Неконтролируемая игра

      Хорошие новости — Скотт всё-таки к ним вернулся. Плохие новости — они собирались делать ужасно опасный ритуал. И, конечно, Стайлз едва не учинил скандал из-за присутствия сестры. Если бы не Скотт, то Стилински-номер-один точно бы совершил покушение на Лейхи. И, наверное, успешное.       Тони виновато хлопала глазами на брата. Сил хватило, чтобы сесть на диванчик в ветеринарке, пока Дитон вещал о древнем жертвенном ритуале.       — А что с нами станет потом? — Задала логичный вопрос Стилински.       — Потом вы умрёте. На несколько секунд, я надеюсь.       Слова Дитона не звучали обнадёживающе. Стая замолчала. Стайлз нервно заморгал, пытаясь найти опору в железном операционном столе, но вместо этого брякнул инструменты на пол.       Грохот поднялся такой, что Тони поморщилась. По голове ударили наковальней. Ей точно не мешало бы полежать в больнице пару суток.       Что же, у них не было другого выхода.       — Стайлз, отдай значок. — Стилински дёрнула брата за рукав рубашки.       — Что? Нет!       Стайлз нахмурился и выставил руку вперёд, не давая Тони подойти. Взглядом он искал помощи у Скотта. МакКол растерянно глазел на своих лучших друзей. Выбор без выбора — кого из них он согласится убить?       — Кто-то из нас должен это сделать. — Настаивала Тони.       Ведь только так они смогут спасти отца.       — И это точно будешь не ты, Железяка.       — Стайлз. — Тони сжала губы и попыталась выхватить помятый значок шерифа, но путь ей перегородил ещё один оборотень.       — Стайлз прав. Ты не будешь в этом участвовать.       У Тони не было столько слов в лексиконе, чтобы выразить своё возмущение Лейхи. Вот уж он точно не имел права что-то говорить ей! Она злилась на него всю дорогу до ветеринарки. И злилась в эту секунду тоже.       Стилински смотрела то на Скотта, то на Лидию, ища поддержки. Они серьёзно хотели, чтобы Стайлз совершил такую жертву? Может, сразу на виселицу?       — Как будто я буду вас слушать! — Тони попыталась обойти Лейхи, но тому не стоило никакого труда схватить её за плечи и удержать на месте. Она вновь дёрнулась. — Отпусти!       Скотт решил влезть в накаляющуюся обстановку со своими проповедями:       — Тони, ты едва стоишь на ногах…       — Я не дам вам принести моего брата в жертву!       — Тебе придётся. — Стайлз растерянно смотрел на Тони, сдерживая подступающие слёзы. — Я выдержу, Тони.       Они всегда были вместе. До или после оборотней. И отца они любили одинаково сильно. Поэтому это было несправедливо — выбирать, кто из них пожертвует своим сознание и, может быть, жизнью ради поисков.       Тони опустила голову, безвольно повиснув в руках Айзека. В горле встал ком. Она в последний раз попытала удачу и обернулась к Дитону. Лицо друида оставалось таким же мрачным и напряжённым.       — Тони будет твоим якорем, Стайлз. — Дитон обратился к стае. — У каждого из вас должен быть свой якорь, который сможет вернуть ваше сознание обратно.       Скотт и Эллисон испуганно переглянулись. Ещё бы. Сложно быть якорем друг для друга, когда вас обоих должны утопить. Тони раздражённо выпуталась из рук Айзека и подошла к Стайлзу. Почти налетела на него, обнимая. Она видела, как подрагивали пальцы Стилински. У неё дрожали тоже.       — Лидия. — Банши вздрогнула от голоса Дитона. — Ты будешь якорем Эллисон. А я буду со Скоттом.       Тони схватилась за запястье Стайлза, всматриваясь в его лицо. Стилински-номер-один криво усмехнулся и кивнул ей, давая тем самым надежду, что он справится. Он вернётся.       Набрать три ледяных ванны оказалось не так легко, особенно когда вы все на грани истерики. На втором ведре льда Тони запнулась и выронила его. Лёд шумно рассыпался по полу, а Стилински зажмурилась. После сотрясения мутило. Или это действие опиоидов. Шедшая позади Лидия только понимающе коснулась её плеча.       — Сходи к ребятам. Кажется, Стайлз хотел с тобой поговорить.       Тони знала, что Стайлз бы не стал через кого-то передавать просьбы. И что Лидия просто жалела её. Они ведь не были подругами. Но Стилински была слишком близко к тому состоянию, когда из рук падает не ведро, а она сама.       