A Second Chance часть 6

Глава 157: Та, в которой говорится о бебиморте Текст главы Примечание автора: Прежде всего, я посвящаю эту главу прекрасной jmcglynn522 из нашего собственного архива, которая постоянно оставляет мне замечательные отзывы, которые я с нетерпением жду, чтобы прочитать после каждой главы, которую я публикую. Не говоря уже о том, что мои подробные описания волшебных палочек привлекли ее внимание настолько, что она отправилась в Поттермор и провела исследование, чтобы создать свои собственные палочки для продажи на comic con в Калифорнии, и это потрясающе! Я настоятельно рекомендую вам всем заглянуть на страницу facebook — That1ReallyWyrdShop — там есть по-настоящему потрясающие и занудные материалы! Просто великолепно! Для меня большая честь, что моя история вдохновила ее на создание собственного творческого выхода. Во-вторых, что касается предстоящего турнира, то сами соревнования в целом будут такими же, но то, что в них произойдет, будет изменено (на самом деле я только что закончил писать Второе задание). Да, Зи заметила, почему Гарри потерял интерес к вейлам, но нет, она не собирается ему рассказывать. Она собирается подождать, пока он сам во всем разберется, по крайней мере, на данный момент ;) Да, я изменил свой график публикации, но только конкретные дни, а не то, как часто я публикую посты, поскольку мой рабочий график немного изменился, и я публикую посты, в основном, в противоположные дни, так что я просто подумал, что так будет проще. Что касается Тео, то он определенно видит в Нарциссе мать, поскольку большую часть своей юной жизни провел в поместье Малфоев с Драко. И, наконец, Гермионе будут интересны домашние эльфы, но я и там внес некоторые изменения, которые вы увидите. В—третьих, и последнее, но не менее важное: мне нравится этот термин, который моя бета-версия мимоходом упомянула при редактировании, поэтому мне пришлось найти способ добавить его сюда — отличный новый ник Волдеморта, ЛОЛ Спасибо моей замечательной бета—версии SilverStarwolfe, которую я сводлю с ума (она не признается в этом, но я действую ей на нервы своими постоянными вопросами, изменениями и приставаниями по поводу того, когда она собирается редактировать мои материалы, лол). Бекс, ты потрясающая! Спасибо, что нашли время в своей насыщенной жизни отредактировать мою работу! Я ценю это больше, чем могу выразить словами! ОТКАЗ ОТ ОТВЕТСТВЕННОСТИ: я не являюсь владельцем фрагментов речи, которая принадлежит удивительному JKR, чьи персонажи и сюжет я так сильно перевираю. Спасибо». ГЛАВА СТО ПЯТЬДЕСЯТ СЕДЬМАЯ: Та, что с Babymort Ремус направился прямиком в двенадцатый номер, ведя за собой Гермиону и Винки. Домашняя эльфийка почти перестала плакать, но продолжала вытирать лицо кухонным полотенцем, которое было на ней надето. Он повел их на кухню, и Гермиона с интересом огляделась по сторонам. — Гермиона, я знаю, что ты уже была проинформирована о происходящем, но это официальная штаб-квартира операции FUVP, — объяснил он, указывая на классную доску на кухне, которая теперь занимала почти все четыре стены и была заполнена информацией о жизни и истории Волдеморта, а также о том, что произошло. Крестражи. На стене напротив двери печатными буквами было написано: «Операция «Провалить планы Волдеморта». Кричер вышел из котельной как раз в тот момент, когда Ремус закрыл за ними кухонную дверь. — Сэр? — Привет, Кричер, — вежливо поздоровался Ремус. — Сириус попросил меня привести тебе кое-кого. Это Винки. Винки, это Кричер, домашний эльф семьи Блэков. Винки протяжно всхлипнул. — Привет. Кричер уставился на нее. — Почему ты плачешь? — Хозяин только что дал ей одежду, — тихо сказал Ремус, в результате чего Винки снова разразилась громкими неприятными криками. Кричер машинально отступил от нее на шаг. — Кричер, Сириус хотел бы, чтобы Винки вступила в Дом Блэков, если она этого захочет. Ты должен помогать ухаживать за ней, пока Сириус не скажет иначе. Кричер с отвращением уставился на рыдающую эльфийку. — Но она опозорена, сэр! — Она ненадолго, — сказал ему Ремус. — Ты поможешь ей? Кричер кивнул, но не выглядел очень довольным такой перспективой. — Я делаю то, что необходимо для нее и Дома Блэков. — Сириус будет здесь, чтобы навестить ее и узнать, как у вас двоих дела, — добавил он, не сводя глаз с эльфа. Кричер снова кивнул. — Да, сэр. — Гермиона, давайте отведем вас обратно в Нору. Гермиона уставилась на Кричера и Винки, но кивнула и позволила Ремусу взять ее за руку и трансгрессировать в Нору. — Что с ней будет, профессор? — Это будет зависеть от Винки, — сказал ей Ремус. — Сириус дает ей возможность найти новую работу и новый дом, если она этого захочет. В конечном счете, выбор будет за ней. Никто не может заставить домашнего эльфа работать на них. Им приходится выбирать, добровольно ли они будут служить этой семье или этой ведьме или волшебнику, но сначала им нужно время, чтобы приспособиться к своему новому положению. Такая разлука со своим хозяином — очень болезненное событие для домашнего эльфа. — Как он мог так с ней обращаться? Как будто она была никем! — Гермиона, я знаю, тебе трудно это понять, но у домашних эльфов есть своя собственная ветвь магии, и отчасти это происходит из-за их любви служить другим. То, как с ней обошлись, было неправильно, это правда, но теперь с этим покончено, и ей дается второй шанс. Нам придется подождать и посмотреть, как она к этому отнесется. Иногда домашним эльфам действительно трудно переезжать в новый дом и в новую семью. Некоторые из них даже не способны выполнять свои обязанности, эмоциональная и магическая травма слишком сильна для них. Мы будем действовать постепенно. Теперь все зависит от Винки. — Но то, как с ней обошлись, отвратительно! Только потому, что она эльф, а не человек, не означает, что она не заслуживает элементарных прав! После всего, что случилось с тобой и… Я имею в виду, после того, как с тобой обошлись в Министерстве только потому, что ты оборотень… Ты так не думаешь? Ремус ласково улыбнулся ей. — Первый шаг к тому, чтобы что-то изменить, Гермиона, — это понимание. Ты говоришь об основных правах, но ты должна понимать, что то, что мы, мужчины и женщины, считаем основными правами, не одинаково для всех. У домашних эльфов есть своя собственная ветвь магии, своя культура и свои традиции. Вы должны понять их, понять, откуда они пришли, а также понять, чего они хотят, прежде чем обсуждать радикальные социальные изменения в их интересах. У волшебных существ всегда были сложные отношения с ведьмами и волшебницами и волшебниками. Это то, что происходит уже целую вечность. Я не говорю, что это правильно, но и не обязательно неправильно с их точки зрения. Работа над этим все еще продолжается. Она разочарованно вздохнула. — Ну, кто-то же должен что-то с этим сделать. Ремус улыбнулся. — Достаточно одного голоса, Гермиона, одного голоса, чтобы перекричать толпу. Однажды кто-нибудь что-нибудь сделает, и мир прислушается. Он улыбнулся, увидев выходящую из дома Тонкс. — Иди в дом, нам с Дорой пора возвращаться к Гарри. Увидимся в школе. Она кивнула. — Спасибо вам, профессор. Он кивнул, заключил Тонкс в объятия и нежно поцеловал, прежде чем они трансгрессировали. Гермиона только нахмурила брови. Один голос, подумала она, направляясь к Норе. Один голос. *** Как только Драко, Тео, Блейз и Нарцисса ушли, Гарри погладил живот Мародера, выжидающе глядя на отца. — Итак, если отцы Нотта и Малфоя сегодня ночью были на свободе, вы не могли бы что-нибудь с этим сделать, добиться их ареста или чего-то еще? — Знать, что они были там, и доказать это — две совершенно разные вещи, Гарри, — печально сказал он, испустив долгий вздох. — Насколько хорошо ты знаешь этих Блейза и Тео? Джинни выглядела так, будто они с Тео были довольно близки. Гарри пожал плечами. — В основном, так, мимоходом. Иногда я разговариваю с Блейзом на занятиях, и Тео кажется мне классным парнем; на самом деле, они с Джинни очень хорошие друзья. Этим летом он провел некоторое время в Норе. Я знаю, что он не очень ладит со своим отцом, и они живут вдвоем. Судя по всему, он проводит большую часть времени с Малфоями. Он выглядел испуганным при мысли о том, что его отец был одним из персонажей в масках. Он что-то говорил о лесах… — Ты ничего