На пороге Рагнарёка

Этим утром пробудились все девять миров из-за волчьего рыка. Огромный зверь восстал – его кандалы пали, как и было предсказано всеми пророчествами. Земля содрогнулась, давая знак начать войну. Солнце и Луну поглотили волки – долину Вигрид освещало огненное марево. – Стена щитов! – прозвучала команда Тюра. Эйнхерии все, как единый организм, поставили щиты в ряд, так, что, казалось, ни одна стрела не пронзит его. – В БОЙ! Войско Одина без задержек отреагировало, рванув вперед, прорубая топорами ряды ётунов. Те шли в атаку, вооружившись преимущественно копьями. Первая кровь окропила землю. Позади эйнхериев, восседая на конях, гнались валькирии, крылатыми шлемами рассекая воздух. – Ну же, вставай! – прокричала Лив павшему эйнхерию, которого, спешившись, поднимала, обхватив того за туловище. Воительницы никогда не пропускали ни одной битвы. Они обязаны выполнять свою главную роль – забирать павших воинов в Вальхаллу. Вот только, что делать, если самой Вальхаллы скоро не станет? Когда Биврёст трещит под тяжелой поступью великанов, напавших на Асгард, становится ясно, что пути назад нет и не будет. Павших поднимают, чтобы те снова вернулись в строй. Главное – успеть поднять, пока их не поманила к себе костлявой рукой Хель. «Их всё больше и больше! Мы едва справляемся» Собрав всю волю в кулак, Лив изо всех сил подняла на ноги воина, в два раза превышающего её размеры, и тот снова вернулся в строй. Ётуны разных мастей расчищали путь своему предводителю. Огнедышащий Сурт тяжело шагал, извергая огонь, пожирающий все на своем пути. Трехлетние снега оттаяли в считаные минуты, обнажив почву. Воистину огонь Муспельхейма – необузданная стихия, из-за мощи которой тлеет жухлая трава под ногами. – В укрытие, Лив! – крикнула ей одна из валькирий, схватив ту за руку и утянув за камень. На том месте, где была девушка, вихрем прошелся огненный столб. Металлические доспехи, выкованные цвергами и огненными великанами, выдерживали огромные температуры, но совсем другое дело – человеческая кожа под ними. Вероятно, валькириям из числа ётунов и ванов было проще не только из-за огромного опыта за плечами, но и в силу их природной выносливости. Переводя дыхание, Лив увидела Улля, осевшего на вершине башни, откуда он, вместе с другими лучниками, стрелял по врагу. «В Мидгарде ты был бы первоклассным снайпером», – улыбка на мгновение застыла на лице юной валькирии. Сагр, сидя поодаль, колдовал, пытаясь хотя бы на время сдержать распространение огня по земле. Массовая гибель растений причиняла травнику боль, ведь он ван – бог покровитель растительного мира. А ещё больше то, что от пожара исход битвы наступит быстрее. Тор, пуская в небо молнии и раскаты грома, чтобы лучше осветить поле боя, нещадно бил ётунов Мьёлльниром – к счастью, он всё-таки получил его обратно. Лиод, с силой прорываясь вперед, поднимала павших эйнхериев, стараясь избегать убийств. На её лице застыла вся горечь девяти миров оттого, что гибнут её родственники, находящиеся по ту сторону. На самом деле, это она оказалась на стороне Одина, отчасти предав свою семью. Мимолётные размышления прервали звуки топоров и копий. Свист стрел напоминал о том, что этого всего можно было избежать. Не просто же так Всеотец отправлял её в Хельхейм? «Хель все знала заранее. У меня было шансов помешать ей.» Крики воинов и агония смерти наполняли собою воздух. Пространство разрезал утробный голос главного великана: – Выходи, одноглазый трус, и сразись, как мужчина! – низким рычащим голосом Сурт призывал Одина. Не останавливаясь, он продолжал идти вперед, на равнину