magnet’s opposites

Учитель был для Моба светом. Светом, пронизывающим насквозь, с макушки до пят, до дрожи в руках и в сердце, учащающем ритм, как только губы Аратаки трогала даже лёгкая улыбка.  Рейген был светом, светом его жизни. Светом, вытащившим его из лап мерзкого, липкого и тёмного одиночества и презрения к самому себе и к своей силе, своей особенности и даром, коим презренную всеми сверхспособность однажды назвал учитель. Злобный дух задул свечу, коснувшись ледяным смрадом огня в груди света. Что-то мерзкое, липкое и тёмное, впервые и навсегда за всю его жизнь коснувшееся лица Аратаки и его потухших в одно мгновение карих глаз заставило Моба опуститься на колени из-за задрожавших ног. Опуститься, желая больше никогда-никогда-никогда не вставать и лечь подле любимого света, угасшего за один миг. Учитель назвал его по имени. Собственное имя, едва различимое в возгласе, полном ужаса от неизбежности происходящего, отдало глубоко в груди чем-то хладным и давно забытом. Когда-то так вскрикнул младший брат. Когда-то он тоже испугался, хотя всегда строил из себя того, кто ничего и никогда не боится.  Как и Аратака. Как интересно, что положительные части магнитов никогда не соприкасаются друг с другом, всячески отпираясь от любой связи. Конечно, ведь только полярно противоположные части магнита смотрятся вместе и чувствуются чем-то правильным, гармоничным, верным. Чем-то искренне душераздирающим. Притяжение, всегда такое недосягаемое и личное, сугубо платоническое и желанное, но не осуществимое интимное, и только их, несомненно их, противоположное и такое родное раскололось пополам. Судьба-злодейка наигралась с магнитом их противоположностей.