не видел? — нет. Мы с Роном оторвались от всех и, как я уже говорил, увидели Винки, идущую по лесу, а потом неподалеку раздался взрыв. Мы пошли в противоположном направлении, а потом раздался еще один взрыв, и этот взрыв поразил Винки, которая, должно быть, снова была рядом с нами, потому что она отлетела, и Драко поймал ее. Затем появилась та фигура, и… ну, после этого начался настоящий ад. Зи взяла его за подбородок, поворачивая его туда-сюда, чтобы осмотреть. — Ты уверен, что не ушибся? — Да, я в порядке, — настаивал он. — Всего несколько царапин. Зи лишь приподнял бровь. — Царапины все еще нуждаются в лечении, Гарри. Снимай рубашку. Гарри закатил глаза, но стянул через голову футболку и джемпер, чтобы Зи могла обработать царапины на его спине и руках, полученные в результате взрыва. Сириус провел рукой по волосам и присел на диван рядом с Гарри, когда Ремус и Тонкс вошли в парадную дверь. Он слегка повернул Гарри, чтобы взглянуть на царапины; казалось, он согласился с оценкой Гарри о том, что они были поверхностными, прежде чем отбросить волосы с глаз. — Что случилось с Драко сегодня вечером, Гарри? Гарри пожал плечами, глядя на Ремуса и Тонкс, которые усаживались на стул. — Как я уже сказал, произошел взрыв, и я помню, как встал и увидел Драко на земле с домашним эльфом. Блейз и Тео были прямо за ним в лесу, и у Тео из головы текла кровь, как я предположил, от взрыва. Я окликнул его, чтобы узнать, все ли с ним в порядке, и он начал приближаться ко мне, а потом я увидел этого волшебника, темноволосого, высокого, на нем была маска, и он просто направил свою палочку на Драко, и … Я, не задумываясь, выставил щит, и он накрыл Драко; это остановило действие заклинания, которым он в него стрелял. Он выглядел раздраженным, а затем вызвал метку и исчез. Затем появились все остальные и начали стрелять парализаторами. Я повалил Драко и Рона на землю, но Блейз и Тео были сразу за Драко, ближе к деревьям, и не успели вовремя пригнуться, и в них попали парализаторы, которыми стреляли люди из Министерства. Ремус кивнул, широко раскрыв глаза. — Те мальчики были в лесу по той же причине, что и ты? — Думаю, да, — ответил Сириус. — Драко сказал, что Нарцисса приказала им убраться в безопасное место по приказу Люциуса. — А где был Люциус, когда все это происходило? На нем была одна из масок? Спросила Тонкс, ее глаза гневно сверкали. Сириус пожал плечами. — Судя по тому, что рассказали мальчики, звучит именно так, но мы не знаем наверняка. А Тео, не так ли? Гарри кивнул, и Сириус продолжил. — Он сказал, что его отец был в лесу, что-то о мертвых маггловских женщинах. — Мы знаем, кто его отец? Нотт? — Спросил Ремус. — Нотт был бы маркизом Норфолком, — сказал Сириус. — Должно быть, это Таддеус Нотт, — сказала Зи с гримасой. — Он старше и, на самом деле, немного извращенец; всегда тянется, чтобы потрогать женщину за зад или сказать что-нибудь неуместное. Одна из сотрудниц отдела по борьбе с животными в DRCMC упомянула что-то о том, что она стояла на полу, чтобы поднять упавшую папку, и он сказал ей, что ему нравятся женщины, стоящие на коленях. Она подала заявление о домогательствах, и ее больше не назначали рядом с ним. Он работает в Комитете по уничтожению опасных существ. Я слышала, что у него был сын. Он вдовец, ему за шестьдесят. Тонкс кивнула. — Я точно знаю, о ком ты говоришь. Темноволосый, немного сутулый? Однажды он шлепнул меня по заднице, когда за чем-то пришел в Департамент авроров. — Он что? — Воскликнул Ремус, сверкая глазами. Тонкс улыбнулась своему приятелю. — Не волнуйся, я сломала ему палец. Кингсли сказал, что он полностью видел ужасную аварию с его пальцем. Нотт был не так доволен, особенно когда Кинг отказался наказать меня. — Это, должно быть, он, — сказала Зи с гримасой. «Абсолютный придурок. Я слышала, что он женился на женщине на сорок лет моложе его, и она умерла чуть менее чем через четыре года, оставив ему единственного сына. — И он убил двух маггловских женщин на глазах у своего сына? Воскликнул Сириус. — Звучит как «отец года». Ремус вздохнул. — Мы не знаем, что там произошло, это и так ясно. Но все здесь в безопасности, и это самое главное. Он взглянул на часы. — Уже поздно. Я думаю, нам всем следует попытаться немного поспать, и мы поговорим об этом завтра. Тонкс кивнула. — Мне нужно съездить в министерство и посмотреть, как там обстоят дела с ликвидацией ущерба. Кингсли сказал мне, что я могу потратить время, чтобы убедиться, что вы все устроились, прежде чем идти туда. — Она встала, нежно поцеловав Ремуса, а затем Гарри в лоб. — Поспи немного, Гарри. Когда мы узнаем больше, мы поговорим. Гарри кивнул, глядя ей вслед. Зи тоже встала. — Я пойду проверю, как там леди Джи. — Она нежно поцеловала Гарри в лоб. — Я зайду завтра снова. Сириус только кивнул, притягивая ее к себе для долгого поцелуя, прежде чем она ушла вслед за Тонкс. — Гарри, давай, иди спать. Я скоро приду. Гарри прикусил губу и встал. — Сначала мой сон, а потом… а теперь это. Сириус покачал головой. — Мы не знаем, что это значит, Гарри. Возможно, это ничего не значит. Это не значит, что это как-то связано. — Но это также может быть и чем-то важным. Он сказал в моем сне что-то о чемпионате мира, помнишь? — Гарри, когда я узнаю, ты узнаешь, хорошо? Гарри медленно выдохнул и кивнул. — Хорошо. Спокойной ночи, дядя Сириус, дядя Ремус. — Спокойной ночи, — попрощались они оба, когда он поднимался по лестнице, а Мародер следовал за ним по пятам. Сириус встал и направился на кухню, Ремус последовал за ним. Он налил себе стакан воды и быстро выпил его, а затем жестом пригласил Ремуса следовать за ним. Они вышли на задний двор и расположились в беседке. Сириус наложил на беседку защитные чары, прежде чем Ремус заговорил. — О каком сне говорил Гарри, Сириус? — Это случилось за несколько часов до того, как мы отправились на чемпионат мира, и это единственная причина, по которой я не рассказал тебе, — сказал Сириус. Ремус кивнул, его глаза расширились, когда Сириус рассказал, что снилось их сыну. — Он видел это? Ему это приснилось? — Ясно как божий день, я просмотрел «воспоминание в омуте памяти». Там был Вудроу Селвин, он, кажется, присматривал за Малышом. Ремус фыркнул. — Малышок? Так мы его теперь называем? Сириус ухмыльнулся. — Кажется, это подходит. Он в теле ребенка, Ремус. Я рассказал тебе, что сказал Питер о… то, как он овладел этим ребенком. Теперь это его тело, и он растет вместе с ребенком. Но… его кожа была похожа на… жертву ожогов. Он так сильно обгорел и напуган, что даже не похож на человека, только красный, черный и покрытый чешуей. Он долго не протянет в этом теле и в этом ритуале, который он планирует… — Он хочет использовать Гарри. — Да, но зачем? — спросил Сириус. — Он сам сказал, что любая ведьма или волшебник поступила бы так же, почему Гарри? Ремус покачал головой. — Может быть, он думает, что у Гарри есть что-то, чего нет у других; что-то, что… Сириус, если только он не знает о защите Лили. — Откуда ему это знать? Ремус пожал плечами. — Слухи бы уже давно распространились. Я имею в виду, я не говорю, что это общеизвестно, но Гарри довольно известен. Он — Мальчик, который выжил, и даже на мемориале написано, что Лили Поттер пожертвовала собой ради своего сына. Я полагаю, он бы сложил два и два вместе, и три года назад, когда Гарри прикоснулся к Квирреллу, когда Волдеморт был одержим им? Он фактически сжег человека заживо своим прикосновением из-за жертвы Лили. Если он каким-то образом использует Гарри, это потенциально может создать своего рода контрзаклятие, которое позволит ему прикоснуться к Гарри и причинить ему вред. Сириус кивнул. — Хорошо, это беспокоит меня больше, чем я думал, и я ни за что не позволю этому случиться. Они оба на мгновение замолчали, а затем Сириус медленно вздохнул. — Я кое-что скрывал от тебя. Ремус удивленно поднял голову. — о? — Дело не в том, что я не доверял тебе, Лунатик, просто… Я был слишком напуган, чтобы сказать это вслух, чтобы… чтобы надеяться на это. — В чем дело, Сириус? — Я разговаривал с Ксандером несколько месяцев назад, и мы говорили о потенциале темной магии, живущей внутри человеческого мозга, но не являющейся его частью, и о том, как она потенциально может контролировать или вредить человеку, в