Вампир Чу и его команда

Ворвавшись внутрь, сержант Мо и майор Мэй смогли оценить размах нанесенного Чу Ваньнином ущерба, а заодно и энтузиазм подполковника в вопросах погрома закрытых территорий с помощью духовного оружия. Мэй-старший, правда, и бровью не повел — он-то далеко не впервые «Тяньвэнь» видел в действии, — а вот у Мо Жаня внутри что-то упало, подпрыгнуло и зависло в районе ребер. Интерьер «Мира ветра и цветов» можно было назвать красивым и приятным глазу. Никакого изобилия красных оттенков и безвкусной лепнины. С первого этажа и до крыши высились колонны из белого мрамора, по периметру этажей шли просторные галереи, прикрытые невесомыми голубыми занавесями. Недалеко от центрального входа разместили украшенный затейливыми фигурами фонтан, за ним виднелась оформленная как ракушка сцена и установленные перед ней столики. В воздухе чувствовался аромат сандала, дополняя атмосферу. Сейчас в этот интерьер вносила свои безжалостные изменения золотистая ивовая плеть. Из перил галереи первого и второго этажей местами были вырваны внушительные куски дерева, досталось и парочке колонн. У одной из скульптур в фонтане не хватало головы, его бортик был сломан, и на дорогом паркетном полу уже успела образоваться лужа. Мо Жань поразился, как мало времени понадобилось Чу Ваньнину, чтобы выписать «Миру ветра и цветов» путевку в увлекательный мир срочно необходимого ремонта. Вероятно, столь впечатляющий талант ошеломил не только Мо Жаня, но и администраторов публичного дома — напротив Чу Ваньнина стояли пятеро вампиров, молодых людей и девушек. Тряслись они так, как не способна даже самая древняя стиральная машинка. Вместе с ними так же дрожали работники, успевшие благополучно спрятаться по своим комнатам. Чу Ваньнин, временно взявший на себя роль бога разрушения, сделал еще один замах. Плеть со свистом взвивалась в воздух и хлестнула очередную колонну. Мраморный обломок с грохотом рухнул вниз и раскололся. Чу Ваньнин в ту сторону даже не посмотрел и отчеканил: — Я. Просил. Говорить. Правду. Его голос не стал громче или грубее. Он был обманчиво мелодичным и приятным. Но забирался в каждый уголок здания, поднимался к потолкам, отражался от стен и вибрировал в особой, уникальной тональности. Она заставляла вампиров уровнями ниже Чу Ваньнина испытывать мучения и подчиняться его приказам. В противном случае боль становилась невыносимой, вызывая чувство, словно в теле одновременно ломаются все кости. Вампиры из борделя сопротивляться этому воздействию не могли. Один за другим они вставали на колени и кривились, пытаясь справиться с агонией. Чу Ваньнин на этом останавливаться явно был не намерен. К вампирам поползла еще и его лоза, солгать в путах которой было невозможно, и оплела смертоносной змеей. Поступать так подполковнику Чу разрешалось только в крайних случаях, и нынешний он посчитал именно таковым. Подполковник был полностью сосредоточен на деле, поэтому не видел происходящего с Мо Жанем. Тот против эффекта голоса Чу Ваньнина тоже не устоял, сильно пошатнулся и начал заваливаться на бок. От падения Мо Жаня удержал подхвативший его Мэй-старший: — Мо Жань! Держись! — Почему… — через кашель смог выдавить Мо Жань. — Ты… — На меня эта его способность не действует. Будет совсем плохо, скажи, поделюсь кровью, должно помочь. Я не могу точно сказать, сколько будет длиться его допрос, так что не отвергай этот способ, если станет совсем хреново. Мо Жань вместо реакции на его предложение поднял замутненный взор и хрипло позвал: — Ваньнин… Несмотря на то, что Чу Ваньнин стоял достаточно далеко, он смог услышать Мо Жаня. Подполковник обернулся, и Мо Жань вздрогнул. Яркие глаза с неизменно острым взглядом сейчас были полностью, от внутреннего уголка до внешнего, черными. Вместо зрачка полыхало алое пламя. «Я уже имел честь увидеть, что он представляет из себя в бою, когда можно в полной мере проявить силы», — сказал Мо