15:26

      Олег слышит противный писк в правом ухе, когда открывает глаза. По ощущениям звук пронзает насквозь его голову и металлическим привкусом оседает на языке. Ужасно болят рёбра — синяков точно не избежать. В горле заполошно бьётся сердце, мешая вдохнуть полной грудью, а вся броня, которую он на себя навешал, грузом пригвождает его к полу.       Однако всё это Олега не волнует. Он поворачивает голову налево. С виска в глаз тут же устремляется струйка крови, но Олег успевает зажмуриться, и запястьем растирает её по лицу. Перекатывается на бок. Из-за стола, где прятались Гром и Сергей, не доносится ни звука — но, если честно, Олег в принципе не может сказать точно, действительно ли вокруг тишина, или сказывается боль в ухе, из которого, стоит ему начать подниматься, течёт кровь.       Олег ругается и медленно встаёт на ноги. Пошатнувшись, делает первый шаг в сторону стола. Олег мимолётно оглядывается на Хольта — тот никаких признаков сознания не подаёт, поэтому он отворачивается. Голова гудит, всё тело ноет, но, как отмечает про себя Олег, он вполне может передвигаться. Делает ещё один шаг — под тяжёлым ботинком хрустят обломки дрона. Придерживаясь рукой за бок, Олег обходит стол.       На него бездумный взгляд поднимает Гром. Гром, на коленях у которого лежит Сергей. Губы у Сергея синие, как после того случая, когда они, будучи ещё шкетами, поздней осенью шатались до самой ночи без курток, в одних только тонких ветровках. Нагоняй они тогда от воспитательницы получили жуткий, и лицо у Сергея, когда та говорила, что отберёт все его карандаши и альбомы для рисования, было неестественно бледным. Таким же, как сейчас.       Олег переводит взгляд на продолжающие расползаться по смирительной рубашке красные разводы и падает на колени, сразу же об этом жалея — боль проходит от колен до самой макушки и оседает в рёбрах. Он прижимается лбом ко лбу Сергея, надеясь почувствовать на своём лице его дыхание, а рукой ощупывает его шею в попытках найти пульс.       Ни дыхания, ни пульса.       — С-сука, — шипит Олег, сгребая в кулак рубашку Сергея и стаскивая его с колен Грома на пол. Голова Сергея мотается и легко ударяется об пол, словно у безвольной куклы. Олег хватает Грома за руку и подкладывает его предплечье под шею Сергея, запрокидывая тому голову, а самого Грома заставляя неудобно согнуться. — Побудь подушкой, будь лаской, — сипло шепчет он, когда перехватывает ошалевший взгляд Игоря.       Олег сжимает рукой челюсть Сергея и бесцеремонно лезет в рот пальцами. Крови и сломанных зубов не обнаруживает, а кожа под руками ещё теплеет, что немного поднимает ему настроение. Олег сплёвывает в сторону накопившуюся во рту кровь, зажимает пальцами нос Сергея и, сделав глубокий вдох и плотно прижавшись ртом к его рту, делает несколько быстрых и сильных выдохов, краем глаза видя, как из-за этого поднимается грудная клетка. Голова начинает кружиться, когда Олег отстраняется и принимается за непрямой массаж сердца, но он упорно продолжает считать нажатия, ощущая, как под его руками смещается грудная клетка, а затем вновь наклоняется для дыхания.       — Это бесполезно, — бормочет Гром, придерживая Сергея за плечо, чтобы тело не двигалось. Олег выпрямляется, смотря на Грома, языком проводит по зубам, ощущая вкус крови — своей и Сергея, — а потом, оскалившись, поднимает кулак и с силой бьёт Сергея в центр груди.       Сергей распахивает глаза и с хрипом дёргается. Олег прижимает его обратно к полу и наклоняется к лицу, раскрывая веки и судорожно всматриваясь в его глаза. Обнаруживает там голубую радужку и, выдохнув, кратко мажет губами по его сломанной переносице.       — Всё нормально, Серый. Не дёргайся.       Олег поднимает холодный взгляд на Грома, который успел отползти в сторону и теперь ошалело смотрит на них, и выпрямляется. Поднимает руку, выпускает лезвия и начинает отрезать ремни со смирительной рубашки. Действует быстро, но осторожно, не более чем через полминуты оставляя вместо рубашки лохмотья. Целая минута уходит на то, чтобы крепко связать ремни между собой. Олег недоволен собой — костяшки болят после драки, пальцы отказываются сгибаться, но он сжимает зубы и затягивает узлы.       