только честно.

♡ ♡ ♡

— Нам надо… — Нил прерывается с коротким вздохом, когда Эндрю ведет губами по его шее, вдоль яремной венки, чтобы оставить поцелуй под ухом. — Надо начать собираться на выпускной, Эндрю. — Давай не пойдем, — Эндрю скользит ладонью по мягкой ткани его домашней футболки, кладя руку на талию и прижимая ближе к себе. Боже. Блять. Рай. — Забей. Нил плавится в его руках, податливый и гибкий, ластится и сам жмется теснее, ловит его губы в поцелуе на пару секунд; у Эндрю затекли поясница и ноги, потому что он держит Нила у себя на коленях уже добрых полчаса, а кресло-мешок — не лучшее место для этого. Но, опять же. Он слишком долго этого ждал. А встречаться они начали только на прошлой неделе. Как ему насытиться Нилом за пару дней? Он тосковал больше трех лет. Так-то. — Я уже договорился с Кейтлин, чтобы она нас пофотала, — горячо выдыхает Нил ему в щеку, тут же чмокая. Кот. Ну реально же кот. Пиздец, Эндрю с него балдеет смертельно. — Надо пойти. Школьный выпускной только раз в жизни. — Ты у меня тоже случился только раз в жизни, — бубнит Эндрю, закрыв глаза и просто обнимая его. Рай. Реально. — Ну, я у тебя буду каждый день, а выпускной — дело одноразовое, — продолжает Нил, но никаких попыток встать не предпринимает. Умный какой. Эндрю целует его за это. Потом целует еще раз — за идиотскую футболку с принтом Нейбов, которую выкинуть надо было еще сто лет назад, но которую он до сих пор носит, потому что «мягкая». Затем еще пару раз — за растрепанные (по вине Эндрю, упс. Ему не жаль, и это повторится) кудряшки и блестящие глаза. — А этот за что? — Нил, разомлевший и розовощекий, лениво целует его в висок. И никак не помогает развиться желанию куда-то выходить сегодня. — Да просто, — Эндрю целует его в волосы. — И этот тоже просто. Нил что-то довольно мычит, развалившись на нем и прильнув всем телом, и все, что Эндрю может — это гладить его по спине, ребрам, между лопатками и вообще куда дотянется. В кармане начинает звонить телефон (а на рингтоне их с Нилом любимый трек Билли Айлиш). Нил кое-как отрывается от него и говорит: — Ответь. Эндрю смотрит на него — так близко, на расстоянии вздоха, такого родного, настоящего, самого красивого. Не умеющего целоваться. Желающего учиться только с ним. В итоге Нил сам достает телефон у него из кармана и кое-как снимает звонок одной рукой. — Алло? — Эыллё, — передразнивает едкий голос Аарона. — Где там мой брат? Эндрю прижимается губами к ключице Нила над воротом футболки. Он в домике. Его нет. Тук-тук, кто там? Никого? Окей. — Он, э-э, — Нил прикрывает динамик рукой, чтобы хихикнуть, — занят. — А рот у него ничем не занят? — Аарон закатывает глаза. Эндрю по интонации знает, что закатывает. Нил делает вдох… — Не отвечай, не хочу знать. Я и так наслушался за эти три года. Короче, вы придете? — Да. — Нет. Они отвечают в унисон одновременно. Нил зыркает на Эндрю. Эндрю целует его в нос. — Мы с Кейт можем заскочить за вами. Через час, — Аарон смолкает на секунду. На фоне звучит женский голос. — Через сорок минут. — Окей, — Эндрю угукает в трубку, поднося руку Нила с телефоном к своему лицу, чтобы потом поцеловать костяшку большого пальца. — Через пятьдесят. Пока. И сбрасывает звонок. Нил хихикает, откладывая телефон и снова обнимая Эндрю всеми конечностями. Продолжает хихикать, когда его целуют. И когда поудобнее перестраивают на коленях. — Мы как идиоты, — он прикрывает левый глаз, пока Эндрю ласково чмокает его под веком правого, чуть выше начинающегося шрама, рассекающего скулу. — Мы и есть идиоты, — Эндрю останавливается, чтобы заглянуть ему в глаза, и умирает для мира секунды на две. — Блять, — он делает глубокий вдох. — Не смотри на меня. Нил, не смотри. Я три года терял голову, а теперь вообще отключаюсь. — Ты сам на меня посмотрел, — резонно. Но все равно. — Честно говоря, последнее время ты был слишком очевиден. — И чего ты тогда меня мучиться заставлял? — Эндрю щурится на него. Хочет, чтобы вышло недовольно, но чувствует, как против воли уголки губ ползут вверх. Ебучий окситоцин. И дофамин. И Нил Ваймак. Синоним гормонам счастья. — Я сомневался. И не хотел портить нашу дружбу, — Нил легко пожимает плечами. — Да, звучит нелогично. Но, знаешь. Я думал, ты намеренно молчишь. — Я молчал, потому что думал, что тебе кто-то нравится. — Мне нравился, — Нил тянет губы в самодовольной улыбке. — Ты. Эндрю, устав держать спину прямо, просто растекается по креслу-мешку, утопая еще глубже, когда Нил следом ложится ему на грудь. — Как долго? — Всегда, — Нил складывает ладони и кладет на них подбородок. Потом приподнимается, быстро чмокает Эндрю в губы и ничего не говорит (ограничивается ухмылкой), когда Эндрю тянется за ним. — Но осознал только год назад. Эндрю напрягает единственную не занятую на сто процентов Нилом извилину и подсчитывает. — То есть, когда спрашивал, не ревную ли я, ты уже все знал? — Нет, — Нил качает головой, насколько это возможно. — Я знал только про себя. Про тебя я начал догадываться только пару месяцев назад. Эндрю суммирует в голове сказанное, тратит две секунды на попытку привести в порядок мысли (ничего не выходит), а потом решает, что насрать. И ближайшие полчаса они тратят на ленивые поцелуи, чтобы потом, смеясь (смеется только Нил. Эндрю закатывает на него глаза и затыкает поцелуями), торопливо натягивать рубашки, брюки (Нил идет в темных джинсах, потому что он Нил) и запонки.

