I prefer Dottie

— Боже, Дотти, что она с тобой сделала? Честно говоря, Дотти выглядела просто ужасно. Её слегка потряхивало, когда она пыталась заговорить, но слова не шли. — Ничего, — смогла вымолвить она, закрывая глаза. — Да, похоже на то. — Пегги присела на землю рядом с Дотти. Она взяла пальцами её подбородок и подняла голову так, что теперь они смотрели друг другу в глаза. Дотти дёрнула головой, разрывая зрительный контакт. Пегги ничего не сказала, но усадила Дотти спиной к стене, а сама устроилась рядом. — Ты в порядке? — спросила Пегги. — В порядке, — прошипела Дотти, стиснув зубы. Пегги не собиралась упоминать о событиях. Некоторое время они сидели так, Дотти — прислонившись к стене и слегка облокотившись на Пегги. Пегги безумно хотелось спросить об Уитни Фрост и о том, как она довела Дотти до такого состояния. Она знала, что Дотти, скорее всего, не ответит, а её вопрос может заставить её ещё больше замкнуться в себе. — Сколько тебе лет? — поинтересовалась она. — Что? — Недоумение, которого Пегги давно не видела в глазах Дотти. Приятно. — Я спросила, сколько… — Да, я услышала тебя в первый раз, но зачем? — Смятение никуда не делось. — Просто любопытно, ты выглядишь довольно молодо. — Это была правда. Пегги было очень любопытно, Дотти была потрясена, а Пегги понятия не имела о её возрасте. Да и вообще ни о чём. Всё, что она знала о девушке, было общеизвестно, во всяком случае, в кругах СНР. Дотти окинула её недоверчивым взглядом. — Двадцать, плюс-минус год или два, — наконец произнесла она. Пегги не ожидала такого ответа, даже если он был настолько расплывчатым. Впрочем, она была рада этому, как и тому, что ей уже около двадцати. Тем не менее её смущало одно обстоятельство. — Плюс-минус? — Что? А ты думала, нам дали информацию о нашем рождении на бумажке или что-то в этом роде? — Дотти рассмеялась. — Ты наивнее, чем я предполагала. Конечно, она должна была этого ожидать. В конце концов, речь шла о Красной комнате. Пегги отчаянно хотелось расспросить ещё о многом, но она пока не решалась. Между Дотти и ней редко бывал мир, и она боялась нарушить эту обстановку. — Тогда откуда ты знаешь, что тебе двадцать? — Около двадцати. — Тогда откуда ты знаешь, что тебе около двадцати? — Пегги изо всех сил старалась не закатить глаза. — Нас распределили по возрасту, а начало полового созревания — отличный способ это выяснить, — объяснила она. Пегги была удивлена, как много Дотти ей рассказала и открыла. Она никак не ожидала, что Дотти ей что-то расскажет. — А ты уверена, что тебе больше восемнадцати? — Я что, похожа на ребёнка? — язвительно бросила Дотти. — Да, — слегка усмехнулась Пегги. Дотти закатила глаза и не стала отвечать. — Почему ты так хочешь знать, м? — добавила она с ухмылкой. Пегги вздохнула. Дотти же прекрасно понимала, почему Пегги так жаждала узнать, достигла ли она совершеннолетия. И лишь слегка качнула головой, забавляясь. Плюс-минус год или два к двадцати означали, что Дотти, к облегчению Пегги, по крайней мере уже есть восемнадцать. Дотти снова впилась ногтями в кожу плеч. Пегги с тревогой посмотрела на неё, крепче сжимая талию девушки. Какое-то время они сидели молча. Пегги не знала, что нужно сказать или сделать. Они не были близки, но какая-то особая сила притягивала их друг к другу. Она знала, что они обе чувствуют её, чем бы она ни была. — Мне очень жаль, — наконец заговорила Пегги, глядя на Дотти. Дотти посмотрела на неё. — За что? — Красная комната, — пояснила Пегги. Пожалуй, за это она сожалела больше всего. И если немного подумать, то во всём виновата эта организация. — Почему? — Дотти выглядела смущённой. Пегги не была уверена, искренне ли это или Дотти просто играет с