Фотография 9×12

Дубин сидел на кухне своей небольшой питерской квартирки, спокойно попивая воскресно-утренний кофе и разглядывая какую-то информацию на стареньком ноутбуке. Звонок в дверь. Гром заглянул. Должно быть, за какими-то документами по новому делу? Весьма неожиданно. Этот человек вообще когда-нибудь отдыхает? Работает даже по выходным и притом за какие-то копейки. Хотя стоит отметить, что для Игоря найти квартиру своего коллеги было тем еще приключением. Как он вообще ориентируется в пространстве? По карте? Или он обладает какой-то чудо-способностью к эхолокации? Иначе обидно, должно быть, быть простым ментом в супергеройской вселенной. Дубин легким жестом ноги надел спавший тапок и прошел до входной двери. «Кто там?» — спросил он. А потом еще раз и еще раз, пока наконец не услышал ответ, приглушаемый толстой дверью и лаем Диминой собачки. И правда — Гром. Дима открывает дверь, и собачка бросается облизывать Игоря с ног до головы, правда, это сильно сказано, так как облизать что-то выше щиколоток эта «собачка» не способна. — У тебя есть собака? — с удивлением спрашивает Игорь, когда понимает, что именно за кусок трихобезоара на него только что набросился. Дима только берет собаку на руки и говорит, что «да», мол, «есть», и почему вообще Игорь сегодня в такую рань да еще и в выходной почтил его своим присутствием, ведь все нормальные люди в это время отсыпаются, и пусть даже это время — час дня. А Игорь пришел выпить дружеского чая и так, невзначай, забрать оставшиеся документы по Разумовскому. Дубину пришлось ставить чайник. Пока чайник кипел, он допивал кофе, чтобы можно было пить чай. Чайник закипел. Кружки, ложки, чай из пакетиков и сахар в кубиках — всё это было дезинтегрировано на два и поставлено в скорейшем времени на стол. Гром в это время тискал Диминого ши-тцу, приговаривая: «Ну какая ж ты собака? Если ты собака, то я генерал». Правда, Зюзя все же была собакой, а Гром не был даже подполковником. — Чем маешься? — бросает Игорь, заглядывая в распахнутый ноутбук. Дима чуть помялся, думая, что ответить и что придумать, если все-таки вариант «сказать как есть» отпадет. По итогу сказал как есть. — Пытаюсь разобраться в своей родословной, весьма занимательно. — И зачем это тебе? — Гром дружелюбно вскидывает бровь. — Ну как? Вот ты много знаешь о своей семье? Игорь, кажется, задумался. — Знаю лишь, что мать умерла, а отец… умер, но чуть позже. — Мне жаль. А я про своего отца вообще ничего не знаю. — Разве он не живет в Кирове? Припоминаю, что ты что-то такое говорил. Брал же отгул, чтобы приехать к нему на юбилей? — Ну да, брал, но, как оказалось, это не совсем мой отец. Мама говорит, что его убили на задании. Я смог найти его сестру. — Дубин развернул ноутбук, на котором был открыт профиль vmeste женщины средних лет. — Смирнова Маргарита Павловна. Думаю написать. Игорь за свою работу повидал много Смирновых, но женщина на экране ему кого-то смутно напоминала, хоть Гром и был уверен в том, что эту даму он никогда прежде не видел. Какие-то черты лица были ему, казалось, знакомы. — А нет фотографии непосредственно отца? Дубин кивнул и достал из кармана сложенную в четверть бумажку. На замусоленной временем фотографии красовались два человека в форме. Дима указал на одного из них. — Вот этот. — Я понял… Второй-то мой отец...