Одуванчик

Диана помнит, как в первый день учёбы она увидела её - новенькую. Это девушка была... своеобразной. Ну, или же как бы сказала Сьюзи, глупой, как и тот росток, который блондинка, перед этим напугав эту самую новенькую до полусмерти, выдрала с её головы. Потом были долгая вражда, короткие разговоры и бессмысленные споры, в которых более разумная Кавендиш всегда побеждала, при этом доводя неумелую ведьму до "пара из ушей". А та в свою очередь никак не хотела сдаваться и всё спотыкалась и спотыкалась, всё время поднимаясь, и что-то говоря про свою любимую Чариот. Блондинку это бесило. Бесила новенькая, её выходки. Бесили эти рассказы про свою мечту, про Чариот. Бесила упёртость этой девушки, которая если начнёт что-то, то обязательно это закончит, какой бы тупой не была её идея. Но что же сейчас? Сейчас, эта, вроде бы ненавистная ранее особа кажется такой... удивительной. Нет ну правда. Оглядываясь назад, Диана многое для себя переосмыслила. Теперь многие выходки красноглазой казались не такими уж и глупыми, а её упёртость, как казалась она ранее лучшей ученице, стало желанием. Желанием менять мир, менять сердца людей. Теперь Кавендиш не рвалась как-либо зацепить или унизить эту неумеху. Ей хотелось помочь, чтобы девушка более не совершала таких ошибок, чтобы набиралась знаниями и силой, чтобы стала ведьмой, которой хотела стать. Теперь юную наследницу не наполняла эта злоба, которая вырывалась бурным вулканом, как только она замечала знакомый хвостик, перетянутый красной резинкой. Эмоции по отношению к Кагари переменились с точностью да наоборот. Теперь блондинка была влюблена. Раньше, Диане из-за своего полиглотства довелось читать много романтики. При ознакомлении с каждой строчкой, которая описывала чувства героев, её наполняла только горькая ирония. "Как же люди глупы.." Думала она тогда, закрывая очередную книжонку. "Чем только не готовы жертвовать ради простой химической реакции в своей голове..." Но сейчас её полностью поглотило понимание того, что она, как те самые "влюбленные идиоты" из книг, готова делать любые действия, и глупые, и рискованные, даже позорные, и всё это ради только одного человека. Этот человек заставлял её сначала любить, потом ненавидеть и угнетать себя и её, а потом по новой. Кагари стала воплощением всего плохого для блондинки и она, горько улыбаясь, проглатывала эту горечь, вызывающую рвотные позывы. Диане это не нравилось. Она правда пыталась закрыть эту дверь. Запереть эту мерзость где-то внутри и выкинуть ключ. Но в этом ей мешали красные глаза и пылкий нрав, который проявлялся в безошибочном выбивании дверей не только в аудитории, но и в её сердце. Наследница помнит, как однажды согласилась пойти с ней в кино, на какой-то там фильм. Помнит она также, как эти кровавые, забирающиеся прямо в душу очи загорелись, когда их обладательница получила на своё предложение согласие, и какие странные звуки радости исходили от этой девушки. Кавендиш они показались странными, но ей всё равно нравилось, вся Акко нравилась. А потом кино не было. Показ отменили из-за ремонта и по итогу оказалось, что они пришли в пустую. В тот момент у Кагари была такая грустная мордашка, что блондинка не смогла просто вернуться в академию и запереться в комнате. Нет. Она бы себе не простила. Поэтому они направились, как выразилась Ацуко, "Куда глаза глядят". Эти бессмысленные похождения раньше бы взбесили Диану, но сейчас она готова была делать много нерациональных вещей ради этого луча солнце, который ранил её на сквозь, обжигая, но при этом даря болезненное тепло. Которое, несмотря на боль, было так желанно. Они и вправду много прошли за этот день, но лучшая ученица вообще не чувствовала усталости, её источник жизни находился рядом, рассказывая о том, как этот самый источник случайно подорвал кабинет Лукич. И блондинка смеялась с этого, с такой глупости. Святая Беатрис, что с ней происходит! А происходило многое. Эмоции били родником в холодном сердце, заставляя всё больше оттаивать, растекаясь в душе ранее не привычным теплом. Новый