последний раз?

Яркое утреннее солнце с самого начала дня пробиралось в дома людей, оповещая о новом дне. Небо давно озарило светлыми тонами, скрывая собой темноту ночи. Лёгкий порыв ветра удачно пробирался сквозь распахнутое окно, идя сквозняком по полу, обдавая лицо парня, вороша его слегка грязные волосы. Брюнет лежащий под пуховым одеялом, недовольно простонал, передвигаясь на другой край постели. Не видя, парень своими короткими руками нащупал что-то тёплое и мягкое. Резко захотелось придвинуться ближе, чтобы ощутить больше тепла. Не размыкая глаз, тёмноволосый обеими руками притянулся к горячему объекту, улавливая цветочный аромат и… сердцебиение? Может ему показалось, так как он находился ещё в состоянии полусна. А может это что-то типо Антона. Но сон как рукой сняло, когда брюнет всё же удосужился открыть глаза, и обнаружить возле себя чужое тело. Ему потребовалось немало времени, чтобы понять кто он и где. Осмотревшись вокруг, тот понял, что находится совсем не у себя, а вид из окна вовсе не похож на родной Североуральск. На полу были разбросаны какие-то вещи, среди которых, брюнет узнал свои. Боже, что же он вчера делал?! Потерев шишечку, он сделал вдох выдох, мысленно говоря себе собраться. Что бы он не сделал и с кем бы не переспал, всё равно ничего хуже его последнего парня не будет. Но как ни странно, брюнет совершенно ничего не помнил. Ох, вот и развеелся. Рядом послышалось шуршание одеяла, а после чужие зевки. — В этот раз ты первее меня проснулся, — раздался рядом до боли знакомый голос, которого тут в помине не должно быть. По всему телу пробежали мурашки, а сердце предательски отбивало глухие удары. Господи, ну только не Алёнка! — Почему опять ты? — устало вздохнул тёмноволосый, принимая своё клеймо «неудачника». — Похоже это судьба, Никиточка) Кошмар, неужели он вновь слышит ее голос. Либо это и вправду судьба, либо ему по-настоящему «везёт». Усмехнувшись своим мыслям, Никита невольно перевёл взор на рядом лежащего человека. Алена лежала на постели, раскидывая свои пухлые ножки из стороны в сторону и поглядывая в сторону того. Они расстались не больше месяца назад, но за этот период успели поссориться уже больше четырех раз. Для Никиты она была такой же прекрасной как и всегда, даже, если она только пробудилась ото сна. Хоть он и любил оскорблять её, он продолжал видеть в ней свою любовь. Некогда уложенные волосы были растрёпанными, придавая неряшливый вид, но такой соблазнительный. Короткие жирные пальцы, напоминающие Федорову свой член, лениво зачёсывали чёлку, открывая вид на «лисьи» глаза. Голубые омуты будто проникали под кожу, читая Никиту, как открытую книгу. Хотя, так это и было. Смотря на бывшую, Федоров вспомнил, что вчера произошло. Вчера был последний учебный день, и парню, как воздух нужно было развеяться. Накинув на себя голубую ветровку, он направился к своим одноклассникам, которые решили дружно выпить на даче... Его встречают яркие фонари, подсветка, громкая музыка и уже знакомые лица. Не медля, он направляется к общему столу, норовясь утопить своё одиночество в алкоголе. Одноклассники приветливо улыбались, увидев в Никите подопытного. Они решили напоить его водкой бабушки у монетки. Никиту не волновало что пить, ведь празндик всё таки, и Аленку надо как-то забывать, Маша все равно не дает... Парень вяло наблюдал за умелыми руками своего товарища, видя, что тот закончил коктейль, подвигая рюмку. Горло обожгло спиртное, в водке отчетливо чувствовался вкус ягуара, странное месиво. Вкусно, но недостаточно для заполнения его дыры в сердце. Брюнет и сам не запомнил, как осушил ещё рюмку, а следом уже БОЛЕЕ крепкий напиток. Как говорится, алкоголь решение всех проблем, а у Федорова их полно. Приятная нега охватила тело и разум, заставляя позабыть все проблемы. Осушив залпом последний стакан архангельской водочки, брюнет лениво проходился взглядом по своим товарищам. Он резко тормозит, когда видит голубые глаза. — Моя Алёна!, — вскрикнул Никита, особо не удивив своих одноклассников, ведь странностей у него много. Федоров быстро (как только можно в таком состоянии, а оно было крайне плачевным, ноги были словно качели, тело - волны, идти - тяжело) надел свою ветровку с запашком мочи и побежал что есть мóчи в сторону трассы. Он вытянул слегка вяленькую руку, ожидая момента, когда проезжая машина остановится. Спустя некоторое время возле Никиты останавливается черная "Ауди 80". Мальчик без вопросов залезает в салон, пытаясь завести разговор с водителем. — Я Никита, мне с-сроч-чно нужно в Биле...