Поэтому пошла в приёмную. Не нужно было иметь клыки и нюх оборотня, чтобы почувствовать окутавший помещение страх.       Чёрт возьми, они всего лишь подростки! Где они согрешили, что теперь они должны жертвовать собой?       — Как ты? — Стайлз задал вопрос, нападая первым. Тони хотела спросить у него то же самое.       — Как будто земля уходит из-под ног.       Она села рядом на низкую неудобную скамейку и похлопала себя по коленям. Джинсы задубели от грязи, в которой пришлось из валяться в последние два дня. В доме Арджентов Тони была занята мародёрством, а не переодеванием.       Стайлз привалился лопатками к стене и крутил в пальцах значок шерифа.       — Должно быть, Девкалион сильно ударил тебя головой.       — Не сильно, а вот сучка Дженнифер от всей души.       — Она у неё есть?       — Гипотетически.       Стилински одновременно засмеялись, привлекая внимание остальных. Лидия посмотрела в их сторону с сочувствием, Скотт и Эллисон — с мрачным пониманием. Айзека не было видно.       Стайлз шумно вздохнул, а затем посмотрела в глаза Тони.       — Если… если что-то пойдёт не так, — он сжал пальцы сестры, коленки ходили ходуном от нервов. — Обещай, что ты объяснишь это отцу. И не дашь ему снова запить.       Тони захватала воздух, как рыба, выброшенная на сушу. Ком в горле стал острым камнем.       — Я не хочу давать такое обещание, Стайлз.       Она пихнула парня в плечо, сжираемая обидой и страхом. Она не собиралась объяснять отцу потенциальную смерть брата. Не после смерти матери.       — Тони…       — Лучше пообещай, что ты вернёшься.       — Тони.       — Пообещай.       — Хорошо! — Стайлз сдался и поднял ладони вверх. Задрал подбородок повыше, чтобы не были заметны слёзы. Но, увидев тоскливый взгляд Тони, добавил: — Два Стилински ведь лучше, чем один.       Это был их девиз на всю жизнь. Двое всегда лучше, чем один.       В приёмную вернулся Дитон, Айзек шёл следом с последним ящиком льда. Все замолчали, боязливо прижимаясь к стене. Эллисон растирала ладонями голые плечи, а Скотт вёл диалог переглядками с Дитоном.       — Можем начинать. — Безрадостно объявил друид.       И сердце Тони ухнуло куда-то в пятки.       Они стояли с Лидией у изголовья ванн и смотрели, как их друзья забирались в ледяную воду. Лопатки Стилински жгло от беспокойного взгляда Лейхи. Будто бы он ждал, что она тут упадёт в обморок.       Дитон инструктировал Скотта и остальных, но Тони слышала это будто сквозь пробку. Кончики пальцев похолодели — насколько же ледяной была вода, если так холодно становилось только от её вида?       — Приготовьтесь.       Тони и Лидия испуганно переглянулись. Скотт, Эллисон и Стайлз медленно садились в ванны. Стилински представляла, как мышцы дёргались, соприкасаясь с водой. Дурно. А Стайлз медленно стекал по спинке ванны, стуча зубами. Он сжимал в пальцах измятый значок и хватался за бортики. На Тони он не смотрел. Только на Скотта.       А потом Дитон надавил оборотню на плечи, и МакКол исчез под водой. Проклиная себя, Тони сделала то же самое. Погружаясь под воду, Стайлз дёрнулся. Пузырьки воздуха выплыли на поверхность. Тони перестала дышать от того, как окоченели её руки. Так холодно, что уже горячо.       Стайлз не сопротивлялся. Как и Эллисон. Только глаза Скотта на секунду зажглись жёлтым, а потом закрылись.       Дитон медленно отпустил руки и отошёл на шаг. Тони и Лидия, как болванчики, повторили. Тела их друзей, подчиняясь законам физики, чуть всплыли.       Голову одним пульсом разбила боль, и Тони зажмурилась, заламывая руки. Сердце ударило в глотку. Она это сделала. Она утопила родного брата.       — Тони!..       Лидия успела только вскрикнуть, но Айзек уже подхватил рухнувшую Стилински. Он слышал, как громко забилось её сердце, а потом оборвалось. И как судорожный вздох сорвался с её губ, когда ноги подкосились. Дитон будто не удивился. И это Лейхи выводило из себя. Ветеринар что-то недоговаривал.       Он осторожно перехватил Тони, сунув одну руку под колени, а вторую — под спину. Стилински потеряла сознание, но дышала ровно, в отличие от остальных ребят. Их дыхание Айзек не слышал. Тони лежала в его руках, как тряпичная кукла. Лейхи отчётливо чувствовал её боль.       — С ней что-то не так, док.       Дитон отошёл к шкафчикам с медикаментами, пока Айзек укладывал девчонку на смотровой стол. Лидия спешно скручивала кофту МакКола, чтобы положить Тони под голову.       Была ли это хорошая идея — привезти Стилински? Волк говорил, что да. Иначе бы она убилась на угнанной тачке по пути в ветеринарку.       — Отойдите. — Дитон отодвинул оборотня и банши, с сосредоточенным видом сунул Стилински под нос вату.       Айзек поморщился. Нашатырь.       А Стилински резко подпрыгнула, как будто её прошибло током. Закашлялась и перевернулась на бок, отхаркивая слюну. Так делали тонущие люди, которых в последний момент вытащили на сушу. Если бы не Лидия, стоящая рядом, то Тони точно бы свалилась со стола.       — Что это было? — Стилински подняла глаза к потолку и шмыгнула носом. Слизистую жгло. И на языке остался привкус ржавчины. Глаза слезились.       — Кровная связь. — Дитон устало улыбнулся «пациентке».       — То есть, она почувствовала то, что чувствовал Стайлз? — обеспокоенно уточнила Лидия.       — Именно.       Тони попыталась подняться, но сесть у неё получилось только со второй попытки. И то благодаря тому, что Айзек дал попользоваться своей рукой, как опорой. Стилински свесила ноги и схватилась за голову, забыв на секунду про обиды.       — Это было похоже…              — На сердечный приступ. — Закончил за неё Айзек, не давая Стилински ухнуться со стола ещё раз. Он бросил просящий взгляд на Лидию, и та мгновенно его поняла.       Через пару секунд в дрожащие руки Тони сунули стакан воды. Стилински гипнотизировала его взглядом, будто раздумывая, как утопиться в таком маленьком количестве воды. Такой взгляд не внушал никакого доверия.       — Что нам теперь делать с ними? — У Лидии дрожали губы, но она пыталась сохранить самообладание.       Дитон подошел к Тони с маленьким фонариком и посветил ей в глаза, осматривая ссадины на лбу и виске. Стоило Стилински задрать голову, как Лейхи тут же почувствовал её хватку на своём предплечье. Это… обнадёживало?              — Ждать. — Друид покачал головой и показал Стилински палец. Водил им из стороны в сторону, следя за реакцией. — Есть боль в голове? Головокружение? Тошнота?       — Нет. — Насупилась Тони.       — Врёт.       Тони возмущённо обернулась на Айзека, но тот легко выдержал её недовольство.       — У вас тяжёлое сотрясение, мисс Стилински. — Дитон сунул фонарик обратно в карман. — Я бы советовал вам полный покой.       — Только после того, как мой брат вынырнет из ванны со льдом. — Упёрлась Тони, смотря на доктора с неприсущей ей серьёзностью. — Сколько нам ждать? Как они проснутся? Почему у меня был этот ваш сердечный приступ?       Док внимательно выслушал поток вопросов. Лидия обняла себя руками, дрожащий голос Тони заставлял думать её о страшных вещах. Всё пахло смертью.       Друид оказался немногословен:              — Я не знаю. — Под прицелом трёх напуганных подростков он исправился. — У жертвенного ритуала нет временных рамок. Они очнутся, когда найдут Неметон.       — А приступ?       — Как вы думаете, почему стая Талии Хейл была столь мощной? Кровь — самая сильная субстанция в мире сверхъестественного. — Дитон чем-то напомнил мудрого филина, предавшегося прошлым легендам. — Связь Альфы и Беты устанавливается тоже с помощью крови через укус. Но представь, Айзек, если твою связь с Дереком выкрутят на максимум.       — Поэтому Эйдан и Итан могут превращаться в того огромного монстра? — встряла Тони.       Дитон благосклонно кивнул.       — То есть, чисто гипотетически, если бы Питер Хейл куснул вместо Скотта Стайлза, а потом меня, то мы могли бы делать такие же жуткие вещи и превращаться в огромного трансформера убийцу?       Дитон удивлённо поднял брови, явно не ожидая настолько странного применения кровным узами.       — Как один из вариантов…       — Класс. Надеюсь, Стайлз почувствует, как мою черепушку раскалывает прямо сейчас от адской наковальни.       Разгневанное ворчание Стилински вызвало непроизвольную улыбку, пусть и нервную, у всех оставшихся.       А потом Тони снова грохнулась в обморок. На этот раз носом вниз.

