Betelgeuse.

За окном было пасмурно, а однообразные дома никак не заканчивались, выстроившись в один ряд. Молодой человек смотрел на сгущающиеся тучи, которые уходили куда-то к горизонту. Опустив стекло в автомобиле, молодой человек прикрыл глаза, подставляя лицо ветерку. Пахло морем. Интересно, как далеко оно находится? — Молодой господин, может лучше закрыть окно? Ваш отец настоятельно просил меня проследить за тем, чтобы вы не простыли в дороге. «Молодой господин» ничего не ответил, только сильнее отворачиваясь к окну. Наконец, вереница серых низких домов закончилась, и молодой человек увидел море, которое мелькало среди домов, идущих ниже, к берегу. — Меня укачало, останови машину, — попросил он, взглянув на водителя. Мужчина взглянул на пассажира через зеркало заднего вида и замедлил ход. Машина ехала по дороге очень плавно, а сейчас стала ехать ещё плавнее, поскольку водитель приложил все усилия, чтобы молодому господину была комфортно. — Можем ли мы просто сделать перерыв? — парень подался вперёд, хватаясь руками за спинку переднего пассажирского сиденья. — По графику мы должны сделать остановку только в следующем городе. — Что изменится, если мы остановимся сейчас? — молодой человек взглянул в окно, на всё более сгущающиеся тучи. Море вновь скрылось за домами, которые будто специально сдвинулись, лишь бы не дать парню увидеть морской простор. Белые перчатки водителя заскользили по рулю, когда мужчина всё-таки свернул с дороги, останавливаясь у тротуара. — Подождите в машине, молодой господин. Я узнаю можно ли здесь остановиться для отдыха, — водитель вышел из машины, поправляя фуражку. Ветер слегка свистел, проникая сквозь щель открытого окна. Похоже собирался дождь, а может и гроза. Их машина стояла у здания, на котором висела вывеска, то и дело покачиваясь от ветра. На деревянной табличке, с потёртыми медными цепями, было написано «гостиница». Как же его раздражали эти опека и надзор. Опустив стекло ещё больше, молодой человек высунулся на улицу, подставляя лицо холодному ветру, в котором чувствовался привкус соли и песка. Ему хотелось быть свободным. Например как эти люди, идущие по улице, куда хотят. Или как те чайки, что парили в небе над городом и морем. Молодой человек уселся обратно на сиденье и взглянул на водителя, который разговаривал с кем-то из служащих гостиницы. В его голове промелькнула мысль, похожая на мимолётную вспышку, как от фотоаппарата или чего-то другого. Он взглянул на свою сумку, которая лежала на сиденье рядом, осторожно сжал ремешок и потянул к себе. Схватившись за ручку двери, молодой человек тихо открыл дверь и, пригнувшись, вышел из автомобиля. Всё ещё находясь в полусогнутом состоянии, молодой человек закрыл дверцу автомобиля так тихо, как только смог, а потом быстро рванул по улице, скрываясь из виду. Его сердце бешено стучало, а ноги дрожали. Свобода! Неужели он сможет насладиться этой жизнью так как он хочет, а не как того требует его семья. Молодой человек улыбнулся и покружился вокруг себя, едва не сбив с ног пожилую даму, которая шла со своей подругой под руку. Они ухнули, словно две совы, выставляя руки вперёд, а потом двинулись дальше, один раз обернувшись на странного парня. Дальше были ещё улицы и ещё дома, и неизвестная дорога уносила молодого человека прочь от гостиницы и машины. Ему хотелось каплю свободы. Он обязательно вернётся, только чуть позже. На маленькой площади, на который он оказался, был расположен фонтан, который видимо уже давно не работал, либо был выключен на холодный сезон. Однако интерес парня вспыхнул, стоило ему услышать музыку. Первые тяжёлые дождевые капли упали на землю, звонко ударяясь о брусчатку, поэтому люди тут же побежали по своим делам, желая скрыться от начинающегося дождя. «Молодой господин» стоял поодаль, сунув руки в карманы, и наблюдал за тем, как собирается музыкант. Будь его воля, то он отмотал бы время назад, чтобы послушать игру. Увлечённый своими размышлениями, молодой человек и не заметил как начался дождь. Улица почти мгновенно опустела, а сам он не знал куда идти. Тут он увидел человека, пересекающего площадь. Но больше его привлёк не сам человек, а зонт, который тот держал в руке. Глубоко вдохнув, парень рванул под дождём прямо к этому человеку, едва не поскользнувшись на мокрой брусчатке. Он элегантно, как мог только позволить себе в этой ситуации, юркнул под зонт к незнакомцу, чем очень сильно того удивил и напугал. — Хотите я угощу вас ужином? — Очень странное предложение от незнакомца, который ещё и залез под мой зонт, — отозвался молодой человек, поднимая лицо от старого шарфа, который был намотан в несколько слоёв. — Для меня вы тоже незнакомец, но я же ничего не сказал, — пожал плечами «молодой господин» и поправил свои перчатки. — Видите ли, начался дождь, а вы оказались очень кстати. Поэтому в благодарность за спасение от шквала воды, я предлагаю вам ужин. Разумеется место вы можете выбрать сами, — парень надеялся, что его авантюра сработает и его не оставят одного на улице посреди дождя. — Что ж, — отозвался молодой человек, всё ещё держа зонт над ними. — Есть одно место неподалёку. — Славно, — улыбнулся настырный парень, прижимаясь плотнее к спасителю. — Вперёд! Они двинулись по улице, обходя лужи и пытаясь не скользить по брусчатке. Остановившись у маленького здания, незнакомец открыл дверь, приглашая войти своего спутника первым, а потом закрыл зонт, ныряя следом. Внутри было полно людей, но им всё же удалось найти место за маленьким столиком. «Молодой господин» осмотрелся, стягивая с себя перчатки. Это был маленький ресторанчик, который не был похож на те, в которых привык есть парень. — Часто тут бываете? — молодой человек схватил меню, раскрывая его прямо посередине. — Обычно обедаю. — отозвался незнакомец, сидя напротив. «Молодой господин» приспустил рукав пальто, глядя на часы на тонком кожаном ремешке. Время уже было далеко от обеденного, поэтому ему стало интересно куда же шёл этот симпатичный молодой человек. Парень стал рассматривать своего спутника, который был немного отстранённым. Его пальто было не лучшего качество, местами потёртое, шарф тоже был явно не новым, а ещё он не носил перчаток. Лицо его было симпатичным, а волосы чуть завивались на концах из-за влажности. Официант прервал размышления парня, уточнив готовы ли они сделать заказ. «Молодой господин» ткнул в первое попавшееся блюдо на странице, а незнакомец назвал что-то конкретное. — Быть может нам стоит выпить? — предложил молодой человек, глядя на своего спутника. Незнакомец на секунду задержал взгляд на парне, видимо прикидывая достиг ли он возраста для распития алкоголя, а потом кивнул, заказав у официанта вино. Через несколько минут официант вернулся, принеся им по бокалу вина, что очень обрадовало «молодого господина». — Предлагаю выпить за наше знакомство, — молодой человек чокнулся с незнакомцем и тут же сделал несколько больших глотков. — Но мы по-прежнему не знакомы, — неловко хмыкнул тот, стягивая с себя шарф. — Это поправимо. Ким Тэхён, — парень протянул руку, ожидая когда её пожмут в ответ. — Чон Чонгук, — молодой человек пожал руку в ответ и заёрзал на стуле. — Вот и познакомились, — посмеялся Ким, выпрямлять спину. Дождь, кажется, только усиливался. Тяжёлые и большие капли ударялись о стекло, сползая вниз наперегонки. Разговор не шёл, молодые люди сидели в тишине, оглядывая помещение. Официант принёс их еду так быстро, что Тэхёну показалось, что прошли секунды. Он взглянул на своё блюдо: это был стейк из телятины, политый соусом, а рядом были разложены овощи. — Вы здесь проездом или живёте? — он взял вилку и нож, разрезая мясо на мелкие кусочки, так что сок обильно стал сочиться на тарелку. — Остановился здесь до конца сезона. — Разве не холодно здесь? Мне казалось, люди приезжают сюда летом. — Жильё дешевле. Да и места неплохие, — пожал плечами Чонгук, смотря в свою тарелку. — А вы? — наконец он поднял взгляд на собеседника. — Проездом, — Тэхён положил в рот маленький кусочек мяса, что очень удивляло Чона. Обычно люди отрезали кусочки побольше, раза в два. — Похоже дождь ещё не скоро закончится. — Похоже, — Чонгук тоже повернулся к окну, наблюдая за ливнем. — Вы остановились в гостинице? — Признаюсь, я должен был, — Тэхён замер с вилкой у рта, а потом опустил её вниз, продолжая говорить: — Но я сбежал, и теперь мне совершенно негде жить. — Сбежали? Почему? — Моя семья слишком опекает меня, даже несмотря на то, что мне уже 25 лет, — вздохнул Ким, начиная водить кусочком мяса по тарелке. — Может я поживу у вас? От такой наглости Чон аж подавился воздухом, нервно усмехнувшись. Он взглянул на парня, что говорил это совершенно серьёзно, судя по его виду, и потянулся к бокалу с вином, чтобы смочить внезапно пересохшее горло. — Не слишком ли это? — Я могу заплатить. Сколько вы платите за аренду жилья? — Тэхён уже было потянулся к своей сумке, как его собеседник выставил руку, останавливая его. — Не нужно. — Мне действительно нужно пожить где-то. Хоть раз почувствовать свободу, понимаете? — Понимаю, — Чонгук отвёл глаза, лишь бы не смотреть на это бледное и прелестное личико незнакомца, который как морской ветер ворвался в его жизнь. — Расскажите немного о себе? — Я ехал из Сеула по делам… Они связаны с… — похоже что это было что-то важное, раз Тэхён так запнулся, подбирая слова. — По делам, — подбадривающе улыбнулся Чон, давая понять, что ему не обязательно озвучивать всё. — Далековато забрались. Ваша семья видимо очень