Нефтяной договор

...На улице уже успело взойти солнце, яркие лучи которого проникали в окна и падали на кровать, где беспамятства валялись двое мужчин после жаркой ночи. Выходные, долгожданное лето, однако ничего не меняющее. Сегодня можно было лишь забыть о работе, хотя бы на один день. Завтра в любом случае придется вернуться к ежедневной рутине, но, как размышлял Шелленберг, его возлюбленный точно не даст ему заскучать.  Штирлицу же было не до отдыха. Он уже успел придумать внушительную отговорку, чтобы покинуть своего любовника и в тайне от всех отправиться в корпус компании. Ему стоило осмотреть те черные ходы, ведущие в архив. Исаев продумал несколько исходов случайных встреч, на те случаи, если ему не посчастливится с кем-нибудь столкнуться, - а подобное очень может произойти.  Максим уже давно проснулся, он лишь тихо, притворяясь спящим, лежал в кровати в обнимку с любовником, размышляя о предстоящем мероприятии. Вальтер безмятежно лежал на исаевской груди, нежно прижавшись к нему, положив сверху руку. Юноша спал настолько сладко, что Исаеву было очень жалко его будить. Его сон был невинен, как у ребенка. "Да уж, что этот ребенок сегодня ночью только не вытворял."  В памяти у Штирлица всплывали эти бесстыжие воспоминания сегодняшнего ночного рандеву. Этот "наряд" Вальтера особенно ему запомнился. Тот самый наряд, чуть только увидев его в нем, невозможно было не взять. На что, собственно, Шелленберг и рассчитывал, провоцируя тем своего подчиненного. В эту ночь Исаев поддался высшей точке соблазна. Вальтер был в этом мастер. Вот только где он такому научился, это для Максима так и осталось загадкой. "Уж очень я сомневаюсь, что до меня его успели поиметь другие представители мужского пола. Скорее он имел кого-то..." Так или иначе Шелленберг умел соблазнять и делал это профессионально. Ему ничего не стоило напялить на себя стринги и зажимы для сосков, а потом заставить любовника грубо проникнуть внутрь. Нужен ли был ему один лишь секс? Нет. Штирлиц, только появившись в стенах кабинета своего босса, успел влюбить того в себя, что Вальтеру без всяческих сомнений захотелось ему отдаться. Все мы немножко нуждаемся в удовлетворении... На часах девять утра. Пора бы уже отправляться в корпус на разведку. По расчетам Штирлица вся компашка, с которой они вчера благополучно зажигали в ресторане, должна была тихо спать у себя по домам, ибо его коллеги выпили немало. Пускай и не все, но самые "противные" личности должны сейчас опохмеляться после вчерашней пьянки.  Как бы не хотелось Исаеву вставать, он нашел в себе силы это сделать. Максим осторожно сдвинул Вальтера с себя и, встав, он положил того головой на подушку, накрыв сверху одеялом. "Желательно действовать быстро, чтобы до его пробуждения успеть вернуться." Исаев ушел в ванную. Ему было позволено пользоваться всем тем, что ему понадобится - как сказал Шелленберг. Душ, гели, лосьон, дезодорант, бритва - все в его распоряжении. Штирлицу было необходимо приводить себя в порядок каждое утро, ибо он должен всегда выглядеть опрятно и аккуратно. Таков был его принцип... Покончив с душем, Исаев поспешно оделся в свой костюм, не забыв поправить свой галстук. Глядя в зеркало, он пригладил гребешком волосы и кивнул самому себе, удостоверяясь в готовности к выходу. *** Проходя по коридору мимо комнаты хозяина дома, Штирлиц ненадолго остановился. Он хотел было двинуться дальше, но ноги заставили его войти в комнату, приблизившись к кровати, на которой так мирно спал человек, за которого Исаев был готов продать душу. Максим тихо наклонился над Вальтером и мягко поцеловал его в пухлые, чуть приоткрытые губы. Штирлиц слегка улыбнулся и покинул комнату. Выходя к машине, он немного притормозил и обернулся к дому... В руке Исаева звонко брякнули ключи от машины его босса. Раз своей машины под рукой не оказалось, почему бы не воспользоваться автомобилем любовника? Тем более если он сам разрешил, ничего такого в этом не будет.  