Вигрид. Шум стих. Обе стороны замерли, ожидая переговоров военачальников. Во́роны, нервно каркая, кружились в небе, призывая своего хозяина. И вот, Всеотец покинул чертог. Впереди себя он вёл скованного цепями мужчину – тот шел с завязанными глазами. – Что привело тебя, Сурт, прямо в Асгард? – спросил Один. – Из-за тебя, ас, твоих братьев и твоего безрассудства погибло много живых. Их искупит лишь твоя кровь и кровь твоих сыновей! – То – дела давно минувших дней, Сурт. Разве мы не решили все наши разногласия? – Торгуешься со мной, предатель? – Сурт начинал свирипеть. Его дипломатия доходила до своего предела. От величия ётуна и его голоса тряслась не только земля, но и внутренности. Слухи, которые доносились до Лив о грядущем Рагнарёке не вызывали столько страха и трепета, которые она испытывала сейчас, находясь на поле. – Одно я могу тебе предложить. Один достал кинжал и, прислонив его к горлу скованного цепями пленника, ответил великану. – Гибель многих живых, замерзание Муспельхейма, всё это – дело рук убийцы Бальдра. Покончим с нарушителем покоя и разойдёмся с миром. И тут пленник подал голос: – А помнишь, мы клятву кровью скрепили? Бра́тец, – слишком дерзко для пленного произнес мужчина, улыбаясь и смакуя каждое слово. Кинжал сильнее прижался остриём к его горлу. Лив похолодела от страха, узнав по голосу в пленнике – Локи. – Одной лишь головой смутьяна не откупишься. На твоих руках полно крови наших братьев. За это ты в ответе! – прохрипел муспел. Локи, услышав слова великана, усмехнулся, еще сильнее растянув самодовольную улыбку. Он выглядел так, словно всё держит под контролем, даже не смотря на болтающиеся на его руках цепи. «Что ты задумал, Локи?» Сурт поднял свой солнечный меч в воздух, дав команду атаки. В момент, когда Один отвлекся, ослабив хватку, Локи, словно кот, ловко выбрался из захвата. Цепи на его руках лопнули, как то кольцо на пальце Лив, окончательно освободив его. Воздев руки к небу, он прокричал: – Фе́нрир, ты помнишь своего отца? В тотчас за спиной Одина, словно вырастая из-под земли, появился исполинский волк Фенрир, грозно рыча. – Всегда помню. Дыхание волка подуло в спину Одину. Всеотец немедля схватился за копье и бросился на зверя. Тот, оскалив огромную пасть, размах которой сопоставим с размерами Сурта, атаковал Знатока Рун. Они сошлись в схватке. Локи, довольный, снял повязку с глаз и повернулся к тому камню, где находилась Лив. Он нагло подмигнул валькирии, а затем испарился в пространстве. Лив окончательно прошибло осознание: «Это не он! Это не мой Локи! Его глаза, его глаза … Это двойник из башни! Знал ли Всеотец, кого схватил?» Башенного Локи отличали от «оригинала» зелёные, как трава, глаза. И безобидными эти глаза совсем не показались. Нога Сурта ступила на землю. Часть воинов, возглавляемая Фрейром, бросилась на него, пытаясь остановить. Меч огненного великана, как по маслу, прошел сквозь плоть вана, и тот одним из первых пал. Пал безвозвратно. По полю бежала Ванадис, надрывно крича: – Дядя! Безоружная белокурая девушка бежала навстречу своей гибели. Возможно, она полагалась на сейд, но одной магии на поле боя мало. Немедля забравшись на коня, Лив помчалась к ней. – Ванадис, уйди в укрытие! – надрывая горло кричала валькирия, про себя твердя – «Только бы успеть!» Заключив Ванадис в объятья, Лив прижала её, не давая вырваться. – Отпусти, отпусти, я должна с ним попрощаться! – Ванадис, мне жаль. Уже поздно. Горячие слёзы девушки градом стекали по её нежному лицу. – Нет, нет, нет! Мы толком с ним так и не поговорили, – задыхаясь говорила Ванадис. – Нам нужно в