Книга похожа на сад в кармане // 书是随时携带的花园

рацио не особо разбирается, как нужно ухаживать за человеком, который запал ему в душу, влез под ребра и обустроил там убежище. да и само слово «ухаживать» ему не особо нравилось. можно ухаживать за волосами, к примеру, или… хрен его знает, чем еще, он просто услышал где-то и от кого-то, не особо вдаваясь в подробности. авантюрин же, никогда от него не требовал нечто подобного. бывает, коснется ненароком кончиками пальцев по широкой ладони, или в кровати, когда тот оставался у доктора на ночь, изредка закинет ногу, но рацио ее быстро спихивал с себя — просто привычка. оба не знают, как взаимодействовать не только друг с другом, но и как им взаимодействовать… в романтическом ключе. удивительно, но когда они трахаются, то вообще не задумываются об этом; и влажными ладонями по спине, не пропуская ни один сантиметр, и на ухо прошептать несколько приятных слов (в основном от авантюрина), тут и «быстрее, сильнее», и даже «хватит, пожалуйста», если авантюрина клинило. рацио повторять дважды не нужно — хватит, значит хватит, но никогда не вдавался в подробности, почему любовника потом так сильно трясет. услышал однажды: «все хорошо, не переживай». в общем, рацио подумал о том, что, пора попробовать и «поухаживать» за авантюрином. знает, видит, как тот возвращается домой от КММ пряча за привычной улыбкой плохой день за спиной. знает даже все его маленькие привычки: если рука спрятана в кармане — крепко сжимает фишку в руке, а сам отвечает, что день прошел просто отлично. ни черта не отлично. иначе почему ты с надеждой сжимаешь фишку в руке? рацио хмыкает и, не задумываясь, забирает домой котенка, которого выкинули на улицу прямо вместе с коробкой, которая служила ему домом. юная продавщица книжного, наверное, раз сто поклонилась ему за то, что он проявил такую милость, потому что она не может позволить себе забрать его в свою маленькую квартирку. это все, конечно, чудесно, но рацио посчитал в тот момент, что, ну. наверное, это и есть те самые «ухаживания». раз авантюрин не желает рассказывать что-то рацио, пусть он делает это котенку! звучит по-идиотски, ладно. — что? ты завел кота? — формально, это младенец. пока что, поэтому, котенок. авантюрин цокает языком и, снимая широкополую шляпу, садится на колени перед этим пушистым белым комочком, который выбежал вместе с рацио в коридор, услышав знакомые шаги. — никогда бы не подумал, что ты любишь животных, — авантюрин заметно расслабляется, когда смотрит на котенка; розовый носик, голубые глаза. животное осторожно тянется вперед, принюхиваясь к протянутой руке навстречу. — это тебе, — рацио не утаивает, наоборот — даже слишком равнодушно сообщает об этом, хотя сам с интересом наблюдает, как эти двое на полу будут взаимодействовать друг с другом. — мне? ты шутишь? — авантюрин поднимает глаза на мужчину, пытаясь прочитать на его лице эту злую шутку. — не шучу. тебе. — но ведь у меня никогда не было животных… что же с ним делать? — у меня тоже их никогда не было. попробуй… не знаю. обращаться с ним так, как с тобой в детстве. авантюрин молчит, рацио тоже, но не понимает, почему диалог закончился так резко, а в коридоре будто дышать стало тяжело. и вот именно то, о чем он действительно не знал — о какаваче. о какаваче, который все детство пытался выжить. о какаваче, который видел смерть столько раз, сколько не видит ее обычный взрослый человек. и какавача сейчас смотрит на этого беззащитного котенка, о котором он с детства желал, но просто… даже не знал, _что_ такое животное. но что действительно какавача знает — он не хочет причинять ему боль а еще он знает — рацио не специально сказал это. он просто не знает. не понимает. какавача и авантюрин не осуждают его за это. авантюрин грустно улыбается и осторожно берет на руки кота (формально, котенка, простите), прижимает к груди и носом ведет по его макушке. о нем нужно заботиться так, как чтобы не повторить судьбу какавачи. — знаешь, доктор рацио… — м? — это девочка. — .что? но я же был уверен? что это кот! — ах, ну кто бы мог подумать о том что найдется настолько банальная вещь, в которой ты не будешь разбираться. — ты мне врешь. — не-а. хочешь, покажу тебе, чем отличается мужчина от женщины? — обойдусь без твоих нравоучений. авантюрин наконец-то поднимает голову и смотрит на своего собеседника, такого замешенного, с морщинкой меж бровей, и грусть сама по себе испаряется. он поднимается на ноги, крепко держа в ладонях живое существо, и осторожно подходит к рацио и, наверное, впервые, осторожно целует того в щеку: — спасибо тебе. ты первый, кто подарил мне доказательство того, что я не такой уж и ужасный человек.