***

      Сквозь тягучий сон Тони чувствовала прикосновения. Кто-то осторожно перебирал её волосы, закручивая у самых корней. Язык будто присох к нёбу, а глаза залепили воском. Тони поморщилась и оглушающе громко чихнула.       — Будь здорова. — Тихо ответила Лидия, подпирая голову одной рукой. Вторая, очевидно, порхала над волосами Тони.       Глаза разлеплять не хотелось. Голова гудела покруче генератора в больнице, а желудок приклеился к позвоночнику и тупо болел от голода. С опозданием Тони поняла, что вместо подушки лежит на бёдрах Мартин, а собственные неуклюжие ноги вытянулись вдоль дивана для посетителей.       — Долго я спала?       Стилински отодрала голову, растерянно оглядываясь. В окна проникал солнечный свет. Уже утро.       — Часов шесть. Как себя чувствуешь?       — Как разбитый байк.       Лидия натянуто улыбнулась. Судя по синякам под её чудесными глазами, банши не спала. И, очевидно, Скотт, Стайлз и Эллисон продолжали ловить дзен под водой.       — Где Айзек? И Дитон?       Сдавшись, Тони снова рухнула на мягкие и такие удобные бёдра Лидии. Тело ослабло после двух попыток на покушение и сердечный мини-приступ.       — Поехал за едой. А Дитон… пошёл перевести дух.       Тони хмыкнула. Должно быть это морально тяжело проводить древний опасный ритуал с подростками, будучи их единственной надеждой. Не хотела бы Тони оказаться на месте друида.       Лучше бы она была на месте Стайлза. И не думала о том, что брат может не очнуться.       Дверь ветеринарки хлопнула. Лидия оторвала взгляд от ванн, а Тони поджала колени к груди, наблюдая.       Стоило отдать должное, Айзек выглядел не лучше их всех вместе взятых.       Оборотень с надеждой посмотрел на их ритуальное поприще, но никто так и не вынырнул из воды. И потом беспокойный взгляд мазнул по лицу Тони. Острые черты лица Лейхи смягчились, он поторопился с пакетом еды к девчонкам.       — Это что, острая китайская паста? — Прищурилась Лидия.       Тони на её коленях мученически простонала, вдыхая невероятный запах горячей еды.       — Это единственная забегаловка на пять кварталов, которая работает так рано. — Отрезал все возражения Лейхи и поставил пакет на железный столик.       — Ладно. — Видимо, желудок Лидии тоже сдался под напором голода. — Меняемся.       Айзек ухмыльнулся, пропуская банши. Тони же не собиралась мириться со своим бедственным положением. С удивительной для её слабого тела скоростью она переметнулась в угол дивана, обняв колени. Она была не в том виде и состоянии, чтобы коммуницировать.       Сразу, как она села, её настигло стойкое ощущение, что как только она выйдет в вертикальную плоскость, все внутренности покинут её тело.       Лейхи уселся на место Лидии, снимая попутно куртку. Тони смотрела на уходящую Лидию. Мартин была слишком уставшей, чтобы заметить паникующий взгляд Стилински.       — Есть будешь? — поинтересовался Лейхи, пока Лидия шуршала пакетом.       — Нет. — Буркнула Тони.       Но ей всё равно протянули пачку лапши.       Стилински долго боролась с собой. Пустой желудок выдал её с потрохами. Он болел и издавал все возможные звуки. Весьма жуткие звуки.       — Ладно. — Сдалась Тони, и Айзек усмехнулся.       Она выхватила пасту и набросилась на еду, не беспокоясь о внешнем виде. Там уже не о чем было беспокоиться.       Футболка Тони провоняла больницей, потом и кровью. Волосы спутались от грязи и пыли, по которой она слишком часто проезжалась головой. Да и в душ она ходила в последний раз позавчера вечером. Бедные её брекеты…       — Нам всё равно придётся поговорить. — Заметил Айзек, наматывая лапшу на вилку.       Он больше не лез в её личное пространство и даже не смотрел. Теперь Тони было легче. Она просто молча ела острую пасту, уже представляя, как скукожится желудок от такой дозы перца.       Они не говорили с той ночи в участке.       Тони и Стайлз влипли в семейный скандал с отцом, который полностью в них разочаровался в тот день. Но это уже было чем-то привычным. Они постоянно его разочаровывали. Два разочарования по цене одного.       Потом новообращённые оборотни Дерека. Потом дедушка Эллисон, который устроил из школы гестапо. Агрессивная ящерица-Джексон. Тони чуть не утонула вместе со Стайлзом из-за канимы. А летом стая Дерека и вовсе исчезла.        В общем, происходил полный бедлам.       Почти все слова, которые Тони говорила Айзеку, когда их противоборствующие компашки сталкивались, были из разряда: отвали, иди к чёрту, заткнись.       — Ты первая начала, кстати.       Стилински уткнулась взглядом в лапшу, которая кончалась с дикой скоростью. Айзек продолжал нагнетать.       — Это ты мне написала в больнице.       Пластиковая вилка слишком крепко вошла в тесто. Тони сделала два глубоких вдоха и закрыла глаза. Да, тупое решение. Но и ситуация была безвыходной.       — Я понимаю, почему ты не написала Стайлзу, — Айзек откинул голову на спинку дивана. — Но ты могла написать Скотту. Или Лидии. Или Эллисон? У тебя же наверняка есть номера всех. Даже Питера Хейла. Но ты написала мне, и…       — Заткнись.       Тони поджала губы и отставила пасту. В глазах от резких движений всё двоилось.       Айзек перевёл на неё ожидающий взгляд. И он выглядел так нелепо. Так слишком знакомо.       — Мой отец похищен сумасшедшим друидом. Мой брат вместе с другом утопились в ванной. И если они не проснутся и не скажут нам, где находится грёбанный пень, то мы все здесь умрём. Весь город умрёт. — Тони сжала пальцами переносицу. Хотелось снова провалиться в сон. — Разговор с тобой — последнее, о чём я думаю сейчас, Айзек!       Наверное, это было сказано слишком громко. Не очень бы хотелось вмешивать Лидию и Дитона в глупую драму.       Айзек грустно усмехнулся и потупил взгляд в пол.       — Я знаю. — Он вспомнил, каким взглядом на него смотрела Стилински всё то время, пока они с Эрикой и Бойдой ловили чужое внимание. И вспомнил сковавший его ужас, когда Скотт сказал, что её увезли в больницу Бейкон Хилс. — Я знаю.

