сука читает мне намаз.

      даня сидит в голосовом чате. банально, скучно, душно и тупо. но делать больше нечего, да и сил не хватает. какие-то мелкие дети, взрослые мужики инцелы, девчонки одинаковые — скукота. ни с кем он не задерживался дольше пары минут. как тут вдруг он пробует, как он решил до этого, последний раз. из динамика раздаётся тихий мужской голос. мягкий такой, бархатистый, басит немного. приятный, в общем и целом если. но дане аж до мурашек приятно было услышать кого-то лучше, чем все вышеперечисленные люди.       — как зовут? — спрашивает на отъебись даня, уже не надеясь на хоть один адекватный диалог здесь.       — руслан, — даже очень приятный.       — даня. а лет сколько? — становится чуть более интересно.       — двадцать восемь. тебе? — охотно верится.       — о, ну наконец-то блять, двадцать семь мне. уже заебали малолетки здесь, — даня морщится при их упоминании, задавая последний, теперь уже действительно интересующий его вопрос. — где живёшь?       — питер, — ну как хорошо! — а ты?       — я тоже, да, — даня молчит немного, думая, что бы сказать такого. — блин голос у тебя классный, ты случаем не диктор какой-нибудь?       — да, я аудиокниги озвучиваю, — говорит буднично руслан.       — о, прочитаешь мне что-нибудь? — по приколу спрашивает, хотя, на самом-то деле, почему бы и нет?       — при личной встрече. по телефону не хочу, — без доли сарказма произносит он.       даня не ожидал. не ожидал того, что а) не сбросят; б) согласятся; в) предложат личную встречу? это больше похоже на прикол, но он почему-то верит и спрашивает время и место у незнакомца.       — у меня дома давай, — предлагает руслан. — завтра в восемь вечера.       — нет уж, давай лучше у меня. мало ли, кто ты.       — тебе же было лучше не палить свой адрес, если бы я был маньяком. — повседневно отвечает тот. представляется картина, как будто тот на грани сна и ковыряет пальцем край одеяла на кровати. но ему не скучно. даже, наверное, наоборот. чем всё закончится? хотя он, может быть, уже знает. — ну давай.       даня говорит адрес, они прощаются и ложатся спать. ночь ещё никогда не была такой тихой.       а следующий день даня (может и руслан тоже) проводит в предвкушении. места себе не находит, пытается заняться разными делами, даже убрался за час до предполагаемого прихода гостя. он успел сто раз подумать, что его наебали, и никто не придёт, или пришлют какого-нибудь курьера с хуйнёй не смешной.       квартира блестит как новая, все вещи на своих местах, он даже протер пыль за шкафом, на всех, даже самых высоких поверхностях, пропылесосил, даже отодвинув диван и кровать. купил продуктов, даже что-то приготовил сытное. сменил постельное белье, впервые в жизни застелив кровать большим покрывалом. купил даже скатерть на стол белую. и очень был доволен собой — выглядела теперь его жилплощадь потрясно. не то чтобы он прям свиньёй был, но такого порядка квартира не видела очень давно.       сам в душ сходил, весь вымылся, весь побрился, почистил зубы, уложил волосы, повыдергивал брови, постриг ногти и даже уши почистил, хотя последний раз делал он это буквально сегодня же. оделся в чистые домашние вещи, так непринуждённо типа, надушился одеколоном, поставил окно на проветривание. теперь же залипает в телефоне, потягивает одноразку и поглядывает на время.       вот, кажется, с минуты на минуту должен прийти этот руслан. но, если честно, дане как-то не особо в это верится. то есть он, конечно, убрался и подготовился, но если никто и не придет, то ничего страшного. просто у него слишком давно не было гостей. да и хотелось чем-то полезным заняться. о, стук в дверь? нихуя себе.       кричит «открыто», сам же убирает телефон, перед этим ставит на беззвучный. встаёт с дивана и подходит к входной двери. ручка её дергается, и заходит парень, несколько ниже дани, с каштановыми волосами под горшок, с проколотым крылом носа, в больших чёрных солнечных очках, чёрном огромном лонге, порванных широких джинсах и конверсах. проанализировав весь образ незнакомого ему человека, только сейчас он понимает, что кроме имени, возраста и его возможной деятельности, он ничего не знает об этом незнакомце, который на пороге. тот как-то по-обычному поздоровался, протянув руку для рукопожатия, снял кеды и пошёл за хозяином вглубь квартиры.       