богата, раз смогла обеспечить такое путешествие. Но разве не будут они вас искать? — Дождь, незнакомый город. А я ехал только с одним шофёром. Уверен, он уже сообщил моему отцу. — Ким то и дело размахивал вилкой, когда накалывал еду. — Но это ничего не изменит, ведь я уже взрослый человек, вы так не считаете? — А разве сбегать — это взрослый поступок? — хмыкнул Чонгук, продолжая управляться со своим ужином. — Это только что было осуждение? — вскинул брови парень, кладя приборы на край тарелки. Чон покачал головой, отрицая сказанное. — Это было осуждение? Точно оно! — он рассмеялся, глядя на засмущавшегося молодого человека. — Разве мне говорить об осуждении, будучи младше вас на два года? — посмеялся в ответ молодой человек, пережёвывая мясо. — Так вот оно что, — хмыкнул Ким, сощурив свои тёмные глаза. — А чем вы занимаетесь? Как оказались здесь? — Я путешествую. Смотрю, изучаю, слушаю, думаю… — Безработный значит. Откуда тогда деньги? — Может быть я тоже сбежал? — грустно заулыбался Чон, глядя в тарелку. Похоже ему пришли на ум какие-то грустные мысли или воспоминания, но озвучивать их он даже и не думал. Затем он потряс головой, будто бы стряхивал с волос капли дождя. — В любом случае, не думаю, что это хорошая идея покрывать беглеца, которого будут искать. — Прошу, — Ким вытянулся через стол, хватая собеседника за руку. Чонгук едва не сгорел от этих прикосновения и взгляда. Сердце зашумело где-то в ушах, словно он приложил две морские раковины. — Если это доставит вам проблемы, то я сразу же уйду, как только вы попросите. — Хорошо. — не выдержав, Чон дёрнул руку и прижал к себе. — Но если обойдётся без кровопролития. — Без этого точно, — засмеялся Тэхён, а потом повернулся к окну. — Похоже дождь закончился, можем идти! — развернувшись на стуле, молодой человек подозвал официанта и всучил ему несколько крупных купюр, расплачиваясь за ужин. — Разве вы не будете доедать? — Чонгук встал из-за стола, надевая шарф, и взглянул на полную тарелку своего странного спутника. — Я не голоден, — ярко улыбнулся тот, натягивая свои кожаные перчатки. Вот так они и познакомились, странно, спонтанно и неоднозначно. Чонгук проводил Тэхёна к своему дому — скромной малоэтажке из бледного кирпича. Они поднялись на второй этаж, и Чон показал комнаты, которые снимает. Жильё было не бедным, но и роскошью богатых это нельзя было назвать. Окна почти всех комнат выходили на море, что не могло не понравиться Тэхёну. Молодой человек открыл окно, ветер ворвался в комнату, всколыхнул шторы, и волосы юноши, лицо обдало морским воздухом. — Какой потрясающий вид! — парень обернулся к хозяину жилья, широко улыбаясь. — Уверен летом здесь вид куда лучше, — он оторвался от чтения конвертов, которые нашёл у двери, и замер глядя на нереальную картину: молодой человек с аристократической внешностью в длинном тёмном пальто стоял перед окном и смотрел на море, ветер путал его каштановые волосы, а тонкие бледные пальцы сжимали подоконник. — Ветер холодный, будьте осторожны, — хрипло выдавил Чонгук, отворачиваясь. Он так и замер посреди гостиной, сжимая письма в руке. Что за необычный юноша свалился на его голову? Придя в себя, Чонгук показал комнату, в которой мог бы остановиться его новоиспечённый сосед. — Вещей у меня нет, поэтому разбирать мне нечего, — скинув сумку на пол, юноша осмотрел предложенную ему комнату. Окна по-прежнему выходили на море, что безумно нравилось парню. За свою жизнь он море не видел от слова совсем. Ему хотелось быть ещё ближе. — Вам понадобиться домашняя одежда, я могу предложить что-то из своей. — Если вас эти не стеснит, — закивал Тэхён, отмирая и отворачиваясь от окна. — Благодарю вас. — Не стоит, — взмахнул рукой Чонгук. — Отдыхайте. — Могу я принять ванную? — Разумеется, — Чонгук улыбнулся, держась за ручку двери. Его пальцы чуть нервно сжались вокруг неё, когда он обернулся ещё раз указывая направление к ванной комнате. — Вы найдёте там всё необходимое. — Благодарю, — ещё раз кивнул Тэхён. Когда Чон услышал как в ванной зашумела вода, то опустился на диван в гостиной, вытягивая ноги. Что за странный молодой человек свалился на его голову? Будут ли у него проблемы? Неприятностей ему не хотелось, но этот симпатичный парень был слишком наглым и убедительным. Чону хотелось узнать что будет дальше. Быть может в этом и есть жизнь? Молодой человек встал и пошёл к себе в комнату, чтобы выкурить сигарету и лечь спать. Обычно он курил в гостиной, сидя у окна, но не знал как отнесётся к запаху сигарет его новый сосед, поэтому решил временно не рисковать. Пересеклись они уже только утром. Чонгук вышел из своей спальни и тут же вздрогнул от испуга, наткнувшись на фигуру в гостиной. Ким стоял у открытого окна, вдыхая глубоко грудью морской воздух, который нёс ветер. — Доброе утро, — неловко проговорил Чон низким голосом, ещё не отошедшим ото сна. — Вы хорошо спали? — Очень хорошо, — Тэхён обернулся к собеседнику. Он улыбался, а его тонкие пальцы держались за край шторы. — А вы хорошо спали? Надеюсь вам не мешали дурные мысли. — Вовсе нет, — усмехнулся Чон, подходя к дивану. — Хотите поесть? — Не откажусь. — В следующий раз можете будить меня, если встанете раньше. — Не переживайте, я найду чем занять себя. И действительно он находил. В тот же вечер, Тэхён обнаружил запылившийся проигрыватель виниловых пластинок и сами пластинки. — Вы им не пользуетесь? — Нет, но вы можете попробовать включить его. — Чонгук сидел на диване и читал газету. Правда газета ему была уже не так интересна, как наблюдать за Тэхёном. Молодой человек протёр проигрыватель и поставил пластинку, нажал на кнопку и поставил иглу. Послышался шуршащий звук, а потом заиграла музыка. Кажется это был джаз. — Работает! — радостно хлопнув в ладоши, Ким покружился и стал пританцовывать. — И правда, — усмехнулся Гук, глядя то на проигрыватель, то на танцующего юношу. — Не хотите присоединиться? — Нет-нет, я просто слушаю, — Чон сделал вид, что вернулся к чтению газеты, а сам исподтишка наблюдал за Тэхёном. Первая неделя прошла достаточно спокойно. Утром они завтракали и пили кофе, завтрак Чонгук готовил самостоятельно на маленькой кухне, которая тоже имелась в доме. Обычно после завтрака посуду мыл Чонгук, так как в доме никого кроме него не было, но Тэхён быстро принял эти обязанности на себя, что очень удивило молодого человека. Кто бы мог подумать, что выходец из аристократической семьи будет мыть посуду, стоя на маленькой кухне временного жилья. После этого они беседовали, шли гулять, а на обед шли туда, где обычно обедал Чонгук. Тэхён успел познакомиться с соседями, живущими в комнатах на первом и третьем этажах. И если Чонгука соседи знали по имени, то Тэхёна назвали «юноша со второго этажа». Это было и забавно и странно. — Есть ли тут телефон? — спросил воскресным утром за завтраком Тэхён, поднимая свои тёмные глаза на собеседника. — Разумеется, в коридоре есть один и в гостиной тоже. — Нет, — покачал головой Ким, откладывая приборы. — Звонить отсюда было бы безрассудно. Откуда я могу позвонить в городе? — Есть одна телефонная будка и телефон на почте, — растерянно пробормотал Гук, хватаясь за чашку с кофе. После завтрака они направились к телефонной будке, которая находилась в другой части города. Тэхён попросил своего спутника подождать поодаль, чтобы спокойно поговорить по телефону. Чонгук не настаивал. Они мало общались, а если и общались, то болтали о «пустых» вещах. Погода, жизнь в городе, вкусы в книгах, вкусы в еде — вот их разговоры. Чон думал о том, что всё это слишком странно. Он бежал сам от себя, а в итоге наткнулся на те же грабли. Вот только не хотелось отказывать в помощи этому юноше. Молодой человек наблюдал за тем, как Ким стоял в телефонной будке и говорил по телефону. Это был достаточно короткий разговор, потому что Чонгук даже не успел уйти глубоко в свои мысли, как Тэхён уже вышел на улицу. — Всё прошло хорошо? — Я звонил родителям. Сказал им, чтобы они меня не искали. — пожал плечами Ким, идя рядом с Чоном. — Думаю, они попытаются меня найти, но уже не здесь. — парень оглядел свой внешний вид и улыбнулся. — Мой внешний вид выделяется, не находите? — Возможно, — он ответил скромной улыбкой, глядя на своего собеседника. — Думаю, мне нужно прикупить немного вещей. Мне уже неудобно пользоваться вашими, — улыбка стала немного неловкой, а румянец, появившийся на щеках, выглядел нездоровым из-за бледной кожи. — Здесь есть несколько магазинов, но не уверен, что одежда будет подходить вашему… статусу, — Чон взмахнул рукой, подбирая слова. — И какой же у меня статус? — лукаво спросил Ким, заведя руки за спину. — Какой же, господин Чон? — Вы как принц, — смущаясь, выдавил Гук и отвёл взгляд. Похоже если сбегать от проблем, то они всё равно нагонят тебя или даже обгонят. — Принц? — засмеялся Тэхён, прикрывая рот рукой. Затем он приложил ладонь к груди и чуть прокашлялся. — Похож я на принца? Чонгук ничего не ответил, сунув руки в карманы пальто, и ускорил шаг. Под шарфом его шея горела, словно румянец был сильным и физическим ощущением, поэтому молодой человек попытался оттянуть шарф, чтобы хоть немного охладить себя. — На долго вы тут хотите задержаться? — наконец спросил он, когда немного пришёл в чувство. — На сколько вы позволите, — засмеялся Тэхён, дотрагиваясь до плеча Чона. — Мне кажется мы могли бы стать друзьями, вы так не думаете? — Мне приятно это слышать. — улыбнулся Гук, кивая. — Может тогда перестанем соблюдать формальности? — Уместно ли