***

      Больше Тони в обморок не падала. Только вырубилась на диване, стоило еде хоть как-то улечься в желудке.       Проснувшись второй раз, она постаралась слезть с дивана бесшумно, чтобы не разбудить Лидию. Банши свернулась на другом краю, уткнувшись носом в сгиб локтя. Позвоночник хрустел, а шея затекла от неудобного положения — спать сидя так себе затея. На спинке дивана обнаружилась свежая одежда.       Не хотелось думать, от кого именно такой подарочек.       Будучи якорями, ни Тони, ни Лидия покидать пределы ветеринарки не планировали. Выбор оставался небольшим.       Дитон размешивал кофе, изучая какую-то книгу. Если на Стилински он и обратил внимания, то не подал виду. Навверное, ему тоже нужен был отдых от подростков. Санаторий, медитации, психотерапия…       Лейхи дрых на стуле. Тони покачала головой — она могла представить, как затекала сейчас каждая мышца у оборотня.       Прижимая чистую одежду к груди и потирая глаза, Стилински пробралась в уборную. Она хорошо знала местность в клинике — слишком часто за последний учебный год здесь бывала. Маленькое замкнутое пространство с умывальником, настенным зеркалом и унитазом. Никаких излишеств.       Стилински выкрутила кран холодной воды и брызнула в лицо. В глаза будто навалили песка — она уснула в линзах. Пистолет из кармана джинс Стилински переложила на край умывальника, затем попыталась вытащить линзы так, чтобы попутно не выколоть себе глаза.       То, что Тони увидела в зеркале, ей не понравилось.       Последствия всех стычек отразились на её теле максимально ярко. Правая часть лица походила на один сплошной синяк. Прикасаться даже кончиками пальцев было больно. Тони провела рукой выше, к левому виску, и нащупала корочку крови. Мутные капли стекали с щёк, смывая пыль. Ужас, какая она грязная.       Про волосы вообще было лучше не говорить. Если бы под рукой лежали ножницы, Тони точно бы отрезала чёрные пакли. Но пока только пыталась распутать их ослабевшими пальцами.       Дантист, очевидно, её убьёт в следующий приём. На зубах будто скрипел песок, а железные пластинки давили. Наверное, она ударилась челюстью при падении.       Стилински подняла подбородок выше, разглядывая красные следы на шее. Чудо, что Калли не выпустила ей в горло когти полностью. Они бы вошли, как по маслу. Раз, — и все мучения закончились. Тони отогнала от себя наваждение. Правило сегодняшнего дня — не вспоминать действия бешеной суки.       Какая же она квашня.       Тони думала об этом, снимая замызганную футболку. Больше похоже на тряпку для мытья окон. На спине обнаружились свежие ссадины. На крыше с Девкалионом Тони неудачно проехалась по покрытию. Раны покрылись корочкой, твердой на ощупь.       Тони поморщилссь от саднящей боли. Под лопаткой расцветала фиолетовая гематома — последствия удара Дженнифер. Стилински поскорее натянула растянутую серую футболку с логом Звездных войн, чтобы скрыть следы собственной слабости и никчемности.       Быть простым человеком оказалось худшим решением в этом городе.       Тони сжала пальцами раковину, сгорбившись. Шум воды из-под крана не успокаивал. И не заглушал собственное сердцебиение. Уши заложило от гула. Пальцы крепче впились в керамику, а черные пряди волос намокли от близости воды. Дыши, Стилински, дыши.       Но Тони не могла. Она представляла, как воздух заканчивается в лёгких, как ледяная вода окутывает в смертельный кокон, как воздух больше не попадает в лёгкие. И как сердце издаёт последний удар. Это как сердечный приступ. Больно и быстро. Стайлз ведь чувствовал то же самое?       Мысль о брате потянула глубже на дно. Она слишком его любила. Стайлз был её неотделимой частью. Они же близнецы, в конце концов.       На языке вновь появился железный привкус, будто Тони облизала ржавую трубу. Она закашлялась. Капли воды смешались со слезами. Стилински выкрутила кран на максимум, вода побелела и вспенилась от напора. Тони сунула под неё руки, они краснели и коченели.       Из зеркала на неё смотрело разбитое потасканное нечто. Блёклая тень. Бесполезная мямля. Слабачка, не сумевшая спасти свою семью.       Мамины карие глаза в отражении затопило разочарование. Она бы такого не допустила. Она была гораздо сильнее, чем Тони.       