Хозяин Леса

      Единственное, что Гу Цзы помнил — как его отец опять перепил. Такое в последнее время случалось часто. Однако если раньше это можно было оправдать ранней смертью «любимой» женщины, то сейчас была иная причина. Вместо нормальной работы он предпочитал выпивать, зависать в кабаках и тратить абсолютно все гроши, не оставляя ничего сыну от «любимой» женщины. В последний раз он снова перепил, а мальчику просто не повезло придти домой до того как уснет. Последнее воспоминание Гу Цзы — бешенство в глазах напротив и слова: «ты так похож на эту дрянь». Тяжело даже придумать ситуацию, как и почему сейчас Гу Цзы находился в лесу, в грозу. Единственный вариант, посмотреть, что за жилище стоит на поляне, окруженной слишком высоким и густым лесом. Дверь, после настойчивого и громкого стука, открывают сначала немного, потом с грохотом полностью, а Гу Цзы застывает от неожиданности, потому что видит лохматого, небрежно одетого юношу: на лице сажа, а одежда местами рваная, но на нем слишком много побрякушек, особенно из золота. Он никогда такого не видел, ни у кого в деревне такого не было, даже у местных богачей, на кого его отец раньше работал, когда был еще вменяемым. Однако старая меховая накидка служила сигналом о том, что здесь не живет кто-то из династии или, например, из принцев. Обычная бестолковая деревенщина, такой же как Гу Цзы, только возможно, у того был дом, хотя и какой-то убогий даже по меркам бедняка, но сам Гу Цзы стоял под ливнем, а за спиной был лес, поэтому выбора особо не оставалось, кроме как напроситься к этому отшельнику. — Чего тебе? - по голосу ясно, что хозяин не рад гостям, — здесь никого не ждут, - Гу Цзы искренне надеется, что удастся надавить на жалость, всегда срабатывало. Жаль, конечно, что здесь не женщина, было бы еще больше шансов — те сердобольнее. — Извините, пожалуйста, снаружи гром, - будто бы никто не заметил, спотыкается, не уверен, как стоит продолжить, когда злые зеленые, близкие к малахитовым, глаза смотрят так пристально, — разрешите, пожалуйста, остаться. С утра я уйду, просто сейчас не получается из-за дождя и темноты. Господин? — Ци Жун. А ты и с утра не выйдешь, - хмыкает, а взгляд отводит, — лес не тот, понимаешь, - сразу же вспоминается, как он здесь оказался, как давно это было - Ци Жун зависает: Сколько столетий назад это было? Он уже не помнит, потому что его последние дни вне леса заставили вспомнить все необходимые навыки выживания, вспомнить, как петлять от бешеных зверей и собак вместе с ними. Нельзя сказать, что его жизнь была простой до попадания в Лес, но однажды Ци Жуна забрала семья его царственного братца, точнее, тетка Ци Жуна, которая сжалилась над бедным мальчиком, оставшимся без матери, лишь только с отцом-пьяницей. — Тебя могут только попытаться забрать отсюда, - теперь улыбается, вспомнил, как пакостил раньше во дворце и кошмарил жителей, когда освоился. По началу он был брошенным и зашуганным щенком, впервые получившим кусочек мяса, а не ботинком по морде, поэтому пресмыкался как мог. Спустя время — вылезли те черты характера, которые он слишком долго подавлял. Сначала благодаря родному папаше, потом из-за желания понравиться царственному братцу, единственному, кто с самого начала видел в нем лишь мальчика, младшего брата, вероятно, будущего друга. Возможно, все бы длилось и так дальше. Возможно, однажды бы он исправился и прожил хорошую жизнь, но вместо этого его приемный, если можно было так назвать, отец, после ряда не самых приятных для жителей указов, решил собрать еще больше налогов, чем в прошлом году, что вызвало волну недовольств среди бедняков. В последствии — начались вспышки, бунты, провокации и люди делали всё, чтобы сменить власть, провести переворот. Особо ничего не вышло. Да, семья была вынуждена бежать и скрываться после многочисленных неудачных попыток противостоять разъяренному народу, потому что, к сожалению, военные выбрали не тех, кому должны были быть верны. Однако у власти так никто и не задержался: все кандидаты были готовы перегрызть друг другу глотки. Будто бы, ничего особо не поменялось, разве что стало жить чуть хуже: революции, бунты никогда не проходили бесследно. В один из дней «семья» случайно наткнулась на тех, кто ненавидел их, считал их, а особенно мерзкого, надоедливого ребенка — причиной всех бед, из-за чего пришлось бежать еще быстрее и теперь в одиночку: мало кто выберет защищать неродного сына, вместо своей крови. Ци Жун не помнит почти что ничего, лишь только как был загнан в угол зверьми и голодными собаками, а потом он очнулся в лесу, весь рваный-драный. Первое время ему думалось, что они просто отомстили и оставили его в лесу специально. Он был почти близок к правде.       