дары волхвов.

Один доллар восемьдесят семь центов. А завтра Рождество… Определённо, Шерлок ожидал такого исхода, но чтобы настолько скупо все было… даже он — детектив не сумел предугадать. Торгуясь с бабушкой на рынке, бакалейщиком и мясником так, что горели уши, Холмс насобирал всего-то ничего. С делами было все туго: ни работы, ни дела хоть какого-то. Состояние Уильяма желало лучшего. Да, он кое-как встал на ноги, даже начал сам выходить на улицу, пускай и с помощью трости, но его улыбка поблекла вместе с утраченным рубином глаза, кожа приобрела синюшный оттенок, и волосы стали напоминать тухлую солому. А маленькая захламлённая квартирка в Бруклине казалась ещё больше заставленной ненужными, а что главное — пустыми коробками и старой мебелью. В ней нельзя было даже приоткрыть одно маленькое окошко. Одно неверное движение и все полетит к чертям собачьим: карниз, который, казалось, висел на одной только паутине, выжженные солнцем пятнисто-желтые занавески, которые на ветру задевали шаткие торшеры ламп. Не то чтобы вопиющая нищета, но скорее красноречиво молчащая бедность. Канун Рождества, а в карманах дыры и нет чего даже на стол поставить. Уильяма, как назло, нет дома. С самого утра куда-то ушёл, даже не предупредив. Конечно, Шерлок сразу с места сорвался, когда не обнаружил блондина в соседней постели, но благо тот оставил записку, написанную на кусочке старого театрального буклета. Ах, как же он любил театр, в котором, к сожалению, уж давно не бывал. От безысходности хотелось просто сесть и заплакать: казалось, что небо вот так возьмёт и рухнет на землю. Но нужно было искать выход из ситуации. Шерлок, как ошпаренный подлетел с места и направился к входной двери. Уже на пороге его привлекло своё же отражение в зеркале. К чему он скатился: бледная, даже болезненная кожа, чёрные круги и ямки под глазами, как у надоедливого, слишком вычурного старшего братца, покрасневшие глаза, которые постоянно слезились и чесались то ли от соседских драных кошек, то ли от недостатка, а то и полного отсутствия сна. Потом, словно заколебавшись, с минуту стоял неподвижно. Один взмах руки — и иссиня-чёрные волосы рассыпались, блестя и переливаясь, точно струи воды. Долго разглядывать себя не пришлось, ведь причудливая копна волос сразу же бросилась в глаза. Уильям любил его волосы: заплетал их в косы, расчесывал и пропускал меж пальцев, когда думал о чем-то своём. И вот — бинго! В голову приходит единственное логическое решение задачки. А что если попробовать продать свои отросшие волосы? Уж Билли ему точно простит «мистера Хвостика». А что насчёт Уильяма: — Ну-ну, — немного покрутился на месте он, обдумывая абсурдность сей ситуации, — Если Уильям не прибьёт меня сразу, как только взглянет, то решит, что я похож на какого-то полысевшего чудака. Была, не была. Хлопнув дверью, да так, что штукатурка со стен посыпалась, и выбежала недовольная соседка, Шерлок помчался в поисках рождественского чуда. Ориентироваться по местности было ещё сложно. Поэтому скомканная карта, любезно предоставленная Билли, могла сократить поиски в несколько раз. Но найти работающую в преддверии праздников парикмахерскую оказалось ещё тем квестом. Люди тут живут в мире, настолько не похожем на его, что даже география здесь какая-то другая. Пройдя несколько районов, Холмс все-таки нашёл нужное здание. На вид совсем не примечательное, зато прославленное на весь город. Встретила его владелица: толстая горбатая тетка, которая ещё и толком ничего не слышала. Видимо, поначалу она ему совсем не понравилась: — Ле Боссю, Вы бы не могли мне помочь? — А что, сынок? — Ничего, говорю! Помощь мне ваша нужна. Чтобы донести смысл своего визита, пришлось буквально кричать в уши бедной женщине: — Миссис Коллинз, я же прошу Вас! У меня мало времени! — Вот же чего удумал, милок! — разворчалась недовольная миссис. — Такие-то волосы отстригать. — Понимаете, тут такое дело… Я должен сделать подарок… своему любимому человеку. — И что же ты подаришь своей избраннице? — Избра… — как-то разочаровано хмыкнул Холмс, покачивая из стороны в сторону своей шевелюрой. — Я не знаю. Пойду, наверное, на местный рынок. Может, найду что-то стоящее. — Тридцать баксов. И ни на цент больше, — сказала миссис Коллинз, привычно взвешивая на руке густую массу волос. — Давай, садись и не вертись тут как волчок! Несколько минут торопливой работы тётушки Коллинз — и вуаля! Шерлок как новенький! Не то чтобы он радовался короткой стрижке, но, благо его космы быстро растут, поэтому ходить так придётся