укрытие. Ты должна выжить. Фрейр хотел бы этого, я уверена, – пыталась успокоить белую ведьму валькирия. От бессилия перестала сопротивляться. Обе девушки взобрались на коня и поскакали подальше – в укрытие. Доверив Ванадис Сагру, читающему заклинания, которые сдерживают пожар, Лив вернулась обратно. «Я нужна там» Сурт ломал и крушил корабли, крепости, всё, что встречалось ему на пути. Ряды великанов заметно поредели, как и ряды воинствующих асов и ванов. Выжившие из последних сил бросались в бой, как вдруг, с противоположной стороны на сушу выплыл огромных размеров корабль, на носу которого стоял уже настоящий Локи, а справа от него стояла Хель. – Вперёд, мои воины! – прокричал Локи, и из корабля, как из рога изобилия, вываливались обезображенные мертвецы. Лив присмотрелась к драккару, поверхность которого была словно устлана черной чешуёй. «Так вот, для чего нужны были ногти! Я что, сама, своими руками, приблизила Рагнарёк?!», – негодование накрыло девушку с головой. Валькирия почувствовала, что её снова использовали в своих целях. В прошлом Лив злилась на Локи из-за недоговорённостей, но сейчас на это не было сил. В конце-концов, она любила его своей, какой-то иррациональной любовью. Мертвецы сметали всех на своём пути – не важно, кто попадался. Хель не выходила на берег, лишь наблюдая за происходящим. На её лице не было эмоций – она просто молча наблюдала, придя собрать кровавую жатву. «Мертвецы меня не трогают?», – с удивлением поняла Лив, заметив, что те словно обходят её стороной. Сагр, поняв, что сдерживать пламя уже бесполезно, вышел на поле, облаченный в доспехи. Улль, спустившись с башни, присоединился к старому другу. Где-то на задворках сражения мерцали молнии, разрывая небо – это Тор бился с младшим сыном Локи и Ангрбоды – Ёрмунгандом. Локи, увидев мертвого Одина и рядом с ним Фенрира, подошёл и прикрыл своему названному брату веки, затем погладил своего мертвого сына. Нет времени оплакивать. В конце-концов, он знал, что нельзя построить новый мир, ничем не пожертвовав.   Сурта больше не было – ётуна поглотило собственное пламя. Выйдя в центр поля, Локи поднял руки, выпустив огненный столб в небо, пытаясь обратить на себя внимание. Обессиленные воины уже прекратили бой и обернулись. – Пришла пора перемен. Я объявляю себя новым правителем Асгарда. Даже сейчас он улыбался. Выжившие замерли, смотря на него с непониманием. – Я построю новый мир. Для всех и каждого. Тишину нарушил чей-то очень знакомый голос. – Мы так с тобой не договаривались, … Ло́ки. Двойник с вызовом посмотрел на нового правителя. В мгновение ока он щелкнул пальцами, а затем… Лив оказалась в огненном кольце. – НЕТ! – закричал что было мочи Локи, бросившись на своего двойника. Как он посмел угрожать его женщине? Боги огня сошлись в поединке. Искры летели во все стороны, а их движения напоминали танец пламенных языков, восходящих к небу во время пожара. Сквозь пелену огня Лив едва ли могла разглядеть этот бой. Оборачиваясь по сторонам, она попыталась найти выход из западни. Но его просто не было. Магия валькирии беспощадно разбивалась об огненную стену – настолько был силён башенный Локи. – Это не иллюзия. Остаётся только перепрыгнуть? Вдруг получится. Да поможет мне сила Одина, хоть он и мёртв. Она, разбежавшись, приготовилась к прыжку, но подбежав вплотную к пламени, остановилась, поняв, что расстояние для прыжка слишком большое. С шеи соскочил шнурок с копиями кольца, завещанного Бальдром, и сиганул прямо в огонь. Желтый металл расплавился на глазах. – Нет! Это было её спасением. Последняя надежда сгорела в огне. Очередная