Видимо, он слишком долго молчал, раз мелкий пацан смотрит уже слегка исподлобья, а тех детских умоляющих глазенок уже нет. Он промок и замерз, наверное. В целом, всё всегда можно исправить, стоит только достаточно нагреть воду в котле. — Заходи, - бросает небрежно, а браслеты, несмотря на огромное количество, на руках только тихо позвякивают, из-за дождя почти не слышно. Гу Цзы просто влетает в шаткий деревянный дом, выдыхает и ставит галочку в голове, что сегодня он не умрет. Ещё никогда не было в нём столько уверенности. Рассматривая хозяина, подмечает, что браслеты не только на руках, но еще и на босых ногах — незнакомец в целом был одет достаточно странно для того, кто жил отшельником, судя по отсутствию домов и вообще намека на людей рядом. Между ними вряд ли разница в возрасте была очень велика, странный и лохматый был, наверное, лет на 10 максимум старше и годился, может быть, в старшие братья. — Почему я отсюда сам не выйду? - внезапно спрашивает, потому что уже не так сильно мерзнет и шестеренки в голове начинают потихоньку крутиться, а в мыслях мелькают странные слова незнакомца — Никто не выходит, - Ци Жун ухмыляется, вытирает пятку о какую-то странную, коричневую и вряд ли очень чистую тряпку, отпихивает ее ногой, почти что спотыкается из-за торчащих из-под скамьи дров, — лес особенный, для таких как мы, чтоб жили, и для других, чтобы через него прошли, - Гу Цзы хмурится, отмечая про себя, что наткнулся на какого-то местного сумасшедшего, который, вероятно, поэтому и живет вдали от людей — Вы не хотите нормально сказать, - Ци Жун улыбается, хлопает в ладоши: — Почему бы нам не сыграть в игру? Правда за правду: ты отвечаешь на мои вопросы, а я на твои. Не ответишь сразу — дам по лбу, то же действует и в отношении меня. Так мы лучше поймем друг друга, будешь знать, с кем сегодня ночуешь в одном особняке, - на секунду задумывается, — возможно, тебе так понравится, что ты захочешь остаться, - в ответ на эти слова Гу Цзы молчит, не уверен, что ему вообще безопасно давать ответ, попутно оглядывает эту хижину: несколько слоев пыли, парочка разбросанных тряпок, валяются столовые приборы, в углу стоит ободранная метла, а на лежанке рядом спит какой-то облезлый кот, чем-то похожий на разбойника или крысу помойную, пока не понятно. Ци Жун сам усаживается на лавку, ногтями постукивает по столу: то ли нервно, то ли от скуки, то ли от желания — ну, так, что? — Тут нет места для меня, вряд ли смогу остаться, - оправдывается, чтобы была возможность отступить в любой момент, но почему-то блеск в глазах напротив служит подсказкой, что даже если захочет, то не уйдет. — Не расстраивайся, кровать можно смастерить, - осматривает свое жилище, будто прикидывает, куда поставить, — скамейка просторная, а печь всегда, - прикрывает глаза, будто представляет только что сказанное, — печь всегда будет ждать тебя, играем? - виновато добавляет, — Извини, единственное развлечение на эту ночь. Не откажешься же? — Играем, — возможно, если бы Гу Цзы знал, чем впоследствии обернутся эти загадки-ответы, то подумал бы дважды, но его основной проблемой всегда было то, что он не думал даже единожды. Особенно, когда заходил в этот чертов шалаш. — Начнем с банального, — Ци Жун воодушевляется, но его тут же резко перебивают: — Почему ты первый? Обычно, тянут жребий, - Гу Цзы оглядывается, но не видит почти ничего, с помощью чего можно было бы определить победителя, однако в последний момент его взгляд зацепляется за часть скамейки, одна из досок не очень ровная, из-за нее можно получить занозу.