Моя цель это — ты.

Боб проснулся в середине дня. Он потянулся, разминая затекшие мышцы, и, взяв в руки телефон, провалился в череду бесконечных сообщений и новостей. Посетив туалет, он решил побаловать себя чем-то особенным и принялся готовить сэндвичи, те самые, изумительные, с сыром, который тянулся бы, как шелковая нить. Чтобы создать нужное настроение,  включил любимую музыку. Ритмичные мелодии наполнили квартиру, и он, виляя бедрами в такт, начал нарезать сыр. Нож скользил по желтой массе, кусочки ложились на разделочную доску ровными слоями, а солнце, пробиваясь сквозь занавески, играло золотыми бликами на его руках. Внезапно звонок в квартиру разорвал уютное настроение. Боб вздрогнул и на мгновение застыл, затем подумал: «Я никого не жду, значит, ошиблись». Он хотел было вернуться к своим сэндвичам, но звон сменился громким, настойчивым стуком. Этот звук, тяжёлый и требовательный, эхом разнесся по комнате, нарушая гармонию и вызывая странное беспокойство. Тишина, наступившая после стука, казалась тяжелой и напряженной, словно в воздухе повисло предчувствие чего-то неотвратимого. Не успев открыть дверь, как в коридор ворвался Макс. Его лицо было напряженным, а глаза горели тревогой. — Боб! — А, это ты. Заходи, я как раз готовлю завтрак. Макс тяжело дышал, словно только что пробежал марафон. Он огляделся по сторонам. — У меня проблемы. — Мм, какие? — Боб с любопытством посмотрел на друга, отложив нож и убавив музыку. Макс замялся, бросив быстрый взгляд на закрытую дверь, затем шагнул ближе к Бобу, понизив голос до шепота. — Я поцеловал Брэдли. — Оу... — произнёс Боб, развернувшись к столешнице.  — «Оу»?! Я поцеловал Апперкраста! — повторил Макс, его голос дрожал от волнения. — Что?! — Боб повернулся обратно, его лицо побледнело. — Ты хоть понимаешь, сколько я теперь должен бабла? — произнёс он, будто осознав всю серьёзность ситуации. — Кому? — Макс скептически посмотрел на друга, его брови поднялись в недоверии. — Кому, кому? Пи-Джею, естественно, — Боб развёл руками, его голос звучал раздражённо, а глаза нервно бегали по комнате. Макс возмущённо фыркнул, его лицо покраснело от гнева. — Вы что, поспорили на меня?! Боб тяжело вздохнул и, опустив голову, словно пытался избежать прямого взгляда Макса. — Кто же знал, что этот мозговитый окажется прав? — произнёс он с горечью в голосе, ощущая, как отчаяние накатывает волной. — Ты сейчас сам копаешь яму… , — Макс нахмурил свои густые брови складывая руки на груди. Макс, все еще пытаясь собраться с мыслями, медленно кивнул, признавая правоту Боба. — Я напугал его. Что я наделал? Когда мы только все решили, когда он доверился мне... Боб внимательно посмотрел на друга, его глаза блестели от сочувствия. — Ты хочешь сказать, что тебе не все равно? — Нет! — Макс не понимал, почему это так важно для него, почему это происходит именно с ним и именно сейчас. Боб нахмурился, обдумывая слова Макса. —Значит ты не считаешь что совершил случайную ошибку? Макс молча сидел, слушая друга, а затем прошептал:  — Он свел меня с ума. Я сам того не понимая попал в его ловушку. Боб усмехнулся, качая головой. — Или он в твою. В голове Макса всплыли слова Чеда. Каждое оскорбление, каждое унижение, все сводилось к одному принятому обществом слову — «пидор». И видимо, все вокруг уже давно заметили то, что он сам упорно игнорировал. Макс почувствовал, как его живот скрутило от таких мыслей, и ему показалось, что его сейчас вырвет. Он обхватил себя руками, словно пытаясь сдержать этот внутренний бурный поток эмоций. — Ты должен поговорить с