которого вселилась или в котором живет. Я хотел узнать его мнение, поскольку он занимается лечением мозга, о возможности удаления опухоли без причинения вреда этому человеку. Я отправил ему диагностические снимки мозга Гарри. — Ксандер — это муж Алтеи? — Осторожно спросил Ремус. Сириус кивнул. — Я отказался говорить ему, кому принадлежали снимки и что это была за темная магия, я просто хотел получить представление. Я хотел знать, возможно ли это сделать, безопасно ли это? — И? — Он считает, что такая возможность вполне реальна, — осторожно ответил Сириус. — Он все еще проводит исследования по этому поводу и говорит, что в нем все еще есть много аспектов, о которых он не знает, но, похоже, что темная магия, ну, сам крестраж, сосредоточен внутри шрама на лбу Гарри. Оно находится за его пределами и воздействует на его мозг, но у него нет к нему доступа. Оно не может контролировать его; оно никак не может повлиять на него, как дневник смог повлиять на Джинни. — Ну, мы это знали, — сказал Ремус. — Ну, мы и так подозревали об этом, но слышать эти слова довольно обнадеживающе. — Но этот сон, Лунатик… Дамблдор сказал Гарри, что, когда Волдеморт пытался убить его, он, возможно, поделился с ним частью своих сил, и теперь мы знаем, что это отчасти правда, в том смысле, что часть души Волдеморта перешла к Гарри. Но что, если… что, если Гарри теперь может заглянуть в голову Волдеморта, в его мысли? — Но как он мог получить к этому доступ? И почему именно сейчас? Это бессмысленно, Сириус. Сириус вздохнул, проводя пальцами по волосам. — Я не знаю, почему сейчас, может быть, потому, что он становится сильнее? Как еще можно объяснить то, что ему снилось? Он не Провидец, а Провидец не увидел бы ничего настолько яркого и подробного. Он был свидетелем события в жизни Волдеморта, и я думаю, что… Я думаю, что ему приснилось то, что происходило на самом деле. Ремус кивнул, не сводя взгляда с Сириуса. — Как ты думаешь, Ксандер сможет убрать эту штуку? — я не знаю. Я надеюсь, что он сможет. Я надеюсь, что он сможет найти какой-нибудь способ вытащить это из него, исцелить его, избавить от этого чудовища, живущего внутри него, но я также боюсь, что он скажет мне, что не может этого сделать, не оставив Гарри без магии или, что еще хуже, не оставив его в постоянном вегетативное состояние. — Но он все еще занимается исследованиями? — Так и есть. Он полон решимости выяснить, как это можно сделать, и его последнее письмо звучало довольно оптимистично. Я сказал ему, что это черная магия, но не сказал, что это крестраж. Сначала я хотел узнать, что он об этом думает, и, честно говоря, Лунатик, я боялся надеяться. Ремус кивнул, почесывая подбородок. Он понял, к чему клонит его друг. Мысль о том, что в голове Гарри живет частичка души Волдеморта, не раз не давала ему спать по ночам. — А пока нам нужно присмотреть за Гарри. Он должен сообщить нам, если у него будут еще подобные сны или какие-либо намеки на то, что, по его мнению, это может быть Волдеморт. — Согласен. — И если это повторится, может быть… может быть, мы сможем поговорить о том, чтобы научить его окклюменции. Сириус приподнял бровь. — Я так и не научился этому, как бы ни настаивал на этом мой дедушка. У меня не хватило на это терпения. — Мы найдем того, кто это сделает. Может быть, Дамблдор? Но мы оставим это как вариант, на случай, если что-то подобное когда-нибудь повторится. Может быть, это была случайность; может быть, это просто… они каким-то образом соединились мысленно, его душа потянулась к другим частичкам… Не знаю, но мне это нравится не больше, чем тебе, — сказал Ремус. — Что касается того, что ты не сказал мне о поездке к Ксандеру, то тебе следовало бы это сделать. Он такой же мой сын, как и твой, и я забочусь о его благополучии, и я не останусь в стороне от принятия таких важных решений, как это, касающихся его здоровья! — Лунатик… — …Нет, Сириус, — строго сказал Ремус. — Он и мой тоже! Сириус кивнул, не сводя глаз со своего друга. — Я знаю это, и он тоже. Мне жаль. Я больше не буду скрывать от тебя ничего, что касается Гарри. — поклялся Сириус. — Как я уже сказал, я просто… Я боюсь надеяться и знаю, что это не оправдание, но это все, что у меня есть. А слушая, как Гарри рассказывает о своей мечте и о том, как он был напуган, лгал ему о том, что я знаю… это было так тяжело, Рем. Я чувствовал себя грязным. Я чувствовал себя нечестным, и мне это не нравилось. — Мы договорились не говорить ему, Сири. — Я знаю, — сказал ему Сириус. — И я не изменил своего мнения на этот счет. Я по-прежнему считаю, что рассказывать ему об этом — ужасная идея. Я не хочу, чтобы он знал, что скрывается за его шрамом, но лгать ему… это было очень тяжело. — Если лгать становится легко, вот тогда, я думаю, ты столкнулся с проблемой, — тихо сказал Ремус. — Никогда не должно быть легко обманывать тех, кого мы любим. Сириус кивнул. — Ты будешь особенно внимательно следить за ним в школе в этом году? Ремус улыбнулся. — Тебе обязательно было спрашивать? Он ухмыльнулся. — Иногда мне нравится, когда меня успокаивают. Ремус усмехнулся. — Я буду очень внимательно следить за ним. Я надеюсь, он сможет избежать неприятностей, особенно учитывая, что Турнир трех волшебников продолжается. Слава Мерлину, ему не семнадцать, и он на это не подпишется. — Можешь повторить это еще раз, — усмехнулся Сириус. Ремус улыбнулся и встал. — Я собираюсь отправиться домой и попытаться немного поспать. Если что-то изменится или тебе что-нибудь понадобится, позвони мне. Сириус кивнул, его взгляд переместился на открытые балконные двери, ведущие в комнату Гарри. — Я так и сделаю. *** Драко сидел в своей спальне с Блейзом и Тео. После того, как Нарцисса привезла их домой из Блэк-коттеджа, их троих сразу отправили наверх. Его мать отказалась что-либо говорить о том, что произошло, и Драко повернулся, чтобы посмотреть на своих друзей. Блейз молчал, но выражение его лица ничего не выражало. Тео все еще выглядел потрясенным. — Тео, приятель, с тобой все будет в порядке? Тео только сердито посмотрел на своего друга. — Как ты можешь спрашивать меня об этом, Драко? Мой отец всегда недвусмысленно давал понять, что во время войны он был пожирателем смерти; демонстрируя свою татуировку, как будто ничто на свете не заставляло его гордиться больше, чем тем, что он был слугой Темного Лорда. Слушать эти разговоры в детстве — это одно, но наблюдать за ним сегодня вечером… — Он встал и бросился к окну, уперев руки в бока. — Тео… — Не называй меня «Тео», Блейз, он собирался изнасиловать тех магглов и хотел заполучить нас… для него это была игра! Они были людьми, а ему было все равно! Драко подошел и встал рядом со своим другом. — Возможно, он был захвачен моментом. Тео фыркнул. — Захвачен моментом? Ничто на свете не заставит меня так увлечься моментом, чтобы я, блядь, изнасиловал женщину! Блейз ухмыльнулся, вставая с другой стороны от друга и слегка подталкивая его локтем. — А что, если бы это был действительно симпатичный парень с огромным членом, а? Тео закатил глаза. — Будь серьезен. — Тео, ты — не твой отец, — серьезно сказал Блейз. — Мы все это знаем. Ты это знаешь. Ты не такой человек. Ты бы никому и ничему не причинил вреда, независимо от обстоятельств! Драко кивнул, стоя рядом с ним. — Ты тот самый парень, который, когда нам было по восемь лет, нашел крольчонка в саду моей матери и заставил нас ухаживать за ним, пока его мать не пришла за ним. Ты тот самый парень, который случайно наступил на божью коровку, когда нам было по пять лет, и целый час плакал, что убил такое невинное существо. Ты не свой отец и никогда им не будешь! Тео кивнул со слезами на глазах и крепко обнял Драко. — Можно я останусь здесь? Я не могу… Я не могу встретиться с ним лицом к лицу. Я знаю, что до возвращения в Хогвартс осталось всего несколько ночей, но можно мне остаться здесь? Драко кивнул, обнимая друга, и горячие слезы Тео потекли по его шее. — Что это за вопрос? Мама даже не отпустит тебя домой, ты же знаешь! Он фыркнул, уткнувшись в плечо друга, когда Блейз подошел, чтобы присоединиться к их объятиям. — Я не знаю, как бы я выжил без вас, двух неудачников. Блейз ухмыльнулся, похлопав Тео по спине. — У тебя бы получилось. Просто тебе было бы не так весело. Он посмотрел на Драко. — А