Лето 1955.

            В тусклом свете ночной палубы следователь Ли Минхо и его напарник Кристофер стояли, закуривая сигареты. Соленый морской воздух сопровождался густым запахом табачного дыма. Океанские волны ритмично бились о борт корабля, смягчая успокаивающую мелодию. — Как думаешь, что творится внутри? — задумчиво произнес Крис, кивнув в сторону огромной, мрачной психбольницы, возвышающейся над городом на горизонте. Не знаю, но, дружище, вскоре мы узнаем- ответил Хо, мрачно глядя на маячащие окна. Говорят, там страшные вещи происходят', — пробормотал Чан, его голос дрогнул от смеси любопытства и страха. «Люди за столом принимают странные препараты, их душат смирительные рубашки». Ли пожал плечами. «Это просто слухи. Люди склонны преувеличивать». Они продолжали стоять в тишине, наблюдая, как проплывают мимо огни города. Сизый дым их сигарет поднимался в ночной воздух, как напоминание о секретах, спрятанных за мрачными стенами психбольницы. Психическая больница, в которую прибыл следователь и напарник, была мрачным и устрашающим местом. Стены здания были высокими и серыми, окна защищены решетками, а вход охраняли два крепких стражника. При входе Минхо почувствовал холод, который окутывал это место, словно тень тяжелой тайны. Пройдя через двери, он оказался внутри психиатрической больницы. Здесь царила атмосфера строгости и молчания. Пациенты, одетые в белые халаты, бродили по коридорам, иногда издавая странные звуки или бормоча себе под нос. Некоторые из них сидели на скамейках, медленно качаясь вперед и назад, словно в трансе. Хо направился к административному отделу, где ему предстояло получить информацию о сбежавшем пациенте. Встретившись с главным врачом Ли Феликсом, он узнал, что пациент по имени Ян Чонин сбежал из психиатрической больницы несколько дней назад. Чонин был известен своими нестабильными эмоциями и странным поведением, и следователь понимал, что его поимка будет непростой задачей. Осматривая психиатрическую больницу, Хо с Чаном заметили, что многие пациенты обращали на них внимание, наблюдая за их движениями с любопытством или подозрением. Ли ощущал на себе взгляды, которые казались ему неприветливыми и загадочными. Проходя через пустующие палаты и темные коридоры, следователь понимал, что каждый уголок этой больницы скрывает свои секреты и тайны. Он был готов к тому, что поимка сбежавшего пациента потребует от него не только профессионализма, но и хладнокровия.Чан и Минхо были направлены в кабинет заведующего психбольницы. Их шаги звучали глухо по мраморному полу, отражаясь от эха высоких потолков.Они оба были облачены в белые халаты, закрывавшие свои тела. Минхо, с его тёмными волосами, теперь выглядело тусклым и пряталась под его шляпой, а Чан, ранее гордый своим атлетическим телосложением, теперь напоминал тень самого себя. Когда они вошли в кабинет, их встретила резкая тишина. Обстановка была унылой и затухлой, с отчетливым запахом антисептика. По обеим сторонам выхода стояла пара антикварных книжных шкафов из темного ореха, заполненных рядами потрепанных томов.В центре возвышался внушительный письменный стол из красного дерева с кожаной столешницей и множеством выдвижных ящиков. На столе лежат аккуратные стопки из бумаги, тонкие ручки и изысканная чернильница. За столом располагалось удобное кресло из красной кожи с высокой спинкой, приглашающее к размышлениям и письму. На полу раскинулся толстый персидский ковер, его замысловатый узор создан вручную.Он изолировал шаги и создавал тихую атмосферу, благоприятную для всех мыслей и творчества. Стены были украшены картинами в позолоченных рамах, изображающими сцены античности и портреты прошлых знаменитостей. Кабинет был оплотом знаний и размышлений, представлением, где вдохновение могло свободно течь. Это был идеальный храм для ученых-одиночек, которые искали спокойного убежища для своих интеллектуальных тенденций. За столом сидел доктор Ким одетый в строгое белое пальто. Его взгляд был холодным и невыразительным.Чан и Минхо сели напротив него.Они хотели раскрыть то, что произошло в больнице. Доктор Ким прервал долгую паузу своим ледяным голосом: «Я знаю, почему вы здесь». Чан и Минхо вздрогнули, их глаза встретились в небольшом вопросе. — Я должен помочь вам, ведь противодействующая система может быть опасной.Задумчиво поглаживая подбородок, он немедленно произнес. Ян Чонин страдал от тяжелой формы шизофрении, а я лечил его в течение многих лет. Ночью наши дозоры не обнаружили Чонина, видимо сбежал из больницы. Я знал, что у Чона были порочные наклонности, и, будучи свободным, он создал бы опасность для общества. Я начал собирать сведения о прошлом в надежде найти ключ к его исчезновению. Не подумайте, но я смог найти информацию. Я обнаружил, что у Чони было тяжелое детство, в котором преобладал физический и здоровый абьюз. Именно это стало началом его шизофрении. Минхо сидел на стуле и старательно что-то записывал. Ручка скользила по бумаге, фиксируя каждый кусочек информации, которую он собирал. Однако через некоторое время мысли его внезапно пронзила резкая головная боль. Боль, как кинжал, вонзилась в его виски, заставляя его сжимать голову руками. Запись в его журнале стала размытой и нечитаемой, когда он боролся с мучительной пульсацией. Боль стала невыносимой, заставив Минхо сгорбиться и сдавленно застонать. Зрение начало затуманиваться, и голова кружилась, когда боль приблизилась к их пику. Окружающая обстановка померкла для Минхо, уступив место нескончаемой агонии. Время стало тянуться, как патока, каждый момент наполнялся невыносимой болью. Руки Минхо дрожали, разум отказался функционировать, а его тело извивалось от мучений. Его решимость пошатнулась под безжалостным натиском. Доктор Ким увидев помутневший взгляд следователя, сразу же подозвал медсестричку Клэр и показал перстенем на мужчину. Та же в свою очередь, цокая каблуками подошла к Ли и взяв под руку поклонилась и вышла с кабинета, оставляя наедине Чана и доктора Кима.Наблюдая за тем, как медсестра уводит отдыхать Минхо, доктор Ким с тревогой поинтересовался у Чана, знает ли он, что происходит. "У него после военных лет начались сильные головные боли, доктор Ким, к тому же у него вечные проблемы с памятью"—делая очередную затяжку, проговорил хриплым голосом Кристофер. Минхо, пошатываясь от невыносимой головной боли, вошел в свою палату, которую ему так благородно предоставили. Влажный, затухлый воздух ударил его в ноздри, и он закашлялся. Маленькая комната была убогой, с облупленными стенами и старой кроватью, застеленной тонкой простыней. К нему доносились приглушенные звуки из других палат, сливавшихся в непрерывный гул.Медсестра Клэр подтолкнула его к освободившейся койке, ее жесткое прикосновение заставило его поморщиться.Он рухнул на матрас, чувствуя резкую боль во всем теле. Сырость, казалось, пропитывала его кости. Все, чего он желал— это немного поспать, забыться в безмятежном сне, где не было боли и невзгод.