Angel

      У Рона отвисла челюсть, когда перед ним появился ангел.       — Мистер Уизли? — спрашивает ангел. Его глаза были большими и зелеными, он смотрел на Рона в полном отчаянии. Он был одет в роскошный шелк, весь белый, как невеста, на его вырезе и рукавах были вышиты маленькие замысловатые листья. На голове у него была одна из самых экстравагантных шляп, которые Рон когда-либо видел — большая и дорогая, украшенная белыми розами, с небольшой поднятой вуалью - очень милые юные леди любили, но никогда не могли себе позволить. Он явно был высокородным. Что омега делал в кабинете простого аврора? Он озабоченно кусал губу, рассеянно снимая белые перчатки, когда садился перед столом Рона. — Меня зовут Гарри Поттер.       Имя звучит знакомо в ушах Рона. — Добрый день, мистер Поттер. — Рон пытается вспомнить его. — Чем я могу быть вам полезен в этот прекрасный день?       Омега выглядит более расстроенным, избегая взгляда аврора. Он нервно заламывал руки, маленький, бледный и худощавый — как и вся его личность. Рон терпеливо ждет, что скажет омега. По опыту Рон знал, что торопить его бесполезно.       Внезапно омега поднимает голову, широко раскрыв глаза. — Б-Будет ли защищена моя личность, если я сообщу о преступлении?       — Да, мистер Поттер, — заверяет его Рон. — Ваше имя будет защищено.       Омега выдыхает с явным облегчением, но в его глазах все еще было некоторое колебание.       Рон прочищает горло. — Клянусь в этом своей честью.       Омега медленно поворачивается к нему всем телом, глядя прямо в его детские глаза, выглядя невероятно уязвимым, что Рон почувствовал необходимость сразиться с тем, кто заставил омегу чувствовать себя таким образом. — Я-я знаю, кто убил Министра Фаджа.       Все в кабинете смотрят в их сторону.       Рон сглатывает. Что ж, никто не знал, кто на самом деле убил Министра. Но единственным подозреваемым был Том Риддл, чья магическая подпись была единственной, найденной на месте преступления.       — М-мистер Риддл его не убивал. — Гарри заикается, изо всех сил стараясь не расплакаться, сохраняя свое омега-достоинство даже перед лицом горя.       — Все в порядке, мистер Поттер, — уверяет его Рон. — Вы можете говорить без страха. Я защищу вас.       При этом омега улыбается, и Рон понимает, что тот говорит искренне. Он будет защищать этого храброго омегу ценой своей жизни. — Это... — омега колеблется, а затем смотрит Рону в глаза, готовый расплакаться. — Это была леди Флер Делькур, сэр. — на глазах у омеги наконец появляются слезы. — Флер Делакур убила Министра Фаджа.       — Леди Делакур?! — Рон почти закричал. — Леди Делакур убила Министра?       — О, мне так жаль, что я вообще произнес хоть слово, — Гарри начинает всхлипывать. — Она... она такая... о, вы, должно быть, не верите мне, когда я это говорю, она такая совершенная в глазах каждого! Вот почему я... вот почему я... — он продолжает всхлипывать, деликатно прикрывая рот рукой, слезы текут по его лицу. — Вот почему я был так напуган... потому что думал, что никто мне не поверит.       — Что ж, мистер Поттер, леди Флер...       — Ядовитая змея, — шипит Гарри.       Рон моргает.       Гарри шмыгает носом.       Он вообразил вспышку в глазах омеги?       — Я наблюдал, мистер Уизли, сэр, она была рядом с ним во время Министерского бала. В тот вечер она была немного... беспокойной, и я подумал, может быть, она просто так нервничает, сидя вот так близко к Министру. Но когда подали десерты, я увидел это ясно как день, она достала маленькую бутылочку, маленькую, размером с мой большой палец, — Гарри поднимает большой палец, и Рон соглашается, что это действительно очень маленький большой палец. — Одним быстрым движением она капнула в напиток Министра - это было быстро, я едва мог поверить, что это произошло. Но это произошло. Следующее, что я помню, это крики людей и Министр... — Гарри остановился с лицом, искаженным болью, заставляя себя снова пережить эту историю, даже если она была такой ужасной. — Министр был мертв.       — Мистер Поттер, — потрясенно произносит Рон. — Если то, что вы говорите, правда, тогда... — внезапно Гарри наклоняется ближе, и Рону становится хорошо виден низкий вырез его декольте. Он мог видеть большую часть бледной груди Гарри.       — Я... я подумал, что не должен ничего говорить, — говорит омега тихим голосом, приоткрывая губы, так близко к Рону. Аврор сглатывает. — Но я не смог бы вынести, если бы невинного человека повесили за преступление, которого он не совершал. — глаза омеги блестели от слез. — Моя совесть не может этого вынести, сэр. — шепчет Омега.       Рону кажется, что он посвящен в самую святую тайну.       Том Марволо Риддл был принципиальным человеком, в этом не было сомнений. Этот человек всего лишь внес свой вклад во благо Волшебного мира. Он был автором дюжины новых законов и боролся за права сирот.       Но его невеста-француженка была загадкой. Рон помнит, как охранял один из многочисленных Министерских балов. Француженка была исключительно вежливой, в ее глазах всегда присутствовал соблазнительный блеск, она была одета в небесно-голубое, как святая. Говорили, что она происходила из респектабельной семьи во Франции.       — Но зачем ей...       Омега нервничает, он открывает рот, он колеблется.       — Пожалуйста, не бойся говорить больше. — тепло говорит Рон, заверяя его как можно лучше. Омега кивает, на его лице появляется вновь обретенная храбрость.       — Я действительно знаю леди Делакур, — осторожно начинает он. — Видите ли, мой жених француз. Я несколько лет прожил в Париже. Она... — Гарри изо всех сил пытается подобрать правильные слова. — Я не знаю для этого другого слова, — извиняющимся тоном говорит Гарри. — Она жадная. — он наклоняется ближе. — Их семья страдает финансово. Во Франции для нее нет ничего, кроме позора, особенно с тех пор, как она всегда была жестока ко всем своим собратьям-дворянам, считая себя непобедимой. Но деньги и власть закончились. Но здесь… она знала, что благородные семьи Англии будут знать о ней, поэтому она нацелилась на следующую лучшую кандидатуру — Министра, хотя он и был женат. Разумеется, ее отвергли. Но она не сдавалась и запустила свои когти в бедного ничего не подозревающего Тома Риддла, который, как мы все знаем, станет преемником Министра после того, как уйдет тот в отставку... но она нетерпелива и злобна. Она хочет власти сейчас, и она бы не забыла отказа от толстяка — я имею в виду Министра Фаджа. — он отводит взгляд, выглядя несчастным. — Я думаю, чего она не ожидала, так это того, что Тома обвинят в ее преступлениях.       Это правда, что о француженке ходили слухи. Но о Томе Риддле также были некоторые тревожные...       — И Том, — тихо говорит омега, опуская глаза. — Том и мухи не обидит.       — Тогда мы должны узнать правду, — говорит Рон, удивляя самого себя тем, насколько непреклонно это звучит, не желая разочаровывать омегу. — Мы начнем расследование прямо сейчас. Будьте уверены, что я позабочусь об этом лично, — Рон выпячивает грудь. — Дальше вам не о чем беспокоиться, мистер Поттер.       Гарри протягивает руку и берет его за руку. Глаза Рона расширяются.       — Спасибо, мистер Уизли, — сладко говорит он, медленно хлопая глазами. — Я знал, что прийти к вам было правильным решением.       Только когда омега ушел, Рон понял, почему он был таким знакомым.       Омега украшал обложки ряда журналов, которые его младшая сестра одержимо собирала на протяжении многих лет.

