Entschuldigen

По дорогам проносятся машины со скоростью под сто километров в час, но даже они не кажутся настолько быстрыми, как тот рыжеволосый парень, который прямо сейчас несется сломя голову через заковыристые переулки и ломаные трассы, даже не думая останавливаться или сбавлять бешеный темп. Не обращая абсолютно никакого внимания на возгласы прохожих, которых случайно задели или вообще снесли с ног, Чуя продолжал бежать не оборачиваясь, изредка бросал слабое «простите.» Была лишь одна цель - успеть. Ближайшая железнодорожная станция находилась в сорока минутах езды на машине от общежития. Пешком же более полутора часа. Сейчас на часах полдесятого вечера. Пробок на дорогах нет, что совершенно плохо. Просто до жути ужасно. Во сколько тот сел в такси? Когда прибыл? Может еще едет? На кой черт вообще… И множество других вопросов в сею секунду проносится в голове у Накахары. Именно сегодня Дазай - единственный кто смог показать и доказать человечность другого…. Единственный кто мог понять и принять каждую черту характера того, хоть и не показывал этого… На постоянной основе отпускал до невозможного неприличные шутки и защищался от удара за это не менее противно. Прямо сейчас этот человек собирается покинуть родной город никому ничего не сказав, в особенности своему напарнику. Откуда Накахара тогда узнал?… Не важно. Прямо сейчас это абсолютно не важно. Важно лишь одно - бежать. Бежать так быстро, что бы ноги потом болели. Бежать и не оглядываться. Ветер свистит в ушах, а ноги кажись уже отваливаются. Даже после довольно большое количество совместных заданий в портовой мафии, в которой главное сила, выносливость и правильный подсчет, где все играют не на жизнь, а насмерть, чувствуется не такая жуткая тревога. В мафии это все давно вошло в привычку. Каждая потасовка, убийство и замыливание следов стали обыденным занятием для каждого из них. Как раньше казалось Чуе, его уже удивить было нечем. А сейчас, узнав то, что он, наверное, не должен был знать, чувство предательства и обиды мешается разом со злостью где-то под коркой сознания. Когда перед ним показывается вокзал, ему казалось, будто он стал еще более собранным, но одновременно где то внутри ком страха становился все больше и больше. Хватаясь за поручни и перепрыгивая сразу по две ступеньки вверх, Накахара поднимается на перрон. Сердце бешено бьется, голова раскалывается от потока мыслей, а дыхание сбито до невозможного. Оглядывая всю территорию, что сейчас находится в его поле зрения, он сдерживает панику изо всех сил. Никого похожего на того самого не видно. Ни на лавочках, ни на всей территории этой платформы… Оглядываясь по сторонам и бросая взгляд куда-то в даль, на соседние платформы, он никого сначала не видит. А потом прищурив взгляд и повернув голову в совершенно другую сторону он видит… Он успел. Успел! Успел же?… Темно-каштановая макушка прямо сейчас стоит на одной из противоположных платформ прямо возле края. Да, придется пробежать еще пару метров, что займет пол минуты что бы добраться, и он сможет выбить всю дурь из этой головы. Но все не так просто. На момент, когда Чуя собрался разворачиваться к переходу, пара заинтересованных в происходящем карих глаз посмотрела ровно на него. С такого расстояния выражение лица того разглядеть было трудно, но лямку своей темной сумки через плечо Дазай сжал намного сильнее прежнего, что было не к добру. Чуя спускается пулей вниз по лестнице пересекая всё расстояние до другой платформы за считаные секунды. На его памяти, до этого момента он ещё никогда не бегал настолько быстро и неосторожно. Дазай начал смотреть на ступени по которым нёсся рыжий сбивая и расталкивая всех остальных людей не отводя взгляд. Между ними метра три - не больше. Они встретились. В последний раз? Нет. Нет? Сказать хотелось многое, даже прокричать. Кричать во все горло, не жалея голосовых связок. Кричать на него так, что бы вся эта ересь повылетала из его тупой головы. Абсолютно плевать, что кричать, но слова не лезли в голову. Совершенно. Как бы тот ни старался, Чуя мог только приоткрыть рот, а после просто напросить опять закрыть, в ожидании каких либо объяснений. Что говорить? Что вообще в такой ситуации можно сказать? «Пошли домой»? Дом? А что Осаму должен был считать домом? Человек перед ним когда либо вообще воспринимал портовую мафию как свой дом?.. — Тише ты. До сих пор не научился ходит нормально? Смотри, сумку у женщины из рук выбил, позорищ— Тот не успел договорить, так как ему кулаком прилетело под ребра. Дазай от боли скорчил недовольную рожу и немного согнулся. Это совершенно не то, что сейчас должен говорить Дазай. Не то! — Ты какого черта тут вообще забыл?! — сквозь зубы цедит Накахара, будто это не он, а ему только что по ребрам врезали. — Будто не знаешь для чего