Жаню дядя. Но Мо Жань сомневался, точно ли это была честь, а не способ испугаться до усрачки? Увидев Мо Жаня, Чу Ваньнин не показал реакции, но Мо Жань сразу почувствовал, как устрашающее давление уменьшается и отступает — но только лишь от него, остальные вампиры так и продолжали корчиться. Зато он смог полноценно вдохнуть и выпрямиться. Чу Ваньнин видел, что Мо Жань не в лучшем состоянии, хотел помочь ему, но позволить себе отвлечься от дела не мог. Внутри все сжалось, когда он отдавал сухое указание: — Майор Мэй, вызовите оперативников и до их приезда опечатайте комнаты 319 и 320. Есть причины полагать, что детей размещали там. Я скоро здесь закончу, а пока присмотрите за напарником. Подробнее объясню все после. — Есть, подполковник, — откликнулся Мэй Ханьсюэ и повернулся к Мо Жаню. — Сам как, идти можешь? — Все в порядке, — слукавил Мо Жань, у которого до сих пор кружилась голова. Но, пусть слова подполковника были лишенными тепла, Мо Жань отчетливо уловил беспокойство Чу Ваньнина. Нашпигуй его сейчас серебром, Мо Жань бы не позволил выдать это, лишь бы не волновать любимого человека. — Пойдем, у нас приказ. Нельзя подводить подполковника. Чу Ваньнин покинул здание через час. Он направился к машине, где его ждали Мо Жань и Мэй Ханьсюэ, таким стремительным шагом, что Мэй-старший принял стратегически верное решение под благовидным предлогом срочного звонка временно самоустраниться и оставить парочку наедине. Еще не зная, что в благодарность за этот поступок Чу Ваньнин позднее выпишет ему внеочередную премию «За быстрое умение ориентироваться по ситуации». Но это будет потом, а сейчас Чу Ваньнин разве что не подлетел к Мо Жаню, обхватил ладонями его лицо и придирчиво изучил. Не обнаружив последствий применения собственной силы, опустил ресницы, крепко обнял и виновато сказал: — Прости меня, я не знал, что ты там. Я сделал тебе больно. — Эй, не говори ерунды. Это нам надо было сразу обозначить свое присутствие. Да и больно мне было совсем чуть-чуть, ты же знаешь, какой я везде крепкий, — последние двусмысленные слова он произносил уже с улыбкой, за что получил тычок в грудь, ласковое «Придурок» и отпрыгнувшего на три шага в сторону подполковника. — По дороге расскажешь, что произошло? Чу Ваньнин сразу сильно нахмурился, и Мо Жань забеспокоился. — Все так серьезно? — Еще серьезнее, чем я мог подумать. Сейчас возвращаемся в «Пик», Е Ванси написала, что они уже там. Будем собирать информацию воедино. Всю обратную дорогу до «Пика Сышэн» в машине царила тишина. Ее нарушил лишь звонок Чу Ваньнина Сюэ Чженъюну с просьбой также присутствовать на совещании, после чего он вновь замолчал и погрузился в размышления. Его мозг лихорадочно работал и уже сделал определенные выводы, но пока это были только догадки. Многое зависело от того, что удалось узнать второму отряду. Который к моменту их прибытия уже расположился в зале совещаний, где атмосфера становилась все более странной. Так, с гордо поднятым хвостом туда продефилировал младший Мэй Ханьсюэ. Ко всеобщему удивлению, он не стал первым делом ластиться к Сюэ Мэну и привлекать его внимание одним из сотни известных ему любовных способов. Вместо этого он чинно уселся на своем стуле, прикрыл веки и решил прикинуться изваянием хули-цзин. Несколько пар глаз сместили фокус на Сюэ Мэна, и коллективный разум единогласно решил, что даже если бы капитан Мэй и попытался, то вряд ли бы добился хоть какого-то успеха. Потому что сержант Сюэ выглядел так, словно программа Сюэ Мэн.exe временно перешла в режим фатальной ошибки. Но если Мэй-младший был потрясен полученными от своего близнеца новостями, то психика Сюэ Мэна успела подвергнуться куда более серьезной атаке. В том кафе, где последний раз видели подростков, им удалось переговорить с официанткой, обслуживающей компанию. Она готова была описать похитителя, и на основе ее слов Наньгун Сы смог сделать фоторобот. Сюэ Мэн