не совсем долго. — Благодарю! — Шерлок, конечно же, любил ехидничать, но в тот момент хотелось просто петь дифирамбы. К сожалению, в этот раз не выйдет. Ведь у него было слишком мало времени. Хотелось придумать что-нибудь совсем особенное, что-нибудь, хоть самую малость достойное высокой чести принадлежать его Уильяму Мориарти. Получив заветную сумму, Холмс буквально вылетел из здания, направившись на местный рынок искать подарок для сожителя. Спустя несколько часов-мучений и вылазки по всему городку, и небольшой драки со старушкой за последние карамельки на витрине, которой своей пестротой могли позавидовать лучшие лавки Лондона, он все же его нашел. Без сомнения, это было создано для Уильяма, и только для него. Ничего подобного не нашлось на рынке, а уж он его весь перевернул вверх дном. Пришлось таскаться по магазинам, не замечая на себе странные взгляды окружающих: была оттепель, поэтому он наконец-то был одет по погоде. Чу́дная цепочка для карманных часов, одних из не многих вещей, которые остались после падения, простого и строгого рисунка, пленявшая своими истинными качествами, а не показным блеском, — такими и должны быть по-настоящему хорошие и, что немаловажно, качественные вещи. Как только Холмс увидела ее, он понял, что она должна принадлежать среднему Мориарти. Она была такая же, как сам Уильям. Скромность и достоинство — эти качества отличали их обоих. Большие городские часы пробили ровно шесть. Пришлось торопиться домой, чтобы успеть приготовить что-то на подобии праздничного ужина на двоих: для их собственной маленькой, пока немножко хлипкой и, наверное, даже неполноценной семьи. Видимо, сам Всевышний был против того, чтобы у него все получилось нормально, а не как всегда: сначала порвался бумажный пакет, и по дорожке рассыпались мандарины. Соседские детки налетели на Шерлока очень быстро, метнувшись за всеми фруктами, пряча их то за тёплыми меховыми воротниками пальто, то в глубокие карманы. Ещё он поскользнулся на пороге. Правда, ушиб не большой, но все же не совсем приятно. Пришлось смазать дверь, потому что своим скрипом она распугала всех соседей: иначе Шерлок не смог бы объяснить столь недружелюбного отношения к своей персоне. Приготовления шли полным ходом: квартира блестела от чистоты и порядка, в кастрюлях шипело что-то, отдаленно похожее на еду, а на, к сожалению, нерабочем камине висела пара красивых рождественских носков. Время близилось к ночи. Шерлок не на шутку так начал переживать. Хотел было уже отправиться на поиски Уильяма, ведь тот никогда допоздна не задерживался, хотя и сегодня написал, что не придёт раньше десяти. Но услышал в коридоре тихий поворот ключа. Входная дверь, теперь уже без противного скрипа, отворилась, Уильям вошел и закрыл ее за собой. У него были красные замёрзшие щеки и нос: ему уже давно нужны были и новое тёплое пальто и кожаные перчатки — руки без них ужасно мерзли. Блондин неподвижно замер у дверей, точно игрушечный солдатик. Чихнул, да так умилительно, что Холмсу пришлось подавить нарастающий прилив нежности за скромной улыбкой. Взгляд глаза Мориарти остановился на Шерлоке, с выражением, которого он не мог понять, и ему стало совсем не по себе. Это не был ни гнев, ни удивление, ни ужас — ни одно из тех чувств, которые можно было бы ещё ожидать. Он просто смотрел на него, не отрывая взгляда. — Не пойми меня неправильно, Шерлок… — Уильям подошёл ближе, даже не разуваясь, и протянул прямиком в руки белый свёрток. — Возьми, пожалуйста, и открой. Это мой подарок тебе на Рождество. Шершавые пальцы мигом развязали не замысловатые узелки. Мягкое недоумение сменилось мелкой дрожью в руках, ибо на тумбе лежали гребни. Чертовы гребни для его когда-то длинных волос. Оцепенение прошло. Тогда Шерлок наконец-то нашёл в себе силы поднять голову и улыбнуться: — У меня очень быстро отрастут волосы, Лиам! Тут он вдруг подскочил на месте и воскликнул: Вот же… у меня ведь тоже есть для тебя подарок! — Он мягко и как-то даже робко протянул ему цепочку, — Тебе нравится? После минуты молчания Шерлок все таки продолжил: — Я весь город обегал, чтобы найти ее... Дай-ка мне часы. Я хочу посмотреть, как это все будет выглядеть вместе. Но Уильям, вместо того, чтобы протянуть часы, подошёл ближе, положил обе руки Шерлоку на щёки и улыбнулся. Из очередного ступора Шерлока вывел лёгкий мазок губ о шершавую щёку: — Шерли, придется нам пока спрятать наши подарки, пусть полежат немножечко. Часы я продал, чтобы купить тебе подарок. А теперь, пожалуй, самое время идти ужинать.