Путь к сердцу художника

      После встречи с Тэхёном, Чонгук ощущает небывалую лёгкость и спокойствие. Всю дорогу в общежитие он не перестаёт прокручивать в голове те короткие минуты, проведённые с альфой. Вспоминает его взгляд, когда он смотрел на картину, глубокий голос и тёплые слова.       Уже в комнате, сидя под вентилятором, омега неосознанно начинает думать в другом направлении.       Наверное альфе было противно видеть его слёзы, возиться с ним. Никому не нравится смотреть на чьи-то слёзы. Чонгуку следовало сдержаться, он не должен был давать слабину. Тэхён точно больше не захочет с ним работать.       До самого вечера в Чонгуке борются два его состояния. Рациональная часть твердит, что он поступил неправильно, и ему стоит извиниться перед альфой за свою выходку, а подсознание тихо пытается переубедить омегу в том, что ничего плохого не произошло, и Тэхён не считает его ужасным.       — Да плевать, — шипит под нос, хватает телефон и быстро пишет Тэхёну сообщение, в котором извиняется, но потом сам перечитывает и уже нажимает, чтобы удалить и не позориться дальше, как альфа заходит в диалог.       — Ну всё, Чонгук, ты снова облажался, — выдыхает омега, подтягивая колени к груди и обнимая их левой рукой. Тэхён долго печатает, наверное высказывает ему всё, что думает. Ну и пусть. Этот альфа с самого начала был подозрительным.       Сообщение Тэхёна выбивает из колеи. Он в ступоре перечитывает слова мужчины его же голосом. Прямо представляет, что Ким сидит сейчас рядом, обнимает его и говорит «всё хорошо».       Чонгук чувствует себя идиотом. Он снова поддаётся тревожным мыслям, надумает то, чего нет, и получает от Тэхёна то, чего не ожидает — поддержку. Омега долго не отвечает ему, сидит весь в слезах, чувствуя, как грудь раздирает от нахлынувших разом эмоций.       От последнего сообщения Кима, Чонгук начинает рыдать навзрыд, зажимая рот рукой и жмурясь. Тэхён ощущается как больная фантазия омеги, которому не хватает тепла. Таких альф просто не существует, он не может поверить, что Тэхён реален.       Но сообщения мужчины доказывают, что он самый что ни на есть настоящий.