взглянул на него лишь единожды — и обомлел. Итог получился такой уродливый, что у сержанта Сюэ случился приступ икоты от столь бесцеремонного посягательства на его чувство прекрасного. В очаровательной голове вампира не укладывалось, как природа могла создать настолько непривлекательное создание. Поэтому с самого отъезда из кафе он пребывал в легкой прострации. Пока Е Ванси только разводила руками в ответ на вопросительные взгляды Жун Цзю, в зале совещаний появился последний из способных дополнить неоднозначную мизансцену элемент: майор Мэй. В его образе за роль аномальной детали отвечало перебинтованное предплечье. К счастью, скрытое одеждой — это позволяло не выдать, что он получил травму от зубов любимого младшего брата. Капитан Мэй вонзил их в его руку, стоило лишь старшему Мэй Ханьсюэ пересечь порог комнаты отдыха. Младший близнец всегда подходил к способам выразить негодование неординарно и даже в лисьем облике привычкам решил не изменять. Немного развеять обстановку смог Мо Жань, который зашел в зал и бодро оповестил, заставляя всех присутствующих оживиться: — Подполковник Чу попросил обеспечить всех кофе. Капитан Мэй, для вас — вяленое мясо. Чу Ваньнин и Сюэ Чженъюн появились спустя десять минут. К этому моменту все пережившие короткий экзистенциальный кризис пришли в норму. Разве что младший Мэй демонстрировал его отголоски, потому что задержал на подполковнике Чу пристальный изучающий взгляд. Чу Ваньнин, заметив весьма неоднозначную реакцию на свою персону, вопросительно приподнял одну бровь, и капитан Мэй незамедлительно вернулся к внимательному изучению кусочка мяса перед ним. — На вступления время тратить не будем, я начну сразу, — оповестил всех Чу Ваньнин, которого начали терзать смутные сомнения по поводу близнецов. — Вот что удалось узнать в «Мире ветра и цветов». Перемены в публичном доме начались три недели назад. Сначала владелец без объяснения причин уволил управляющую, проработавшую там несколько лет. Новость потрясла работников — упомянутую мадам Янь любили, пожалуй, все. Заботливая, внимательная и понимающая женщина-вампир всегда находила время для своих подопечных, тщательно следила за их благополучием и безопасностью. Многие звали ее «матушка Янь» и знали, что рядом с ней всегда найдут заботу и поддержку. Неудивительно, что «цветы» оказались поражены до глубины души. Изумление лишь выросло, когда на место мадам Янь назначили молчаливого и сурового мужчину. Одна из администраторов рассказала, что многие из работающих в борделе девушек честно признавались: новый управляющий внушает им страх на уровне инстинктов. Страх усугубился у многих, когда управляющий отдал распоряжение освободить шесть крайних комнат на третьем этаже, а тех, за кем они были закреплены, переселить в свободные. В это же время стены здания перекрасили. Предварительно можно предположить, что и заклинания вокруг него появились тогда же. Спустя полторы недели публичный дом потрясла еще одна новость. Господин Вэй объявил, что по семейным обстоятельствам временно покинет город. И это заявил вампир, который дневал и ночевал в своем детище с момента его создания! К тому же, никто не мог наверняка сказать, есть ли у него хоть какие-то родственники. Он сам всегда утверждал, что его семья — это те, кто переступил порог «Мира ветра и цветов» и доверился ему. На время своего отсутствия господин Вэй передал большую часть полномочий новому управляющему, включая окончательное решение о приеме сотрудников и разработке новых мероприятий. Нельзя сказать наверняка, относятся ли к этому списку финансовые вопросы. Так или иначе, господин Вэй не появлялся в заведении уже десять дней. Зато появилось несколько таинственных постояльцев. Администратору, ответственному за регистрацию новичков, настоятельно рекомендовали ни к каким документам пока не лезть, вопросов лишних не задавать. Она и не стала. Зато спустя пару дней тайком