просторная и светлая, такие руслану нравятся. даня садится на стул у компьютерного стола, сразу немного съезжает вниз, ноги кладет на кровать, на которую садится руслан. он снимает очки, и даня продолжает вскользь изучать его. руки татуированные, как и шея, там и на ногах вроде через дырки что-то видно. а глаза такие большие, карие, смотрят прямо на даню. приятная внешность, даже очень. даже, наверное, привлекательная. красиво. что-то не сильно он похож на озвучера.       — ты красивый, — неосознанно как-то говорит даня, но в принципе и не жалеет. комплименты — это всегда хорошо.       ему кажется, или руслан немного покраснел? прикольно, вот это он, конечно, стеснительный. да, кончики его ушей действительно алеют.       — спасибо, — тем не менее уверенно отвечает он, проходясь скользящим взглядом по собеседнику. высокий, широкоплечий, правда сутулится, рыжий, вкусно пахнет. — ты тоже.       теперь очередь дани краснеть. удалось ему это на троечку, но всё же. пора выходить из гипноза. прошла, может, пара секунд. в животе как-то неприятно скручивает.       — я, кстати, принёс книгу же, — руслан достаёт из своего рюкзака жёлтенькую книгу небольшого размера. на ней крупными буквами написаны автор и произведение. — мастер и маргарита.       он как будто бы даже довольно улыбается, показывая дане обложку. даня же в свою очередь смотрит на него, как на сумасшедшего. он-то думал, что это всё прикол, что они просто посидят, поболтают и разойдутся. а этот действительно… принёс книгу и сейчас будет читать? мир полон удивительных вещей.       — ты серьёзно сейчас? — спрашивает даня. похоже на розыгрыш. хотя, если это всерьёз, то даже интересно.       — абсолютно. ну так что, я начну? — снова он так непринуждённо говорит, открывая книгу на первой странице.       даня кивает и навостряет уши. мягкий и тихий голос руслана, вместе с тем такой обволакивающий и успокаивающий. сравнимо с шумом дождя. кстати, именно он сейчас и за окном. антураж лучше некуда. руслан, словно бархатом, простилает путь повествованию. и вместе с тем не скучно. даня заинтересованно слушает его, гуляя взглядом по комнате, наблюдает за жизнью на улице, смотрит на руслана, на его внимательные глаза, на его тонкие татуированные пальцы, перелистывающие страницу за страницей. ловит каждый звук, каждый его вдох и выдох, каждое изменение интонации. руслан очаровательно вздыхает периодически, переводя дух после долгого непрерывного чтения. господи, он чуть брови домиком не строит! даня не замечает, как начинает любоваться уже внаглую, совсем переставая слушать что-то после крышесносной смерти берлиоза. кажется, они уже час так сидят.       руслан так увлёкся чтением, что даже не замечает, как сзади него прогибается матрас под чужим весом. а в следующее мгновенье чувствует данины кончики пальцев, которые мягко массируют ему макушку через короткие волосы. мурашки пробегаются по спине от невероятно приятных ощущений. он уже поспешил прикрыть глаза от удовольствия, как слышит шёпот, обжигающий его ухо:       — тих тих, не отвлекайся. продолжай.       руслан продолжает, но уже с трудом, читать. чужие пальцы переходят на шею, поглаживают, легко надавливая за ушами, проводят вниз. а у него уже дыхание сбивается, сосредоточиться на тексте не представляется возможным. чужие руки разминают его плечи через тонкую ткань. руслан закрывает глаза и книгу, не в силах больше читать. кладёт её куда-то в сторону и просто наслаждается.       он чуть не мычит от приятного давления. тёплые волны мурашек гуляют по всему телу, когда данины пальцы давят на нужные точки. чужие руки позволяют себе слишком много, когда одна ведёт по спине вниз, а вторая ложится на ляжку. руслан только этого и ждал. разворачивается, толкает даню в плечи, седлая его бёдра. тот смотрит на него недоумевающе сверху вниз, хотя вряд ли он против происходящего. самому уже жарко от чужих судорожных вздохов. руслан пытается удобнее устроиться в своем не самом удачном положении, ноги как-то неестественно согнуты. он их подгибает, нечаянно проезжаясь по чужому паху. слышит данин резкий вздох, улыбается только лишь одним уголком губ. а даня даже не понимает, куда ему деть руки. он случайно мажет ими по коленям руслана, тут же хочет убрать, однако тушенцов перехватывает, кладя их обратно. он видит, как в глазах руслановых разжигается огонь. только сейчас он замечает, какие они у него большие и тёмные. их мнимая невинность уже спряталась за чернотой, нахлынувшей в связи с последними событиями. улыбается чертовски-блядски. и это он краснел час назад от «ты красивый»? руки руслановы уже под футболкой даниной, намереваясь снять, но всё же не торопясь оглаживают всё, до чего только достают эти плутовские и неприлично длинные пальцы. или это уже под новой призмой восприятия дани руслан стал таким развратным. не имеет значения в данный момент, честно говоря.       