не имеет права претендовать на что-то после того, что сделал. Предательство – горькое чувство, и ей, несомненно, было больно. Но она определённо его отпустила, научилась жить дальше. Не раз Никита, сидя в полумраке на полу, забредал в её соцсети. Она удалила его из друзей, но забыла про старый аккаунт. Он клялся себе, что больше сюда не зайдёт – не достоин, но вновь и вновь возвращается с пустыми обещаниями. Давно перестал быть с собой честным, давно был счастлив. Он разучился любить – не подпускал к себе близко. Кира учится, работает, живёт – не одна, с парнем. О нём Летенко узнал по фоткам. Лишь две публикации с ним – бесконечная боль, словно многоточие. Недомолвки, разбитое сердце. А ведь столько всего стоило сказать тогда. Он вдруг понял, что снова тонет в омуте своих мыслей, а Матвей всё ещё ждёт ответа. —Василиса не против? - поинтересовался парень. Друг поджал губы и на мгновение отвёл взгляд. Наверное, было много споров на эту тему. —Нет конечно, Никитос. Она у меня добрая. - друг расплылся в улыбке и похлопал по плечу парня. —Эти оболтусы, кстати, тоже будут. - Уткин Матвей хмыкнул и обвёл пальцами команду. —Кроме меня. - сзади подошёл общий друг Даня. «Подошёл» – не то слово, а вот «Доковылял» – точно сказано. Тот приветственно улыбается и сжимает свой костыль. —Чего молчишь, олух? - через пару секунд Никите всё-таки прилетело по спине помогающей передвигаться палкой. Мгновение – и по залу разнёсся неумолимый, дружный хохот. —Вот это тебя угораздило, конечно. - отдышавшись, заметил Летенко. —Тебя тоже вон угораздило. - подмигнув, Даня указал на Матвея. –Аж свидетель. И тут парень вспомнил, что не дал чёткого ответа, хотя уже имел его при себе. Никита посмотрел на Матвея, но тот лишь согласно кивнул, заранее зная, что друг согласился. —Я пошёл переодеваться, а то мне тренер накостыля...- он жалобно посмотрел на трясущегося в приступе смеха Данила, и исправился: —начнёт ругаться. *** —Ну как тебе старая форма? Отвык? - поинтересовался Антон, приятель ещё с давних пор. Он вступил в команду даже раньше, чем Летенко, и до сих пор держится. —Знаешь, - запнулся Летенко, пытаясь подобрать нужное слово. —Ахуенная. Капитан усмехнулся: —Узнаю Никитоса. Тренировка была хорошей: помогла выпустить пар. Короткий час наверняка принёс куда больше удовлетворения, чем пару лет в до сих пор чужой ему команде. Сердце ритмично стучало, напоминая ему, что он ещё живой. Что осталось на свете то, что может подарить тёплые эмоции, что дарит надежду. Родной город, знакомые лица, любимые стены, общение, она. Мысли, как обычно зашли в тупик, неизменно каждый раз возвращались к одному и тому же. Наверное, время всё-таки не лечит. У входа всё ещё стоят парни. Антон курит, перекидываясь фразами с Даней. Матвей сидит в телефоне – что-то яростно печатает. Саша со Славой – приятели, прощаются с парой новеньких. —До завтра, парни. - попрощался Летенко. Заранее, он всем пожал руки и даже успел пообщаться с тренером. Матвей оторвался от экрана: —Я с тобой. Никита кивнул и обратился к Дане: —Тебя довезти? —Такси, брат. - поддел его парень. Летенко лишь добродушно усмехнулся и махнул рукой: —Бывай. Парень нащупал в кармане ключи и прыгнул за руль. —Ну рассказывай, чё да как. - кивнул он другу, который плюхнулся на сидение рядом. —Да вот, с Васькой переписывался. Ещё раз подтверждаю – она не против. - машина тронулась и выехала на дорогу. Никита благодарно кивнул и продолжил: —Интересно, а почему меня свидетелем? —Да вот, наша беда «ходячая» - он показал пальцами в воздухе кавычки. —Решила ногу сломать. Так ещё и браток приехал. - он указал на Летенко. Тот рассмеялся и переспросил: —На тот же адрес? Матвей согласно кивнул и продолжил болтать с другом. За окном машины мелькали пейзажи, ночной город красив и спокоен. Разноцветные огоньки расслабляют, освещая путь. Машина заехала в слабо освещённый двор. —Ваське привет. - кивнул парень, улыбнувшись напоследок. —Обязательно. - отсалютовал Уткин, открыв дверь. —Когда мальчишник? - добавил вслед Летенко, побарабанив пальцами по рулю. —В пятницу, Никитос. - отсалютовал друг в своей манере и хлопнул дверью. Никита закатил глаза и цокнул, надавив на педаль газа и покрепче схватил руль. ... «Хочу любить Очень