это? — Уместно ли? Мы живём вместе, не пора ли быть чуть ближе к друг другу? — Резонно. Покупка одежды не заняла много времени, поскольку Ким купил себе несколько тёплых вещей и сменных комплектов одежды. Чонгук был удивлён, что одежда была скромной и недорогой, ведь ему казалось, что люди из высшего общества привыкли к роскоши. — Ты всё время задумчивый и молчаливый, — обронил за ужином фразу Тэхён. — Расскажи о себе. Чем занимаешься? — Я… — Чонгук даже не знал, что сказать. Он и сам не знал чем он занимается и что из себя представляет. Жизнь для него была настолько запутанной штукой, что парень не мог объяснить это в двух словах. — Это сложно объяснить. — О, я не настаиваю, — Ким лишь коротко дотронулся до руки Гука, а его уже прошибло током от такого прикосновения. — Могу рассказать о себе, да только вот рассказывать больше нечего. Мне кажется за эту неделю я рассказал всё. Хочешь услышать ещё раз как я тут оказался? — он засмеялся, видимо пытаясь разрядить атмосферу. — Дело в том, что я немного из другого мира. Не знаю насколько уместно будет рассказывать свою историю. — Хватит, — нахмурился Ким, откладывая приборы. — Я такой же человек как и ты. Я не прошу доверить мне твои самые сокровенные тайны, но хотя бы… — он закусил губу, обдумывая последующие слова. Чуть прокашлявшись, молодой человек продолжил: — Почему ты выбрал этот город? — Мне хотелось посмотреть на море. Мне казалось, что здесь я смогу привести свои мысли в порядок. Можно сказать, что я такой же беглец как и ты, — после этого у Чонгука перехватило дыхание. Ему показалось, что когда он признался об этом вслух даже стало как-то легче. Он взглянул на Тэхёна, который внимательно на него смотрел, ожидая чего-то. Этот загадочный юноша, похожий на принца, обладал каким-то магическим обаянием, которое Чон никак не мог объяснить. — Вот видишь, что-то общее у нас всё же есть. — Действительно, — усмехнулся Чонгук и продолжил есть. — На самом деле… Я вроде как учитель музыки. — Вроде как? — хмыкнул Тэхён, склоняя голову. И почему его глаза выглядят всегда так хитро и маняще? — Это долгая история. — Ты расскажешь мне её позже? — Возможно. Больше они не поднимали тему жизни Чонгука. И хоть молодому человеку хотелось рассказать, он боялся. Ему казалось, что этот юноша просто небольшой дар небес. Проверка это на терпение или же помощь для него, он пока не понимал. Поэтому он просто наблюдал со стороны. Создавалось ощущение, что он был посетителем музея, а его сосед — единственным экспонатом, который притягивал к себе. Кажется из-за волнения он стал больше курить, хоть и пытался достичь обратного эффекта. — В твоей комнате так сильно пахнет сигаретами, — заговорил однажды Ким, когда они решили разойтись по комнатам, так как на улице уже была глубокая ночь. — Кури лучше в гостиной, тут окон больше. — и улыбка, самая очаровательная, которую видел Чонгук за свои недолгие двадцать лет жизни. — Прости, что заходил в твою комнату. Я просто принёс вещи из прачечной. — Всё в порядке, — сипло заговорил парень, и сам испугался своего голоса. — Доброй ночи. И Тэхён действительно следил за тем, чтобы Чонгук курил в гостиной, как и привык, а не в своей комнате. Это сводило парня с ума. Он путался в своих словах, мыслях и действиях. Постоянно смущался, волновался, словно не был закрытым и тихим. Прошёл месяц, Чон немного привык к своему соседу, который так незаметно прижился в этом доме. Они шли прямо к пляжу, поскольку Тэхён твердил что безумно хочет посмотреть на море. — Как так получилось, что ты не видел моря? — они стояли на песке, а холодный ветер хлестал их по щекам, губы стали чуть солёными, а волосы спутались. — Строгая семья. Мы мало куда выезжали, — Ким облизнул губы и тут же удивлённо дотронулся до них. — Солёные! — Кто? — Гук повернулся к собеседнику, и по его губам тут же мазнули пальцем. Тэхён тут же облизнул свой палец. — Твои тоже. — после этого Чонгук стал стремительно краснеть, его шея и щёки горели. Чон стал теряться, его подбородок задрожал, а потом он отвернулся. Тэхён наклонил голову, наблюдая за такой странной реакцией друга, а потом и сам понял, что сделал что-то странное. Они оба стояли и смотрели куда-то на море, на серые волны, на нависшие над горизонтом тучи. — Ты хотел, чтобы я рассказал тебе свою долгую историю. — внезапно заговорил Чонгук, сунув руки в карманы, чтобы унять дрожь пальцев. — Там откуда я родом… Был цирк, я был там музыкантом. Вместе с цирком я отправился в путешествие, а потом мне это надоело, и я сбежал. Тэхён слушал не перебивая, глядя на красивый, но хмурый профиль молодого человека, который осторожно делился с ним своей историей. Словно передавал в руки хрустальную статуэтку. — И вот я оказался в одном городе, где требовался учитель музыки в школе. Я стал преподавать. Но, к сожалению, произошло непредвиденное. Видишь ли, я… — он повернулся, ища поддержки во взгляде своего слушателя, но будучи очень взволнованным тут же отвернулся. — Там был другой молодой учитель. Я имел неосторожность признаться ему в своих чувствах… После того как в школе узнали, что я питаю чувства к мужчинам, то сразу же выгнали из школы. Чтобы не возникло дополнительных проблем, я собрал вещи и уехал сюда. — из его груди вырвался нервный смех, а сам он сжал свои волосы у корней. Чонгук боялся повернуться к своей слушателю, боялся увидеть в его глазах презрение и осуждение. Но ответа не было так долго, что ему показалось, что Ким ушёл. Поэтому Чон как-то резко повернулся, и сам испугался, увидев рядом с собой Тэхёна. — Прости, некоторые мои действия должно быть тебя очень смущали временами, — развёл руки в стороны парень, качая головой. — Но я благодарен тебе за честность. Теперь я знаю, что ты не убийца. Если честно я боялся, что ты кого-то убил, — прошептал Ким и засмеялся. Гук растерянно смотрел на искреннюю улыбку и думал как такое возможно? Сон ли это? От того, что волнение отступило, парень тоже засмеялся. — Я так похож на убийцу? — Не все убийцы выглядят как чудовища. — А я тебе нравлюсь? — Что? — у Гука мгновенно пересохло во рту, а язык стал ощущаться тяжёлым и неподъёмным. — Нравлюсь как парень? — Да… — почему он не соврал? Почему не сменил тему? Откуда столько искренности и честности? Ведь он опять наступает на те же грабли. — Я так и думал, — серьёзно заговорил тот, сам себе кивая. Ким отвернулся к морю, а Чону хотелось рассыпаться на маленькие кусочки и смешаться с этим холодным и серым песком. — Довольно странно, не находишь? — Что именно? — сиплым шёпотом, боясь повернуться. — Ты признался, а мне тут же захотелось тебя поцеловать. Они одновременно повернулись к друг другу и долго-долго смотрели, лишь иногда моргая, когда пряди волос бились о лицо от ветра. — Прекрати шутить, — наконец спокойно произнёс Гук и отвернулся. — Разве я работал в цирке? — захихикал Ким, обходя друга и останавливаясь прямо перед ним. — Поцелуешь меня? Мне очень интересно, каково это… — Я тебе что, цирковая собачка? — огрызнулся Чон, отпрянув назад. — Тогда слушай, — Тэхён положил руки на плечи собеседника и крепко сжал их. — Ни разу в своей жизни я ещё не чувствовал себя так легко с кем-то, ты единственный кто помог мне и не бросил. Да ты мне… свободу помог обрести! Что ещё я должен сказать тебе, чтобы ты поверил, что я с тобой не играю? Я много чего о себе рассказал, ты знаешь меня, а теперь я знаю тебя. — Ты думаешь это звучит убедительно? — нахмурился Чонгук, чуть отклоняясь назад. — Я полагал, что это так… — Ким отвёл взгляд в сторону, но тут же был прижал руками к телу. Он почувствовал на своих губах что-то тёплое и солёное, после чего понял, что его целуют. Это было так неожиданно, что несколько секунд, на которые он завис, показались бесконечностью. Это же его первый поцелуй, а он совершенно не знал как себя вести. Какой дурак! Как он мог просить о поцелуе, будучи совершенным девственником в таких вещах. — Это звучало очень убедительно, — произнёс Чонгук, отстраняясь. — Кошмар, — от стыда Ким не знал куда деться, поэтому уткнулся лицом в шарф Гука. — Это же был мой первый поцелуй… А я совершенно не умею целоваться. — Так значит… я забрал твой первый поцелуй? Первый во всех смыслах? — Именно, — горько вздохнул Тэхён, всё ещё желая проваливаться под землю. — Может ты научишь меня целоваться? Чонгук едва не поперхнулся от такой просьбы. Точно можно помереть от таких неожиданностей. Они ещё немного постояли на пляже, а потом пошли домой, так как стало холодать, а с неба упали первые дождевые капли. В гостиной они растопили камин, заварили чай, а на тарелке разложили печенье. Ким сел с ногами на диван, обнимая расшитую цветочным узором подушку. Чонгук закурил, сидя на другом конце дивана. Из одного конца был слышен треск поленьев в камине, а из другого — тиканье часов. Тэхён наблюдал за тем, как парень обхватывает губами сигарету, как его губы формируются в трубочку, когда он выдыхает дым, или как расширяются его ноздри, когда он выпускает дым через них. — Ты поцелуешь меня снова? — тихо спросил юноша, продолжая сверлить своими тёмными глазами фигуру в стареньком костюме. — А ты хочешь? — Гук потушил сигарету и повернулся к тихо сидящему Киму. — Не испугаешься, как в прошлый раз? — В тот раз я был не готов, — усмехнулся тот, вскинув подбородок. Он придвинулся к Чонгуку ближе, очевидно, ожидая, чтобы его поцеловали. Но Чонгук не торопился. Молодой человек разглядывал бледную кожу, на которой плясали отблески каминного огня, дрожащие ресницы, слегка обветрившиеся