ты, приятель? Мы слышали, что говорил твой отец в палатке. Он тоже был там сегодня вечером. Драко кивнул, его серо-голубые глаза были серьезными. — Я знаю и в то же время не понимаю, что это значит. Он… он сказал мне кое-что на днях о том, что он будет вынужден что-то делать, и что он делает это, чтобы обезопасить мою маму и меня, и что он всегда был на моей стороне в первую очередь. Это сбивало с толку, а потом он… он отправился, чтобы сделать это! — Он не хочет быть плохим человеком, — осторожно сказал Тео. — Твой отец любит тебя и твою мать больше жизни, это видно каждому. Я верю, что, что бы он ни делал, он пытался защитить вас от этого. — Как он может защитить меня, когда он уходит и он… что, если он ранит кого-то из тех магглов или убьет кого-то из них? Тот Пожиратель смерти в лесу, он убил тех двух маггловских женщин, как будто они были ничем! Как будто они были букашками под его ботинком! Блэк сказал, что никто серьезно не пострадал, но он не знал о тех двух женщинах-магглах, их могло быть больше, и магглы, которые управляли палаточным лагерем, подверглись пыткам и… Блейз кивнул, сжимая руку Драко. — Мы не знаем, Драко, и, может быть, это и к лучшему, что мы не знаем. Просто помни, что твой отец сказал, что он делает это, чтобы защитить тебя. Ты же знаешь, какой у тебя дедушка, он мог бы настоять на своем. — Ты не понимаешь, Блейз, твой отец не совершал этих ужасных поступков! — Нет, не был, — раздраженно ответил Блейз. — Потому что он мертв, а моя мать собирается выйти замуж за потенциального отца номер пять без каких-либо сожалений, и она… скажем так, ее мысли о Темном Лорде вызывают больше интереса, чем того заслуживает. Но тот факт, что она остается в Италии, означает, что у нее меньше шансов попасть в какие—либо неприятности — разумеется, не связанные с замужеством. Драко медленно выдохнул. — Мой отец также советовал мне доверять Поттеру. Он сказал, что я должен… рассказывать ему все, что, по моему мнению, может оказаться полезным. Он говорит, что Блэк ему не доверяет, но, возможно, он начнет доверять мне. — Что ты об этом думаешь? — Спросил Блейз, задумавшись над такой возможностью. — Я думаю, что Поттер — хороший парень, — признался Тео. — Он добрый, и у него добрые намерения, и я думаю, что, учитывая, чего он добился в одиночку за последние несколько лет, он определенно был бы тем, кого я хотел бы видеть рядом с собой в бою. В конце концов, он тот самый Гребаный Мальчик, который выжил. — Но ему столько же лет, сколько и нам, что толку говорить ему что-нибудь? Я посоветовал ему разобраться с Катой Новак, и он это сделал? Я понятия не имею, но я знаю, что она жива, и что она у моего дедушки, и что отец сказал, что ее уже не спасти, — с горечью заявил Драко. — И что мне прикажете делать с этой информацией? — Ничего, — сурово ответил Блейз. — Если ее уже не спасти, Драко, просто забудь об этом ради своего же блага. Если ты будешь продолжать думать о том, что может случиться, это сведет тебя с ума. Но я согласен с Тео, Блэк завоевывает репутацию довольно влиятельного человека в Министерстве магии. На вечеринке по случаю помолвки моей матери о нем только и говорили, что о том, как он предотвратил казнь профессора Люпина; о том, как он отменил его приговор и о том, как он предотвратил принятие закона о нежелательных лицах. Он могущественен, и если твой отец советует доверять Поттеру, который доверяет Блэку, я полагаю, что на то есть причина. Тео кивнул. — Я согласен. Драко долго смотрел на своих друзей и медленно выдохнул. — Я доверяю Поттеру, но я отказываюсь дружить с этим придурком и его тупоголовыми друзьями, особенно с Грейнджер. Блейз усмехнулся. — Ты любишь Грейнджер, не отрицай этого. Спор с ней на уроках арифмантики доставляет тебе удовольствие. — Эта сучка не всегда права! Тео усмехнулся. — Да, Драко, она вроде как права. Драко только сердито посмотрел на своих друзей, скрестив руки на груди. — Я ненавижу вас обоих. Блейз улыбнулся, и его челюсть хрустнула, когда он зевнул. — Нет, ты любишь нас. Кроме того, в этом году ты собираешься пойти на свидание с Роул, вы хорошо проведете время и, наконец, скажете Панси, чтобы она отвалила. — Потому что поцелуй с ней был худшим решением в твоей жизни, — добавил Тео. — Всего один поцелуй, и она думает, что вы двое собираетесь пожениться. Это ужасно. Драко улыбнулся им. — Я подумаю о Роул. Что касается возвращения в школу, Тео, у тебя скоро день рождения. Ты знаешь, что твой отец собирается выписать тебя на все выходные, ведь его единственному сыну исполняется пятнадцать? Тео покачал головой. — Я собираюсь поговорить со Снейпом. Я не обязан идти с ним, если не хочу, и Снейп, как глава моего факультета, должен быть в состоянии положить этому конец, верно? Я не хочу возвращаться в этот бордель! Блейз пожал плечами. — Я не уверен, но если ты уверен, то знай, что он поддержит тебя. И если ты расскажешь Снейпу, куда твой отец заставляет тебя идти, он определенно позаботится о том, чтобы ты остался в школе. Снейп терпеть не может родителей, которые обращаются со своими детьми как с дерьмом. Тео кивнул, не сводя глаз с Драко. — я знаю. — Он забрался на кровать Драко и закрыл глаза. — Я так устал. — Ну, тогда спи в своей спальне, — запротестовал Драко. — Мама все еще готовит комнату для гостей дальше по коридору. Блейз просто ухмыльнулся и растянулся на краю кровати. — У тебя кровать королевских размеров, Драко, раздели ее со мной. Драко закатил глаза и фыркнул, когда Блейз захрапел пятью секундами позже. — Если бы я только мог так спать. Тео улыбнулся ему. — Драко, никто из нас не хочет оставаться сегодня вечером в одиночестве. Заходи. Драко кивнул и забрался на кровать к своим друзьям, откинувшись на подушку, в то время как Блейз спал, свернувшись калачиком, как собака. — Я и сам не люблю оставаться один. Тео благодарно кивнул ему и завернулся в толстое одеяло. — Спокойной ночи. Драко кивнул, закрывая глаза и мечтая о сне. — Спокойной ночи, Тео. И он медленно задремал, успокаиваемый звуками храпа своих друзей. *** Нарцисса заглянула к ним три часа спустя, и ее лицо смягчилось, когда она увидела, что они втроем спят, растянувшись на большой кровати. Они утешили друг друга, подумала она, почувствовав некоторое облегчение. Она тихо закрыла дверь спальни и, держась за стену, чтобы не упасть, заковыляла обратно в свою спальню. Она только что села на кровать, когда вошел Люциус. Он не сказал ни слова. Он упал перед ней на колени и уткнулся лицом ей в колени. Нарцисса нежно провела пальцами по его волосам. — Ты пытал кого-нибудь из них? Он покачал головой. — Я поднял их в воздух и… Я сказал отцу, что возглавляю беспорядки, а не участвую в них. Казалось, он воспринял это как должное. Драко? Она быстро объяснила, что произошло, и глаза Люциуса потемнели. — Кто бросил в него проклятие? Кто посмел бросить проклятие в моего сына? — спросил он, повысив голос. — Тот, кто выстрелил в небо Черной Меткой, — тихо спросила она, обхватив его лицо ладонями. Он повернул голову, чтобы поцеловать ее руки. — С ним все в порядке? — спросил он. — да. Сириус убедился, что Драко, Тео и Блейз в безопасности. Он забрал их к себе домой и сообщил мне, что с ними все в порядке. — Почему тебя не было с ними? — Я повредила лодыжку. Я боялась, что задержу их. Люциус отодвинулся от нее, обхватив ее лодыжку руками. Он принес из ванной целебную мазь и нежно втер ее в ее кожу. — Ты знаешь, кто наложил Темную Метку, Лу? Он покачал головой. — нет. Отец знает, но не говорит. Он слишком занят ритуалом и всем остальным. Долгое время он молча массировал ее лодыжку. — Если… если что-то пойдет не так, Цисса, если… — Ш-ш-ш, — сказала она, качая головой. — Шаг за шагом, Лу. Мы знаем, чем рискуем. Наш сын в безопасности; наши мальчики в безопасности наверху, они лежат на кровати Драко. У него хорошие друзья, любовь моя, и они позаботятся друг о друге. — Беллароза прислала сову. Я сказал ей, что с Блейзом все в порядке, и она, похоже, обрадовалась. Я ей не доверяю. — Она опасна, я всегда так думала. Я не доверяю ей, но я бы без колебаний доверился ей больше, чем ее сестре, но Блейз не похож ни на одну из них. Он милый мальчик, теперь молодой человек, и Драко доверяет ему. Я доверяю ему. Я не верю, что дети должны расплачиваться за