***

      Гарри закрывает за собой дверь.       Он вытирает слезы с глаз. Его взгляд становится холодным, а губы поджимаются.       Неужели у авроров не было бюджета и магии, чтобы поддерживать чистоту в своих кабинетах? У него по коже все еще бежали мурашки от пыли, которая, как он видел, парила в воздухе.       Хорошо, что аврор, с которым разговаривал Гарри, был таким тупым, каким выглядел, иначе оно того не стоило. Его нога никогда больше не переступит порог этого кабинета.       Одним точным ударом он избавил Тома от его ужасной невесты и проложил себе путь к сближению с ним. Гарри ухмыляется, осанка медленно возвращается в свое естественное состояние — спина длинная и гордая, шея вытянута.       Он опускает свою маленькую белую вуаль, радуясь, что все прошло по плану.       Том Риддл был у него в большом долгу.

***

      — Твои подопечные слабы.       Том замер, обнаружив Гарри Поттера сидящим в его гостиной, как будто это место принадлежало ему. Он был одет в роскошную белую мантию, рядом с ним аккуратно лежала изысканная белая шляпа.       — Поттер, — говорит он со злобой в голосе. — Что ты здесь делаешь?       — Ах, — говорит Гарри, роскошно вытягивая ноги, потягиваясь, как кот. — Я иду на все, чтобы спасти тебя, и это то, что я получаю в благодарность?       — За что? — спрашивает Том, хотя он уже знал. Голос Гарри… когда это было так.       — Спасание твоей хорошенькой шейки. — он поднимается со стула, как змея, готовая к броску. Элегантный. Смертоносный.       Омега наклоняет голову, внезапный акт подчинения вызывает у альфы желание принять, внезапный запах вызывает у него желание — Том отступает.       — Ты не хочешь поцелуя, Альфа?       — У меня есть невеста. — слова даются тщательно отрепетированными. Том произносил их тысячу раз в присутствии других людей.       — Что с ней? — спрашивает Гарри, невинно моргая, его зеленые глаза сияют даже в ночи. — Она подставила тебя. — он соблазнительно шепчет, теплое дыхание искушающе щекочет губы Тома.       — Кто-то подставляет меня, — поправляет его Том, поджав губы. Мысли Тома лихорадочно бегут, когда он думает обо всех людях, которые могут затаить на него обиду. — Но это не она.       Вспышку в глазах Гарри ни с чем не спутаешь. — Она скоро умрет. — язвительно говорит Гарри. — Я свидетель...       — Нет, — говорит Том, качая головой. — Это не она. Кто-то другой...       — Почему тебя так волнует, умрет ли она? — приходит в ярость Гарри. — Она никто...       — Гарри, — холодно говорит Том. — Мы не можем убить того, кто тебе не нравится.       — Я убью ее сам, если ты этого не сделаешь, — шипит Гарри. — Ты мой! Никто другой не имеет права...       — Ты смеешь говорить о Флер, когда от тебя пахнет твоим французским виконтом? — говорит Том опасно низким голосом. — Я даже не знал, кто ты, когда вошел в свой дом. Я должен убить его за то, что он посмел прикоснуться к тебе. — затем он делает шаг вперед, обхватив Гарри рукой за горло. Колени Гарри слабеют. — Я должен связать тебя узлом прямо сейчас, чтобы напомнить тебе, кому ты принадлежишь.       Эта внезапная невинность, которую демонстрирует его омега — розовый оттенок, заливающий его щеки, опущенный взгляд и застенчивое сложение рук, — так отличается от утонченного элегантного чистокровного фасада, который он всегда носил. Гарри всегда выглядел невинным, но это никогда не было правдой. Под этими красивыми ресницами и ангельским личиком скрывался монстр, такой же жестокий, как Том.       Но когда обнажился альфа Тома, обнажился и омега Гарри.… Гарри краснеет и не может встретиться с Томом взглядом. Он выглядит таким чистым, таким открытым, таким девственным. Как совершенно другой человек, чьи руки никогда не были запятнаны кровью.       