Ты путаешься под ногами.       Ты вызываешь жалость.       От тебя одни проблемы, Тони.       Ты бесполезная.       Ты позволила им всем умереть.       Стилински дрожала, не в силах отвести взгляд от зеркала. Правда резала. Как когти Калли, оставившие следы на шее. Как лезвие по тонкой коже рук. И на секунду Тони показалось, что холодные руки сжали горло в тиски той же мертвой хваткой, какой альфа прижимала её к стене. Она хватала воздух, сипела и умоляла взглядом её прикончить. Свернуть шею. Или вскрыть сонную артерию.       Это Тони должна быть на месте Стайлза.       Это Тони должна медленно умирать от нехватки воздуха.       Это Тони должна отдавать свою жизнь за тех, кто защищал её шестнадцать лет.       Стилински закрыла глаза, чувствуя, как щёку обожгла слеза. Она почти не чувствовала рук от холода.       Наверное, поэтому она не поняла, в какой момент разбила зеркало.

***

      Волчий рык вытряхнул Айзека из сна за шкирку. Он подскочил с места, повинуясь инстинкту зверя, и ошарашенно огляделся. Ничего не изменилось. Ребята всё ещё лежали под водой, их сердцебиение было таким тихим, что Айзеку приходилось навострить слух. Дитон хлебал горький кофе. Лидия спала беспокойным сном. Он боялся, что она готовилась к крику.       Тони.       Айзек сжал переносицу, ощутив, как больно царапался волк внутри. Чем ближе лунное затмение, тем сложнее было распознать звериные сигналы. Но Лейхи абсолютно точно чувствовал густой парализующий страх. И вода. Много воды.       Лейхи подскочил, направляясь в коридор. Дитон насторожился, опустил чашку на стол.       — Айзек?       — Вы чувствуете это, док?       Айзек замер у порога, ловя слухом каждый шорох. Волк толкал его дальше, но Лейхи пытался рационализировать его действия. Этому учил Дерек — не поддаваться первому порыву зверя. Может, Дженнифер проворачивала какой-то жуткий фокус? Выманивала их? Где Тони?       — Что именно, Айзек?       Дитон медленно подошёл к оборотню. Подбирал тон голоса так, чтобы не спугнуть. Айзек растерянно заозирался.       — Как будто воздух заканчивается.       Треск оцарапал слух Айзека, но он проигнорировал болезненное ощущение. Без промедления бросился по коридору к серой двери и толкнул её плечом. Вода. Вода текла быстро и шумно, но не заглушая сердцебиение. Стилински точно была там. И от неё разило кровью.       Дверь оказалась хлипкой и не выдержала второго рывка. Айзек вырвал её с мясом, раскурочив механизм. Позади охнула взявшаяся из ниоткуда Лидия. Зачем она путалась под рукой?!       Айзек оттолкнул банши так мягко, насколько хватало самообладания. Волк бесновался. Если бы он был на поводке, то давно бы вырвался и разодрал кому-нибудь горло. Пока что он драл только лёгкие Айзека.       — Тони.       Стилински не реагировала. Все вокруг неё осыпалось осколками, а по зеркалу прошлась паутина трещин. И красные пятна, которые размывали брызги воды. Пол превратился в алую блестящую мозаику.       Лейхи предупреждающе глянул на Лидию. Мартин зажала рот рукой, испуганно смотря то на подругу, то на него. У Дитона взгляд был серьезным, ожидающим. И ожидающим именно от Айзека. Легче не стало.       — Тони. — ещё раз позвал Лейхи, заходя внутрь.       Осколки хрустели под подошвой кроссовок. Тони прижимала к груди раненую руку, голову опустила к коленям и сжалась, подобно ежу. Но колючки ранили не других. Они были направлены вовнутрь.       — Я… не могу, — Стилински потряхивало, а голос охрип. И воздух не поступал в лёгкие. Она задыхалась. — Я не могу!..       — У неё паническая атака. — Прошептала Лидия.       Айзек и без её подсказок понимал, что дело — дрянь.       Он сел напротив девчонки, крепко перехватывая левую руку. Кровь стекала по костяшкам и предплечью, оставляя темные пятна на одежде. Осколки остались в коже. Айзек чувствовал жгучую боль.       — Тони, посмотри на меня.       Стилински всхлипнула и отшатнулась, тут же ударившись головой о плитку. Её затуманенный взгляд заставил волка внутри Айзека жалобно выть. Что-то было не так. Что-то очень серьёзное.       — Я не могу дышать.       — У тебя получится. — Айзек не позволял себе потерять зрительный контакт с Тони. — Давай вместе?       