Порывы ветра, разгоняющие волны

Прошел ровно год с момента, когда жизнь разделилась на до и после. Было ли это после смерти брата, могущественного Повелителя вод, Ши Уду или после свержения владыки небес, Цзюнь У? Ши Цинсюань не знал, он старался больше не вспоминать жизнь в столице, позолоченные покои, упреки старшего брата и веер, подаренный им. Первое время скитания в теле смертного сильно выматывали дух и тело, былая утонченность и беззаботность исчезли в лица. Принятие нового себя шли медленно, но постепенно Ши Цинсюань смерился и с гордостью принял ношу, которая хоть никогда бы и не очистила всех грехов семьи, но в той или иной мере была справедлива. Вдобавок, ничего не мешала ему оставаться самим собой: добродушным, наивным и немного пьяным. — Старина Ветер, не много ли Вам? — владелец лавки присел рядом с гостем и тоже отпил привезенный с далеких краёв напиток под названием «Улыбка императора». — Такой чудный ликёр я готов пить до утра, — и своей мягкой и пьяной улыбкой бывший Повелитель Ветра озарил пришедшего собеседника. После того, как он встал во главе попрошаек для спасения столицы от зловредных тварей, и после одержания победы, обрел почет и уважение, и даже администрация статую сделала в честь добровольцев, которых ведет отважный Старина Ветер. Обильное внимание ничуть не тревожило Ши Цинсюаня, отнюдь он с превеликим удовольствием пробовал угощения, посещал все места, на которые приглашали и ни в чем себе не отказывал. Со временем щедрость местных сходила на нет и многие позабыли не только о подвиге, но и том, что какое-либо вообще вторжение было. За исключением владельца небольшой спиртной лавки, Линг Ши, который с недавних пор преобразил место и сделала его больше похожим на трактир. - Вы настоящий герой! - зажмурившись от черствого напитка, Линг Ши прокричал: - Все посмотрите на защитника столицы! Он вёл нас всех к спасению, настоящий герой, ему суждено стать небожителем! После двух рюмочек каждый раз владелец трактира восхвалял Ши Цинсюаня за то, что он сделал и за то, что никогда бы и совершил. Опьянённые гости подхватывали волну восхищения, и все всячески нахваливали его, чтобы расщедрившийся хозяин лавки наливал больше или даже за счет заведения. - Слава герою! - кричали слева. - Старина Ветер - будущий небожитель! - поддерживали справа. Неловкость таких моментов отрезвляла Ши Цинсюаня, и он под шум толпы исчезал из лавки. Так уж вышло, что на Земле небожителей вспоминают чаще, чем в столице Небес думают о людях. Но каждый раз, когда речь заходила про небожителей внутри у бывшего повелителя Ветра всё сжималось, и было трудно скрывать боль от утраты прошлого себя от других. Ведь теперь не следа не осталось от белоснежной и мягкой кожи, на руках появились ссадины и мозоли от физического труда на поле, и местами покрылись пятнами от солнечных ожогов. Шелковистыми назвать теперешние спутавшиеся волосы в колтуны язык не повернулся. И нечего так не желал Ши Цинсюань как взмахнуть рукой, набрать сил и очистить свой облик, придав ему невинное женское обличие. - Эй, ты, псевдо-герой! - грубый мужской голос обратился к Старине Ветру. Толпа крепких ребят окружила его в считанные секунды, некто грубо схватил за плечо, повернув хрупкого Ши Цинсюаня на себя. Черный капюшон от накидки слетел с его головы и взору представились знакомые лица: каждого из них он встречал в обычной жизни, со многими поддерживал каждодневный диалог и некоторые несколько минут назад громко кричали его имя, называя настоящим героем. - Сколько похвалы на него навалилось, а нам что? - мясник, с трудом держащий себя на ногах, провопил свой вопрос. - Да ты же взялся не пойми откуда в нашем городе, занимаешь не пойми чем, а всюду кричат какой же он герой! Вышел из помой и возомнил из себя не пойми что! - самый инициативный из толпы продолжил под одобрительные кивки: - Да сделал дело - один раз накормил народ, но больше ни на что не горазд. А мы трудимся не покладая рук ради семьи, ради процветания города, а молва кругом лишь о тебе одном. Да, тьфу на тебя! И плюнул прямо на обувь Ши Цинсюаня, и последняя капля терпения у того лопнула. В долю секунды все остолбенели, даже для остальных плевок стал неловкой неожиданностью, никто из них не собирался заходить так далеко. Выговорить всю желчь, что накопилось за время - не равно принижать человека плевками. Никогда прежде с Ши Цинсюанем никто так не поступал, никто даже в мыслях не позволял себе такого неуважительного отношения. И он не выдержал и на последнем вздохе проговорил: - Вы все знаете кто я такой? - повторив это ещё раз он запнулся, все чувства и мысли смешалась воедино, но в сложившейся обстановке говорить о своем бывшем статусе было бы не уместно, даже наполнено риском на волну новой ненависти, поэтому он развернул всё под другим углом: - Я тот, что жизнью рискнул, спасая город. Вышел о поборолся с нечестью, объединил всех для общей победы! Кто из вас сделал бы также? И если бы сделал, то почему вас даже на памятнике нет? Конечно, не так уж сильно гордился этим Ши Цинсюань, не велика была его роль в этой победе, но по натуре он был тем, за кем будет последнее слово, а если уж адресовано в его адрес, то точно молчать не станет. Потеря аторита стала роковвым ударом