западня, и на этот раз почти наверняка смертельная. В голове Лив отчетливо всплыли слова Хель: «Всё равно ты сюда вернешься» Снова мир погрузился в кровавое месиво. Мертвецы, обезумев, бросались оставшихся в живых воинов и валькирий, а те, собрав последние силы, держали оборону. Сдержав порыв что-то прокричать Локи, своему Локи, она молча смотрела этот на танец огня. Мельком она увидела Сагра. Старый ван, в прошлом отважный воин, яростно сражался с несколькими воинами. Дикая Охота не просто отвернулась от своего создателя, но пошла против него. Мертвецы окружили травника, подходя к нему со всех сторон. Звенели мечи, звуки смерти раздавались всюду. Как вдруг раздался мужской крик. Кровь вана окропила землю. Гунгнир, прорезая воздух, пронзил мускулистое мужское тело, пригвоздив его к растущему ясеню. Сагр распят, как в своё время был распят Один. Его проклятие всё-таки настигло вана. Бог плодородия отправился к Хель, но даже сейчас он, прибитый к дереву, стоял на ногах. В глазах Лив начало темнеть. Кровь закипала в венах, перенося по ней вдыхаемый горелый воздух. Сквозь пелену мрака она увидела силуэт рыжеволосого юноши, бегущего к ней. Он снова опоздал, как и опаздывал раньше. В каждой башне, которую он создавал его Лив погибала. Огненное сердце рвалось на части каждый раз, когда он видел её гибель. – Я люблю тебя, Локи, – шепотом через боль произнесла Лив, теряя сознание. – И я люблю тебя, золотко – ответил Локи, поцеловав умирающую валькирию, лежащую на его коленях. Глаза Лив уставились в пустоту. Бог огня взревел от боли, сотрясая весь оставшийся Иггдрассиль. Как много он не успел сказать! И то, что Рагнарёк уже был, и то, что Хельхейм был для валькирии убежищем, которое она не должна была покидать. Каждый раз что-то шло не по плану. А сейчас … сейчас он не смог договориться со своим же двойником, со своей второй сущностью, которая убила его любимую женщину. Сейчас он, сломленный, обнимал умершую Лив, поглаживая её волосы, сидя внутри огненного кольца – бог огня, не совладавший со своей же стихией. Когда придёт время, он всё забудет, а когда случится следующий Рагнарёк – вспомнит все её предыдущие смерти, и сердце его так же будет терзаться нестерпимой болью. – Клянусь тебе, мы увидимся… Я создам ещё одну башню, – прошептал он Лив, закрывая веки дрожащими пальцами. Сурт и его войско пали. Пали и воины Вальхаллы, и валькирии с ними. Корабль, отброшенный к скалам необузданной энергией, разбился, рассыпавшись на миллионы иссушенных ногтей, покрывших водную поверхность. Наступил конец Рагнарёка, но Лив его не суждено было увидеть. *** Гьялларбру встретил её с распростертыми объятьями. В тумане неслышно плыл силуэт молодой девушки – теперь не гостьи, а жительницы этой земли. Дыхание зыбкой почвы было громче её шагов. Шаг, ещё, затем ещё… Тишина. В прошлый раз был оглушительный звон. А был ли этот прошлый раз? – Она ждет тебя, – Модгуд пропустила покойницу вперёд. Силуэт дрогнул, как свеча на ветру. На лице не было ни одой эмоции, ни одного напоминания о старой жизни. Пройдя долгий путь через Железный лес, она пересекла границы врат. Лишь одно воспоминание старым мужским голосом ответило ей: «Приветствую тебя, Нарушительница границ!» Кто ей говорил эти слова? Она не помнит. Лишь руны на вратах лениво освещали дорогу новоприбывшей, словно пытаясь напомнить о чём-то. В Эльвиднире её ожидала Хель. Великанша безмолвно сидела на троне. «А ведь я говорила, что увидимся» Затем протянула костлявую руку. Фантом девушки послушно поднёс руку владычицы к своим холодным губам, поприветствовав свою новую госпожу.