источник света раззадоривал закрытые где-то в глубине души эмоции, запертые там когда-то самой Кавендиш. Ей это казалось таким же новым, как и тот факт, что Кагари теперь неплохо так могла колдовать. Пусть её магия была ещё слаба, и сама Акко не показывала привычный Диане уровень, но это не мешало голубым глазам разгораться с новой силой. Прямо как в те времена, когда юная наследница не могла прикоснуться к волшебству Чариот. Сейчас, это самое волшебство было так близко к ней, оплетая всю её суть и закрадываясь в самую глубину её сущности. Теперь юное дарование могло сосуществовать с ним рядом, трогать и также как в детстве, ничего не скрывая, восхищаться. Словно не было этого отдаления, этой пропасти в которой она пропадала целое десятилетие. Мир изменился, наполнился магией и эта магия чувствовалась везде. В улочках тихого городка, в воздухе, даже в беспородных диких цветах, растущих под ногами. - Одуванчики! - Тихо и одновременно так оглушающе для ушедшей в себя блондинки раздалось совсем близко, после чего Акко упала на колени, осторожно срывая ранее не опознанные цветки и собирая их в небольшой букетик. - Диана, ты на них похожа! - То есть... На сорняк..? - Не зная как реагировать ответила Кавендиш, тут же давая себе мысленную пощечину и внимательно всматриваясь в переменившееся лицо своей собеседницы. Ведьмочка с отчётливым непониманием упёрла свой красный взгляд вместо, откуда ранее был сорван пушистый цветок. Наследница уже хотела разразиться в извинениях, но её прервал заливистый и громкий смех. - Нет же, глупая! - Сказала Кагари, набирая воздух в лёгкие и снова начиная открыто смеяться над такой странной мыслью вроде бы гения. Тут-то, несмотря на упавший с души камень, блондинке стало обидно. Над ней смеются, причем не кто-нибудь, а эта особа, на которую важнее всего было произвести хорошее впечатление. В этот момент Диане хотелось как-то съязвить, но её остановило ощущение чего-то на своём ухе. Цветок, ранее сорванный красноглазой, теперь красовался среди светлых прядей. - Ты одуванчик, потому что ты такая же белая и пушистая. - Не обращая внимание на замешательство "Одуванчика", Ацуко обхватила её за талию, упираясь лбом в плечо и вдыхая знакомый аромат. - А ещё, потому что расцветаешь в груди, даже если тебя об этом не просили... На этом моменте, всегда холодно рассуждающий мозг Кавендиш взорвался, не давая ни одной мысли сформироваться. Она замерла, а её сердце с точностью да наоборот начало активно биться. Кровь приливала к лицу, тем самым обжигая его. Дышать было трудно и Диана чувствовала, что грохнулась бы, если бы её не поддерживала Кагари. Но вдруг опора пропала. Прежде чем наследница успела что-то ответить, такое прекрасное и животрепещущие тепло отстранилось от неё, смотря грустным красным взглядом в пол. - Хах, прости. Сказала тут лишнего, не обращай внимание... - Не зная Ацуко, можно было подумать, что это обычный, будничный тон, но к счастью, или к сожалению, лучшая ученица хорошо её знала и чувствовала всю боль в сказанных ранее в словах. - Скоро стемнеет. Думаю, нам надо вернуться в академию до этого, а то Финеран будет злиться. Акко хотела взяться за метлу, но остановилась, как только её взору предстала стоящая в метре от неё самой Диана. Она.... Плакала? Ну, или, по крайней мере, на её голубых глазах застыли небольшие слезинки. В этот момент Кагари вспомнила момент, когда они гнались за ракетой и она упала с Жезла, обращённого в метлу. Тогда блондинка тоже заплакала, пусть и не признавала это впоследствии, говоря что ей всё показалось из-за разряженного воздуха и адреналина. Сейчас же она так спокойно позволяла капелькам солёной жидкости стекать по щекам, что Ацуко и не знала, как ей на это реагировать. Что она должна была делать? Это плохо или хорошо? Почему это с ней происходит, черт возьми!? Замешательство Акко слишком сильно отразилось на её лице. В принципе, все эмоции сильно отражались на её лице, и, прежде чем это замешательство сменилось чем-то другим, со стороны плачущей девушки еле слышно раздалось: - Ты правда