♡ ♡ ♡

— Знать не хочу, почему вы такие замыленные и красные, — бросает Аарон, когда они заваливаются на заднее сиденье маминой Тойоты (которую она так любезно дала под ответственность Кейтлин, потому что двум одурело влюбленным сыновьям-подросткам доверия нет, ничего личного). — Тогда зачем поднял тему, — хмыкает на него Нил, как всегда стервозный, как всегда сносящий Эндрю крышу к хуям. — Или ты так разогреваешься перед… — Привет, — Кейтлин поворачивается с переднего пассажирского. — Вам обоим. Эндрю кивает ей. Нил, тут же переключившийся с Аарона, отвечает: — Кейти! Клевая укладка! Эндрю с Аароном как один синхронно вздыхают. — Спасибо, — она накручивает длинную рыжую прядь на палец, обтянутый атласной тканью перчатки. Эндрю игнорирует, какой отупевший взгляд на нее кидает Аарон, и кидает такой же отупевший на Нила — в белой помятой рубашке, с разными запонками (они надели по одной от пар друг друга и решили не менять), в джинсах и драных кедах. — А у тебя милый галстук. — Мне Эндрю завязал, — предовольно отвечает Нил. Аарон выруливает с подъездной дорожки Ваймаков и выезжает на шоссе. — А потом развязал и… Его перебивает аароновское громкое «молчи!» и смех Кейтлин. Если Эндрю и ухмыляется, переплетая с Нилом пальцы на сиденье, никому об этом знать не нужно. Он же не романтичный.