В гараже раздался мотор заведенной машины, и на дорогу вылетел черный Bugatti, направляясь в штаб-квартиру компании Wintershall. Как обычно на дорогах было пусто. Выходной, все спят у себя по домам. Штирлиц в миг домчался до корпуса, остановившись на парковке. Исаев закрыл машину и отправился в здание. Для начала он решил зайти к себе в кабинет, написать Кэт, потом к Шелленбергу. Он решил немного покопаться у него, так как, скорее всего, такой возможности больше ему не предоставится.  ...В корпусе было тихо. Почти никого не было. На стойке администрации сидела одна только молодая девушка, других сотрудников в корпусе не наблюдалось.  Штирлиц поднялся к себе в кабинет и, сев за ноутбук, стал печатать сообщение Кэт. Ему нужно было оповещать ее о таких моментах, чтобы держать в курсе Москву. Так было написано в инструкции, и Исаев четко выполнял установленные требования.   Сообщение было отправлено. Штирлиц закрыл ноутбук и ушел в кабинет своего босса. Камера была отключена, в этом Исаев был убежден из-за отсутствия мигания красной точки. На первый взгляд в кабинете все было довольно примитивно и просто, однако у Шелленберга существовали свои потайные отсеки, в которых он хранил сокровенные бумаги или же деньги. Кто знает, какими документами располагал начальник шестого отдела? В его руках, должно быть, хранится очень важная информация, но пока Исаев до нее не добрался.  Максим прошел к столу босса и оглядел его поверхность. Органайзер с ручками, пресс-папье в виде индийского слона, сделанного из черного мрамора, рабочий телефон и привезенная из Италии пепельница. Понятное дело, ящики были закрыты. Ключи тоже ясно где. Команды на обыск кабинета Вальтера не было, поэтому Штирлицу оставалось только визуально изучать обстановку, что он сделал довольно быстро. Однако Максим внезапно замер на месте. Исаев засунул руку во внутренний карман пиджака в поисках одной вещицы, но на положенном месте ее не оказалось. С его лица стекла крошечная капля пота. "Вероятно она выпала где-то у него дома. Что ж, видимо, сегодня изучить ходы не получится, без карты все равно в них не проникнешь. Придется отложить." Штирлиц поправил пиджак и вышел из кабинета. Он убедился, что ничего не оставил, ничего не забыл. Садясь в машину, Исаев думал о том, где он мог выронить эту чертову карту. Вероятно, это произошло в ванной, вчера вечером, когда тот отправился в душ. "Да, она должна быть где-то в ванной."  Дорога до дома как и всегда заняла у него не больше десяти минут. Оставив машину босса в гараже, Штирлиц прошел в дом. Он надеялся на то, что Вальтер еще спит. Войдя в здание, он не заметил каких-то изменений или шумов, все было так, когда он уезжал. "Должно быть, еще спит. Нужно быть осторожнее." Исаев на цыпочках поднялся на второй этаж и через коридор, мимо спальни хозяина направился в ванную. Штирлиц незамедлительно принялся к обыску помещения... Ничего. И тут стрелой в его спину вонзилась брошенная сзади чужая фраза, доносившаяся из-за двери: Не это ищешь? *** После услышанной фразы сердце Исаева заколотилось с бешеной скоростью, однако он смог себя успокоить и привести пульс в норму. Максим поднялся но оборачиваться не стал. Он ощущал спиной то, как Шелленберг ядовито прожигает его взглядом. Медленные шаги стали приближаться к Исаеву. Тут же рука заведенная через плечо схватила Штирлица за галстук и развернула к себе лицом. В глазах юноши уже не было ни капли чувств - они были полностью стеклянные, прозрачные. Этот взгляд смотрел глубоко в душу, с каким-то презрением, скорее недоверием и холодом. В руке, чуть приподняв, Шелленберг держал ту самую карту, чтобы Штирлиц отчетливо видел, что это. "Вот уж точно я этого не ожидал. Что ж, это моя ошибка."  