Вряд ли кто-то будет против доброго дела. В теории, он мог бы отломить тонкую часть, но в последний момент его бьют по рукам — Не смей, - почти что шипит Ци Жун, снимая одно из колец, продолжает, — угадаешь, в какой руке — будешь победителем, в противном случае начинаю спрашивать я. Понял? - Гу Цзы кивает, внимательно изучает мимику человека напротив, в попытках понять, в какой же руке окажется кольцо, что тот удумает. — Ну? - яркая и лицемерная улыбка, обычно так улыбались либо маленькие дети, которым было что-то нужно, либо кто-то постарше, когда хотели схватить Гу Цзы за шиворот и вышвырнуть. Тщательно обдумав, выбирает руку, а потом замечает это самое кольцо на большом пальце другой руки и смотрит удивленно и злобно одновременно, разочарован, что был зациклен не на том и не заметил настолько глупой уловки, а Ци Жун лишь довольно улыбается, щурится, — у тебя есть родители? — Почему это важно? - потому что об этом не хочется говорить — Потому что это всего лишь первый вопрос, - Ци Жун абсолютно игнорирует пока что нарушение правила, повторяет вопрос, уже с нажимом, — у тебя есть родители? — Только отец, - буркает Гу Цзы, — это всё? — Ты прав, - кивает Ци Жун, — следую- — Стоп! Мы договаривались на каждый вопрос по очереди, разве нет? - пытаться игнорировать собственные правила — достаточно низко по мнению мальчика и он, можно даже, наверное, так утверждать, возмущен. — Ты снова прав, вот только, - Ци Жун проводит рукой по волосам для вида, будто озадачен, — свой ход ты уже сделал. Ты меня спросил и получил ответ на свой вопрос, теперь снова моя очередь, - пододвигается ближе, а улыбка все шире и неприятнее. Гу Цзы остается лишь смириться, проглотив в обиду от того, как его снова провели, и ждать следующего вопроса. — Какие у вас взаимоотношения? - странный хозяин дома задает еще один непонятный вопрос, который вряд ли поможет скрасить эту ночь приятными разговорами, — давай же, поделись, если плохие, то станет легче. Я — хороший слушатель, - мальчик закатывает глаза, но отвечает: — Паршивые, - коротко и ясно. — Почему? — Это следующий вопрос, - смотрит с упреком, вспоминая предыдущую ситуацию. — Хорошо-хорошо, - Ци Жун взмахивает руками в примирительном жесте, — не сердись. Каков твой вопрос? — Кто ты? - до жути банальный, потому что взгляду не за что зацепиться ни в доме, ни в самом хозяине, все можно описать только парой слов: хаос и бардак — Житель этого места, - получив удивленный взгляд, добавляет, — это будет твой следующий вопрос, ребенок. Так почему же плохие отношения с отцом? - задумывается на мгновение, — ответишь коротко — кину в печь. — Все очень просто, он слишком много пьет, - Гу Цзы получает слегка обиженный взгляд в свою сторону и вздыхает, — после смерти матери начал. А она умерла от болезни. Вот и всё. — Я бы не сказал, что твоя жизнь насы,- но его перебивает Гу Цзы, вскидывая руку, — ты живешь в какой-то избушке в центре леса, да? - получает кивок, — лучше моя жизнь, чем быть одиноким сумасшедшим на полянке. — Я не один. — Ты один, - снова и теперь резко начинает мальчик, не дает вставить и слова в ответ, — ты живешь здесь один и какой-то драный кот рядом тут в углу. Он вообще живой? - Ци Жун кивает и похлопывает по скамье, животное потягивается и приоткрывает один глаз, видит, что хозяин зовет, выходит на свет. Теперь Гу Цзы замечает, что у животного нет одного глаза, и сам он слегка хромой-косой. Кот или кошка, запрыгивает на скамью, начиная заигрывать с мальчиком, трется о него, чем вызывает у Ци Жуна ухмылку: — Нравится тебе, да? - тянется к животному и чешет за ухом, — хочешь, оставим? Или ты голодный? - А кот лишь продолжает довольно урчать, Гу Цзы в это время отодвигается и косится на дверь, в уме прикидывая, как быстро и как далеко сможет убежать, особенно в такую погоду. И главный вопрос, куда сможет убежать. — Не дергайся, он не любит костлявых, - Ци Жун снова получает обиженный взгляд, треплет мальчика по щеке, чуть пододвинувшись, — спрашивай, что хотел. — У тебя нет… еды? - и от этого вопроса Ци Жун хрюкает, ударяя ладонью по столу.