вместе с горничной пробралась в запрошенные для новеньких комнаты — и не обнаружила там ничего, кроме следов крови и полного беспорядка. На вопрос, почему сразу не сообщила о подобном в Отдел, призналась, что попросту боится за сохранность своей жизни. — Это были те самые комнаты 319 и 320, где мне удалось обнаружить следы похищенных детей, — подытожил Чу Ваньнин. — В данный момент «Мир ветра и цветов» опечатан полностью. Поскольку официально это заведение все еще находится в ведении «Пика Сышэн», кто бы за случившимся не стоял, временно у них возможности сунуться туда нет. Сейчас гораздо важнее понять, куда и как исчезли жертвы и господин Вэй. Жун Цзю, что удалось узнать о его родне? — Информации не сказать, что много. Он рос в приемной семье, причем родственники им чрезвычайно гордились. Приемный отец — довольно известный бизнесмен. В интервью часто упоминал его успехи. Но потом произошел связанный с наркотиками скандал, в котором оказался замешан господин Вэй. Ко всеобщему удивлению, семья от него отказалась, заявив, что не хочет иметь ничего общего с таким порочным человеком. Господина Вэй оправдали, но общение с семьей он так и не возобновил. Из последнего как-то с ними связанного и важного — его названая сестра совсем недавно родила. — Адрес ее сможешь найти? — Мы уже, подполковник Чу, — скромно откликнулся Ши Мэй. — Небольшой городок в двух часах езды на поезде. Живет в частном доме вместе с мужем. — Отлично, молодцы. Чуть позже решим, кто со мной туда поедет. — С тобой?! — Я! Воскликнули одновременно Сюэ Чженъюн и Мо Жань, после чего переглянулись. Понимания они достигли за секунду, а Чу Ваньнин покорно принял, что вариантов напарника у него особенно-то и нет. — Давайте обсудим это не сейчас. Е Ванси, рассказывайте, что у вас. Информация, полученная от руководства интерната, ничем не отличалась о той, что предоставила полиция. Разве что директор подписал соглашение о том, что информация не просочится в прессу до момента окончания расследования. Основному спонсору интерната он и сам не хотел ничего пока рассказывать, лишь бы не лишиться финансовой поддержки. Еще бы, о какой ответственности директора за подопечных может идти речь, если они пропадают средь бела дня! Зато результат посещения кафе стал важной зацепкой, способной привести их к настоящему похитителю. — Но, подполковник Чу, нас всех смутила одна деталь. Если в кафе был настолько осведомленный и ценный свидетель, почему в материалах, предоставленных полицией, нет ни ее показаний вообще, ни информации о внешности возможного преступника? И это не единственная странность, — продолжила девушка. — К делу приложены всего две видеозаписи. На одной спутника похищенных подростков видно со спины и чертовски плохо, даже телосложение не отличишь. Польза есть только от записи, где отчетливо можно рассмотреть номер машины. К тому же, я вижу ненормальной фразу, — Е Ванси открыла полицейский отчет, — «на установленных ранее по маршруту камерах записей данного временного промежутка не осталось». — Такого не может быть, — покачал головой Ши Мэй. — Если только их не вырезали или не учли специально. На основных камерах записи хранятся сутки, после чего их отправляют в облачный архив на трехлетнее хранение. Это правило ввели около десяти лет назад, и оно до сих пор действует. Мне приходилось работать с этим форматом записей, поэтому могу утверждать наверняка. — Как к ним можно получить доступ, Ши Минцзин? — Есть два способа, подполковник Чу. По официальному запросу сотрудника полиции, подкрепленному серьезным обоснованием. Либо же взломать. Присутствующие резко попритихли, а Чу Ваньнин поперхнулся собственной слюной. — Ши Минцзин, только не говори мне, что ты и это умеешь? Ши Мэй посмотрел на него трогательно и нежно, словно олененок Бэмби. Остальные вопросы у Чу Ваньнина отпали сами собой. Он потер переносицу, пытаясь переварить полученную информацию. — Этот