так просто уйдёшь, после того, что сказала..? - Её тон было больно слышать. Каждое тихо произнесённое слово отзывалось гулким ударом о грудную клетку Кагари, сбивая ту со здравых мыслей. - А. - Какая же получалась отвратительная ситуация. Красноглазая, прекрасно понимая традиционные взгляды своей новоиспеченной подруги, даже не надеялась на понимание, а тем более взаимность. Получалось, что она нихрена не понимала и сейчас выставила себя полной дурой. Воцарилось молчание. Каждая из них думала о своём, а может просто не знали что сказать в сложившейся ситуации. Но тишина не могла быть вечной. - Диана... - Неуверенно начала Акко, делая шаг на встречу к своему Одуванчику. - Я обидела тебя своими словами? Прости, наверное не стоило то говорить. Я просто подумала, что момент был подходящий, да и эти цветы. Красные глаза переместили свой взор с пола на лицо своей оппонентки. Мда, картина была не очень. Красные щёки, то ли от смущения, то ли от слёз, влажные ресницы и ещё не пересохшие мокрые дорожки от недавно тёкших слёз. - Меня обидели, нет, даже оскорбили не твои слова, - Шмыг - а твои действия. - Кавендиш вроде немного взяла в себя в руки и смогла окончательно сформировать свою мысль. - Так просто рассказать о своих чувствах и сбежать, не дожидаясь ответа - это трусость. Она была права. Как всегда. - Да, я и вправду наломала дров. - Девушка стыдливо почесала затылок, делая ещё один шаг на встречу к своей возлюбленной. - Так... Она осеклась на полуслове, пытаясь понять эмоции такой близкой и одновременно такой далёкой от неё ведьмы, но кроме оставшихся на краях глаз слезинок ничего не наблюдалось, разве что кроме нетерпения. Диана ждала. Она ожидала окончательно вердикта на свет сложившейся ситуации, нервно разминая пальцы. Сейчас она не была похожа на типичную себя. Слишком нервная. Слишком слабая. Слишком влюблённая. - Эх, знаешь, это со мной давно. - Как-то слишком резко перевела тему Ацуко. - Ещё с того момента, как мы были в твоём поместье. Ты тогда сильно изменила моё мнение о тебе. С того момента это, м, восхищение переросло в нечто трепещущее. В то, что заставляло меня делать много различных вещей... Это откровение сейчас было вроде не в тему, но, учитывая их ситуацию, любое развитие диалога не помешает, даже такое странное. - А я поняла свои чувства, когда ты упала с Клаум Солес. - Улыбнулась блондинка и уже она сделала шаг к Кагари. - Я так испугалась, что даже не знала куда себя деть, ещё и эта агрессивная ракета... Тот момент до сих пор снится мне в кошмарах. - Последнее было не обязательно... - Как-то с опаской пробормотала Акко. Она тоже улыбнулась от таких приятных слов, стараясь игнорировать факт существования последней фразы. - Но всё равно. Мне приятно это слышать. На это Кавендиш лишь довольно кивнула, и только сейчас до обеих дошло, что они стоят в полуметре друг от друга. Опять повисла тишина, но в этот раз она не продолжалась долго, ибо наконец-то, после столь долгого ожидания, Ацуко решилась на этот шаг. - Ну, раз уж всё так хорошо... - Как-то невзначай начала она, начав потихоньку сокращать итак небольшое расстояние между ними, приближаясь к такому любимому лицу и осторожно касаясь его, словно не верила в свои действия. - Я м-могу..? Кроме смущенного кивка и закрытых голубых глаз, ведьмочка не получила другого ответа, но ей хватало и этого. Акко осторожно приблизилась к губам Одуванчика, осторожно целуя и заставляя мозг отключиться на этот короткий, но такой желанный миг. И пусть этот поцелуй был такой невинный и детский, это не мешало ногам дрожать, а сердцу отбивать чечётку. Когда Кагари отстранилась, она увидела как никогда счастливую Диану, которая сразу же после их поцелуя прижала свою возлюбленную к себе, всецело наслаждаясь этим моментом и запоминая всё до мельчайших подробностей. Брюнетка тоже получала эмоциональный "бум" от всего вокруг. Её грели полюбившиеся за всё это время руки и окружал запах именно этих духов. Она зарылась в мягких волосах, таких же мягких, как и одуванчики, которые раз и навсегда связали их сердца.