— Ты серьезно? - получает злой взгляд, снова, — не особо много, но я думаю, мы можем что-то сделать. Момент, я спущусь в погреб. — Ты не боишься, что я запру тебя там? - Гу Цзы удивлен, потому то это была бы его первая мысль в такой ситуации. — Ты маленький и костлявый, напоминаю, - мальчик бесится, невооруженным взглядом видно, — а ты не боишься, что избушка отличается от обычной? - Ци Жу кряхтя, спускается, чуть не падает из-за шаткой лестницы и ударяется лбом, мысленно про себя проклиная предыдущих жильцов, которые были видимо гребанными гномами. Спустя время мучений, он достает что-то отдаленно похожее на фрукты и картошку. Громко захлопывает, бормочет что-то наподобие: «нужно были заколотить давно». Гремя котелком и поварешками, перебирает посуду в поисках более чистой, с божьей помощью разжигает огонь, чистит картошку, не очень умело, постоянно отрезая лишнее и уменьшая этим сам овощ. Кинул Гу Цзы яблоко, мол, перекуси пока ждешь. — Ты же не всегда жил здесь? - мальчик видит, что попал в точку, понимает это по дернувшимся вверх бровям, объясняет, — золото. У бедняков и отшельников нет к нему такой страсти. Только у пиратов, но ты слишком целый для него, - последняя фраза — причина, почему Ци Жун чуть не отрезал себе палец. Ци Жун восхищен и даже немного доволен тому факту, что Гу Цзы попался именно ему, именно в его лес, — Ты прав, очень давно моя семья была обеспеченной и мы купались в роскоши. — Что произошло потом? - слегка странно и непривычно видеть кого-то из знати в таком виде. — Ты нарушаешь правило нашей игры, но так уж и быть отвечу, - Гу Цзы скептически смотрит, он был уверен, что играть они перестали еще давно, — это за то, что я тебя обманул, - сняв одно из колец с пальца, кинул мальчишке, — Видишь ли в чем проблема: у моего отца не хватило навыков и ума удержать все в своих руках, поэтому я сбежал. Мне надоело. Сохрани как подарок, позволь мне избавиться от последнего, что нас связывало. — Это же семейная реликвия, я прав? — Абсолютно, - Ци Жун хмыкает, — потом, может, продашь, если захочешь конечно. Ты бы хотел здесь остаться? — Нет, - получилось слишком громко и нервно, — у меня есть друзья и обязанности. Я не могу остаться, даже если ненавижу отца. Ци Жун отворачивается, задумывается: в свое время он без раздумий согласился, взвалив на себя обязанности здесь. Ненависть к прошлому была слишком сильной, чтобы даже на секунду задуматься о том, как вернуться и зачем возвращаться. Мальчик от него отличается, даже слишком. — У тебя есть нитка, что в надеть кольцо? - спрашивает спустя несколько минут, — повесь и спрячь, если хочешь оставить себе. Захочешь продать — бери за него максимальную цену, которую сможешь придумать. — Никто не купит, - грустно подмечает Гу Цзы, рассматривая маленький изумрудный камешек на серебряном кольце. — Поверь мне: купят. - Встает и подходит к ящикам, копошится, сам начал искать нитку, когда понял что у пацана абсолютно ничего, кроме собственного имени. Найдя, надевает на Гу Цзы, перед этим продев в кольцо, — справишься, не маленький? - и мальчик лишь кивает, подтверждая его слова. Ци Жун кидает картошку в котелок, эпизодически помешивает, проверяя готовность. Начинает нарезать какие-то травы, которые точно так же нашел по ящикам. В один момент выдыхает: «ну, вроде бы все» и достает тарелку, не самую чистую на первый взгляд, что приводит Гу Цзы в ужас и к мысли, что больше теряться не стоит, иначе вместе с пылью неожиданно можно съесть что похуже. Спасибо, что тут в качестве мясного не предлагают тараканов. В посуду Ци Жун закидывает несколько картофелин и с грохотом ставит на стол перед мальчиком. Не сказать, что кулинарные способности восхитили, разве что чем-то напомнили стандартный рецепт отца: все, что найдешь закинь вместе и свари или пожарь. Хотя бы не ядовитое. Украдкой поглядывая, Гу Цзы ел аккуратно, стараясь не обжечься, и внутренне радуясь, что хотя бы сегодня он поел. Наконец, закончив с едой, замечает, что сам хозяин дома ничего не съел. — А ты? - Ци Жун только отмахивается рукой, отвечает: — Мне не нужна еда. — Все люди нуждаются в еде, - и получает лишь тишину в ответ, смотрит на Ци Жуна, а тот сидит, отключившись от этого мира, в попытках распутать волосы.