ошибки своих родителей. Люциус кивнул, присел на кровать рядом с женой и поцеловал ее. — Происходит что-то еще, но я не знаю, что именно. Отец намеренно держал меня в неведении, и мне от этого не по себе. Вдобавок ко всему, Петтигрю все еще отсутствует, и он беспокоится, что ритуал не состоится. Он хочет, чтобы Поттер участвовал в ритуале; он полон решимости заполучить его, но как он доберется до него, остается только догадываться. Он так хорошо защищен. Селвин сегодня вечером привезет Темного Лорда обратно в Хорватию. — Почему он вернулся в Англию, если он такой слабый? Люциус покачал головой. — Он сказал, что ему нужно поговорить. С кем и со сколькими людьми, я не могу тебе сказать, но, что бы он ни сделал, он доволен. Отец тоже. Нарцисса прижалась к мужу. — Тэд был сегодня в лесу, пытался подговорить Драко, Тео и Блейза напасть на каких-то маггловских женщин. Люциус фыркнул. — Этот мужчина одного возраста с отцом и до сих пор думает только о своем члене. С Тео все в порядке? — Потрясенный. С Тэдом был кто-то еще и убил женщин у них на глазах. Глаза Люциуса потемнели. — На глазах у… — Он прикусил губу. — С мальчиками? — С ними все будет в порядке, Лу, они есть друг у друга. Он притянул ее к себе и нежно поцеловал в лоб. — Мне по-прежнему нечего сказать Блэку. Драко взял на себя смелость поделиться информацией с Поттером, и я посоветовал ему сделать это. Теперь, когда я знаю, что Поттер спас ему жизнь, я еще больше настаиваю на своем решении. — Как ты думаешь, разумно ли это — позволять Драко вот так играть в шпионов? — Я думаю, для него это самый безопасный способ действий, — признался он. — Иначе отец заподозрит его и заставит заплатить за это, или, что еще хуже, наложит на него Темную Метку. — Ему всего четырнадцать лет! Люциус пожал плечами. — Большинству его последователей было по шестнадцать, когда нас заклеймили, как ты прекрасно знаешь. Я думаю, будет лучше, если Поттер будет доверять ему, и наоборот. Я знаю, Блэк угрожал моей жизни, если я не поделюсь информацией, но он защитит тебя и Драко, Цисса, что бы со мной ни случилось. Она закатала рукав его левой руки, и у нее слегка перехватило дыхание при виде Темной метки. Бледно-розовое пятно теперь было окаймлено чем-то похожим на черный ожог. — По краям становится темнее. — я знаю. Он становится сильнее. Нарцисса просто прижалась к мужу и закрыла глаза. Что бы ни случилось, она была полна решимости сохранить свою семью в безопасности. Несмотря ни на что. *** Тонкс вернулась домой почти в семь часов следующего вечера. Она ввалилась в коттедж, спотыкаясь о собственные ноги, пытаясь снять туфли. Она чувствовала себя усталой, разбитой и раздраженной. В гостиной никого не было, и она стянула рубашку через голову, отчаянно нуждаясь в душе. Она прошла в ванную, оставив за собой след из одежды, с удовольствием встала под струю и вздохнула от удовольствия, когда струи ударили в нее. Она проспала всего два часа, прежде чем ее разбудили крики, и, проведя шестнадцать часов в министерстве и поспав всего два часа, чувствовала себя измотанной. Она дважды чуть не заснула стоя и слегка шлепнула себя, чтобы закончить принимать душ. Она едва вытерлась, натянула одну из старых футболок Ремуса и упала лицом в их постель. Там Ремус и нашел ее два часа спустя. Ее ноги наполовину свисали с края большой кровати, а рубашка задралась, обнажая голую задницу. Ее лицо было почти прижато к матрасу, и она была без сознания. Он улыбнулся, увидев ее. Он наклонился, чтобы поднять ее, и она удовлетворенно вздохнула, но не проснулась, когда он переложил ее под одеяло в более удобное положение, укрыв на ночь. Он собрал ее одежду и бросил ее в корзину для белья, прежде чем отправиться на кухню, чтобы приготовить себе чашку чая. Он провел весь день с Сириусом, обсуждая все на свете: что могла означать Темная метка, появившаяся впервые за тринадцать лет, чего пожиратели смерти надеялись добиться своей мелкой травлей магглов и насаждением страха, почему они устроили шоу, когда это им удалось, и кто такие потенциальные пожиратели смерти о котором они знали. Они составили список, вспомнив, кого они знали и кого сильно подозревали. Беллатриса, очевидно, была первой в списке, как и Абраксас Малфой, но теперь они также знали, что Вудроу Селвин был частью этой группы, а его отец Уэндалл Селвин, поскольку во сне Гарри говорилось, что Волдеморт скрывался в поместье Селвин в Хорватии. Люциус ранее упоминал, что Титус Эйвери и Лайнус Лестрейндж регулярно встречались с Абраксасом, поэтому они, скорее всего, были включены в этот список; не говоря уже о том, что Эйвери и Лестрейндж ходили в школу с Волдемортом вместе с Селвином и Таддеусом Ноттом, которых они теперь также могли добавить в этот список. Ремус также подумал, что сын Титуса Эйвери, Аврелий, скорее всего, тоже был частью этой группы. Сириус упомянул, что большинство из них в настоящее время работают в Министерстве магии и что это может означать, если они помогают Волдеморту. Теперь, когда пожиратели смерти напали, что министерство собирается предпринять по этому поводу? В газете им ничего не сказали: шесть магглов убиты и много магглов, ведьм и волшебников ранено в ходе беспорядков, но там не было упоминания о том, что беспорядки были начаты пожирателями смерти. Единственное, что указывало на то, что в этом деле вообще были замешаны пожиратели смерти, — это то, что над лесом была поднята Темная Метка. Сириус планировал поднять этот вопрос на следующем заседании Визенгамота. Он хотел выяснить, как министерство может относиться к идее о возможном возвращении Волдеморта. Он, похоже, не возлагал на них больших надежд, но хотел их прощупать. Ремус полагал, что с приближением турнира трех волшебников все может пойти по-другому. Он просто знал, что почувствует себя лучше, когда они вернутся в Хогвартс, и он сможет присмотреть за Гарри, которому, к счастью, не о чем будет беспокоиться, кроме как о своей школьной работе. Он допил чай и прибрался на кухне, прежде чем отправиться запирать коттедж, выключить камин и приготовиться ко сну. Он разделся и забрался в большую кровать рядом со своей парой, уютно устроившись под одеялами. Тонкс повернулась к нему во сне, прижимаясь к нему, и он обнял ее, целуя в макушку. Она открыла глаза и, моргая, посмотрела на него. — Пора? — Поздно, — сказал он, целуя ее в лоб. — Ложись спать. Она улыбнулась ему, поворачиваясь, чтобы поцеловать его в грудь. — Ты не видел вейлу. — Что? — спросил он, нахмурив брови в замешательстве. Тонкс повернула голову, чтобы улыбнуться ему. — На вчерашнем матче появились вейлы, такие идеальные, сексуальные и великолепные, а ты даже не удостоил их более чем беглого взгляда. Ремус улыбнулся ей, наклонив голову, чтобы нежно поцеловать. — Зачем мне смотреть на вейлу, когда у меня есть самая сексуальная и красивая женщина в качестве подруги? Тонкс улыбнулась ему. — Льстец. Он улыбнулся и снова поцеловал ее. — Я люблю тебя, Нимфадора, и никто другой никогда не сравнится с тобой, даже вейла. — Он снова заключил ее в свои теплые объятия. — А теперь закрой глаза. Уже поздно. Ее щека прижалась к его сердцу, а руки обвились вокруг его живота, когда он прижал ее к себе и почувствовал ее улыбку на своей обнаженной груди. — Я тоже тебя люблю. А потом она снова крепко заснула, тихо похрапывая, что заставило его усмехнуться, и он понял, что, несмотря на дневные волнения и сотни вопросов, которые у них еще могут возникнуть, у них все будет хорошо. Они будут делать шаг за шагом, и все будет хорошо. *** Когда Гарри садился в Хогвартс-экспресс, он одновременно волновался и нервничал по поводу возвращения в школу. Столько всего произошло, и он хотел остаться дома и помочь Сириусу справиться с этим, но его отец пообещал, что, если что-то изменится, если он узнает что-то новое, он сразу же сообщит ему. К тому времени, как он нашел свободное купе, он откинулся на спинку сиденья и закрыл глаза. Он открыл их только тогда, когда почувствовал, как кто-то плюхнулся на сиденье рядом с ним, и улыбнулся, увидев длинные огненно-рыжие волосы, закрывавшие ему обзор. — Привет, Джин. — Привет, — весело сказала она. — ты в порядке? — Да, просто я все еще немного устал. У тебя дома все в порядке? — Да, все в порядке. Папа работал допоздна, и мама