♡ ♡ ♡

— Я уже думал, этого никогда не произойдет, — говорит вместо приветствия Кевин, встречающий их у входа в школу (украшенную миллионом побрякушек типа шариков и мишуры с цветастыми вымпелами). Рядом фыркает Жан, а потом шепчет что-то тут же млеющему Кевину на ухо. — Ну, как видишь, — лыбится им Нил, переплетая с Эндрю пальцы. Кейтлин тоже берет Аарона за руку. Поразительно, как Аарон умудряется смущаться и краснеть спустя столько лет. Эндрю делает вид, что сам не смущается, когда Нил посылает ему сладкую улыбку и чмокает в щеку, и надеется, что у него получается. (О том, что не получается, сигнализирует Аарон, закатывающий глаза. Ой, чья бы корова мычала). На входе в танцевальный зал толпится куча народу; Нил идет обниматься с Мэттом и Дэн (у них парные корсаж на руке Дэн и бутоньерка в петлице пиджака Мэтта), Кевин с Жаном исчезают в толпе пока-еще-одноклассников, Кейтлин ведет Аарона к подружкам-чирлидершам, а Эндрю ищет взглядом знакомую белую макушку с радужными прядками и не находит. — Эй, — Нил появляется рядом; Эндрю удивленно поворачивается к нему. — Ты чего? — Чего «чего»? — Не идешь к нам? — Нил моргает. Потом берет его за руку после кивка. У них это как-то на автомате происходит — ждать кивков, если вербального вопроса не было задано. — Ну, это твои друзья, — напоминает Эндрю, мягко поглаживая его костяшки и местечко между большим и указательным пальцами. — А ты мой партнер, — говорит Нил. Вот так просто. Эндрю любит его за то, как он не использует слово «парень», зная, что оно ему — Эндрю — не нравится. Оно недостаточно емкое. Парень — это как будто… как будто что-то только про отношения. Нил для него куда большее. Нил — лучший друг. Нил — тот, кому он доверяет больше всех на свете. Нил — всё. Эндрю не шибко дружит с его экси-компанией — они и контактировали-то через раз, когда он приходил за Нилом после тренировок, обмениваясь привет-пока, но они все встречают его так, словно он их старый друг, и это… это приятно. Приятно быть частью чего-то большого и хорошего. Приятно, когда друзья твоего партнера принимают тебя, даже если ты угрюмый, неулыбчивый, закрытый и обзывал их любимый спорт «сраным стикболом» несколько лет. Ну, у всех свои недостатки. Особенно — у влюбленных трагичных подростков-готов. Окей? — Вас уже можно поздравлять? — спрашивает Шейла — их новая нападающая, присоединившаяся только в этом году. — Я пришла недавно, но даже так умудрилась застать тоскующего Нила. Мэтт оживленно кивает, пускаясь в рассказы о «годами страдающем Ниле, который ничего не понимал»; Дэн поддерживает разговор, распаляя всех и добавляя какие-то уж совсем абсурдные факты (но все смеются, и это хорошо), Шейла приобнимает свою партнершу, Скотт вступает в разговор, прерывая Мэтта на полуслове. Эндрю не слушает. Не слышит. Эндрю смотрит Нилу в глаза и тонет, тонет, тонет. Смотрит, как лучи светомузыки танцуют по его коже в темноте зала, подсвечивая ниспадающие на лоб медные пряди ярко-ультрамариновым на контрасте с родным медным, как малиновые блики ласкают и без того зардевшиеся щеки, оттеняя белесые, давно зажившие шрамы; Нил улыбается сладко-сладко, до ямочек, и ресницы у него трепещут, когда он опускает взгляд. Эндрю любит его. Так сильно. Так сильно, что ничего больше не имеет значения. Так сильно, что не может вдохнуть. Так сильно, что мир сужается до мерцающих радужек — лазурного ободка вокруг бесконечно темных, расширенных зрачков. Музыка тонет в звуке его хриплого вдоха. Голоса меркнут на фоне. Нил спрашивает: — Да или нет? Такой великолепный. От и до. Эндрю прослеживает глазами созвездия его веснушек и любит, любит, любит. — Да. Нил кладет ладони — дрожащие, ласковые — на его щеки и приближается медленно, так медленно, что Эндрю сам тянет его за ворот рубашки ниже, к себе, и целует — сухо и целомудренно, вкладывая в поцелуй всё. Каждое «скучаю», каждое «не уходи» и «люблю». Кто-то свистит им. Эндрю, не открывая глаз, показывает в ту сторону фак. Нил улыбается в поцелуй так, что ничего не получается (потому что Эндрю тоже улыбается), и оглаживает ладонью его щеки, скулы, укладывает руку на шею и льнет лбом ко лбу, и Эндрю открывает глаза, и он здесь, здесь, он всегда был здесь. — Ты идиот, — шепчет Эндрю ему в губы. Дышит им. — Не такой уж и идиот, как ты думаешь, — так же тихо отвечает Нил. На фоне включается медленная, мелодичная музыка, и голоса постепенно стихают. Люди расходятся по залу, неловко качаясь в танце, обнимая друг друга, наступая друг другу на туфли и тихонько смеясь. — А я не такой умник, каким себя считал, — Эндрю хмыкает, еще раз быстро целуя его. Ему мало. — Нас выгонят за похабное поведение, — Нил касается кончика его носа своим. — А ты думаешь, — Эндрю ухмыляется, — чего я добиваюсь? Нил осторожно переносит одну руку на его талию, постепенно утягивая к краю зала, поближе к стене, где меньше народа и любопытных глаз. Эндрю любит его за то, как легко он его читает. Как хорошо знает. — Я мечтал об этом выпускном весь год, — Нил приобнимает его, тоже начиная покачиваться. Это не танец, просто успокаивающие, медленные движения, и Эндрю подхватывает ритм, обвивая Нила руками за шею, ласково касаясь подушечкой пальца кончика его уха, и Нил прикрывает глаза, чуть не мурлыча. — Я правда считал, что мы идем вместе. Эндрю млеет и не может собраться. Никак. Совсем. — Я думал, ты пригласишь того, кто тебе нравится. — Правильно думал, — Нил улыбается, по-прежнему не открывая глаз. — Я же пригласил. — Ты невыносимый. — Ты лучший из всех, кого я знаю. — Молчи. — Самый красивый. — Замолчи. — Самый терпеливый, добрый, ласковый, самый умный, интересный, разносторонний и… — Нил, — Эндрю перебивает, потому что краснеет до самого горла. Трек сменяется другим, таким же инструментальным и медленным; гомон в зале полностью переходит в шепот и шуршание ткани платьев и рубашек. Все загипнотизированы друг другом. На другом конце зала Кевин протягивает Жану руку. Кейтлин кладет Аарону голову на плечо. Мэтт целует Дэн в щеку. Нил смотрит на них и улыбается так лучезарно и счастливо, что у Эндрю по венам патокой течет мед и сводит зубы. — Нил, — он зовет, смакуя каждую букву. Н-и-л. — М? — Просто позвал тебя. — Эндрю, — говорит Нил тем же тоном, и, когда Эндрю смотрит на него, продолжает ласково-насмешливо: — Тоже просто позвал. Несколько песен спустя они собираются огромной компанией у стола с закусками и болтают кто о чем — о планах на поступление, о переездах, мечтах завести собаку, об аренде квартиры рядом с колледжем. О будущем. А потом торжественно объявляют королев бала, и на сцену выходят улыбающиеся Рене с Эллисон под звук оваций и свиста. — Я не знал, что их выбрали, — тихо говорит Эндрю Нилу. — Все знали, Эндрю, — вместо Нила отвечает стоящий рядом Аарон. — Ты один был слишком глубоко в… — он смеряет их с Нилом колким, но все равно не обидным взглядом. — В нем. Эндрю наполовину виновато пожимает плечами. Ну. Что ему теперь поделать? Он пытался игнорировать Нила. Заменить (дурак). Притворяться, что это ничего не значит. И упустил момент, когда «ничего» стало всем.