При этом получается явно не очень, — я могу помочь? - Гу Цзы получает согласие в виде кивка и подползает, рассматривая гнездо на голове. Первым делом убирает заколку, снова золотую, чтобы не мешалась. Аккуратно начинает перебирать пряди, распутывая колтуны, старается не выдирать волосы. Попутно понимает, что гребень тут бы не помог. — Где ты научился? — У мамы были длинные волосы, - пытается не отвлекаться, потому что распутывание волос в целом могло бы быть чьим-то наказанием в этом случае. — Ты скучаешь? — Очень, - почти не болтает, лишь высунул кончик языка, но неожиданно решает продолжить, — раньше я был готов отдать многое за ее возвращение. — А что сейчас изменилось? - Ци Жун пытается усесться на скамейке так, чтобы мальчику было удобно, но получается не очень. Гу Цзы лишь вздыхает и сам поднимается немного, надеясь что не застрянет на очень надолго. — Во-первых, я понимаю, что это невозможно. — А во-вторых? Некоторые люди готовы умереть, чтобы больше не жить в мире, который их обидел, - Ци Жун плох в таких темах, — особенно когда остаешься без человека, который был твоей опорой, - абсолютно отвратительно подбирает слова, — тоже как способ воссоединиться. — Во-вторых, в этом мире есть много других важных вещей. Есть дети младше, из приюта, которые частично зависят от меня и мне нужно жить ради них, - наконец-то закончил.— Хочешь, заплету? — А ты можешь? - впервые за долгое время Ци Жуна не трясло от чужих прикосновений к его голове, к его волосам. Возможно, имело смысл чуть продлить это мгновение спокойствия в чужих руках. — Да, говорил же, что помогал маме, - добавляет чуть тише, — среди детей из приюта много девочек. Им тоже нужна помощь. — И зачем ты возишься с ними, - Ци Жун чуть запрокидывает голову, в попытках увидеть Гу Цзы, наблюдает за его расслабленным лицом, старается оставить в своей голове не только ощущение физических прикосновений, но еще и запомнить картинку с этим нежным ребенком, — можно всегда выбирать себя, даже нужно. — Все нуждаются в помощи и любви. Если я могу дать, то почему нет, - мальчик рукой возвращает голову в предыдущее положение, — неудобно. Спустя время Ци Жун замечает, что руки двигаются медленнее и уточняет, не хочет ли Гу Цзы спать, а тот лишь бросает короткое: «немного». — Тогда ложись спать, найдешь выход из леса, завтра будет хорошая погода. Обещаю.- Аккуратно подхватывает, видит, что глаза слипаются: слишком сытый и слишком тепло вокруг, чтобы сохранять бдительность и бодрствовать. — Вы же говорили, что меня должны вывести, а перед этим найти? - мальчик смотрит, прокручивая в голове весь произошедший разговор, пытаясь найти хотя бы ниточку, чтобы распутать этот клубок сумбурного бреда сумасшедшего. — Ты сможешь вернуться, даже если никто искать и не будет. - Снова звучит слишком уверенно, что Гу Цзы верит, несмотря на попытки разума достучаться: этот господин очень странный и, возможно, однажды это аукнется мальчику. Забирать жизни людей, проводя их через лес, было основной обязанностью. Иногда хранители брали помощников или будущую замену, когда уставали. Последнее случилось с Ци Жуном, когда он очнулся в лесу и наткнулся на добрую женщину здесь, единственную, кто действительно смог заменить ему мать. Несмотря на то, что на долгие годы она оставила его в одиночестве, Ци Жун никогда не перестанет быть ей благодарным за всё, что было. Если бы была возможность перемотать время назад, он сделал бы точно такой же выбор.       Несмотря на строгость и прочие необходимые формальности, иногда можно нарушить правила, особенно когда за тобой не следят. Люди уже сталкивались с внезапным выздоровлением, когда пострадавший был почти что при смерти: одним случаем больше, одним меньше; Однажды Гу Цзы вернется, если захочет, а с помощью кольца обязательно найдет путь. До тех пор — Ци Жун подождет мальчика столько, сколько Гу Цзы понадобится. Возможно, мальчишка очнется на улице и ничего не вспомнит, лишь удивится кольцу и только от этой маленькой вещицы будет зависеть: как легко найдет дорогу сюда, если захочет. В таком случае все сложится очень удобно, так как получится, что виноваты лишь Судьба и Предназначение. Кто-то был просто обязан оказаться в этом лесу и стать сначала помощником, а потом вторым Хозяином.