спустя ещё пару секунд тушенцов всё же всеми правдами и неправдами снимает с того футболку. но сразу же уравнивает их положения, снимая с себя лонгслив одним лёгким движением, выкидывая его куда-то там. даня даже рот открывает — за те секунд десять, что они находятся в такой позе, он даже слова не мог сказать. правда сейчас даже слов не хватало, чтобы хоть как-то прокомментировать открывшийся ему вид. ему думается, что ничего и никого красивее он и не видел никогда — под одеждой скрывалось самое, блять, завораживающее.       обнаженный торс руслана — и член дергается в шортах. косые мышцы идеально симметричные, осиная талия, впалый живот, а весь торс украшен татуировками, черными линиями контрастируя с бледно-белой кожей. узкие плечи, худые, но в меру, руки, не менее зарисованные, выпирающие ключицы. и весь он сам такой утончённый, изящный до глубины души, хрупкий, но вместе с тем возвышающийся над ним даже не в силу того, что он сидит сверху. блять, какой же он великолепный. слова «красивый» тут точно было недостаточно. и это еще даня не видит, что кроется под его джинсами. будь он до этого доведен, сейчас бы точно кончил. а так собственный стояк упирается в чужие бёдра. даня уверен, даже через джинсы тот чувствует это, ухмыляясь только поэтому. а руслан чувствует, конечно, другой реакции он не ожидал. намеренно ёрзает, нагло так смотрит в чужие глаза, когда их владелец сдавленно выдыхает и смотрит из-под полуприкрытых век в ответ.       — ебать ты… — единственное, что был способен произнести даня в таком положении.              руслан усмехается, тянется к нему, припадая губами к чужим. облизываются, причмокивая так по́шло, даня языком в горло тушенцова лезет, напирает и развязничает больше, чувствуя данную ему сейчас на это возможность. скорее всего, потом ему этого не дадут. руслан расстегивает ширинку, а кашин помогает ему снять джинсы до конца. прижимает одной рукой за талию, а другой зарывается в каштановые волосы. такие ноги ему возможно даже не снились. до ужаса порнографично. мягкие бедра — даже без касаний ясно, что они именно такие — длинные, стройные ножки, все в тату. даня даже представить такого не мог несколько минут назад.       дышат тяжело и часто. кашин сжимает ягодицы парня, отчего тот немного вздрагивает и стонет.       — что у тебя там? — сбивчиво шепчет даня ему на ухо.       — хочешь посмотреть? — снова улыбается, призывая ответить положительно.       — разворачивайся, — приказным тоном, что не давало возможности перечить, говорит он.       — нихуя, шесят девять? так быстро? — ещё больше улыбается.       — ты против?       вместо ответа руслан усмехается и всё же поворачивается, коленками упираясь в плечи дани, ватными руками пытаясь удержаться на весу.       — ебать у тебя жопа классная. — тянет за резинку боксеров, делает вид, что снимает, но возвращает обратно, как бы дразня.       — она классная только для девственников.       — ты недооцениваешь меня и себя.       всё-таки снимает оставшийся элемент одежды. он, конечно, заметил сразу же, как только руслан повернулся, в чём весь прикол.       — не слышу восторженных. блять! — не успев договорить, чувствует, как пробку из него почти достают, но сразу же вгоняя обратно.       — это эскорт?       — я от всей души, а ты такое говоришь.       — ты просто приезжаешь к таким как я, чтобы потрахаться?       — бля, давай потом поговорим об этом. — движение сзади повторяются, руслан всхлипывает.       ответа не следует, а следует несколько размеренных толчков, после чего пробку убирают куда-то в сторону. руслан чувствует пустоту, однако же не долго, когда её заполняют языком. «ебаный рот» — только успевает невнятно проговорить тушенцов, как чужой язык проникает глубже, а сам он краснеет. ещё пара секунд, и на руках держаться просто не представляется возможным. руслан развязывает шнурки шорт и еле снимает их. сконцентрироваться на своей задаче сложно, но наверное реально. руки наконец можно согнуть, потому что теперь он облизывает через ткань нижнего белья уже вставший член по всей длине, после чего слышит тихий вздох откуда-то сзади. повторяет так ещё пару раз, пока ткань не стала влажной. снимает чужие боксеры, здесь уже помог даня наконец-то. одной рукой упирается в кровать, другой помогает себе, берет ствол, облизывает головку, но сука сложно сконцентрироваться, когда чужой язык у себя в заднице.       