♡ ♡ ♡

Когда королевы спускаются в зал, Кейтлин, щебеча, делает просто миллион снимков. — Куда тебе столько? — Нил заглядывает ей через плечо, когда она просматривает фотки на маленьком экранчике мыльницы. Как будто в ее мире телефонов не существует. — Половину разошлю всем вам, половину напечатаю и оставлю в альбоме, — она улыбается. — Сфотай нас с Аароном? Нил берет у нее фотоаппарат и говорит: — В твоем мире что, еще не изобрели телефоны? Эндрю фыркает в стакан и кое-как умудряется не поперхнуться содовой. Если соулмейтов не существует, кто тогда они с Нилом? Снимок выходит чуть кривым, зато очень живым и настоящим — Кейтлин в момент вспышки чмокает Аарона в щеку, Аарон от смущения прикрывает один глаз, а еще в объектив попадает рука Мэтта со стаканчиком, и все коллективно и единогласно решают, что фотка супер и пойдет на аватарку Аарона. (Аарона не спрашивают). — Давай, — Кейтлин кивает Нилу, — идите тоже. Нил вопросительно смотрит на Эндрю с немым предложением, ждет, пока он закатит глаза, но все равно отставит стакан с недопитой содовой на столик, и тянет за руку к той же арке с надувными шариками и ленточками, под которой сам фотал Кейтлин с Аароном только что. — Эй, — он заговорщически машет рукой, подзывая, и Эндрю наклоняется. Нил шепчет ему на ухо, горячо и медленно, выделяя каждую букву: — Знаешь, Эндрю Джозеф Миньярд, ты мне нравишься. А это фото, на котором Эндрю с потерянным, ярко-малиновым лицом отворачивается от истерично хохочущего Нила, держащегося за живот свободной рукой, единогласно выбирают для аватарки Эндрю. — Что он тебе сказал? — спрашивает Рене, щурясь, пока все улюлюкают над снимком и пытаются поднести мелкий фотик поближе к себе. — Что уровень интеллекта самой умной шимпанзе где-то семьдесят пять баллов айкью, — отвечает Эндрю, наблюдая за своим идиотом со стороны. Рене хмыкает. Нил делает селфи с Кевином и Жаном, и они оба подставляют Кевину «рожки». Эллисон позирует для Кейтлин, пока не начинает просто кривляться. Нил смеется — открыто и заливисто, — чуть запрокидывая голову назад. И Эндрю любит то, как он кладет руку Мэтту на плечо, по-свойски непринужденно, так просто, чтобы отдышаться. Любит, что он больше не собирает волосы банданой, и пушистые кудри теперь обрамляют его лицо, беспорядочно рассыпаясь по вискам и лбу. Любит то, как все тя́нутся к нему. То, как легко к нему тянýться. И любит, любит, любит этот звонкий смех.

♡ ♡ ♡