метод оставим на самый крайний случай. Сержант Наньгун, передайте фоторобот господину Жун, надо понять, соответствует ли он господину Вэй. Наньгун Сы послушно протянул планшет. Сюэ Мэн на всякий случай возвел очи к потолку, чтобы еще раз не лицезреть этот шедевр абстрактной человеческой анатомии. Жун Цзю хватило секунды, чтобы уверенно заявить: — Совершенно точно нет. Если только господина Вэй случайно не сплющило бетонным блоком, после чего безумный пластический хирург в порыве вдохновения собирал ему лицо руками. Посмотрите сами, это стройный вампир с привлекательной внешностью. Он повернул ноутбук экраном к напарникам и начальнику. Даже Сюэ Мэн, превозмогая полученную несколько часов назад травму, набрался смелости туда взглянуть. Ну что ж, его пострадавшее чувство прекрасного было значительно восстановлено. — Тогда первоочередная задача — установить истинную личность того, кто изображен на фотороботе. Нужно понять, вампир это или человек. Займетесь этим сразу, как мы закончим, после этого поедете отдыхать. Простите, что мне приходится задерживать вас так долго в нерабочий день, но это необходимо. Если вас утешит, я буду с вами, у меня остались кое-какие, — Чу Ваньнин выразительно воззрился на полковника Сюэ, — бумажные дела. — Ну что вы, подполковник Чу! — рассмеялся Жун Цзю. — Как оказалось, мы с Ши Мэем перетекаем от рабочего ноутбука к игровому. Посидим чуть дольше за рабочими, ничего страшного. — Спасибо за понимание, — Чу Ваньнин едва заметно улыбнулся уголками губ. Для всех, кроме Мо Жаня и Сюэ Чженъюна, это было высшим проявлением благодарности. — Второе, что нужно сделать — наведаться в квартиру господина Вэй. Пока только внешнее наблюдение на несколько часов. Капитан Мэй, доверяю это вам. Перекинетесь и выполняйте. О сверхурочных не переживайте. Мэй-младший сначала обрадовался. Хвостом принялся радостно махать из стороны в сторону. Сюэ Мэна готов был лизнуть. Пока не вспомнил о сообщении от брата. Захотелось свернуться маленьким лисенком где-нибудь в глухом уголке заснеженной горы и оплакивать там судьбу. Но не рассказывать же о своих мытарствах подполковнику! Оставалось только кивнуть в знак понимания. — Сержант Е, завтра возьмите на себя задачу пообщаться с офицером, который вел это дело в полицейском участке. Мне хотелось бы верить, что допущенные пробелы — результат банальной халатности и желание подкинуть нам побольше работы. Но если это не так, к текущим проблемам у нас добавится еще одна. — Есть! — На сегодня все. Спасибо вам за вашу работу. Завтра встречаемся в полдень, — Чу Ваньнин перевел взгляд на Мо Жаня. — Сержант Мо, позвольте вас немного задержать. Пройдемте в мой кабинет, я хотел уточнить у вас пару моментов по вашему последнему отчету. Мо Жань радостно вскочил и последовал за подполковником. Мэй-младший отчетливо видел, как вслед за ними уплывают его деньги. Мэй-старший и Сюэ Чженъюн внутренне посмеивались. Ну а Чу Ваньнин закрыл дверь приемной, достал из кармана ключи от квартиры и передал их Мо Жаню. — Мне придется задержаться примерно на час. По протоколу я должен написать объяснительную и указать причины, по которым мне пришлось устроить погром и применить для допроса «Тяньвэнь». К тому же, я хотел бы дождаться результатов поиска от Жун Цзю и Ши Минцзина, это важно. Так что езжай домой, я скоро буду. В мозге Мо Жаня что-то заклинило. Пришлось призвать на помощь все резервные силы, чтобы открыть рот и сипло выдавить: — До… Мой…? — У тебя есть еще варианты, как назвать это место? Если только, — Чу Ваньнин прищурился, — у тебя нет желания снова остаться у меня. Не хочешь, скажи и верни ключи. — С ума сошел! — возопил Мо Жань, молниеносно спрятал связку и подхватил Чу Ваньнина. — Думать даже такое не смей! Конечно, хочу. Скажи, что приготовить на ужин? Чу Ваньнин расслабился, мягко улыбнулся и потрепал его по макушке. — Ничего не надо. Закажи доставку, а сам отдохни. Увижу