волновалась, но все было в порядке. В последнее время папа работал в две смены. Я вижу, что мама все еще немного волнуется. — Она даже обняла Фреда и Джорджа так, словно от этого зависела ее жизнь, и десять раз извинилась за то, что накричала на них, — сказал Рон, входя в купе. — Что с вами случилось? Сириус действительно привел Малфоя, Нотта и Забини к вам домой? Гарри кивнул, когда Гермиона вошла следом за Роном. — Он так и сделал. Привет, Гермиона. — Привет, Гарри, — сказала она, усаживаясь рядом с Джинни. — Итак, что случилось? — С таким же успехом можно подождать Невилла и Луну, я бы хотела сказать это только один раз. Джинни поспешила на поиски Луны и поговорить с Колином, пока Рон рассказывал Гарри о некоторых изобретениях, над которыми работали близнецы. Поезд только тронулся, когда вернулась Джинни, ведя за собой Луну и Невилла. Гарри рассказал им сначала о том, что произошло с ним и Роном в лесу, а затем о том, что случилось с матерью Малфоя, когда она приехала забрать его вместе с Тео и Блейзом. Когда он дошел до части о своем сне в ночь перед матчем по квиддичу, глаза Гермионы расширились от ужаса. — И твой шрам болел, когда ты проснулся? Гарри кивнул. — Дядя Сири сказал, что это, вероятно, потому, что я каким-то образом связан с ним, потому что он передал мне некоторые из своих способностей и прочего, верно? Я имею в виду, что это единственная причина, по которой они могут понять, почему я могу разговаривать со змеями. Но… мы не думаем, что это был сон, мы думаем, что это произошло на самом деле. — И знаешь, кто говорил о желании убить тебя? — Воскликнул Рон, широко раскрыв глаза. — да блядь. Дверь в их купе открылась, и они, подняв головы, увидели стоящего там Драко. — Поттер, — сказал он. Гарри лишь приподнял бровь. — Малфой, — сказал он все тем же скучающим тоном. Драко прислонился к двери купе. — Можно тебя на пару слов наедине? Гарри удивленно посмотрел на него и кивнул. — Хорошо. — Он вышел вслед за Драко в коридор и направился к багажному отделению, обернувшись, чтобы посмотреть на него, когда Драко закрыл за собой дверь. — Что происходит? Драко взмахнул палочкой вокруг них, пробормотав: «Секретная булла», — и вокруг них образовался большой пузырь уединения, прежде чем он сунул руки в карманы. — Мой отец сказал мне, что я должен доверять тебе, что, какую бы информацию я ни нашел, которая, по моему мнению, имеет отношение к делу, я должен передавать ее тебе. — На самом деле? — Удивленно спросил Гарри. Он кивнул. — Он говорит, что Блэк ему не доверяет, но, может быть, он поверит мне. — Он медленно вздохнул. — Я же просил тебя присмотреть за Новаком, помнишь? — Да, я так и делаю. — Ну, она определенно все еще у них, у моего дедушки и… у других. Я не знаю, у кого именно и где именно, за исключением того, что это в Хорватии, в каком-то охраняемом особняке, принадлежащем Уэндаллу Селвину. Гарри вздрогнул от неожиданности. — Это больше информации, чем я ожидал. — Послушай, … ты, наверное, спас мне жизнь в лесу той ночью, и я, наверное, в долгу перед тобой за это, но… Я не доверяю своему дедушке, и мы не доверяем отцу Тео… Грядут плохие вещи, Поттер, это видно каждому. И что ж… Я не хочу с тобой дружить, потому что считаю тебя засранцем, но если бы мы могли стать… дружелюбными врагами, я бы с этим согласился. Гарри фыркнул. — Значит, враги-приятели, а враги- заклятого врага? Полагаю, это можно устроить, поскольку мне тоже не очень-то хочется быть твоим другом. — Я расскажу тебе все, что знаю, когда буду знать наверняка, и мне хотелось бы надеяться, что ты сделаешь то же самое для меня, — просто ответил Драко. — Возможно, я смогу это устроить, но есть некоторые вещи, о которых я не могу тебе рассказать. Это для твоей же безопасности, как и для моей, понятно? Драко долго смотрел на него, а затем кивнул. — Я принимаю это. — Он протянул руку, и его серебристо-голубые глаза встретились с зелеными глазами Гарри. — Друзья? Гарри усмехнулся, пожимая Драко руку. — Заклятые враги. Драко кивнул и медленно выдохнул. — У меня есть кое-какая информация, которую я хотел бы сообщить тебе сейчас, не могу сказать, актуальна она или нет, но я думаю, что в любом случае, если я расскажу тебе, это будет к лучшему. Гарри кивнул. — Хорошо, я слушаю. — Это насчет Новак, — осторожно произнес Драко. — Мой отец сказал, что она жива, но спасти ее невозможно. Я не совсем понимал, что делать с этой информацией. — Вообще-то, я уже знал об этом, но спасибо. Он только сглотнул, прежде чем продолжить. — И еще кое-что, не знаю, значит ли это что-нибудь для тебя, но в прошлом году на рождественских каникулах мы с Тео вломились в кабинет моего дедушки, чтобы попытаться что-то выяснить, поскольку мои родители отказывались что-либо говорить, и мы наткнулись на его старый дневник. Он говорил о трофеях, вещах, которые Темный лорд ценил во время войны. Глаза Гарри слегка расширились. — Трофеи? Драко кивнул. — Для тебя это что-то значит? — Да, да, это так. Что именно говорилось в дневнике об этих трофеях? — Почему трофеи так важны? — Поверь мне, это одна из тех вещей, о которых тебе лучше не знать. Драко некоторое время пристально смотрел на него, прежде чем кивнул. — В дневнике упоминалось, что у моего деда был человек, которого нужно было беречь; что только тем, кому Темный лорд доверял больше всего, была предоставлена возможность охранять их, как будто это была честь, которой он их удостоил. В дневниковой записи упоминалось, что один из них был подарен Беллатрисе, но на ее имя ничего не было указано, поэтому мой дедушка предположил, что она, вероятно, хранила его в своем сейфе в Гринготтсе для сохранности. Что Селвин помог заполучить одного из них для выполнения какой-то секретной миссии, но он не знал, где именно. Что Регулус Блэк отправился на задание к Темному лорду и через несколько недель погиб. И потом, было что-то странное в том, что Хогвартс — отличное место для того, чтобы что-то прятать. Для меня это не имело особого смысла. Гарри мысленно подсчитывал в уме крестражи. Дедушке Драко было поручено кое—что охранять — дневник Тома Риддла, хранилище Беллатрикс означало Кубок Хельги Хаффлпафф, Регулус Блэк был медальоном Слизерина в приморской пещере, Селвин помог с чем-то, так что потенциально это могло быть кольцо или что-то совсем другое, и Хогвартс был хорошим местом чтобы что-то скрыть… означало ли это, что один из них был спрятан в школе? — Это очень интересная информация, Драко, спасибо. — Поттер… — да? — Спросил Гарри, поворачиваясь, чтобы посмотреть на него. — Когда тебе что-нибудь поможет, ты дашь мне знать? Гарри улыбнулся ему. — Все, что ты мне только что рассказал, очень полезно. Но да, я могу это сделать. Я дам тебе кое-что взамен, — он бросил взгляд на дверь, прежде чем понизить голос до шепота, поскольку даже с помощью чар уединения хотел, чтобы Драко знал, насколько все серьезно. — Он был помещен в тело ребенка. Он собирается провести какой-то ритуал, чтобы вернуться к власти. Я не знаю, когда и как, но я знаю, что ваш дедушка помогал с первой частью и что ребенок, которым он овладел и которого, по сути, убил, принадлежал женщине Новак. Так что, спасибо, все, что вы мне скажете, может помочь. — Что ты собираетешься с этим делать? — Я собираюсь сказать моему отцу, который работает с Дамблдором и другими, чтобы он попытался остановить это. Мы просто должны надеяться, что они смогут. Драко кивнул. — хорошо. Гарри наблюдал, как он просто повернулся и вышел из камеры хранения, чары уединения мгновенно испарились, как только Драко покинул пузырь. Это был невероятно неожиданный и содержательный разговор, подумал он, прежде чем вернуться к своим друзьям, чтобы рассказать им о нем. *** Когда они сошли с поезда, начался дождь, и когда Гермиона направилась к вагонам без лошадей, дождь превратился в ливень. Они бросились наперегонки к экипажам, но Гарри остановился как вкопанный, потому что в этом году экипажи без лошадей были запряжены огромными черными лошадьми-скелетами. — В чем дело, Гарри? — Спросил Рон, останавливаясь, когда увидел, что его друг преградил ему путь. — Здесь мокро, поторопитесь! — Экипажи! Их тянут лошади! Рон уставился на него так, словно у него было две головы. — Эм, нет, это не так. Они притягиваются магией, как всегда. Быстрее, залезай! Я