губы, мягкие волосы. Коснувшись пальцами щеки, парень почувствовал как задрожал Тэхён. — Целуй же, — не выдержав, попросил юноша, что позабавило Гука. — Не люблю торопиться… — прошептал он, сокращая расстояние. — Ты похож на принца, я хотел рассмотреть тебя. — Не выдумывай, — Ким по-прежнему не открывал глаза. Чон коснулся его губ, медленно целуя, показывая как надо. Он не торопился, давая Киму возможность проанализировать и уловить. Тэхён слишком много думал об этом, потому боялся сделать ошибку. Приоткрыв рот, молодой человек попытался повторить действия Чонгука. Они целовались несколько минут, делая это не торопясь. Где-то хлопнула дверь на третьем этаже, из-за чего молодые люди вздрогнули и отстранились. А потом оба смущённо засмеялись, забавляясь тому, как легко их напугал соседский шум. Тэхён взял чашку с чаем и стал медленно пить, то и дело проводя кончиком языка по губам. Теперь они каждый день целовались. Это была как игра, кто и кого поцелует в самый неожиданный момент. — Ты говорил, что ты музыкант, — Тэхён положил голову на плечо молодого человека. — На каком музыкальном инструменте ты играешь? — Фортепиано. — Как романтично, — Ким провёл пальцем по линии подбородка Чона. Они жили вместе уже больше месяца, но для Тэхёна это было самое лучшее время за его жизнь. Он ни о чём не думал. Ему хотелось быть здесь и сейчас. Чонгук прикрыл глаза, откидывая голову назад. Ему нравилось сидеть так, чувствуя рядом хрупкое тело, которое прижималось к нему. А ещё ему нравилось, что в голове появлялись различные мелодии, которые он записывал в блокнот, в надежде однажды показать Тэхёну. — Как жаль, что здесь нет фортепиано. Я бы хотел послушать как ты играешь. — Я бы тоже хотел сыграть для тебя. Ким потёрся носом о шею молодого человека, выдыхая. Ему было интересно попробовать что-то новое, узнать что-то ещё. Но он просто не знал, что ещё можно сделать. Чонгук повернулся к нему и нежно поцеловал, а затем поцеловал подбородок. Его губы спустились ниже, касаясь кожи на шее прямо над самой кромкой ворота рубашки. Расстегнув верхнюю пуговицу, Гук поцеловал место под самым кадыком. Тэхён рвано выдохнул, чувствуя как его сердце сильно забилось. В груди заболело, но он не обратил на это никакого внимания, увлечённый непонятным чувством. Чонгук отстранился, осознавая, что перешёл черту. Ему очень хотелось большего, пройти точку невозврата, но он не знал, как на это отреагирует Тэхён. — Почему ты остановился? — Ким сжал одежду у себя на груди, чувствуя лёгкую отдышку. — А ты хочешь чтобы я продолжил? Знаешь к чему это может привести? — К чему же? — Что я захочу большего. — он наклонился к уху Тэхёна, прошептав то, что не мог сказать громко. Ким закусил губу и покраснел. Голова закружилась, а в комнате стало как будто душно. Он отвернулся, часто задышав. — Я устал… Доброй ночи, — Тэхён быстро поднялся с дивана и пошёл к себе. Чонгук выдохнул, потирая глаза. Он услышал как Тэхён закашлялся на пороге в комнату, а потом как щёлкнула дверь, закрывшись. Затем он тоже решил отправиться в спальню. Молодой человек переоделся и забрался под одеяло. В голове крутились не очень пристойные мысли, кончики пальцев покалывало из-за огромного желания прикоснуться к Тэхёну, почувствовать его горячую кожу. Кажется он долго не мог уснуть из-за этого, а когда уже стал засыпать услышал что-то. Находясь в полудрёме, Чон почувствовал как над ним кто-то навис. Приоткрыв глаза, он включил прикроватный светильник и увидел Тэхёна. Тот стоял в пижаме, неловко оттягивая рукава. — Что-то стряслось? — Чонгук сел на кровати и показал, чтобы Ким тоже сел. — Я думал о том, что ты мне сказал, — юноша присел на край кровати, прижимая руки к груди. — И я хотел бы это попробовать. Чонгук вскинул брови, щурясь от света. Глубоко вдохнув, он повернулся к тумбочке, поворачивая к себе маленькие часы. Была глубокая ночь, а ему нужно было как-то переварить информацию и отправить Тэхёна спать. — Мне кажется ты торопишься. Не нужно переступать через себя, лишь бы угодить кому-то. — Тогда могу я поспать с тобой? — Разумеется, — кивнул Гук, отодвигая одеяло, чтобы Ким поудобнее устроился. Выключив свет, он повернулся на бок, чувствуя рядом жар чужого тела. Тэхён осторожно, словно боясь спугнуть хозяина спальни, обнял его. Чонгук вновь стал проваливаться в сон, когда почувствовал поцелуи на своей шее. Прохладные губы касались его кожи, спускаясь ниже к оголённым участкам кожи из-за низкого ворота пижамы. — Тэхён, ты играешь с огнём. — пробубнил сонно Чон. — И пусть. Я хочу чтобы огонь поглотил меня. — Глупый, — хмыкнул Гук, чувствуя щекотку от дыхания парня. — Прошу… покажи мне. Чонгук провёл пальцами по щеке Тэхёна, целуя его. Не дав возможности продолжить поцелуй как следует, Гук стал целовать шею парня, расстёгивая его пижаму. Скинув одеяло в сторону, Чон навис над Кимом, целуя его ключицы и грудь. Сердце Тэхёна бешено билось, ему было страшно, но в то же время очень интересно. Он доверял Чонгуку. Всю свою крошечную жизнь он готов был вручить ему в руки. Гук провёл пальцами по груди парня, ощущая выпирающие рёбра. — Ты такой худой. Я не раз говорил тебе, что ты мало ешь. — Привычка. Плохой аппетит, — заулыбался Тэхён, но тут же почувствовал как внизу всё стало завязываться в узел и тянуть. — Прошу не останавливайся. Делай всё что нужно. Я доверяю тебе. — Смелые слова, — Чонгук стал расстёгивать свою пижаму. Его тело действительно было мощнее, более подтянутое и форменное. — Я очень хочу, но переживаю, что напугаю тебя. — Делай что надо, Чон Чонгук. Чонгук целовал его, нежно и ласково, не только в губы, но и в другие места. Его пальцы гладили живот Кима, то и дело приспуская резинку штанов. Он коснулся пальцами члена Тэхёна, делая несколько движение вверх-вниз, чтобы заставить естественную смазку выступить наружу. Ким тихо застонал и задрожал, теряясь от новых для него действий. Ему было страшно, но он обещал довериться Чонгуку, так что назад дороги не было. Молодой человек снял штаны с Тэхёна, замечая как тот тут же стал смущаться. — Перевернись на живот, — Чон зачесал волосы назад, убирая отросшие пряди от лица. — Ляг поудобнее, возьми подушку. Тэхён послушно перевернулся, не понимая, что сейчас произойдёт. Точнее, он догадывался, но не знал как это будет. Страх всё ещё сжимал его грудь, вызывая дискомфорт и ужасную боль с отдышкой. Хотя Ким старался дышать ровно, скрывая это. Чонгук смочил пальцы слюной и выдохнул. — Большой у тебя опыт? — Нет, но мне многое рассказали об этом. Тэхён вздрогнул, почувствовав давление сзади. Его тело напряглось, едва он осознал, что в него погрузили палец. Ощущение было не из приятных, но он надеялся, что скоро это пройдёт. Только вот он не знал зачем Чонгук это делает, поэтому ему было безумно стыдно, из-за чего он ещё больше краснел. Он морщился и тихо похныкивал, мирясь с неприятными ощущениями. — Пожалуйста, потерпи, — Чонгук поцеловал Тэхёна между лопатками. Чону очень не хотелось, чтобы парень страдал, поэтому приходилось делать всё медленно. Тэхён потерялся в пространстве и времени, поэтому не сразу заметил, что внутри него уже больше чем один палец, а движения были более смелыми. Тяжело дыша, он кусал подушку, то и дело пытаясь оглянуться. Чонгук зашуршал за его спиной, а потом Тэхён почувствовал руки на своих бёдрах. — Вдохни поглубже и расслабься. От этих слов легче не стало, но Тэхён сделал как было сказано. И вновь давление сзади, но только ощущения были другие. Мысли цеплялись одна за другую, пока он не осознал, что действительно происходит. — Дыши, дыши, Тэхён-и, — Чон погладил парня по спине и стал целовать его плечи и лопатки. — Всё в порядке… Если тебе больно ты только скажи, я сразу же прекращу. — Нет… — замотал головой тот, утыкаясь в подушку. — Делай, что нужно… Гук стал осторожно двигаться, делая плавные и нежные движения, чтобы не причинить боли. С каждым новым дыханием, молодой человек входил глубже, но продолжал сохранять осторожность. И вот мимолётным движением, он задевает что-то внутри Кима, из-за чего тот задрожал и заскулил. Уперевшись руками в постель, Чонгук навис над парнем. И вот он вновь задевает это самое местечко, из-за чего всё сжалось вокруг члена Чонгука. Тэхён тихо застонал, ощущая головокружение. — Похоже тебе нравится, — Гук чуть прикусил кожу под лопаткой парня. — Очень странно… Но я хочу ещё… Чонгук прижался грудью к спине парня, начиная двигаться более смело и активно. Его бёдра бились о задницу Тэхёна, которую тот так податливо подставлял. — Хочу… ещё… Да, ещё, — Ким продолжал кусать подушку, заглушая свои тихие стоны. Ему было ужасно стыдно, что такие звуки вырываются из него, к тому же он занимался очень непристойным делом с парнем. Но как же ему было плевать. Это его жизнь, это его свобода. И всё, что ему осталось он потратит на себя. Он хрипел, чувствуя что стоны забирают у него последние силы, а тело стало сводить, словно вот-вот что-то произойдёт. И произошло… Он почувствовал как кончает, пачкая свой живот и простынь, между которыми был зажат его член. Чонгук продолжал двигаться ещё несколько секунд, прежде чем тоже остановился, тяжело дыша. — Как ты себя чувствуешь? — он потёрся носом о затылок Кима, всё ещё нависая над ним. — Устал… А ещё я испачкал твою простынь. — Не страшно. — Но мне было очень хорошо. — Мне тоже. Чонгук лёг рядом, обнимая Тэхёна. Всё это казалось бредом больного, а не действительностью. Но это была реальность, странная, но приятная реальность. Утром Тэхён