что-то собственноручно приготовленное, накажу. Не наказал. Хотя и постучал по явно только что помытым кастрюле и крышке тонким пальцем, указывая на выдававшую с потрохами улику. Зато лапшу уплетал с плохо скрываемым удовольствием. Мо Жань, конечно, умилялся, но уточнить о важном не забыл. — Удалось выяснить, что за личность на фотороботе? — В наших базах его нет. Если только не какой-нибудь залетный эмигрант без регистрации. Мы отправили запрос в Центральный департамент, чтобы они запросили информацию сразу по всем участкам. Но до утра мы вряд ли узнаем хоть что-нибудь. Не мог Мо Жань не заметить, как помрачнело лицо Чу Ваньнина, когда он говорил. Мо Жань ласково огладил его по щеке, и Чу Ваньнин потерся об его ладонь, словно кошка, нашедшая желанный приют. — Ваньнин, с ними все будет в порядке. Ты успеешь раскрыть это дело вовремя. Кто знает, может быть, они смогли сбежать и вот-вот объявятся сами. Не терзай себя. В конкретный данный момент ты никак не можешь контролировать ситуацию. Но у нас достаточно материала, с которым можно работать. Веришь? — Чу Ваньнин замер в нерешительности, но все-таки кивнул. — Вот так уже лучше. И еще. Объяснишь мне, что за история с Сун Цютун? Почему ты хочешь, чтобы она не знала об этом деле? — Я считаю ее «крысой», сливающей информацию о наших внутренних делах в «Жуфэн», — просто ответил Чу Ваньнин. Мо Жаню он это доверить мог. — Если она сунет в дело о сиротах свой нос, это может обернуться катастрофой. Мо Жань от услышанного факта обомлел и осторожно уточнил: — Ты не думал, что лучше предупредить весь Отдел об этом? Тогда сотрудники были бы осторожнее в словах и поступках. — Вот именно, Мо Жань. Осторожнее. Госпожа Сун весьма хитра и чувствительна к обстановке вокруг, если смогла проворачивать такое у меня под носом. Далеко не все, даже из Охотников — хорошие актеры, у Сюэ Цзымина вообще все эмоции с лица читать можно. А госпожа Сун фальшь со стороны коллег учует сразу, и неизвестно, чем это может обернуться. Поэтому она должна видеть обычную работу Отдела и в привычном ритме заниматься своей, коей ей хватает. В дела Охотников она может сунуть нос, лишь когда сами Охотники этого захотят, или им понадобятся ее услуги как специалиста по связям с общественностью. Поэтому для нее ничего не изменится. Она просто не будет знать о новом деле, потому что мы так решили, и его всего лишь не будут обсуждать в присутствии госпожи Сун. — Я, кажется, расстроил тебя своим вопросом, — дослушав, тихо сказал Мо Жань. — Ничего подобного. Если мы вместе, то ты имеешь право иметь полное представление о мотивах моих поступков. — А мы... — мозг Мо Жаня заклинило второй раз за вечер. — Вмес... те...? — Сержант Мо, честное вампирское слово, если ты и дальше будешь так тугодумить, то я всерьез задумаюсь над тем, чтобы отправить тебя проходить курс логики в старшие классы какой-нибудь школы. Хотя нет, — Чу Ваньнин ехидно улыбнулся. — Начнем развивать ее прямо сейчас. Я иду в душ, а ты пока садишься и пишешь сочинение в десять тысяч слов на тему «Вместе ли я с вампиром, если мы влюблены друг в друга много лет, сейчас я сижу в домашних шортах у него на кухне, а спать мы будем в обнимку в одной кровати?». Вернусь, проверю. — Ваньнин! Смилуйся! Но дверь в ванную уже закрывалась за коварным подполковником. Оттуда Чу Ваньнин вышел со все еще влажными после душа волосами. Его халат был завязан так небрежно, что обнажал и ключицы, и большую часть груди. Полы при ходьбе слегка распахивались, демонстрируя, что белье Чу Ваньнин не надел, и у одного конкретного, сидящего на дивана вампира проснулся вовсе не кровяной голод. И Чу Ваньнин его уловил. Медленно подошел, опустился на колени Мо Жаня, устраиваясь удобнее, и прижался лбом к его лбу. — У тебя был тяжелый день, Ваньнин. — Как будто твой прошел легче. — Ваньнин. Я повторю. У тебя был тяжелый день. Напомнить, что стоит делать в таких случаях? Это