промокаю насквозь! Гарри закрыл глаза и открыл их снова, но черные крылатые лошади все еще были там. — Нет, приятель, там огромные черные крылатые лошади! — Гарри, — мягко сказала Гермиона, высунув голову из кареты. — Ты хорошо себя чувствуешь? — Он чувствует себя прекрасно, — ответила Луна с мягкой мечтательной улыбкой на лице. — Я тоже их вижу. — Ты можешь? Она кивнула и потянулась погладить одну из них. Глаза Гарри расширились, и он двинулся вперед. Тихое ржание лошади напомнило ему о Танце Облаков, и он почувствовал острую боль утраты при воспоминании о лошади. Он скучал по Джорджии, по лошади и по семье Зи, по своей семье, подумал он с теплотой, больше, чем ожидал. Черная, как скелет, лошадь перед ним, казалось, оценила внимание и улыбнулась. — Они удивительно красивы, — пробормотал он, когда Луна улыбнулась ему. — Я согласна. Рон и Гермиона уставились на них так, словно сошли с ума. — О чем это вы? — Недоуменно спросил Рон. — Там ничего нет! Невилл улыбнулся и поспешил к ним. — О, привет, кажется, им нравится всеобщее внимание, несмотря на унылую погоду. — Ты тоже их видишь? — Воскликнул Рон, широко раскрыв глаза. Невилл уставился только на Рона. — А ты не можешь? Рон только покачал головой, переводя взгляд с одного на другого, словно пытаясь понять их шутку. — Это фестралы, — просто ответила Луна. — Я смогла разглядеть их с самого начала. Это прекрасные создания, которых очень неправильно понимают. — Фестралы! — Воскликнула Гермиона, ее глаза загорелись знанием. — Конечно! Ты можешь увидеть их, только если сам видел смерть! Вот почему ты… о! Гарри кивнул, не сводя глаз со своего друга. — Думаю, смерть Сириуса произвела на меня большее впечатление, чем я предполагал. — Он напоследок погладил тестрала, прежде чем запрыгнуть в карету к своим друзьям. Гермиона уставилась на него. — Гарри, прости меня. Он покачал головой. — Это не твоя вина. Они молча подъехали к замку и направились в Большой зал, чтобы согреться и избавиться от сырости, но попали под обстрел водяных бомб. Гарри захлебнулся, когда один из них обрушился прямо ему на голову, и, поскольку он уже промок с головы до ног, ему не понравился душ с холодной водой, который еще больше усилил его и без того насквозь промокшую одежду. Упала вторая водяная бомба, едва не задев Гермиону, и разорвалась у ног Гарри, обдав его кроссовки и носки струей холодной воды. Он поднял глаза как раз вовремя, чтобы увидеть, как Пивз, в своей шляпе-раструбе и оранжевом галстуке-бабочке, с широкой, злобной ухмылкой на лице, хлещет еще одного второкурсника. — ПИВЗ! — Сердито воскликнула Макгонагалл. — Пивз, спускайся сюда немедленно! — настаивала она, бросаясь в прихожую и поскальзываясь на мокром полу. Гарри двигался быстро, его руки обхватили ее за талию как раз в тот момент, когда она споткнулась, и она нежно сжала его ладони в знак благодарности. — Молодец, спасибо тебе! — воскликнула она, слегка запыхавшись. — Не падай, тетя Минни, ты нужна нам здесь. Она улыбнулась ему. — Я в порядке, спасибо, Гарри. — Она повернулась к полтергейсту, ее глаза опасно сверкали. — Пивз, спускайся сюда, сейчас же! — Я ничего не делаю! — Пивз захихикал, швыряя водяную бомбу в нескольких пятиклассниц, которые закричали. — Они уже мокрые, не так ли? Маленькие брызгалки! Уиииии! И он запустил еще одну бомбу в группу второкурсников. — Предупреждаю тебя, Пивз, я позвоню директору! Пивз показал ей язык, подбросил в воздух последнюю из своих водяных бомб, и они разлетелись по всему вестибюлю, прежде чем он взлетел по мраморной лестнице, безумно хохоча. Макгонагалл с гримасой отряхнула мокрые руки. — Что ж, тогда проходите в Большой зал, давайте! Они вошли в Большой зал, поскальзываясь на полу, пока Гарри откидывал рукой мокрые волосы. Зал был обставлен с обычным совершенством, но взгляд Гарри сразу же устремился к Директорскому столу, где его отец разговаривал с профессором Спраут. Гарри кивнул своим друзьям, сказав, что сейчас вернется, и направился к Главному столу. — Дядя Рэм, мне нужно с тобой поговорить. Ремус лишь приподнял бровь и кивнул, жестом приглашая Гарри следовать за ним в учительскую за директорским столом. Он закрыл за собой дверь и повернулся, чтобы посмотреть на Гарри. — Ты выглядишь так, словно искупался в Черном озере. Гарри ухмыльнулся. — Пошел небольшой дождь, а потом у Пивза появились водяные бомбы. — А, — сказал Ремус с улыбкой. — Так вот из-за чего был переполох. Он вытащил волшебную палочку и постучал сына по голове. — Суккум! — Одежда Гарри мгновенно высохла, согревая его, когда Ремус еще раз прикоснулся палочкой к голове Гарри. — Рекальфацио! — Согревающие чары просочились прямо в его кроссовки, и он вздохнул с облегчением. — спасибо. Ремус улыбнулся. — Что-то случилось с утра? Гарри быстро повторил свой разговор с Драко в поезде. — …И он сказал, что Хогвартс — лучшее место, где можно что-то спрятать, и мы знаем, что это правда, потому что Фламель хотел, чтобы Дамблдор спрятал Философский камень здесь, так что я думаю, что он есть — спрятан где-то в замке! Ремус уставился на него в изумлении. — Он просто так добровольно поделился всей этой информацией? — Ну, я действительно спас ему жизнь на чемпионате мира, в чем он неохотно признался, но, кроме того, его отец попросил его поделиться этим со мной. И большую часть того, что он рассказал мне, мы уже знали, что только доказывает, что он не лжет. Ремус кивнул, его глаза были серьезны. — Все верно. Хорошо, спасибо, что рассказал мне. Я передам это, и мы продолжим. — Но в школе может быть такой же, прямо здесь и прямо сейчас! — Да, но мы понятия не имеем, что это, не говоря уже о том, где это может быть, и вряд ли найдем это сегодня вечером. Давай вернемся в дом, разберемся с сортировкой, насладимся праздником и поговорим об этом позже. Хорошо? Гарри кивнул, вздохнув. Он знал, что отец прав, но мысль о том, что кто-то может быть так близко, вызывала тревогу, и у него возникло внезапное отчаянное желание попытаться найти его. — Да, ты прав. Ремус улыбнулся и сжал его плечо. — Это все равно хорошая новость, Гарри. Гарри только улыбнулся и кивнул, прежде чем последовать за Ремусом из комнаты обратно в Большой зал. Макгонагалл была в самом разгаре сортировки, когда он прокрался к гриффиндорскому столу и занял место между Роном и Джинни. Рон с надеждой посмотрел на него, но тот лишь пожал плечами в ответ. Его прервал Колин, который взволнованно показывал на маленького мальчика, который поднимался и садился на табурет. — Гарри, это мой брат Деннис! — Это здорово, Колин, — с улыбкой сказал Гарри. — Будем надеяться, что он учится с нами в Гриффиндоре! Гарри кивнул. — Да, это было бы здорово. Когда шляпа объявила состав Гриффиндора, Деннис Криви широко улыбнулся и бросился к брату. — Колин! Я упал! — пронзительно закричал он, бросаясь на свободное место. — Это было великолепно! И что-то в воде схватило меня и втолкнуло обратно в лодку! — Круто, — воскликнул Колин. — Наверное, это был гигантский кальмар, Деннис! — Ух ты! — изумленно воскликнул Деннис. Гарри поймал взгляд Джинни, и они оба рассмеялись. К тому времени, как с Сортировкой было покончено, Рон стонал, что он так голоден, что мог бы съесть гиппогрифа. Когда они закончили есть, Гарри чувствовал себя очень сытым и немного сонным, когда Дамблдор встал. — Теперь, когда мы все накормлены и напоены, я должен попросить вашего внимания, пока я раздам несколько объявлений. Мистер Филч просил меня передать вам, что в этом году количество предметов, запрещенных к проносу в замок, было увеличено и теперь включает в себя кричащие Йо-йо, фрисби с клыками и постоянно бьющие бумеранги. Полный список, по-моему, включает около четырехсот тридцати семи пунктов, и с ним можно ознакомиться в кабинете мистера Филча. Я хотел бы напомнить вам всем, что лес на территории школы закрыт для студентов, как и деревня Хогсмид для всех младше третьего курса. Джинни наклонилась к Гарри и прошептала: — Я пробралась туда только один раз. Он улыбнулся ей, вспомнив, что на самом деле сам поощрял ее тайное проникновение в деревню, а Дамблдор продолжил. — Это также мой печальный долг — сообщить вам, что Кубок по квиддичу между факультетами в этом году проводиться не будет. — что? — Воскликнул Гарри. Он огляделся и