Олег накладывает жгут, а остатки ткани рубашки использует в качестве повязки, закрывая раны на груди. Хватает рукой Сергея за скулу и поворачивает его лицо к себе. Тот еле держит глаз открытым, мутным взглядом смотря сквозь него. Рыжие волосы, слипшиеся от крови, закрывают его опухший глаз, а рука тяжело забирается на колено Олегу.       — Всё нормально, Серый, — повторяет Олег, — сейчас пойдём, — продолжает он, но слышит щелчок взводимого курка.       Гром, придерживая ладонь с пистолетом второй рукой, целится Олегу в лоб.       — Ты дашь нам уйти, — спокойно произносит Олег. Гром качает головой из стороны в сторону. У него дрожат руки. Олег, забавляясь, сам подстраивается под движения пистолета, который дёргается влево и вправо. — Это был не вопрос.       — Я выстрелю, — говорит Гром.       Олег усмехается:       — Стреляй.       Переводит взгляд на дуло и закрывает глаза, разводя руки в стороны. Гром нажимает на курок. Пистолет щёлкает пустым затвором.       Олег цокает языком и открывает глаза.       — Какая жалость. Пять последних патронов. И все потрачены.       Олег перелезает через Сергея и усаживается рядом с Громом, наклоняясь к его уху и предупреждающе выпуская из наручи лезвия.       — Как у Росомахи. Нравится? — Олег пожимает плечами, не дожидаясь ответа. — А теперь ты слушаешь меня. В ходе героической битвы майор Гром одержал победу над самыми разыскиваемыми преступниками Петербурга. Сергей Разумовский убит своим же собственным алгоритмом. Олег Волков погиб, сражаясь с Хольтом. Не забудь забрать его, кстати, киборг-убийца там еле дышит, — Олег переводит взгляд на Сергея. — Однако вот незадача: тела обнаружить не удалось. А всё потому что, Игорёк, — Олег хмыкает, — после того, как ты отсюда уполз в обнимочку с Хольтом, здание взорвалось. Потом здесь обнаружат следы оставшейся от костюмчика чумного доктора взрывчатки. Ну, остальное — проза. Можешь надумать что-нибудь. Не выставляй только нас тюфяками, подобными тебе, пожалуйста. Мне это не понравится. И не ищи нас. Ты ведь не хочешь продолжить терять своих друзей? Мы всё равно найдём тебя первыми. Понял? — Олег хлопает Грома по плечу, привлекая внимание, и проводит лезвиями по его подбородку, переходя на яремную впадину.       Гром кивает.       Олег улыбается.       — Вот и умница. — Он прячет лезвия и отворачивается, но потом, будто что-то вспомнив, резко поворачивается обратно и несколько раз точно бьёт тяжёлым кулаком Грома в лицо. Тот успевает поднять руки, но вскоре обмякает, и голова падает на грудь, а сам он заваливается набок.       Олег придирчиво осматривает Грома и стягивает с него куртку. Возвращается к Сергею, лежащему практически без сознания, и аккуратно, чтобы не потревожить раны, приподнимает его, закутывая в куртку. Руки в рукава не просовывает, застёгивает куртку и прижимает Сергея спиной к своей груди, тяжело поднимаясь сам и поднимая его. Опирается одной рукой на стол. Ноги Сергея не слушаются, и тот медленно сползает, удерживаемый только одной рукой. Олег перехватывает его поудобнее, и Сергей сдавленно выдыхает.       — Терпи, Серый, — говорит Олег, переступая через осколки и выдёргивая флешку с вирусом из порта, пряча её в боковой карман, и нажимает кнопку на клавиатуре, запуская обратный отсчёт. — Через недельку будешь как огурчик. Знал бы ты, какой у меня знакомый врач есть.       Тот что-то хрипит в ответ, и Олег шикает:       — Только не пытайся говорить.       Он наклоняется и подхватывает Сергея под коленями второй рукой, прижимает к груди и обходит стол. Лежащий лицом вниз Хольт, оказывается, успел перевернуться на спину, и теперь скребёт пальцами по полу, собирая рукой осколки. Олег подходит к нему, ловит его мутный взгляд и оскаливается:       — А с тобой мы не прощаемся. Жди весточку.       Олег переступает через него и идёт к выходу. Хольту, у которого всё плывёт перед глазами, кажется, что тот растворяется в воздухе, сливаясь с провалом двери.       На экране таймер продолжает отсчитывать время.