проснулся от сухости во рту и кашля, который застал его врасплох. Молодой человек сел на постели, постукивая себя по груди, чтобы унять кашель. Затем его голову прошибли воспоминания о прошедшей ночи. Покраснев до самых кончиков ушей, Тэхен натянул одеяло до самого носа, но понял, что находится у себя в спальне. Одежда на нём была та же, что и вчера, но вот движения доставляли дискомфорт. Всё-таки вчерашняя ночь ему понравилась. Ким заулыбался и повалился на постель, запищав от счастья. Подушка заглушала его писки, а сам он бил ногами по кровати. Молодой человек поднялся с постели и вышел из комнаты, осторожно шагая. Донёсся запах завтрака — булочки из местной пекарни и кофе. — Доброе утро, — Чонгук уже накрыл на стол. — Как ты себя чувствуешь? — Превосходно, — улыбаясь, Ким подошёл к Чонгуку и повис у него на шее. — Кажется ты кашлял. — В горле пересохло после вчерашнего, — Тэхён сел за стол, оглядывая завтрак. — Подожди, я налью тебе тёплого молока. Через несколько минут перед Кимом оказалась чашка с тёплым молоком, в которое Чонгук ещё добавил ложку мёда. Горлу и правда стало легче, а в груди перестало так тяжелеть от каждого вдоха. Похоже Ким вчера перестарался со стонами. Они принялись завтракать, улыбаясь и переглядываясь. Это утро было солнечным, одним из немногих за этот холодный и серый период. Казалось для молодых людей не существует остального мира, нет проблем с жизнью и их будущее определено и ясно. Похоже Чонгук влюбился. Так он думал и тем больше боялся этого, понимая к чему может привести его чувство привязанности. Он и до этого понимал, что Тэхён ему нравился, но думал, что это мимолётно, возможно из-за разбитого сердца. Но даже тот школьный учитель не нравился ему так, как нравился Тэхён. И дни стремительно летели, хотя ни Чонгук, ни Тэхён этого не замечали. Тэхёну нравился Чонгук. Нравилось как он заботливо готовит завтрак, как заботливо расстилает постель, в дни когда они решают спать вместе. Но больше всего ему нравились поцелуи Чона, то как он оставлял маленькие метки на его теле. Кожа Кима была тонкой и бледной, из-за чего эти маленькие красные пятнышки были особенно заметны. А ещё ему нравилось заниматься сексом с ним. Хотя он ни раз слышал от взрослых девиц, которых ему довелось повстречать за свою жизнь, что это романтично называют «заниматься любовью». Любовь, секс, для него не было разницы. Ему просто хотелось быть рядом с Чонгуком, ощущать его каждой клеточкой своего тела. Хотя в некоторые моменты ему было тяжело и он мог быстро устать, а то и вовсе тут же уснуть. Но для них это не было проблемой. Даже тогда Чонгук заботился о нём и его комфорте. — Ты планируешь долго здесь быть? — спросил как-то Ким, когда они вместе лежали в постели, прижимаясь к друг другу абсолютно голые. Бледные солнечные лучи чуть пробивались через неплотно закрытые шторы, из-за чего иногда приходилось щуриться. — Я планировал вернуться в свой родной город, — Чон задумчиво глядел в потолок, поглаживая пальцами плечо Кима. Они не обсуждали как они будут жить дальше, но видимо эта тема была пугающей для обоих. Поэтому они жили настоящим днём, впитывая каждый час, каждую минуту, каждую секунду. — Какой он, твой дом? — улыбнулся Тэхён, прикрывая глаза. Он дышал очень медленно, слегка хрипло, из-за севшего голоса. — Это скромный домик с зелёной крышей. Он находится напротив здания из красного кирпича, а в том здании пекарня. Пожалуй, самая вкусная пекарня из всех, что я видел. — О, я хотел бы там побывать, — пробормотал Тэхён, видимо засыпая. — Обязательно своди меня туда… — Как скажешь, — хмыкнул Гук, а у самого всё внутри перевернулось от необъяснимого страха. Хотя возможно это было простое волнение, смешанное с радостью. Днём Чонгук застал Кима за написанием какого-то очень короткого письма. Ему не удалось разглядеть почерк, хотя он очень хотел. Он был уверен, что у парня невероятно изящный почерк, как и подобает выходцу из богатой семьи. — Кому письмо? — он сел на диван, закидывая ногу на ногу, а затем потянулся достать сигарету. — Думал написать родителям, но… они увидят марку и тогда узнают где я. А в прошлый раз, я сообщил, что нахожусь уже далеко отсюда. — пожал плечами Тэхён, складывая бумагу в несколько раз. — Я уже думал и до соседнего города доехать, но это слишком далеко. Да и кто меня отвезёт. Денег едва ли хватить на шофёра, чтобы добраться туда и обратно. — Скучаешь по ним? — Не очень, — покачал головой Ким и приземлился на диван прямо рядом с собеседником. Рука Чонгука, которая покоилась на спинке дивана, оказалась точно под головой Кима. — Ты не подумай, мне правда очень хорошо с тобой. И возвращаться я не собираюсь. Просто… Должен же я хоть что-то им отправить. Может они считают меня мёртвым, — взгляд Кима мгновенно потускнел, а сам он вздрогнул. — Да и пусть считают! Мне же лучше, — он улыбнулся и поцеловал Чонгука. Больше Чон ничего не слышал от него про родителей. Парень будто бы забыл об этом разговоре, и о том, что хотел отправить письмо. Ему было всё равно. А Чонгук и не спрашивал. — Я вернусь через час. Заберу вещи из прачечной, — Гук натягивал пальто, то и дело поглядывая на Тэхёна, стоящего перед ним. — Может мне пойти с тобой? — Я быстро. Тем более на улице страшный ветер. Побудь дома, — Чонгук поправил шарф и вышел, оставляя Тэхёна одного. Он переживал, что у молодого человека может быть слабый иммунитет, потому как тот был бледным и худым. Конечно это не делало его уродом, наоборот, он был изящным, словно мраморная статуя. И это Чону безумно нравилось. Может ли быть юноша таким изящным и прекрасным? Обычно такое восхищение приписывали девушкам, но Чонгук был уверен, должно быть что-то, что передало бы такое же восхищение и к юношам. А точнее к одному конкретному. Он не был поэтом или писателем, поэтому перенести всё в красивые строки или стихотворные рифмы не мог. Зато он любил музыку, и очень хотел всё это передать с помощью неё. Эта идея плавила его душу, заставляя чувствовать себя творцом, к которому спустилась чудесная муза. Да, Тэхён был его музой. Забрав вещи из прачечной, молодой человек чуть ли не бежал до дома, желая как можно скорее оказаться в объятиях возлюбленного. Он пробежал по деревянной лестнице и оказался и двери, ведущей в их комнаты. Дверь была не заперта, ведь он обещал вернуться через час. Взглянув на наручные часы, парень обрадовался. — Представляешь, я уложился в 40 минут! Я обещал вернуться через час, но так хотел поскорее оказаться рядом, что опередил время на 20 минут, — он положил вещи в бумажной обёртке на комод и стал разматывать шарф. — На улице и правда шторм, и холод собачий. Но в ответ была по прежнему тишина, что очень насторожило юношу. Не сняв обувь, молодой человек прошёлся по всем комнатам, но так и не обнаружил Тэхёна. Все его вещи были на месте, но самого парня не было. Забыв про всё, молодой человек бросился вниз по лестнице. Может Ким решил помочь соседке снизу? Но женщина сказала, что не видела «юношу со второго этажа». Тогда Чон бросился на улицу, ощущая как удушающая паника накатывает с каждым новым шагом. Куда идти? Где искать? И стоило лишь только обернуться к пляжу, как всё стало ясно. Наверняка Ким сейчас там. Они часто туда ходили и иногда Тэхён ходил туда один. Видимо он решил этот час погулять на берегу. Гук бросился к пляжу, чтобы разыскать парня там. Однако на пляже тоже не было ни души. Лишь чьи-то вещи. Подойдя ближе, Гук понял, что это пальто принадлежало Киму, и ботинки тоже. Тогда где же он сам? В воздухе пахло дождём и морем, ветер поднимал песок вверх, волны страшно гудели перед назревающим штормом. — Тэхён! — тело окаменело от ужаса, когда Чон увидел парня, стоящего по грудь в воде. — Ты из ума выжил?! Что ты делаешь?! — скинув пальто и ботинки, Гук бросил в воду за ним. Это было полное сумасшествие — лезть в ледяную воду, так ещё и в такую погоду. Чонгуку быстро удалось добраться до юноши и схватить его, притягивая к себе. — Господи, да ты весь ледяной, губы синие. О чём ты думал вообще?! — Я всегда хотел искупаться в море! — Надо купаться летом! Когда жарко или хотя бы когда вода тёплая! — Чонгук злился, вытаскивая из воды парня. Оказавшись на берегу, он накинул оба пальто на Кима и всучил ему две пары ботинок в руки. — Прости, из-за меня ты тоже замёрз. А вдруг ты заболеешь… — Раньше надо было об этом думать. Теперь уж поздно, — хмуро отозвался молодой человек, беря на руки Тэхёна. Он быстро зашагал к дому, злясь на парня за его безрассудный поступок. Как можно было залезть в ледяную воду, так ещё и по грудь?! Дома он достал целое множество полотенец и несколько тёплых одеял. На плите уже грелся чайник, а в камине горел огонь. Чон в первую очередь стал снимать одежду с Кима, переживая о том, что неизвестно сколько времени он пробыл в воде. — Летом надо плавать. Летом… — А вдруг летом нас здесь уже не будет. — Да я тебя силой сюда притащу, только больше не делай таких ужасных вещей. Ты знаешь, как я испугался? — Прости… Прости меня, — начал шмыгать носом тот, из-за чего подавился и стал кашлять. — Слезами уже ничего не исправить, а соплями давиться не надо. — Чонгук протянул парню носовой платок. Накрахмаленный, с маленькой оборкой и инициалами в уголке. Ким высморкался, сжимая пальцами платок, а потом поднял свои заплаканные глаза на Чонгука, который всё ещё стоял в мокрой одежде. Чон продолжал обтирать его полотенцами и завернул в одеяла. Затем он принёс кружку с горячим чаем, добавив туда немного мёда. — Согрелся? — Ты