Мо Жань шептал уже в шею Чу Ваньнина, перемежая слова с поцелуями, под которые Чу Ваньнин охотно подставлялся. Терпения у него надолго не хватило. На рваных выдохах он попросил: — Мо Жань… Вытесни его из меня собой… Мо Жань, будучи исполнительным сержантом, сомнениям предаваться не стал и скользнул рукой под халат Чу Ваньнина, откинул полу в сторону и сразу сжал его член. — Мнгх, — коротко простонал Чу Ваньнин. Он прогнулся в талии и сам толкнулся в кулак. — Нетерпеливый, — хмыкнул Мо Жань, прежде чем положить вторую руку между ягодиц Чу Ваньнина и по-настоящему приступить к делу. Он растягивал, дрочил и целовал одновременно, заставляя Чу Ваньнина теряться между несколькими ощущениями сразу, сильнее и сильнее сдавливать пальцы на плечах Мо Жаня, крепче хватать его за футболку и едва не процарапывать ткань. Халат Чу Ваньнина держался на честном слове и стал совершенно бесполезен. Мо Жаню этот кусок ткани успел порядком поднадоесть, поэтому он прервался на несколько секунд, чтобы дернуть пояс, за что получил недовольный укус в подбородок. Мо Жань намек понял и отстранился, чтобы Чу Ваньнин мог стянуть с него футболку и приспустить его домашние штаны. — Мо Жань, — выдохнул Чу Ваньнин, оглаживая сверху вниз его торс и слегка елозя бедрами, — давай. «Уважай его желания и слушайся», — гласила главная заповедь Мо Жаня. То, что соблюдает он ее именно так, как положено, наглядно подтвердила запрокинувшаяся голова Чу Ваньнина, стоило ему принять Мо Жаня до конца. Стройная талия тут же оказалась в цепкой хватке двух широких крепких ладоней, чтобы Мо Жаню было удобнее задать темп, — а хватка на мускулистых плечах усилилась троекратно, чтобы Чу Ваньнин мог двигаться синхронно с ним. Чу Ваньнин стал подобен берегу, который столкнулся с разбушевавшимся морем. Бурные приливы напористо накатывали, забирали с собой проблемы, тяжелые мысли — и отступали, чтобы вернуться, накрывая собой с новой силой. Именно это Чу Ваньнину сейчас было нужнее всего: чтобы таким морем экстаза смыть все из головы. Каждая последующая волна отвоевывала себе все больше территории, пока сознание Чу Ваньнина полностью не затопило, из-за чего он мог только бессвязно бормотать: — Да… Глубоко… Хорошо… — Дьявол, Ваньнин, — рыкнул Мо Жань. Он и сам почти отлетал, видя Чу Ваньнина таким. Чертовы припухшие губы и прилипшие к вискам пряди. То, как напрягается каждая мышца его тела, говоря о приближающемся оргазме. Это было настолько идеально, что становилось невыносимо. — Кто бы говорил, — из последних сил прохрипел Чу Ваньнин, прежде чем почти безумно впиться в губы Мо Жаня и протяжно, жалобно в них стонать, кончая. Ноги Чу Ваньнина повело вверх, словно он хотел прижать их груди, но получилось лишь развести их шире, поставив на цыпочки. Даже если он и мог раньше хоть на секунду подумать о том, что войти еще сильнее у Мо Жаня попросту не получится, то эта поза доказала ему обратное. Чу Ваньнин чувствовал себя так, словно в нем что-то расширилось до космических масштабов. Перед глазами потемнело, и он зашелся в немом крике, прижимаясь к Мо Жаню так плотно, словно хотел в нем раствориться, впитавшись через кожу. То, что он переживал, обратилось в мощный электрический импульс, передавшийся Мо Жаню, которого оргазмом прошило следом. Все, что дальше мог делать Чу Ваньнин — висеть на Мо Жане, обвив его руками и ногами, пока пытался отдышаться. Мо Жань нежно гладил его от талии к лопаткам и обратно, перебирал и целовал волосы. Мо Жань раскрыл было рот, чтобы задать интересующий его и очень важный вопрос, — и благоразумно свой порыв задушил на корню. Он еще на дневном совещании понял, почему Чу Ваньнин был взбешен из-за нового дела. «Его можно понять, для босса любые дела, связанные с детьми, всегда имеют особое значение». Но разговор о том, что служит такому отношению причиной, решил отложить до следующего утра. Пока его Ваньнину очень надо отдохнуть.