Я всегда буду с тобой, дуреха.

Больничная палата с небольшим окном, закрытым жалюзи, наполненная ярким белым светом, запахом медикаментов и писком аппаратов, помогающих Айдену скорее прийти в себя, встретила Эшлин совсем не дружелюбно. На невысокой железной кровати со светлым покрывалом дремал пострадавший юноша. Последнее путешествие в теневое измерение нанесло серьезные потери команде из шести друзей. Из-за нападения жуткой многоножки, в школе, где укрывались ребята, обрушился потолок, и шумный светловолосый парень был смертельно ранен. Благо в обычном мире травмы не столь опасны, как в теневом, поэтому молодой человек вскоре пришел в себя и сейчас просто отдыхал. Ему, определенно, потребуется много времени, чтобы полностью восстановиться, но самое сложное осталось позади, однако все путешественники были все ещё взволнованы и очень опечалены подобным стечением обстоятельств. Эшлин медленно прошла в центр комнаты и села на маленькое, не очень удобное кресло для посетителей, но сейчас это было не так важно. Она чувствовала вину, страшную, от которой, в отличии от ненавистных фантомов, скрыться было невозможно. Вину за то, что слышала этих существ, становясь тем самым центральной фигурой в перемещениях и битвах, вину за то, что заняла роль капитана команды, вину за то, что не смогла спасти парня… Рой мыслей словно сделал рыжую голову тяжелее, девушка уронила её на свои расцарапанные в сражении руки, и из глаз полились предательские слезы. Она очень редко плакала, почти никогда, но этот дурашливый одноклассник стал таким важным для её жизни, а страх потерять его таким сильным, что остановить соленый ручеек оказалось невозможным. Девушка не поняла, в какой момент Айден пришел в себя, пока не подняла голову и не заметила, что тот внимательно вглядывается в её лицо, а в его встревоженном взгляде читался немой вопрос, ответ на который давался балерине тяжело, но адреналин от пережитого и страх, что подобного шанса признаться может и не выпасть более никогда, ведь в новой реальности каждый день мог стать последним, подтолкнул её на неожиданные откровения. — Ты умер… там, в другом мире. Айден, я не могу тебя потерять, я никогда не прощу себ… Кларк приподнялся и острожно коснулся дрожащей теплой рукой влажной щеки Эшлин. Тихонько вытирая слезинку, словно боясь спугнуть, он улыбнулся одним лишь уголком губ и ещё слабоватым голосом прошептал. — Ты мне нравишься. Тишина. Эшлин подумала о том, что даже сняв беруши, ничего бы не услышала, кроме бешеного стука двух сердец и почти неуловимого писка мониторов. — А ты мне… тоже. Неловкий взгляд глаза в глаза и нежное, почти невесомое прикосновение губ. Стук сердец ускорился в несколько раз, и как в дурацких клишированных подростковых сериалах, прибор для измерения жизненных показателей зашумел так сильно, что через некоторое время прибежала медсестра. Ребята оторвались друг от друга, и лицо Эшлин покрылось ярким милым румянцем. Подростки, пережившие столько всего, не раз выручавшие товарища в беде, но никогда не беседовавшие так искренне друг с другом. Они нашли в незнакомых лицах словно родные черты, осознали для себя необходимость друг в друге и наконец смогли приоткрыть завесу своей души, снять лишние маски, и сделать шаг к началу чего-то нового. Никто не знает, сколько ещё тяжелых испытаний выпадет на долю не готовых к ним школьникам, но сегодня хотя бы двое из них стали счастливее. Молодая девушка в медицинской форме, радуясь пробуждению Айдена, начала активно расспрашивать его о самочувствии, а тот ограничивался дежурными заверениями о том, что он в порядке, улыбался своей фирменной улыбкой, по которой уже соскучились друзья, такой яркой, широкой улыбкой, освещающей все вокруг, и крепко сжимая руку Эшлин, произнес, смотря ей прямо в глаза — Ты никогда меня потеряешь. Теперь я всегда буду с тобой, дуреха.