тоже промок и замёрз… Чонгук, пожалуйста, переоденься, — хлюпая носом Ким вцепился руками в мокрую жилетку парня, пытаясь расстегнуть пуговицы. — Да сними же ты эту чёртову одежду! — он ударил его ладонями по груди, трясясь то ли от страха, то ли от холода. Гук снял с себя жилетку и рубашку, оставаясь только в одних мокрых брюках. — Что? И брюки тоже? — И брюки тоже. Чон снял с себя брюки, оставляя всю мокрую одежду на подлокотнике дивана. Тэхён нервно выдохнул и прислонился к груди молодого человека, укрывая его одеялами как и себя. Чонгук не понимал, что нашло на Кима, почему тот так поступил. Он, конечно, знал, что иногда некоторые поступки Тэхёна очень импульсивные, необдуманные и не поддающиеся объяснению. Словно у Кима начиналась мания какого-то действия и он не мог с ней справиться. Они так и сидели на диване в тишине, отогреваясь. Прикрыв глаза, Чон слушал чуть хриплое дыхание Тэхёна, который лежал у него на груди. Тикали часы, трещали поленья, за окном свистел ветер. Тэхён вытянул шею, целуя парня куда-то в подбородок, а затем обнял его за шею, усаживаясь на коленях. Чонгук взглянул на Тэхёна, на его бледных щеках горел румянец, а сам он тяжело дышал. — Ты плохо себя чувствуешь? — Я чувствую себя хорошо, — прошептал тот и потёрся своим пахом о пах Гука. — Но я схожу с ума от такой близости к тебе. — Тэхён, — Чон провёл пальцами по скуле парня, а тот стал ластиться в ответ. — Тебе нужно поспать. — Я не хочу, — он приблизился к губам Гука и поцеловал. Чонгук положил свои горячие ладони на талию парня, чуть надавливая, из-за чего Ким сильнее вжался своим пахом в его пах. Медленно проведя одной рукой по пояснице Кима, Чонгук залез под его нижнее бельё, сжал пальцами одну из его ягодиц. Тэхён замычал прямо в поцелуй, когда почувствовал пальцы внутри себя. Было немного неприятно, но он терпел, дрожа от предвкушения. Чуть двигая бёдрами, Ким пытался получить больше, но Гук будто бы не позволял. Чонгук стал целовать шею и грудь молодого человека, параллельно стягивая нижнее белье. Раздвинув руками ягодицы парня в стороны, он прижался своим членом и толкнулся внутрь так мягко, как только мог. Тэхён зашипел, утыкаясь лбом в плечо парня, а потом даже случайно прикусил его кожу, когда Гук сделал ещё один толчок. — Прости-прости, — Чон обхватил руками лицо Кима и стал покрывать поцелуями. Тэхён глубоко вдохнул и опустился до конца сам. Из его груди вырвались рваные выдохи смешанные с тихим скулёжем. Чонгук обнял его, начиная осторожно двигать бёдрами. Он прижимал к себе худое и разгорячённое тело Кима, впиваясь в его нежную задницу. Парень кусал губы, лишь бы не стонать громко. Ему не хотелось, чтобы соседи услышали лишние звуки. Он и сам начал двигать бёдрами в такт Чонгуку, лишь был получить полное удовольствие. — Я больше не могу… — задыхаясь, прошептал Тэхён. — Продержись ещё немного, ладно? — Я постараюсь, — Тэхён зажмурился, обнимая парня. Через несколько минут Чонгук почувствовал как задрожал Тэхён и как сжались мышцы его задницы. А ещё он почувствовал как что-то брызнуло на его живот. Одеяла уже давно лежали на полу, поэтому молодые люди были полностью обнажены. Чон упёрся кулаком в диван, делая ещё несколько неритмичных толчков, а потом осторожно вышел. Ким обмяк в его объятиях, полностью навалившись. Парень плохо помнил, как ему удалось помыться, переодеться и лечь рядом с Чоном в постель. Он только помнил, как перед сном прошептал, ясно и отчётливо: — Я люблю тебя… На следующий день Чонгук неважно себя чувствовал, поэтому Тэхён очень переживал. Его выходка подвергла здоровье Чонгука риску и опасности. А теперь он мог заболеть и никто не мог знать чем обернётся эта болезнь. Ким лежал рядом с парнем, поглаживая по голове и стараясь помочь унять головную боль, мучащую Чона. — Прости меня. Мне жаль, что я всё испортил. — Это всего лишь головная боль, — хмыкнул Гук, лёжа с закрытыми глазами. — Всё пройдёт к вечеру. Но к вечеру головная боль только усилилась, не помогали даже компрессы и массаж. Ким взволнованно глядел на часы, понимая что его возлюбленный мучается от болей уже целый день. — Я схожу за лекарством, — он стал спешно одеваться, надеясь, что успеет до закрытия аптеки. — Уже поздно, на улице дождь. Тэхён, не ходи никуда. — Гуку даже было сложно двигаться, потому что тут же простреливало виски. — Нет. Это из-за меня ты мучаешься, я должен… — парень вышел из комнаты, прихватив пальто и шарф. Он быстро сбежал по лестнице и выбежал на улицу, обматывая тёплый шарф вокруг головы, чтобы не промокнуть. Улицы были скользкими из-за мокрой брусчатки. Молодой человек пробежал несколько улиц, чтобы добраться до ближайшей аптеки. Он забежал в помещение, тяжело дыша, и оглядел пустое помещение. — Извините, — парень быстро подошёл к стойке и чуть перекинулся через неё, ища аптекаря. — Мы закрываемся через несколько минут, — отозвался аптекарь, выходя из каморки и глядя на часы. — Дайте что-нибудь от головной боли. От сильной головной боли. — А рецепт у вас есть? — Нет… — Тогда только это, — аптекарь вытащил какие-то скляночки и сложил их в бумажный пакет, а затем назвал сумму. Тэхён вздрогнул и стал хлопать себя по карманам, осознавая, что не взял кошелёк. Забравшись рукой во внутренний карман жилета, парень нащупал несколько смятых купюр и протянул их аптекарю, в надежде на то, что суммы хватит. Мужчина пересчитал деньги, хмуря брови. Тэхён чувствовал как начинает сушить горло, как заболело в груди. Кашель мгновенно подкатил, оголяя весь его страх. — Тут ровно. Всего доброго. — Спасибо, — кашляя в сгиб локтя, произнёс Ким и схватил бумажный пакет. Кашель отступил, волнение утихло, и парень мигом помчался обратно домой. Ему было страшно, что всё может стать хуже. Как будто Чон мог умереть, если Тэхён не успеет принести ему лекарства. Он бежал так быстро, что не совладал с ногами и скользкой дорогой, шлёпнувшись прямо на спину. Бумажный пакет упал на землю, а баночки с лекарствами выкатились под дождь. Ким, шмыгая носом, встал на четвереньки, собирая лекарства обратно в пакет. Ему было не больно, ему было страшно. Он знал, что позже увидит удачные синяки на своей бледной коже, но ему было плевать. Топая, он взбежал по деревянной лестнице и оказался в комнатах на втором этаже. Сбросив верхнюю одежду и обувь, Тэхён вбежал в спальню Чонгука с лекарствами. Молодой человек приоткрыл глаза, услышав шум. — Я принёс… лекарства… — Спасибо, — слабо улыбнулся тот. Лекарства действительно помогли, и юноше удалось уснуть. Чтобы не мешать его спокойному сну, Ким ушёл к себе. Утром следующего дня Чонгук чувствовал себя прекрасно. Головную боль как рукой сняло, и он был полон сил и энергии. — Я рад, что тебе лучше… — У меня крепкий иммунитет, тебе нечего бояться, — Чон стряхнул пепел с сигареты и сделал затяжку. Ким лишь улыбнулся, чуть покашляв от табачного дыма. Ему стало душно, поэтому он открыл окно и остался стоять, наблюдая за штормом на море. Оно уже давно было неспокойным, так же как и чувства внутри него. Тэхён обернулся к Чонгуку, который пил кофе и курил, пока читал газету. Морской ветер освежал и успокаивал. Парень обернулся к проигрывателю, который одиноко стоял на комоде, ожидая своего часа. Он поставил пластинку и включил проигрыватель. Чонгук улыбнулся, туша сигарету. — Потанцуй со мной, Чон Чонгук. — Ким потянул парня за руки, едва не роняя его. Гук засмеялся, но всё же поднялся с места. Его рука легла на талию Тэхёна, а вторая обхватила хрупкую ладонь с длинными пальцами. Они медленно покачивались в такт танцу и улыбались друг другу. Тэхён медленно дышал, чувствуя жар всего тела, и наслаждался этим мгновением. — Я никогда не был так счастлив, — прошептал Чон, глядя на Тэхёна. — А я никогда не чувствовал жизнь, как сейчас. Они танцевали ещё несколько песен, пока пластинка не закончилась. А потом они просто обнимались, слушая шуршание иглы по винилу. Перед сном они не могли расстаться, нежно целуя друг друга и тихо болтая. — Останься со мной, — прошептал Чонгук, желая утянуть Тэхёна в свою спальню. — Не могу, — покачал головой тот, засмеявшись. — Иначе мы не уснём. — Прошу, останься… — Чонгук… Они последний раз поцеловались и разошлись по спальням. Чонгук ещё долго ворочался, распутывая клубок чувств внутри себя. С каждым днём здесь становилось всё холоднее и унылее, нужно было перебираться. А ещё ему нужна была работа, ведь все его накопления не бесконечны. Но он не мог, ему казалось, что если он уедет, то всё это останется как прекрасное и тоскливое воспоминание, а не реальность. Он знал, что Тэхён его любит, он помнит и его тихое признание. Но он не ответил ему тем же, боялся. Безумно хотел, но не знал когда это сказать. Кажется сквозь сон он слышал кашель, приглушённый, но сильный. А может это был штормовой ветер, который бушевал за окном. Или вообще часть его сна. Едва проснувшись, Гук увидел за окном солнце. Лучи упорно пробивались сквозь шторы, пытаясь наполнить комнату светом. На кухне уже был накрыт стол, пахло свежей выпечкой. Чон улыбнулся и тут же направился к спальне Кима. Приоткрыв дверь, молодой человек уже готов был обнять Тэхёна, но не нашёл его. Чонгук осмотрел комнату и понял, что она в идеальном состоянии и пуста. Не было ни одной вещи, принадлежащей Тэхёну. — Тэхён? — парень обошёл все комнаты, но везде было пусто, и только на кухне был завтрак. Завтрак на одну персону. Чон не понимал. Ведь всё было хорошо, даже идеально… Это и пугало. Он рухнул на диван, отрицая происходящее. Ким Тэхён