коленки начинают дрожать, но руслан всё ещё пытается держаться, берёт наполовину, давит языком на уретру, делает вакуум, но это всё, на что его хватает. дальше он просто ложится головой на ногу дани, который держит его за икру, оттягивая тем самым назад русланову ногу, одной рукой, второй нащупывает под подушкой смазку, открывает её с щелчком и льет на промежность, кажется, немногим больше нужного, убирает (кидает хуй знает куда) и уже двумя пальцами входит внутрь. старается не церемониться, быстро шевеля ими и пытаясь найти нужную точку.       руслан плавится, пытается дальше взять в рот, но больше, чем водить губами по всей длине, не получается. тепло волнами растекается по телу, жарко даже. он тихо постанывает, мычит, кажется, даже хочет что-то сказать, но кроме невнятных матов ничего не выходит. со своего, да и с чужого члена стекает естественная смазка. вдруг всё тело простреливает резкой волной возбуждения, руслан дёргает ногами, пытаясь инстиктивно свести их. пальцы на ногах поджимаются сильнее. даня чувствует, как всё чаще и дольше сжимается тот вокруг его пальцев и языка, а потому давит на простату ещё сильнее, слышит протяжный, не заканчивающийся стон, пальцами круговыми движениями напирает на неё. руслан не замолкает, только, наверное, повышает громкость, когда понимает, что на пределе.       — я. я. стой, стой подожди. — кое-как произносит он так, чтобы даня что-то расслышал и отстранился.       — что случилось? — как-то даже слишком обеспокоенно спрашивает.       — выебешь уже меня, вот что.       руслан еле разворачивается, возвращаясь в исходное положение, весь красный, с мокрыми волосами, но от того приобретая только более возбуждающий вид. сидеть куда легче, чем лежать в не самой удобной позе.       — ты сверху хочешь? — спрашивает даня.              — а ты против?       кашин только лишь улыбается. руслан воспринимает это как «нет», поудобнее устраивается, руками помогая себе насадиться на член. решает не медлить, садится до конца, жмуря глаза от приятного наполнения изнутри.       — сука, как узко блять. — шипит даня.       тушенцов тоже думает, что в руке член не казался таким большим, как сейчас, но и так хорошо в принципе. пробует двигаться вперёд-назад, задевает простату, и снова звёзды перед глазами. приподнимается и снова опускается до конца, повторяя так много-много раз. а даня только прикрывает глаза, продолжая любоваться этими изгибами. притягивает за спину к себе, целует сразу глубоко, языком проникая чуть не в глотку чужую. руслан же теряется в ощущениях, но все они приятные, потому сосредотачиваться на чём-то одном необязательно. прогибается, как может, двигает бёдрами вверх вниз, стонет в поцелуй. отстраняется, чтобы поймать немного воздуха, и возвращается снова. даня сжимает одной рукой его ягодицу, второй за талию прижимает ещё ближе, хотя как будто бы уже некуда.       громкие вздохи, всхлипывания, стоны, шлепки, скрип кровати наполняли комнату. руслан чувствует чужую руку на члене, размашисто надрачивающую ему. в уголках глаз скапливаются слезы, которые вскоре мешаются со слюнями в поцелуе. он отстраняется, утыкается в шею дане, чуть не плачет. коротко и быстро стонет, ускоряясь вместе с темпом дрочки, возбуждение волной гуляет по всему телу, узел внизу затягивается до невозможности. чего-то не хватает.       — придуши меня. — просит шепотом тушенцов, на что его просьбу выполняют.       оргазм растекается от ног до кончиков пальцев рук медленно и сильно, заставляя сжаться до судорог в конечностях. руслан тянет одну гласную прямо в ухо дане, который кончает одновременно с ним.

'''

      — знаешь, сколько времени прошло? — спрашивает кашин, с ахуевшими глазами глядя на часы.       — сколько?       — блять, пятнадцать минут, представляешь!       — ну это дохуя. — хихикает руслан, шурша фантиком от конфеты, которую он нашел на кухне.       — боюсь спросить, сколько было у тебя максимум. — даня ставит завариваться чайник.       — вот он вскипит. — он кивает на чайник. — и ещё может минута.       — надо побить рекорд, как думаешь?       — только если с твоей помощью.