Гарри хотел, чтобы все это было игрой, но именно это альфа и сделал с ним. Сделал его беспомощным, отчаявшимся, слабым. Ощущение, что он боролся всю свою жизнь, и боролся сильнее, когда встретил Тома. Но Гарри обнаружил, что это стоило того, чувствовать себя так, отдаться этому инстинкту, и это нравилось ему еще больше, потому что именно альфа сделал его таким. Никогда в жизни он не был так рад быть омегой, как когда был с Томом.       — Мне жаль, Альфа, — говорит Гарри, готовый сделать все возможное, чтобы угодить альфе, обнажая шею. — Я должен был...       Гарри ахает, когда рука Тома сменилась его носом, обнюхивая его.       — Ты мог умереть сегодня, потому что твоя невеста была некомпетентна. — Гарри говорит с резкостью в голосе, заставляя себя оставаться сильным, несмотря на покалывание в шее.       — А где твой жених, Омега? — Том целует его пахучую железу. Это делает свое дело. Зрачки Гарри расширяются. Прошло слишком много времени. Они оба голодны.       — Там, где он должен быть.       Ах, так он все еще был во Франции. Старый виконт становился все слабее и слабее от маггловского яда, которым Гарри кормил его. Все, что им было нужно, - это сторонники из Франции, когда Том, наконец, расширит свою власть. Гарри должен был жениться на представителе знати, чтобы завоевать их доверие и поддержку.       Они планировали это годами.       — Ты хочешь, чтобы я убил его? — Том спрашивает серьезно.       — Да, — шепчет Гарри, хотя они не могут. Пока нет. Еще не пришло время. — Я не могу дождаться, когда стану твои мужем, Том. Ты знаешь, это все, чего я когда-либо хотел.       — И вся Британия.       Гарри смеется. — Ты и вся Британия, — подтверждает он, не в силах сдержать улыбку на губах.       Том называет его «Моя душа». Прозвище, которое Гарри знает, лучшее из всех. Для Тома не было ничего важнее его бессмертной души.       — Мое сердце, — ошеломленно отвечает Гарри в ответ, уже делая шаг к Тому. Том раскрывает объятия, и омега почти тает в нем. Тому не нравится запах Гарри. Он все еще пах им, этим старым виконтом; Том рычит и лижет омегу, вдыхает его запах, пока не остается только запах Тома, пока никто не может их отличить.       Омега мурлычет, и Том внезапно чувствует его запах.       Ловко.       Под всей этой девственной белизной. Гладко. Они не делали этого слишком долго, много лет. Необходимая предосторожность. — Т-Том, — стонет омега. — Я х-хочу... Мне нужно... — он задыхается, когда Том покусывает его железы. — Завязывай, Том, пожалуйста. Свяжи меня узлом.       Еще не пришло время, и все же член Тома откликался на мольбы омеги, дергаясь у его живота, в то время как все, что омега делал, это умолял его.       — Нам еще нужно поработать.       Гарри скулит в знак протеста, но знает, что Том прав. Гарри кончил бы несколько раз, прежде чем это сделал бы Том, и даже тогда узел у него еще не сформировался. И они оба были настолько изголодавшимися по этому, что ни один из них не удовлетворился бы несколькими оргазмами. Гарри нужен был узел Тома, а Тому нужно было завязать омегу. И даже после этого Гарри знал, что захочет большего.       У них не было времени.       Сейчас было крайне важно спасти репутацию Тома.       — Массы требуют твоего освобождения. — сообщает ему Гарри, желая забыть о вожделении, которое он испытывал. — Они не верят обвинениям против тебя.       — Они умнее, чем о них думает Министерство. — говорит Том. Он чувствует, как Гарри обхватывает руками торс альфы, и силы покидают Тома. Он устал. Он был заключен в тюрьму в подземельях министерства в ожидании суда и слишком долго играл в эту игру, чтобы просто быть министром. Пожертвовав даже Гарри ради своей мечты, и его дорогая омега слепо следовала каждому его приказу.       — Отдыхай, любовь моя. — шепчет Гарри ему на ухо, когда Том утыкается лицом в шею омеги. Он был таким маленьким, и все же этот крошечный омега был именно тем, в чем Том нуждался в такие времена.       Как они выдерживали разлуку в течение двух лет?