***

      Утром омегу будит шорох с соседней кровати, он разлепляет глаза и сонно смотрит на спину Чимина.       — Я думал, ты позже приедешь, — Чонгук вздыхает и лениво садится на кровати, обнимая одну из подушек и зевая.       — Ой, прости, что разбудил, — Пак виновато улыбается и поворачивается к нему, садясь к себе, — решил пораньше приехать, подумал, что тебе тут скучно без меня, — смеётся, от чего и Чонгук улыбается.       — Я вчера ездил к Тэхёну... картину отдать, — начинает сразу, не в силах держать то, что очень хочется обсудить с другом. Чимин сразу садится поудобнее, собираясь внимательно слушать омегу. — Он сказал: «эта картина бесценна, она ощущается как дом и личное счастье», — омега дословно запомнил эту фразу альфы, потому что она запала в самую душу.       — Охренеть, — удивлённо тянет Чимин. Он, как никто другой, знает, как такие слова могут повлиять на Чонгука.       — И я, в общем, не сдержался и заплакал, — вздыхает, смотря на поражённого друга. — Я даже не могу объяснить почему... А он меня успокоил. Просто молча сидел рядом и гладил по плечу. Потом дал чай, и я, поддавшись моменту, решил немного ему открыться.       Чимин может только рот раскрыть, выпячивая глаза на Чонгука. Вот это и правда неожиданно. То, что омега решается на такое, говорит о многом. Пак хорошо чувствует людей, и Тэхён сразу произвёл на него впечатление хорошего и надёжного человека. Видимо он не ошибся.       — Мне так легко после этого было, ну хотя неловко тоже... короче, я не чувствовал от него... опасности, — делает небольшие паузы, думая как лучше выразить свои мысли. — Но дома опять накрутил себя... мне кажется странным, что он так ведёт себя, не знаю, — поджимает губы. Он сам себе противоречит. — Мне стало стыдно, что я ревел перед ним, написал ему и... ну сам посмотри.       Чонгук передаёт ему телефон с перепиской, кусая губы. Он очень хочет услышать, что обо всём этом думает Чимин. Тот внимательно читает, а потом поднимает на Чона взгляд, полный шока.       — Чонгук... Его надо хватать руками и ногами, — говорит уверенно, — ты же знаешь, что у меня задница говнюков за километр чувствует. Так вот Тэхён — полная противоположность слову «говнюк», он мужчина.       — Хочешь сказать, что мне надо прямо сейчас к нему в койку прыгнуть? — хмурится недовольно, садясь рядом с Чимином.       — Нет, дурак. Я говорю, что такого нельзя упускать. Знаю, что тебе тяжело доверять альфам, но он тот, кто будет ждать, когда ты скажешь ему «можно», — улыбается, смотря на его хмурое личико, которое медленно начинает расслабляться. Чонгук растерянно смотрит на Чимина, не зная, что сказать. Он не уверен в словах друга.       — Кстати, что за запах у нас? — переводит тему. — Освежитель воздуха купил?       — Какой ещё запах? — выгибает бровь и принюхивается. Чимин кивает, а у Чонгука душа в пятки уходит. В комнате помимо слабого шлейфа слив, витает запах пионов с шоколадом.       Он не выпил блокаторы?       Когда он вообще последний раз их пил?       — Эй, Гук-и, — Чимин видит в глазах омеги страх и сам пугается, не понимая, что происходит.       — Давно ты его чувствуешь? — спрашивает хрипло, вставая с кровати и доставая пачку таблеток из своей сумки. Упаковка запечатана.       За учёбой и работой Чонгук совсем забывает, что нужно пить блокаторы каждый день. Конечно спустя два месяца его запах раскроется. Тэхён его тоже почувствовал?       — Как зашёл сегодня. Что случилось? — подходит к нему.       — Это мой запах... я забыл про блокаторы, — тихо произносит, поворачиваясь к Чимину. Тот ошарашенно застывает, смотря на Чона.       Чонгук ничего не говорил ему об этом, а Чимин не спрашивал, думая, что у омеги просто нет запаха, и не желал поднимать такую щепетильную тему, боясь задеть Чона. Пак никогда не видел у друга таблетки, и даже во время течки он абсолютно ничем не пах.       Чонгук просто не считал нужным говорить об этом Чимину и ошибался.       В тот день Чонгук раскрывает о себе всё. Они сидят на полу в окружении еды с доставки и двумя банками холодного пива. Омега, вообще-то не любит алкоголь, но без него тяжелее всё это рассказывать.       Чон плачет на плече друга, когда снова вспоминает о тяжёлых днях в школе. Так противно, он будто заново переживает все те моменты.       Чимин его успокаивает, сам не сдерживая слёз, ему безумно больно за Чонгука, и он всем сердцем желает, чтобы тот, наконец, стал счастливым.