нужно любить Хочу любить» - играло из глубины квартиры. Ветер из открытого настежь окна мерно колыхал лёгкий тюль. Пахло жареными блинчиками, электрические часы показывали 6.08. Вставать на три часа раньше стало привычкой, хотя и вредной, а потому она не особо страдала прокрастинацией. Обычно мысль встать пораньше приходит из-за целой горы невыполненных дел, но сейчас не тот вариант, ведь Кира и глаз не сомкнула этой беспокойной ночью. Телефон всё утро разрывается, противно пиликая. Девушка как могла подавляла желание поставить на беззвучный, потому что не могла. Голова не болит как обычно, да и в небе солнышко светит ярко, словно предвкушая последующие события. Патчи на глазах, на голове – махровый полотенчик. Атласная пижама повисла на плечах, а мягкие тапочки шаркали по полу – в комнате стало прохладно. Матвеева подошла к окну и, встав на цыпочки, закрыла его. Чайник щёлкнул, оповестив её о готовности. Уже спустя минуту под крышечкой прозрачного чайника томился заваренный напиток. Чай с клюквой и апельсином, на который подругу и подсадила виновница торжества Василиса, когда они жили вместе, был любимым средством чтобы успокоить нервы. Кира воткнула в розетку фен, направив на свои мокрые волосы тёплый поток воздуха. Мысли снова нагнали её. В этой квартире стало ещё более одиноко, когда девушка переехала к своему Матвею. Жизнь круто поменялась, пошла по наклонной, начиная с выпуска. Потом, ровно через год, Никита решил предать её, покинуть. Она поступила куда хотела, но не бюджет. Это, несомненно, стало ударом вдобавок ко всему остальному, мечты разбились в пух и прах, но она всё ещё пыталась жить, по вечерам мониторя соцсети Летенко. Он был доброй грустью, сквозняком в одинокой комнате. Отрезвляющим холодом в душе, бременем на сердце. Одиночество съедало её, всё было не так. Может, прокляли? Она повзрослела, но так и не научилась отпускать людей, держа их где-то в глубине своих мыслей. Неизменно было только одно – Максим, «друг» Никиты, после его отъезда продолжил свои жалкие попытки очутиться рядом. В восемнадцать лет забирал её с колледжа, дарил цветы и подарки. В его куртке теплилась капелька чего-то уютного, а после она поднимала глаза и смотрела в его. Не те, чужие. Холодные и тёмные – совсем не как у него, глубокие и светлые. Через полгода от безнадёжности девушка пришла к нему, нашла спокойствие в чужих объятиях. Конечно, злые мысли, подобно отраве, всё ещё жили внутри. Пять странных месяцев пролетели быстро, и Кира решила более не давать этих напрасных надежд и ушла, оставив после себя лишь воспоминания. Он писал, звонил, но она переняла чужой холод, хотя знала, каково это – стучать в закрытую дверь. Может, ему рвало душу – девушка с лёгкостью перестала думать об этом недоразумении под названием Максим. Ещё один месяц пролетел быстро, ведь его озарила одна прекрасная новость – свадьба подруги. Конечно, свидетельница была определена сразу. Матвеева долго маялась, пытаясь устроить девичник вместе с подругами невесты. Телефон снова противно забурчал. Уведомление, конечно же, снова пришло из этой группы. «Девичник🐽» - многозначный смайлик в конце. Добрый подкол невесты. Единственное пожелание Василисы насчет этого было розовое украшение и такого же цвета платье. Подруга пошутила насчёт свинки – и понеслось. Кира улыбнулась и покрутила ручку на кране в ванной. —Твою мать!! - в лицо брызнул невыключенный душ.

***

На ручке шкафа висело бережно выглаженное чёрное платье. Все присутствующие на девичнике должны соблюдать дресс-код, который они обговаривали целую неделю. Сумка уже собрана, пакеты стоят в коридоре у двери. В пакетах «Магнит» стекляшки сока, и чего-то посерьёзнее. Кира неделю искала подходящее место для проведения девичника, и ещё две, чтобы всё подготовить. Ей хотелось быть кому-то нужной сквозь муки пустой, холодной квартиры. Девушка тяжело вздохнула и ударила себя по лбу, едва не размазав макияж, дабы очнуться от дурных мыслей. Зеркало передавало прекрасную картину – чёрные лакированные шпильки дерзко блестели, а платье длины «мини» придавало особую изюминку. Телефон не переставал трезвонить, и Кира, наконец застегнув золотой браслет, накинула дублёнку. —Да-да, уже бегу. - зажала она телефон плечом.

***