Её страх на вкус был, как бензин. Тягучий и маслянистый, обволакивающий горло. Одна искра и все взорвётся. Стилински уже подорвалась. Айзек опустился коленями на влажный пол и убрал спутанные волосы от лица Тони. Она дышала поверхностно и часто, как будто что-то в горле мешало ей дышать полной грудью.       Её боль медленно потекла по руке Айзека, заставляя крепче сжать челюсти. Он забрал уже столько боли. К разодранным рукам и травмированной голове добавлялась другая боль — из измятой души. Лейхи чувствовал её, как свою, но ничего не мог сделать.       У него получилось подстроить ритм дыхания под частый и сбивчивый Стилински. Голова шла кругом. Тони походила на утопающую.       — Дыши. — Айзек сделал короткий вдох, ощущая прелый воздух на нёбе. Тони впилась пальцами ему в руку. — Просто слушай мой голос и дыхание.       Стилински растерянно блуждала взглядом по уборной и теряла контроль. Айзек мягко повернул её лицо к себе.       — Закрой глаза, Тони.       Карие глаза смотрели испуганно. Дорожки слез расчертили щёки. Тони искала помощи, и Айзек изо всех сил старался не выдать собственный страх.       Тони закрыла глаза. Ресницы подрагивали, а губы ловили кислород.       Обессилев, она прижалась лбом ко лбу Айзека. Холодная, как льдинка. Дрожащая, как осиновый лист. И болела, как гнойная рана.       Айзек бы хотел забрать у неё всё. Боль от потери отца, страх за жизнь Стайлза, жгучую обиду на Скотта, который ушёл в самый важный момент к Девкалиону. И эту тихую злость на то, что ушёл он.       Айзек бы хотел, чтобы она никогда не чувствовала этот душащий ужас, когда чужие когти сжимаются на горле, а суставы заламывают. Он сделал короткий вдох, затем длинный. Тони повторяла, как если бы была его отражением. Измученным, уставшим отражением. Но Стилински продолжала бороться. И на этот раз позволяла Айзеку тянуть её из холодных клешней.       Вдох, вдох, выдох. Он сам не до конца понимал, откуда взялась эта последовательность. Может быть, так делал старший брат Джерри, когда приводил пьяного друга в чувства в коридоре дома. Или так заставлял его делать отец, чтобы Айзек меньше докучал своими истериками после побоев. Впрочем, плевать. Это помогало.       Ритм сердца Тони выровнялся. Они дышали с ней в унисон, позволяя времени бесконечно течь вокруг. Стилински пошевелилась в его руках. Лёгкие работали. Страх отпускал.       — Айзек?       Услышав её хриплый голос, волк вдавил когти поглубже.       — Я здесь. — Айзек осторожно сжал плечо Тони.       — Ты слышишь его сердцебиение?       Айзек болезненно поморщился. Конечно. Тони Стилински никогда не волновала собственная жизнь. Её волновали все остальные — люди, охотники, оборотни. Она бы переживала даже за Питера Хейла и Девкалиона. Но не за собственную жизнь.       Лейхи прислушался. Из-за шумной Лидии, которая нервно стучала маникюром за стеной, и из-за собственного испуганного сердца он не сразу различил редкие удары. Сердце Стайлза билось. Как и сердце Эллисон, и Скотта.       — Стайлз жив, Тони. Никто не умер. И никто не умрет.       Тони рассеянно улыбнулась. Её губы дрожали.       — Хорошо. — Она случайно ткнулась носом в нос Айзека и открыла глаза.       Он в них пропал.       Тони прижалась к нему, пряча лицо в изгибе шеи. Она всё ещё плакала. Её руки опустились, тело ослабло. Стилински больше не сопротивлялась. Лейхи прижал девчонку к себе ближе, чуть покачивая её, как маленького ребенка.       Они знали друг друга много лет, но он никогда не видел Стилински такой разбитой.       Укус подарил ему сверх зрение, слух и обоняние. Но Айзек всё равно пропустил самое важное — как ломалась его подруга.       Если бы он только мог, он бы никому не позволил подойти к ней ближе и причинить боль. Он бы разодрал каждому горло. Выдрал бы когти, вспорол грудь, заставил бы сердце остановиться. И смотрел бы, как они медленно захлёбываются в крови: Калли, Девкалион, Дженнифер. И ни одна капля жалости не заскулила бы в тот момент внутри. Потому что они это заслужили. Потому что они не смели прикасаться к Тони Стилински.       Она не заслуживала той боли, что давал ей мир.       А он не имел права здесь находится, потому что причинял много боли ей.