просто исчез… А был ли он вообще? Чонгук несколько дней прождал в доме, надеясь на возвращение Кима, но чуда не произошло. Он исчез. Молодой человек собрал вещи в чемодан, злясь на самого себя. Как он мог довериться человеку, который принадлежит совершенно к другому миру? Стоило догадаться ещё тогда, когда Тэхён рассказал ему о побеге. Этот парень делал только то, что он хочет, не обращая внимания на чувства остальных. Это было просто его развлечение. — Ваш билет, пожалуйста, — низкий голос кондуктора вырвал парня из его мрачных мыслей. Чонгук протянул билет на проверку, а потом вновь отвернулся. Поезд мерно покачивался, стуча колёсами. Пассажиры или спали, или занимались своими делами. Вагон эконом-класса был наполнен разными людьми, но все они плыли в глазах Чонгука. Он возвращался домой. Один. Ему правда хотелось, чтобы рядом был Тэхён. Он повернул голову, глядя на место перед собой, и увидел Тэхёна. Тот сидел в своём красивом и дорогом пальто, сжимая в одной руке кожаные перчатки. На голове у него странный берет, больше похожий на женский. Он улыбается, смущенно, краснея. Чонгук моргнул и увидел перед собой девушку, которая, видимо, засмущалась от его пристального взгляда. И берет принадлежал ей. Чон покачал головой и отвернулся к окну. Ужасное чувство. Заметив, что он подъезжает к нужной ему станции, Гук взял свой чемодан и стал протискиваться к выходу. К вечеру он уже был дома. Прошло много лет с того дня, когда он переступил порог и не вернулся, поэтому сейчас он испытывал волнующую тревогу. Он поднялся на крыльцо и постучал в дверь. Парень не имел ни малейшего представления как его встретят и что будет говорить. Дверь открылась, и на пороге застыла пожилая женщина. Несколько минут она молча разглядывала лицо молодого человека, а потом на её глаза навернулись слёзы. — Ты вернулся, сынок. — Здравствуй, мама. — поклонился сын, опомнившись. Дом принял его обратно. Каким бы он ни был, откуда бы ни приехал. Чонгук рад был увидеть родителей, которые скучали по сыну. Чон ещё не знал, останется ли дома или уедет куда-то вновь, но чувствовал, что ему нужен перерыв. Утром следующего дня, молодой человек спустился вниз и увидел своего брата, сидящего в гостиной. — Хён, — улыбнулся тот, поднимая руку брату. — Нагулялся, мелкий паршивец? — засмеялся тот, садясь обратно в кресло. — Не знал, что ты сегодня приедешь. — Я приезжаю каждые выходные, а вот что ты приедешь — никто не знал, — старший брат парня выглядел очень ухоженно и хорошо. Он достал портсигар и вынул сигарету. — Хочешь? — Благодарю, — Гук взял сигарету и прикурил. — Как жена? — Она в порядке, — хмыкнул тот, оглянувшись на двери, ведущие в столовую. — Сам-то ещё не женился? — Не было возможности, — неловко улыбнулся Чонгук, ощущая неприятное жжение в груди. Вряд ли он вообще когда-то женится. Ему бы справиться с растоптанной душой и разбитым сердцем. Внезапно в комнату кто-то залетел, шумно топая и громко крича. На Чон Хёна налетели две небольшие фигурки, наперебой что-то крича. — У тебя есть… дети? — вскинул брови Чонгук, едва не роняя сигарету. Двое мальчиков, похожих как две капли воды, замерли и посмотрели на незнакомца в кресле. Чон Хён улыбнулся, глядя на сыновей. — Это ваш дядя, помните я вам о нём говорил? Мальчики так и не сдвинулись с места, глядя широко распахнутыми глазами на Чонгука. В комнату вошла девушка в изящном наряде, который подчёркивал её красоту. Она улыбнулась, заметив Чонгука, и поздоровалась. — Мальчики, вы уже представились дяде должным образом? Что я вам говорила о манерах? — Манеры должным образом красят нас в обществе, — пробурчали близнецы и выпрямились. Они поклонились и хором поприветствовали дядю. — Сон Гю, Сон Ми, — мама вскинула бровь, и мальчики тут же подошли к ней. Она взяла обоих за руки и вывела из комнаты, прикрывая за собой дверь. — Милые детки, — усмехнулся Чонгук, отходя от шока. — Не знал, что они уже… такие взрослые. — Навещал бы нас чаще — знал бы. Семейный хлопоты помогли Чонгуку ненадолго отвлечься от плохих и грустных мыслей. Возвращение домой имело свой эффект, поэтому на несколько дней Гук даже забыл о своих проблемах и грустях. Но стоило привыкнуть к давно забытой обстановке, как неприятные мысли и чувства настигли его вновь. Он всё ещё не понимал, почему Ким так поступил. Быть может это был урок для Гука? Парень всю жизнь от всех сбегал сам, сбегал от самого себя. А теперь сбежали от него. Шли дни, дни превращались в недели. Чонгуку удалось найти работу. Он учил детей музыке в начальной школе, а по воскресеньям играл в церкви. Первые разы ему было ужасно неловко находиться среди монахинь и пастора, которые говорили людям про веру. Казалось что он предатель и грешник, которого вот-вот покарают. Вряд ли Господ одобряет его природу и жизнь парня. Но потом он привык. Ему даже стало нравиться. Он нашёл в этом что-то для себя. Парень даже не заметил как прошло несколько месяцев, а его боль притупилась. Молодой человек сидел в гостиной, скуривая очередную сигарету за чтением книги, когда услышал стук в дверь. Был уже вечер, гостей никто не ждал, поэтому Чонгук насторожился. Кинув сигарету в пепельницу, он направился к двери. Когда он открыл дверь, то даже испугался, увидев человека на пороге. Вернее он испугался того, что за какие-то считанные секунды, его мозг считал и обработал информацию, узнал человека. На пороге стоял Ким Тэхён, неловко улыбаясь. — Здравствуй. — Как ты меня нашёл? — Гук проигнорировал приветствие и тёплый взгляд. — Дом… — Ким неловко взмахнул рукой и почесал бровь. — Дом с зелёной крышей напротив здания из красного кирпича, где располагается пекарня, — Тэхён обернулся, взглянув на то самое здание, а потом повернулся обратно. — Что ты здесь забыл? — Чон сжал пальцами ручку двери, чувствуя как закипает обида. — Я искал тебя, — Тэхён сжал пальцами лацкан своего пальто. — Я знаю, что в прошлый раз поступил не очень хорошо. — Не очень хорошо? — едко усмехнулся парень, глядя куда-то вверх. Он нервно облизнул губы, а потом холодно посмотрел на собеседника. — Рад, что ты осознал. А теперь проваливай. Я не хочу видеть тебя здесь. Всё что было между нами, осталось там, где ты меня бросил. — Я понимаю, ты злишься, но позволь мне объяснить. — Нет! — крикнул Гук, из-за чего оба вздрогнули. — Не хочу слушать очередную ложь. Быть может однажды, но вряд ли сегодня. — он прислонился лбом к ребру двери, зажмурившись. — Уходи. Тэхён поджал губы и сделал несколько шагов назад, спускаясь с крыльца. Затем он развернулся и ушёл. Чонгук не видел куда он пошёл, да и не хотел. Боялся, что сорвётся и будет искать его. Ему не хотелось вновь бояться того, что однажды Тэхён вновь исчезнет. Этот вечер он старался не вспоминать, выбить из своей памяти. Но это внезапное появление Тэхёна прочно засело в нём. Вид Кима тоже волновал его. По-прежнему бледная кожа, но кажется он стал ещё худее. — К чёрту… И Чонгук действительно послал это всё к чёрту. Ему хотелось забыть это, забыть и отпустить. Он продолжал работать, копил деньги, а позже смог переехать в небольшую квартиру. Его радовало то, что там было пианино. Теперь он мог заниматься музыкой не только в школе, но и дома. Началась его новая жизнь, полная других счастливых моментов. Наступил тёплый сезон, в школе начались каникулы, поэтому молодой человек стал искать новое занятие для себя. Разбирая свои вещи во время уборки, молодой человек наткнулся на папку с потрёпанными бумагами. Вытащив бумаги, Гук увидел ноты, много заметок его музыкальных мыслей. Это были не просто мысли, это были его чувства, его слова. Его любовь… Чонгук сжал челюсть и отшвырнул листы в сторону. — Проклятье. Когда же это кончится? Сколько бы времени не прошло, ему трудно было забыть человека, который принял его, а потом бросил. А ещё он начинал жалеть, что прогнал его. Что он хотел ему рассказать? Что хотел объяснить? Но имело ли это значение для Чонгука? Возможно он просто хотел унять свою совесть, вот и всё. Телефон зазвонил, и парень поднялся с пола, чувствуя как затекли ноги. — Слушаю. Чон послушал, что ему сказала мама, а потом коротко ответил «хорошо» и повесил трубку. Накинув пиджак, он вышел из дома и вдохнул полной грудью. Вечерний воздух был легче и приятнее, да и улицы были красивее. Он пешком дошёл до дома родителей и постучал в дверь. — Здравствуй, мама, — улыбнулся парень, стоило увидеть на пороге пожилую женщину. — Зайдёшь? — Нет, извини. Так что там? — Ах да, — она кивнула и протянула конверт. — Это письмо пришло на твоё имя, но ты ведь переехал. Не знаю даже… — Спасибо, — растянул губы в вежливой улыбке, забирая конверт. — Доброй ночи. Спустившись с крыльца, он попытался разглядеть надпись на конверте, но в сумерках было сложно различить хоть что-то. Вернувшись домой, молодой человек снял пиджак и жилетку, кидая их на спинку кресла. Включив торшер, Чонгук плюхнулся в кресло и вытянул ноги, глядя на конверт. Перевернув его, он увидел красивый и аккуратный почерк. Письмо пришло из неизвестного адреса, но вот адресант сразу же бросился в глаза. Чонгук фыркнул, но это было лишь самоубеждение. Ему было интересно, он был взволнован. Быстро надорвав край конверта, Чон вытащил письмо. Развернув бумагу, он увидел красивый и аккуратный почерк. Ещё полгода назад он хотел увидеть почерк Тэхёна, но сейчас ему было страшно. Чонгук прочистил горло и подался вперёд, нервничая перед прочтением. Он упёрся локтями в колени, держа дрожащими пальцами лист плотной и хорошей бумаги для писем. «Мой