люди на вокзал приезжают. — так же сквозь зубы начал шипеть и Дазай. Они друг друга стоили. Теперь масок наигранной радости нету ни у кого. Оба абсолютно серьезны и вроде как готовы к этому разговору. Но это только так кажется… — Заткнись! — протяжно шипит Чуя, — Ты не посмеешь просто так уехать! Какого черта ты вообще творишь? Ничего не хочешь объяснить?! Ты хоть понимаешь, что сейчас происходит в штабе?! Да ты— —Мне плевать, — ровный тон заставляет Накахару замолчать, — слышишь? Плевать!! — это слово тот протянул чуть ли не песней. Пока на лице не было ни единой эмоции восторга, он всё ещё пытался оставаться в своем стиле - как обычно. — Мафия - это не моё. — Глаза брюнета кажись потемнели ещё на несколько тонов, хотя до этого казалось, что они изначально были темнее некуда, — Да, я вроде как никогда не жаловался, но кому мне жаловать? На что? Тогда у меня было какое ни какое, но место жительства, меня хоть как то, но кормили, да и в целом было не все так плохо. — Он был более чем прав. Когда Огай подобрал его еще ребенком, он пытался давать ему все для большего комфорта, — Но как можно заметить, у меня была лишь одна причина существовать как член портовой мафии, и к моему большому сожалению это не жилье, харчи или тепло от отполения… Ты кажись прекрасно знаешь, что для меня было главным там. Знает. Чуя знает. Ода Сакуноске. Дазай воспринимал Одасаку как старшего брата если даже не как родительскую фигуру. Это был единый его свет во всем темном мире, который тот мог заметить. Он ему буквально освещал дорогу по ночам и вытаскивал из туго затянутых петель на шее. Но кто же знал, что в один момент всё может случится именно так как сегодня? — Хочешь сказать, что после его смерти, ты вот так просто возьмешь и уедешь?! — не веря своим собственный словам и глазам уточняет Накахара. И был расчет на всё что угодно. На миллионы слов, что есть в этом мире. На любую отговорку или оправдание, что в стиле Дазая Осаму, но… — Да. И тишина… Это был удар. Безумно сильный удар ниже пояса. Одно слово заставило моментально похолодеть кровь в жилах, сердце остановиться, а глаза расширились до невозможного. Это не правда. Не может такого быть. Дазай так любит врать и приукрашать всё, так почему же именно тут он настолько правдоподобно звучит? Вокруг них огромное столпотворение людей, но эти двое смотрят исключительно друг на друга, не пытаясь даже слушать, что там объявляет диктор. Дазай знает платформу, номер и время прибытия поезда, и казалось этого вполне достаточно. Но нет… Это не все, что ему было нужно в этот момент. Голубые глаза и рыжая макушка прям перед ним. Это самое важное, но в чем тот никогда не признается. Даже не вериться, что он видит все это в последний раз. Да, он может сейчас бросить все свои затеи и вернуться, но тогда он предаст самого себя. Но если он все таки исчезнет сейчас, то предаст свои чувства… Но пока у него есть время, он может потратить эти последние минуты на рыжего парня, который за все это время стал для него более чем просто напарником. Они никогда не признаются, но оба исключительно важны друг для друга. — Чуя, я— Гудок только пришедшего поезда заглушает всё и всех, Но Накахара отчетливо понял, что тот сказал. И можно бы подумать сейчас, что сказано это было в шутку или на эмоциях, мол, кто не знает Дазая? Но в том то и дело, что Чуя знает. «Я тебя люблю» Что это…? — …Береги себя. — С ласковой улыбкой закончил шатен и развернувшись, ускоренным шагом направился в вагон. В голове каша. Всё смешалось. Долго думать не пришлось, Чуя рванул за Дазаем в вагон. Они оба знали друг друга слишком хорошо, по этому Осаму не пытался даже закрыться в своем купе. Он начал передвигаться по вагонам, аккуратно обходя всех пассажиров. Накахара такой аккуратностью похвастаться не мог, ну или же не хотел. Распихивая всех на своем пути, он заглядывал абсолютно в каждое купе. Бессмысленно. Оба знали, что этим никто ничего не добьется. Оба все еще продолжали двигаться. Это прекратилось, только когда проводник заприметив Чую, поймал его и смог успешно выпроводить того из поезда. Сопротивляться не имел права. Нет ни билета ни денег что бы купить, потому-что у того времени не было на сборы, в чем был в том и побежал, как только узнал о планах напарника. Выходя из вагона, Чуя не мог ничего объяснить даже самому себе. Просто не было ни эмоций ни слов. Сплошные вихри мыслей в голове. Почему? Как так получилось? Неужели это конец? И вот, слышится громкий и длинный рёв паровоза. Оборачиваясь на, пока что медленно двигающийся поезд, Накахара видит до боли знакомый силуэт в одном из окон. Вокруг Чуи сейчас целая толпа людей, но опечаленный взгляд со слабой и виноватой полуулыбкой Дазая направлен исключительно на него. А на стекле выведено всего два слова: «Прости» «Прощай.»