увидел, что все были в таком же ужасе, как и он. Колин что-то говорил Джинни, которая печально качала головой. — Это связано с мероприятием, которое начнется в октябре и продлится в течение всего учебного года, отнимая у учителей много времени и энергии, но я уверен, что вам всем оно доставит огромное удовольствие. Я с большим удовольствием сообщаю, что в этом году Хогвартсу выпала большая честь принимать у себя в ближайшие месяцы очень интересное мероприятие. Мероприятие, которое не проводилось более ста лет. С огромным удовольствием сообщаю вам, что в этом году в Хогвартсе состоится турнир трех волшебников. — ыы ШУТИТЕ? — Громко воскликнул Фред. Зал взорвался смехом, и Дамблдор одобрительно хмыкнул. — Я не шучу, мистер Уизли, хотя теперь, когда вы упомянули об этом, я вспомнил замечательную историю о тролле, ведьме и лепреконе, которые зашли в бар и заказали напитки. Бармен сказал… Макгонагалл громко откашлялась. — …Э—э, но, может быть, сейчас не время, нет, — сказал Дамблдор. — На чем я остановился? О, да! Турнир трех волшебников был впервые учрежден около семисот лет назад как дружеское соревнование между тремя крупнейшими европейскими школами волшебства: Хогвартсом, Шармбатоном и Дурмстрангом. Для представления каждой школы был выбран чемпион, и три чемпиона соревновались в трех магических заданиях. Школы по очереди принимали у себя турнир раз в пять лет, и, по общему мнению, это был самый лучший способ установления связей между юными ведьмами и волшебниками разных национальностей, пока число погибших не возросло настолько, что турнир был прекращен. За прошедшие столетия было предпринято несколько попыток возобновить турнир, но ни одна из них не увенчалась успехом. Однако наши собственные департаменты международного магического сотрудничества, магических игр и спорта решили, что настало время для еще одной попытки. Все лето мы усердно работали над тем, чтобы на этот раз ни один чемпион не оказался в смертельной опасности. Главы Шармбатона и Дурмстранга прибудут со своими претендентами из шорт-листа в октябре, а выбор трех чемпионов состоится на Хэллоуин. Беспристрастный судья решит, кто из учеников наиболее достоин побороться за Кубок трех волшебников, славу своей школы и личный денежный приз в тысячу галеонов. — Я готов к этому! — Фред зашипел через стол, его лицо загорелось энтузиазмом при мысли о такой славе и богатстве. Он был не единственным человеком, который, казалось, представлял себя чемпионом Хогвартса. За каждым столом Гарри видел, как люди либо восхищенно смотрели на Дамблдора, либо горячо перешептывались со своими соседями. Но затем Дамблдор заговорил снова, и зал снова затих. — Я знаю, что всем вам не терпится привезти Кубок трех волшебников в Хогвартс, — сказал он. — Главы участвующих школ вместе с Министерством магии согласились ввести возрастные ограничения для претендентов в этом году, учитывая опасность предстоящих заданий. Только совершеннолетним студентам, то есть семнадцати лет и старше, будет разрешено выдвинуть свои кандидатуры на рассмотрение. Это… — Дамблдор слегка повысил голос, потому что несколько человек возмущенно зашумели при этих словах, а Фред и Джордж внезапно пришли в ярость. — Это мера, которую мы считаем необходимой, учитывая, что турнирные задания все равно будут сложными и опасными, какие бы меры предосторожности мы ни предпринимали, и крайне маловероятно, что учащиеся младше шестого и седьмого курсов смогут с ними справиться. Я лично прослежу за тем, чтобы ни один несовершеннолетний ученик не обманул нашего беспристрастного судью и не стал чемпионом Хогвартса. Его светло-голубые глаза сверкнули, когда он скользнул взглядом по возмущенным лицам Фреда и Джорджа. — Поэтому я прошу вас не тратить свое время на то, чтобы представиться, если вам еще нет семнадцати. Делегации из Шармбатона и Дурмстранга прибудут в октябре и пробудут с нами большую часть этого года. Я знаю, что вы все окажете всяческую любезность нашим иностранным гостям, пока они будут у нас, и окажете искреннюю поддержку чемпиону Хогвартса, когда он или она будет выбран. В декабре этого года также состоится Рождественский бал. Этот бал призван отпраздновать как турнир, так и Рождество Христово. Он предназначен для четверокурсников и старше, хотя младшие ученики могут прийти на него вместе со старшими, если пожелают. Подробности будут объяснены позже, по мере приближения событий. А сейчас уже поздно, и я знаю, как важно для вас всех быть бодрыми и отдохнувшими перед завтрашними уроками. Пора спать! Поторопитесь! Ученики начали расходиться по своим комнатам, все перешептывались о предстоящем турнире. — Было бы здорово записаться, не так ли? — спросил Рон Гарри, когда они поднимались по мраморной лестнице. Гарри пожал плечами. — Да, это было бы здорово. Дядя Сириус сказал мне, что задания действительно опасные, поэтому они предназначены только для семнадцатилетних и старше. Рон пожал плечами. — Не то чтобы мы раньше не занимались опасными делами. — Увидев ухмылку друга, он подтолкнул его локтем. — Если Фред и Джордж найдут способ обойти судью, что скажешь, не хочешь ли внести свой вклад в это дело? Гарри улыбнулся ему. — Честно? Блин, да. В любом случае, это не значит, что кто-то не достоин быть чемпионом, верно? — Вот именно! — воскликнул Рон. — Что могло пойти не так? *** Шеймус поднимался по лестнице вслед за Дином, который шептал что-то на ухо Парвати, отчего она покраснела, когда услышал, как кто-то зовет его по имени. Он обернулся и увидел Уилла, стоящего у подножия лестницы, поэтому поспешил спуститься к нему. — Привет, Уилл, — сказал он, улыбаясь, когда мальчик кивком головы пригласил его следовать за собой. Симус так и сделал, и его отвели в чулан для метел за углом, где он рассмеялся, когда дверь захлопнулась и губы Уилла встретились с его губами. Он издал тихий стон, когда его тело было прижато к стене, а мальчик жадно впился в его рот. Он запустил руки в волосы Уилла, целуя его в ответ. Он скучал по нему больше, чем хотел бы признать. Писать письма все лето было чудесно, но, кроме короткого перерыва на чемпионате мира, он его не видел. Он не прикоснулся к нему. Он не поцеловал его. Губы Уилла оторвались от его губ, оставляя горячие поцелуи на шее. — Я скучал по тебе. — Я тоже скучал по тебе, — признался он, притягивая губы Уилла к своим. — Я так сильно хотел поцеловать тебя на чемпионате мира, что ты даже не представляешь. Уилл улыбнулся, целуя уголки его губ и возвращаясь губами к шее Шеймуса. Он провел горячим языком по адамову яблоку. — Если бы это было хотя бы вполовину так сильно, как я хотел поцеловать тебя, я бы знал. секс Он кивнул, закрыв глаза. — Я хочу быть твоим парнем не только в темных закоулках, Шим. — Прости, Уилл. Я просто… Я не могу. Уилл поцеловал его. — Хорошо, я не буду давить, прости. Шеймус наблюдал, как он отстранился, поправляя брюки, и сам сделал то же самое. — Уилл, я… ты мне правда нравишься, мне это нравится, очень нравится. — Я знаю, Симус, — сказал он с ухмылкой. — И мне это тоже очень нравится. Когда ты впервые прикоснулся ко мне губами перед окончанием школы в прошлом году, я подумал, что это самый идеальный мальчик на свете. Я знаю, что прошу о многом, и если ты не готов признаться, я не буду тебя заставлять. Я просто… Я хочу быть с тобой, как бы ты мне ни позволяла. Симус снова поцеловал его. — У тебя день рождения через несколько недель. — Я знаю, тебе шестнадцать, я не могу в это поверить, а твой пятнадцатый день рождения через неделю после моего. — Я хочу сделать для тебя что-то особенное. — да? Я в твоем распоряжении, и ты можешь делать со мной все, что захочешь. Шеймус шлепнул его по заднице. — Ты можешь пожалеть о своих словах. Уилл снова поцеловал его. — Нет, не буду. Пошли, нам лучше разойтись по своим комнатам, пока кто-нибудь не пришел искать. Симус ухмыльнулся и поцеловал его еще раз, прежде чем они выскользнули из кладовки для метел. Симус не мог перестать ухмыляться, наблюдая за тем, как виляет задница Уилла. Он действительно очень ему нравился, как ему казалось, даже больше, чем просто нравился, если быть честным, и это его тоже пугало. Он засунул руки в карманы и насвистывал всю обратную дорогу до Гриффиндорской башни, не в силах сдержать улыбку, не сходившую с его лица.