Что молчишь? Не можешь придумать весомое оправдание? - голос Вальтера уже не был таким нежным и теплым, как вчера. Он был жесткий и холодный, как стрела пронзал сердце, словно хрустальную вазу. Штирлиц глядел на Шелленберга таким же безразличным взглядом, даже более презрительным, чем он сам. Никто из них не хотел сдаваться, особенно Вальтер. В груди сердце его сжалось от ответной реакции своего любовника. Однако чувства здесь не играли роли. Еще вчера вечером, когда Штирлиц был в душе, Вальтер, зайдя к нему, заметил под раковиной лежащую карту. И в этот момент в его душе зародились проблески подозрения. Он точно знал, что здесь, в ванной, да еще и под раковиной, карту точно оставить не мог, и сделать это мог только один человек. Кто знает, для каких целей Штирлицу понадобилась эта карта, которая открывает любую дверь в корпусе компании. Отвечайте. - то, что Вальтер обратился к Исаеву на "вы", стало последней каплей. Если подозреваешь меня в измене к тебе, то напрасно мучаешь свои нервы. - произнес Исаев на одном дыхании. Вальтер ухмыльнулся и скрестил руки. Интересно тогда, для каких целей она вдруг тебе понадобилась. - ядовито отвечал Шелленберг. С его лица не сходила эта злобная ухмылка.Накатать компромат на твоего дорогого друга. Вот для каких целей. Что? - Вальтер ща секунду изменился в лице. Теперь его взгляд выражал только волнение и нотки сомнений. - Что ты сказал? Какой к черту компромат?Тебя ведь не устраивает наш дорогой начальник четвертого отдела? Так почему бы не вставить ему пару палок в колеса? По правилам компании никого из его подчиненных на пост нового босса начальство поставить не может, поэтому им придется подбирать кандидатуру из "резервных" или переводить кого-то на это место из других филиалов. Тебе самому будет выгоднее расположить нового человека к себе, чем продолжать "войну" с нынешним боссом.  Штирлиц был где-то на пятнадцать лет старше Вальтера, можно было сказать, что в таких делах он был довольно опытнее. Однако своему подчиненному Шелленберг не уступал. Он был превосходным стратегом, чертовски гениальным и хитрым. Провести его было задачей не из легких, но в этом случае Исаеву удалось его убедить. Максим говорил настолько спокойно, настолько уверенно, что он сам себе смог внушить, что карта нужна ему именно для этой цели. "Если мне удалось убедить в этом себя, то он точно повелся."  Ты идиот, Макс, ты полный идиот! - через насмешку произнес Вальтер. - И как ты собираешься это устроить?Ну, если ты интересуешься, значит ты позволяешь мне этим заняться. - спокойно отвечал Исаев. - А теперь позволь мне. - Он протянул вперед руку в ожидании того, что Шелленберг отдаст ему карту. Вальтеру понравилась эта затея, но он не хотел это признавать. На фоне других сотрудников Штирлиц явно выделялся, что, собственно, и привлекало Шелленберга. Он думал, что уже полностью открылся этому человеку, мог ему доверять, и тут такое. Вальтер убрал за спину убрал руку, в которой держал карту, а другой, взявшись за галстук оппонента, притянул того к себе. Он полминуты так и стоял, не отводя взгляда от глаз возлюбленного. Ему нужно было получить какое-то странное визуальное подтверждение того, что он не врет. Штирлиц хорошо умел скрывать ложь. Он давно научился за секунды замедлять свой пульс, не потеть и не бегать глазами. Снаружи Исаев был в высшей степени спокоен и уверен, что заставило Шелленберга сдаться и поверить ему. Вальтер достал из-за спины карту и засунул ее во внутренний карман исаевского пиджака. Штирлиц был удовлетворен. Если уж решил действовать, пожалуйста. Не стану препятствовать, раз это принесет нам некую выгоду. - улыбнулся Вальтер. - Но если я узнаю, а я узнаю, что ты "действуешь за моей спиной", знаешь, что за этим последует.Разумеется. В эту же секунду взгляд Вальтера смягчился и приобрел ранее знакомую нежность, но что-то в этих глазах все равно было не то. Шелленберг все равно не мог удержаться от поцелуев и, закинув руки на плечи Исаева, жадно впился в его губы. Поцелуй был настолько страстным, что разум Штирлица мгновенно переключился на другие мысли. Вальтер имел способность завладевать чужим разумом или даже сердцем.  "Порой мне хочется бросить все ради этого мальчишки. Бросить работу, страну и себя. Прямиком ему на растерзание."