Шашлыки

***

В каждом человеке есть солнце. Только дайте ему светить. Сократ

      Май выдаётся жарким, птицы летают вокруг, громко чирикая, ярко-зелёные жуки жужжат, периодически врезаясь в стёкла дачи и в людей. Они все одеты в лёгкую домашнюю одежду, относящуюся к категории «нежалко».       Кира сидит недалеко от мангала, смотрит, как её парень вертит шампуры и переговаривается с её дочкой, и пытается вспомнить, когда в последний раз доводилось проводить время в столь тёплой и семейной обстановке. Кажется, это было в прошлой жизни, в первом браке с Игорем, когда Алисе только-только стукнуло три, а сама Кира не варилась в котле, носящем название «работа семь дней в неделю». В то время было что-то вроде счастье. Хотя, вспоминая те годы, Кира понимает — её брак изначально был обречён на провал: она и Игорь уже тогда не понимали друг друга, втайне даже от самих себя стремились проводить время раздельно, но продолжали игнорировать остывшие чувства ради дочери.       — Как ты там, душа моя? Вкусно пахнет коровкой, да? — Подаёт голос У — парень Киры, и она отрывается от размышлений.       — Конечно, пахнет, ты всё сжёг к чертям собачьим! — Язвительно хихикает Алиса и моментально уворачивается от шуточного подзатыльника.       — Ничего я не сжигал! Клевета всё это! — У продолжает махать руками, стараясь хоть немного, да задеть Алису.       Кира качает головой. Но не от усталости или раздражённости, а от рвущегося из груди искреннего смеха. Он приятный, бурлит в глотке, щекочет её и дарит какое-то семейное тепло, какого не было даже с Игорем.       — Кира, свет очей моих, скажи своей дочери, что я ничего не портил! — Запыхавшись от жара и для вида говорит У.       — Мама, скажи своему мужику, что он собирается нас отравить, — Алиса смотрит на маму жалобными глазами.       — Никого я не собираюсь травить! — Возмущается У.       А Кира лениво наблюдает за этой шуточной перебранкой, впервые за невыносимо долгие годы по-настоящему отдыхая.       Внезапно мясо начинает шипеть, пламя вспыхивает и покрывает собой крупные куски, У на мгновение впадает в ступор, Кира подскакивает с места, а Алиса, не растерявшись, высыпала и на огонь, и на мясо груду соли.       Частично это помогает ситуации, но окончательно спасает положение Кира, додумавшаяся поднять сетку и шампуры. Дальше возится У, пока Алиса рвано и перепугано дышит, глядя то на маму, то на «её мужика».       Воцаряется молчание, которое прерывает У:       — Душа моя, смотри, твоя дочь сделала из вкусной коровки закуски для пива, а пива у нас нет, всё пропало!       Дальше слышится возмущённое «Ой!»: Алиса отвесила У поджопника.

***