***

      Через несколько дней Чонгук садится за написание второй картины. Выбор падает на море в свете закатного солнца. Он снова присылает Тэхёну все этапы работы, а тот как всегда интересуется у омеги, как его дела.       Омега старается игнорировать плохие мысли и понемногу отвечает альфе. Переписка с ним становится единственной вещью, ради которой Чонгук прерывает процесс рисования.       Тэхён сам постепенно открывается Чону, вскользь говорит о своей жизни. Чонгук рад этому. Он замечает, что альфа хочет общаться с ним больше, но при этом не давит на омегу.       В таком темпе проходит ещё один месяц, за который Чонгук заканчивает картину. Они договариваются о встрече, на этот раз в парке, но неожиданно за два дня до назначенной даты, омегу накрывает течка. Да с такой силой, что он не может даже с кровати лишний раз встать.       Блокаторы никак не помогают, на второй день поднимается высокая температура, Чонгук только и может, что стонать от боли, дрожать всем телом и прижимать к себе плед. Ему никогда в жизни не было так больно, ему кажется, что по костям ежесекундно бьют молотком, а внутренности выворачивают.       Чимин в это время собирается уехать к Юнги, чтобы, наконец, познакомиться с его родителями официально, но омега всё отменяет. Он просто не может оставить Чонгука в таком состоянии одного.       Они ссорятся из-за этого, Юнги конечно горячится, потом он обязательно извинится, а Чимин, конечно же, простит его.       Чон даже говорить толком не может, Пак упорно вливает в него горячий суп, таблетки обезболивающего и травяные настойки. Омеге ничего не помогает. Он почти каждый раз угрожающе рычит на Пака, когда тот особенно долго находится рядом. Чимин места себе не находит, он буквально не знает, что делать.       На третий день мучений Чонгука, его телефон начинает разрываться от сообщений, а потом и звонков. Эти звуки ужасно сильно раздражают чувствительного омегу, что в один момент он швыряет смартфон в сторону, не желая слушать противную вибрацию и звон.       Чимин поднимает телефон Чона и быстро уходит в ванную. Пак не помнит пароль, поэтому ждёт нового звонка от Тэхёна. Именно он всё это время писал и звонил.       — Чонгук! — слух режет громкий взволнованный голос Тэхёна. — У тебя что-то случилось? Ты заболел? — сразу же смягчается и нервно выдыхает. Чимину кажется, что он сам ощущает это волнение и напряжение, исходящие сейчас от Кима.       — Это Чимин. У Чонгука течка, он пока не в состоянии что-либо делать, так что перестань названивать. Его это бесит сейчас, — приоткрывает дверь в комнату, чтобы следить за Чоном. Тэхён замолкает, вероятно, обдумывая что-то.       — У вас есть чай? Чёрный. Дай ему выпить. И выйди на улицу через двадцать минут, — говорит серьёзно, ожидая ответа от Пака.       — Ему обезболивающее не помогает, думаешь поможет какой-то сраный чай? — шикает на него и слышит какой-то грохот на стороне альфы.       — Поможет. Я скоро приеду и напишу, как буду на месте, держи телефон при себе.       Чимин не успевает ничего ответить, прежде чем Тэхён отключается, только хмурится и выходит. Чонгук, кажется, задремал, свернувшись калачиком. Омега ставит чайник и заваривает крепкий чёрный чай, разбавляя холодной водой, чтобы парень не обжёгся.               Как только Пак подносит кружку с напитком к кровати Чона, он тут же поднимает голову, бессознательно смотря на Чимина и протягивая руку к кружке.       Пак помогает ему выпить напиток. Чонгук пьёт жадно, большими глотками, а потом шумно втягивает запах и валится на подушки вместе с пустой посудой в обнимку. Чимин удивлённо смотрит на друга, который дышит ровно и даже не рычит на него.       Через некоторое время на телефон омеги приходит сообщение от Тэхёна. Он обещал приехать через двадцать, но в итоге оказывается у дверей общежития уже через десять минут.       Пак удивляется, выходя к альфе и осматривая его. Тот весь растрёпанный, нервный, волосы торчат в разные стороны, галстук болтается на шее, а глаза горят от волнения. Он дышит через рот, будто бежал сюда со всех ног. В руках Ким держит большой пакет из продуктового магазина.       — Как он? Ты дал ему чай? — спрашивает сразу, смотря на единственного человека, который сейчас может позаботиться о Чонгуке.       — Да, и ему стало лучше, — улыбается слабо. — Может объяснишь почему?       — Не сейчас, просто сделай то, о чём я попрошу, пожалуйста, — смотрит с мольбой в глазах. Чимин думает о том, что Тэхён на грани того, чтобы упасть на колени и просить его помочь Чонгуку.       Пак кивает заторможено. У Тэхёна сейчас всё на лице написано.       — Здесь просто... сладости и всё-такое, — протягивает ему большой пакет, а потом свой пиджак. — И вот, это поможет Чонгуку, — облизывает губы, бегая взглядом по Чимину.       — Хорошо. Передам ему, — улыбается. — Я пойду, боюсь его одного оставлять. Спасибо.       Тэхён кивает и шумно выдыхает, когда Чимин уходит. Альфа зарывается пальцами в волосы, сжимает у корней и с силой оттягивает назад. Он сорвался с работы, как только услышал, что Чонгуку плохо. Мужчина сам не помнит, как ходил по магазину и сгребал всё, что видел и что, по его мнению, могло понравиться омеге. Тело чуть ли не тряслось от волнения за своего истинного.       Он ощущал физическую необходимость находиться рядом с ним в этот болезненный момент, укрыть от всей боли, забрать себе и согреть в объятьях. Даже руки мелко подрагивали от желания защитить.       Как бы сущность Чонгука не нуждалась в нём сейчас, Тэхён не пойдёт к омеге.       Чимин быстро возвращается в комнату. Чонгук смотрит прямо на него, точнее на пиджак в руках друга. Пак откладывает пакет и начинает медленно подходить к Чону, вытягивая руку, в которой держит вещь альфы.       Омега резко выхватывает пиджак, прижимая к груди, закрывает глаза и зарывается лицом в ткань, сразу удовлетворённо урча. Чимин облегчённо выдыхает и садится на свою кровать. Комната пропитана приторным белым шоколадом, поэтому омега тихо открывает окно.       Чонгук сжимает пиджак в пальцах, шумно вдыхает запах чёрного чая, оставшийся на мягкой ткани, и тихонько скулит. Феромоны альфы притупляют боль, позволяя на время забыть обо всём.       Чон представляет, как сейчас лежит рядом с Тэхёном, чувствует его тепло, слышит глубокий и сладкий, как мёд, голос, смотрит в выразительные глаза. За своими мыслями не заметив, как погружается в безмятежный, спокойный сон, который необходим его организму.