ней. Она лишь приподняла бровь. — Я умная, у меня прекрасное образование, настоящая карьера и уважение. Скольких женщин, имеющих всё это, ты можешь назвать? — И, по-твоему, Красная комната — это путь к этому? — скептически спросила Пегги. Она могла бы назвать миллион вариантов, которые помогли бы достичь таких результатов лучше, чем Красная комната, и с меньшими травмами. И без криминального прошлого. — К тому, что я здесь? — попыталась предположить Дотти. Впрочем, звучало не слишком убедительно. — Полумёртвая в переулке? — фыркнула Пегги. Она не хотела, чтобы это прозвучало так резко, но была уверена, что Дотти поймет её мысль. Девушка не ответила, а Пегги не стала настаивать. — Ты не собираешься ничего спрашивать в ответ? — добавила Пегги. — О, Пег, я и так всё о тебе знаю. — Точно, я на мгновение забыла, кто ты на самом деле. Пегги была уверена, что Дотти имела в виду, что она правда знает о ней всё. Она не совсем понимала, откуда, но ведь это Дотти, у неё свои способы. Это её заинтриговало. Вообще эта девушка её интриговала. То, как она держалась, как уверенно двигалась, то, что у неё была ранимая сторона, которую, по мнению Пегги, немногие могли видеть. Может быть, именно поэтому Дотти была ей небезразлична, ведь она была такой необычной личностью. Пегги знала, что это не вся правда, но задуматься не мешало. — Пег, — прошептала Дотти. — Что? Дотти снова впилась длинными ногтями в кожу, ещё больнее, чем прежде, и она резко вдохнула. — Тебе нужно думать о чём-то другом. О чём-нибудь, кроме боли и смерти, конечно. — Дотти старалась шутить. Во всяком случае Пегги была уверена, что это была шутка. — Ты не умрёшь на моих глазах, — тихо произнесла Пегги. Правой рукой Пегги коснулась её подбородка. Дотти посмотрела на неё, и её глаза расширились. Пегги наклонилась ближе, давая Дотти время отступить, если та того пожелает. Однако Дотти не сдвинулась с места, и Пегги мягко прижалась к её губам. Дотти издала слабый звук, но наклонилась вперёд и углубила поцелуй. Её руки скользнули с плеч Пегги и обвили её шею, притягивая ближе. Пегги слегка вздохнула в поцелуе и осторожно провела руками по телу Дотти, боясь причинить ей боль. Дотти, похоже, не разделяла её беспокойства: она наклонилась вперёд, полностью прижимаясь к телу Пегги. Пегги прервала поцелуй, но не стала отстраняться. — Думала о чём-то другом? — спросила она. — Что ж, Маргарет, я бы никогда не поверила, — с сильным нью-йоркским акцентом усмехнулась Дотти. Пегги закатила глаза, но была рада, что Дотти была в порядке настолько, чтобы это сделать. — Заткнись, — ласково произнесла Пегги. — Дороти. Между ними снова воцарилось молчание. Но Пегги не возражала: она крепче соединила руки на талии Дотти и почувствовала, как та сделала то же самое у неё на шее. Пегги закрыла глаза и положила голову на плечо Дотти. Она была уверена, что через несколько минут Дотти будет в состоянии идти, и не знала, как они после этого будут расставаться. Она почувствовала, как Дотти тоже положила голову ей на плечо, и мягко улыбнулась. — Это ведь не твоё настоящее имя? — спросила она, всё ещё не открывая глаз. — Какое — Дороти? — уточнила Дотти. — Да. Она почувствовала, как Дотти пошевелилась и подняла голову, и её шею обдало холодным ветром. — Да. По крайней мере оно единственное, которое я знаю, — ответила она. — Конечно, но ведь это не твоё настоящее имя? — Сомневаюсь. Пегги могла только представить, каково это — не знать своего собственного имени. Она редко пользовалась собственным, но всё же не отказывала себе в роскоши иметь его. — Тебе нравится? Дотти помолчала, и Пегги не решилась задать этот вопрос снова. — Мне больше нравится Дотти, — наконец ответила она. — Мне тоже.