***

      Гарри гладит альфу по спине, зная, что это был единственный раз, когда альфа проявил слабость. Он только что вернулся домой из маленькой темной камеры, в которую, без сомнения, бросили его политические враги в тот момент, когда его объявили единственным подозреваемым в смерти Министра.       Том отстраняется от него, всегда так быстро находя утешение, когда Гарри даже не осуждал его за это.       Но он был Томом Риддлом.       Он был непоколебим. Идеальным.       — Спасибо тебе, — выдыхает Том, глядя Гарри в глаза.       Гарри чувствует, как сжимается грудь. Как могло случиться, что человек, убивший десятки людей, так выглядел? И каким был этот человек, Гарри? — Все для тебя, любовь моя.       — И все, что угодно для тебя. — повторяет Том, легко целуя его в губы.       Они думают обо всех возможных ведьмах и волшебниках, которые могли подставить Тома.       Гарри снова вернулся в Лондон в тот момент, когда услышал, что именно его альфу обвиняют в убийстве, выжимая информацию везде, где только мог, собирая головоломку по кусочкам, изо всех сил пытаясь вспомнить ночь, когда они ужинали с Министром.       Но не было никого, на кого можно было бы повесить преступление, кроме Флер, бедной девочки. Гарри знал, что она искренне любила Тома, но Гарри нужно было сделать то, что он должен был сделать для своего альфы. Они планировали это слишком долго. Тяжелую работу Тома нельзя было просто свести на нет, обвинив его в убийстве.       Гарри скорее бросился бы на виселицу вместо Тома, чем увидел, как рушится его тяжелая работа.       Это, конечно, было не потому, что Флер была первым омегой, кроме Гарри, которая вот так обнимал Тома, даже целовала его. Она носила обручальное кольцо Тома, когда Гарри пришлось ждать. Ее все равно собирались оставить в стороне. С таким же успехом это могло бы произойти сейчас.       Кого-то должны были повесить за предполагаемое преступление Тома Риддла.       Гарри предпочел бы, чтобы это была Флер Делакур.