***

      Они молчали, пока Дитон аккуратно вытаскивал пинцетом осколки зеркала. Он никак не комментировал приступ паники. Тони даже не дергалась, когда док обрабатывал раскуроченные костяшки — Айзек продолжал воровать её боль, держа за вторую руку. Словно сторожевой пёс. Или физическое воплощение лидокаина.       — У оборотней есть какой-то лимит? — Язык будто опух во рту, но это не сильно мешало Стилински болтать. Ей не нравились эти траурные лица. Ну впала в истерику. С кем не бывало? И ей не нравилось, что Айзек снова навис над ней тенью. — Типо, вы же не можете бесконечно всасывать боль, как дементоры?       Дитон оторвался от своего занятия, с вопросом посмотрел на Айзека. Будто бы думая, скажет ей Лейхи или нет.       — Не то чтобы я знаю, как это работает…       Дерек толком ему не объяснил.       — У всего есть грань, весь наш мир держится на балансе. — Дитон вытащил ещё один маленький осколок из руки Тони и положил его в жестянку. — Боль может запустить процесс регенерации, а может и убить. Забирая боль, оборотень оставляет взамен какую-то часть себя. Поэтому, если он заберёт боль у тяжело раненного человека, то может отравить себя. Или лишиться своего статуса, если боль забирает альфа.       Стилински посмотрела на свои руки так, будто они были смазаны ядом. И толкнула Лейхи от себя.       — Мазохист. — Огрызнулась Стилински на его тяжёлый взгляд и спрятала целую руку за спиной.       — Как знаешь.       Айзек не стал сопротивляться её упрямству, но с небольшим ехидством наблюдал за тем, как корчилось лицо Тони. Глупая.       Лидия устало присела рядом на стул, сложив руки на груди, и наблюдала за ними, как за маленькими детьми. Ей бы хотелось влезть в голову друида, чтобы понять, что он думает о произошедшем. Мог ли объяснить, почему Стилински на несколько минут сошла с ума? Или то, почему именно Лидию он выбрал якорем для Эллисон? И почему Лейхи остался безучастным к ритуалу? Хотя…              Мартин смерила оборотня скептичным взглядом. Он сделал вид, что сдался напору Стилински, но при этом смотрел за каждым движением Дитона. Въедливо вглядывался в те раны, что оставались после изъятия осколков. Сжимал пальцами край стола, очевидно, сдерживая оборотничьи замашки.       — Что делает людей якорями?       Мартин привлекла внимание друида. Он положил пинцет, взял вату с перекисью и коснулся красных отметин Стилински.       — Как правило, это сильная эмоциональная связь. Или кровные узы, подтвержденные этой связью. — Дитон с присущей медикам четкостью стал накладывать повязку на ладонь Стилински. — Не всегда кровные узы работают. Иногда их силу заглушают предательство и обида. Например, Питер Хейл бы не стал якорем для Дерека.       Тони шикнула, пока Дитон бинтовал её руку. А Лидия смотрела на лицо Лейхи.       — Я стала якорем Эллисон, потому что мы подруги?       — Не совсем так. Внутри стаи нет такого понятия, как друг. В человеческом понимании — да, вы можете быть друзьям. Но на уровне сверхъестественной материи друг — это брат.       — Замещение кровных уз? — уточнила Лидия.       — В каком-то роде. Ваша связь с Эллисон достаточно прочна, чтобы назвать вас духовными сёстрами. Это как отпечаток в душе.       — Но Эллисон была якорем Скотта. Это же… — Лидия прищурилась, обжигаясь об ответный взгляд Айзека. Он слушал. — Немного другая связь, разве нет?       Дитон грустно улыбнулся, заканчивая перевязку. Тони болтала ногами, слушая его ответы. Это успокаивало.       — Как это не странно, но даже в таком запутанном мире оборотней, друидов и банши, любовь является сильнейшей связью между существами. Любовь брата и сестры. — Дитон по-отечески потрепал Стилински по плечу. — Или любовь родителя к своему ребенку. Или любовь родственных душ.       — Любопытно — Закончила мысль Лидия, замечая, как остекленели глаза Лейхи.       Лидия имела пытливый ум. Он помогал ей не сойти с ума и быстро адаптироваться к миру, в который она попала после укуса Питера.       В этом мире её лучшая подруга вот уже шестнадцать часов лежала без сознания под водой.       В этом мире их жизнь зависела от фазы луны.       В этом мире её друзья одновременно вышли из комы ровно после того, как Дитон наложил последний шов на ладонь Тони.