дорогой Чонгук, Надеюсь, я ещё вправе так называть тебя, ведь ты не отвечаешь ни на одно из моих писем. Должно быть ты ещё злишься,» — так началось письмо, из-за чего у Чона перехватило дыхание. Он взглянул перед собой и увидел Кима, сидящего на соседнем кресле прямо перед ним. Он видел его ухоженные волосы, бледную кожу, тёмные глаза и аккуратный костюм. Он склонил голову, как это обычно бывало, когда пытался узнать ответ на интересующий вопрос. — Почему ты не отвечал на мои письма? — Ты писал мне письма? — тихо спросил Гук и увидел, как навернулись слёзы на глазах Кима. У него и у самого защипало глаза, ведь он не получил ни одного письма. Это очередная ложь? Он опустил голову и продолжил читать: «Я счастлив, что повстречал тебя в тот дождливый день. Мне было действительно хорошо с тобой, я никогда не испытывал такого. И мне жаль, что я тогда покинул тебя, ничего не сказав. Я бы тоже был бы зол, будь я на твоём месте.» Чонгук читал строчку за строчкой и каждый раз ему казалось, что он читает не письмо, а слушает речь Тэхёна. Ему действительно казалось, что Ким сидел напротив него и всё это говорил. — Я бы очень хотел провести с тобой как можно больше времени, но, к сожалению, у меня этого времени совсем не было. Я не рассказал тебе всей правды. — Ким опустил голову и тихо усмехнулся. — Родители не позволяли мне жить так, как я хотел, из-за моего здоровья. Из-за моей болезни. В тот день я ехал в санаторий, но решил, что не хочу провести ещё год в стенах места, где мне не помогут, или продлят моё жалкое существование на несколько месяцев. — Нет, замолчи! Перестань! Что за глупая ложь! — Гук отбросил письмо, поднимая свой бешеный взгляд на Тэхёна. — Это не ложь. Я действительно болен, Чонгук. — тихо проговорил Ким и вложил письмо обратно в руки парня. — Несколько лет назад мне диагностировали рак лёгких. Невыносимые боли в груди, потеря аппетита, быстрая утомляемость, худоба, бледность — всё это было со мной, когда мы познакомились. Чонгук растерянно забегал глазами по комнате, вспоминая все мимолётные моменты, когда ему казалось странным поведение Тэхёна. Парень действительно мало ел и быстро уставал, периодически хватался за грудь. — Мне было трудно дышать, а потом начался ужасный кашель. Начались метастазы, как мне объяснил врач. Болезнь стала прогрессировать. — Тэхён закинул ногу на ногу, откидываясь на спинку кресла. — Я хотел провести остаток своей жалкой жизни с тобой, но понял, что не хочу. Не хочу, чтобы ты мучился потом из-за того, что я покинул тебя из-за своей болезни. Этот ужасный рак. Поэтому я сбежал. Но знаешь, я поехал в санаторий, ради тебя. Я хотел ещё немного побыть с тобой. Поэтому когда мне стало легче, я сбежал к тебе. Но ты не захотел видеть меня. — И прогнал… — хрипло проговорил Гук, чувствуя как его тело сводит судорогой. — Почему ты не остановил меня?! — крикнул он, глядя на Тэхёна, который улыбался. — Почему ты улыбаешься?! Почему ты молчишь?! — Знаешь, я даже рад. Ведь потом мне опять стало хуже. Оказалось, что лечение не помогло. Никак не помогло. Так тяжело писать это тебе, — Тэхён моргнул несколько раз, проводя рукой по волосам, и поправил ворот рубашки. — Я просто хочу, чтобы в твоих воспоминаниях я был всегда красивым, молодым и бодрым. Надеюсь, ты запомнил меня именно таким. — Чонгук чувствовал как ком встал в горле и мешал ему вдохнуть. Глаза болели, а губы сводило от дрожи. — Спасибо, что пообещал свозить меня к морю. Ведь сейчас в моей голове предстаёт картина того, как мы стоим на пляже, купаясь в лучах солнца. И спасибо тебе за те дни. — Тэхён поднялся с кресла и присел на корточки перед Чоном. Он невесомо коснулся кончиками пальцев его щеки, глядя на то как из глаз начинают бежать слёзы. — Будь счастлив, пожалуйста. Я люблю тебя. Твой Ким Тэхён, — молодой человек поцеловал в губы Чонгука и поднялся, покидая комнату. Чонгук закрыл лицо рукой, ощущая как слёзы душат его. Письмо выпало из его хватки на пол, тихо зашуршав. Парень громко зарыдал, не в силах больше сдерживать себя. Он ненавидел Тэхёна, ненавидел себя. Ему хотелось кричать, но голос просто исчез. Комната казалась тюрьмой, ему хотелось вернуться назад, в те комнаты, окна которых выходили на море. Он действительно запомнил Тэхёна таким, каким тот хотел. Это было ужасно. Благодарность смешивалась со злостью. Ким спас их любовь в одиночку. Он сам создал волшебное время, ничего не сказав Чонгуку. Всё это время ему было тяжело, но он даже не подал ни намёка. Это была самая болезненная и долгая ночь для парня. Утром молодой человек нашёл листы с музыкальными набросками, которые посвящал Ему. Закурив, парень сел за фортепиано и долго смотрел на клавиатуру. Клавиши стали рябить через несколько часов работы, а мелодия не складывалась. Были только ужасные наброски. Чонгук несколько дней не выходил из комнаты, пока всё же не решил прогуляться. Он пошёл в непривычное для себя место — бар. Уже был полдень, а он сидел за стойкой, глуша коньяк. Настроение было паршивое, голова гудела и кружилась. Конечно, если кто-то увидит школьного учителя в полдень в баре у него возникнут проблемы, но для Чонгука это было неважно. У него проблемы были с самим собой. — Простите, — кто-то коснулся его плеча. — Вы же пианист, живущий по этому адресу? Чон взглянул на ухоженную девушку в простеньком платье, а потом опустил взгляд на бумажку с адресом. — Я там больше не живу, — Гук приложился губами к сигарете. — Вы же Чон Чонгук? — Я, — нехотя ответил тот, хватаясь за бокал. — Вы что-то хотели? — Меня просили передать, — она вытащила из сумочки стопку бумаг и протянула их парню. — Молодой господин просил передать меня это вам, когда он… — она прижала руку к лицу, явно сдерживая слёзы. — Что? — Чонгук выронил сигарету прямо в бокал, и она тут же потухла, утопая в остатках коньяка. На стойке рядом с его рукой лежала стопка писем, перевязанная верёвкой. Схватив эту стопку, молодой человек увидел тот же адрес и адресанта — Его имя. — Дело в том, что отец молодого господина запрещал отправлять эти письма вам, после побега молодого господина… — девушка вытащила носовой платок, промакивая глаза. — Кто вы? — с болью в голосе, прижимая письма к себе. — Я служила молодому господину. Последнее письмо я лично отправила по просьбе молодого господина. А эти, — она указала на стопку, которую прижимал к себе Чон. — Он просил передать вам уже после своей кончины. — служанка вновь всхлипнула. — Желаю всего хорошего, господин. — девушка поклонилась и поспешила к выходу. — Постойте! Стойте же! — парень свалился с высокого барного стула и побежал за ней. Но она уже села в машину, оставив только пыль из-под колёс. Чонгук задыхался, глядя то на письма, то на уехавшую машину. Так вот почему он не получил ни одного письма. Они могли бы быть вместе, если бы не эти ужасные события… Не этот ужасный поступок отца Кима. Он боялся читать письма, однако болезненное любопытство взяло верх, поэтому он стал вскрывать конверт за конвертом, утопая в собственном горе. Сердце разрывалось от переполняемых эмоций. Тэхён писал в своих письмах всё что угодно, но ни слова о своей болезни. Когда Тэхён писал что-то забавное, то Чонгук смеялся, а когда что-то грустное — то плакал. Кажется он уже сходил с ума. После этого он ещё в течении месяца не выходил из квартиры и не отходил от фортепиано. Семья потеряла его, пытаясь связаться, но кроме коротких ответов они ничего не получали от молодого человека. — Добрый вечер, — Чонгук стоял на сцене спустя два месяца после всех тяжёлых событий. Сложно было сказать справился ли он, пережил ли, однако он вышел в люди. И сейчас он стоял на сцене небольшого заведения, где периодически выступали музыканты. — Сегодня я хотел бы представить вам своё сочинение, посвящённое дорогому для меня человеку. — под аплодисменты он сел за рояль и сделал несколько коротких вдохов, ощущая болезненную дрожь в пальцах. Он провёл столько времени за инструментом, что на пальцах уже были мозоли, однако эту музыку он готов был играть до своего последнего вдоха. Он хотел, чтобы ангелы услышали эту музыку и обязательно передали её Ему. Пальцы порхали над клавишами, тело дёргалось в нервных импульсах, вкладывая все эмоции в произведение. У него не было нот с собой, каждую ноту он помнил наизусть и хранил в своей памяти, так же как и Его образ. Его улыбку, смех, прикосновения, голос. Весь его образ складывался из музыки, но мог ли кто-то в зале понять это? Для них это всего лишь была красивая музыка. Когда парень закончил, то уши заложило от аплодисментов. Поклонившись, Гук быстро покинул сцену. Ему хотелось смочить горло, протолкнуть ком, вновь образовавшийся в горле. Заказав виски, Гук едва ли не залпом осушил весь стакан. — Красивая мелодия, — рядом встал молодой человек, явно старше его. — Сами придумали, верно? — Да. Незнакомец тоже взял виски и хмыкнул. Глазами, да и лицом в целом, он был похож на кота. — А название придумали? Чонгук задумался, а потом чуть улыбнулся, кивая: — Да… да… Бетельгейзе. — Бетельгейзе? — молодой человек вскинул брови, так и не донеся виски до губ. — Почему такое название? — Это яркая, но умирающая звезда. Редкое чудо. — Не теряйте своей музыкально фантазии, — хмыкнул незнакомец, поднял бокал в качестве тоста и осушил его. А затем ушёл, оставив Гука одного. Чонгук посвятил себя сочинению музыки, но действительно прекрасную музыку он создал благодаря Тэхёну. Ким Тэхён был его вечной и яркой звездой на небе, замиравшей в памяти в возрасте 25 лет.