Билл....Билимбай! Любовь моя ждет! Знаете, что такое любовь? Любовь... — ещё не закончив свою мысль, водитель перебивает пассажира. — А меня зовут Антон. Впрочем, это не так важно. Все твои розовые сопли слабо впечатляют меня, просто дай мне 700 рублей и закрой рот — Антон? Чего? Па... Тоесть, Антон! Спасибо огромное за вашу доброту, я вас уже обожаю, но денег у меня нет...Я обязательно верну как только будет, честно-честно, вы самый лучший! — Хуй с тобой, — сказал будто бы такой же пьяный водитель Никите. В надежде заткнуть неугомонного пассажира, дабы избежать его рассуждений об любви, Антон достал "Охоту крепкую", щедро угостив Никиту двумя бутылочками. Путь предстоял долгий, около 5 часов. Только водитель был тем еще гонщиком, да и после такого количества алкоголя и в организме пацана, и в организме Антона, весь этот промежуток времени казался таким мелким! Никита поведал о своей любви, Антон о своей, они общались так, будто были знакомы всю жизнь. Но всё-таки каждый приятный разговор рано или поздно заканчивается. Мы в Билимбае. Алёна...Столько бед от одного имени, впрочем, что произошло, то произошло, изменить ничего нельзя. Никита сглатывает скопившуюся слюну при виде своей фаворитки, нервно теребя край футболки. Его как будто толкали к ней, показывая, что их разрыв - ошибка. После приезда всё было как в тумане. Они встретились где-то у заправки, (Федоров до сих пор помнит это достаточно скомкано), тут же направившись в дом Алексеевы, а следом жаркие поцелуи, переходящие в страстный секс. Их грязные тела, хлюпающие складки жиры Алёнки, разнообразие поз: и G, И 69. Никите нравилось лизать опухший щавель своей малышки, а малышке нравилось облизывать грязь с его пупка, прежде чем сосать что-то ниже. Да, на утро будет совестно, но в тот момент они нуждались друг в друге, словно воздух. — Почему ты вообще привела меня к себе домой, а не отправила обратно домой? Ты же прекрасно видела, что я пьян, — пытался понять Федоров действия барышни. — Ох, прости, после бутылки виски, я думала пизденкой, а не тем, что выше, — проворчала она, рассматривая обнажённое тело своей обезьянки. Она никогда не сознается себе, но тело Никиты, даже после расставания пробуждало в ней желание. Пусть они и были вчера пьяны, не помня всех событий, но они чётко запомнили родные изгибы тела. Такое не под силу забыть, да и не хотелось. Пока Алёна была погружен в свои воспоминания, малыш Никитка вскочил с кровати, собирая свои вещи. Да уж, похоже развлекались они как надо. Не желая проводить здесь времени больше положенного, Федоров быстро оделся, не обращая внимание на голодный взгляд АЛЁНЫ. — Прости, ну уж завтракать ты будешь одна, — с издёвкой отметил тот, забирая свой смартфон с тумбы, не дожидаясь ответа, сказал перед уходом: — Ален, это было в последний раз. Просто перебрал. И вообще я представлял другую. Она моложе, красивее, и секс у меня с ней лучше. Маша... Никита ещё не знал, что Алена всё давно знала, и что для нее эта ночь - не более , чем развлечение и осуществление своих грязных фантазий. Всё тело невольно окутало дрожью при воспоминании вчерашней ночи. Как брюнет целовал Алену, словно в последний раз, наслаждаясь ее стонами. Они целовались так, будто больше ни с кем им лучше не будет. Федоров захлопывает дверь за собой, наровясь скорее покинуть злополучную хату. Воспоминания о их совместной жизни режут сердце, как будто острое лезвие, оставляя после себя незажившие шрамы. Но по какой-то неведомой причине, он всё равно оказывается в ее постели. Алена усмехнулась, скользя взглядом по помятой постели, улавливая алкогольно-потный аромат. Она вдыхает его словно, больше никогда не сможет сделать этого, хотя это совсем не так. — Последний раз говоришь, Никитушка? — лёгкая улыбка трогает лицо, понимая, что это далеко не так.