ним, — спокойно сказал Боб, продолжая нарезать хлеб. Его движения были размеренными, почти механическими. — Я должен извиниться и вернуть все на круги своя, он Брэдли Апперкраст, я Макс Гуф — произнес Макс, глотая буквы от неуверенности. Боб бросил на него быстрый взгляд и усмехнулся. — Если ты мазохист — валяй. Но если хочешь что-то изменить, то не просто извиняйся. Говори правду, будь искренним. Макс молчал, обдумывая слова друга. Боб продолжил, держа хлеб в одной руке и нож в другой. — Макс, люди не меняются, если им просто извиняются. Они меняются, когда понимают, что кто-то действительно заботится о них. Покажи Брэдли, что ты не совершил ошибку.  Следующий день застал хмурой погодой, настал Октябрь. Листья стали опадать, пришло время теплой одежды. Ветер пронизывал кожу, заставляя Брэда задуматься о погоде, она точно отражала его внутреннее состояние. Он собирался уже очередной раз пройти мимо Макса, когда тот встал перед ним, заставив замереть на месте. Игнорировать сообщения и «случайные» встречи, вторые сутки было не просто.  — Послушай, — начал Макс, его голос звучал тихо, но настойчиво. Брэдли попытался отвернуться, но рука Макса схватила его плечо, заставив остановиться. — С какого перепугу? — выпалил Брэд, пытаясь придать своему голосу сарказм и раздражение. — Почему ты все время бежишь от проблем? — продолжил Макс, игнорируя его насмешливый тон. – Я избегаю проблем только если эта проблема – ты, – знакомыми цитатами заговорил Апперкраст, пытаясь казаться спокойным, но глаза его говорили о его внутренней напряженности. – Я виноват, очень, Брэд, прости, я не хотел тогда…– произнеся это, Апперкраст отвернулся, словно пытался спрятать свои эмоции. Лицо Брэда напряглось. – Не хотел, – хихикнул он себе под нос. – Сделай так, чтобы ты мне не попадался на глаза.  В любое другое время, в любой другой ситуации, Брэдли лишь мог мечтать о таких слюнявых раскаяниях  Гуфа, сейчас же каждое его слово лишь делала новый надкол в его и разбитой душе.  — Стой! Брэдли похолодел развернувшись. Он почувствовал, как тонкие пальцы сомкнулись на его запястье, останавливая его уход. Глаза расширились, когда он увидел машину, припаркованную возле его общежития. – Нет… – испуганно прошептал он, его сердце бешено колотилось в груди. Макс перевел взгляд и посмотрел в сторону автомобиля, не понимая, что заставило Брэдли действительно остановиться.  Сердце русоволосого выпрыгивало из груди, когда он подумал о том, что ждет его «там». — Мне нельзя домой.., — испуганно произнес он, чувствуя, как холодные пальцы страха схватили его за горло. Отец получил известие о поражении Брэда, и это стало для него очередным предлогом для наказания сына. Он всегда держал свое слово, а потому Брэд прекрасно знал, что этот проигрыш станет его концом. — Пойдем за мной, — тихо сказал Макс, его голос звучал как шепот ветра. — Отпусти, — прошептал Брэд, стараясь не дрожать. Макс стиснул зубы: — Не привлекай много шума. На этот раз я не позволю ему сделать с тобой это. Брэд уставился на его затылок, чувствуя, как холодный пот стекает по спине. Он знал, что выхода нет. Карта была в его комнате, отель бы он не снял. Друзей у него не осталось. Темные коридоры мужского общежития казались бесконечными, а тени словно говорили о безысходности. Они зашли в комнату. Дверь тихо скрипнула, как будто сама не хотела быть свидетелем их разговора. — Брэдли. — Нам не о чем говорить. — Прости. — Какого хрена, Гуф! Брэд наконец вырвал свою руку и бросился к кровати, тяжело плюхнувшись на нее. Матрас жалобно глухо прозвучал под его весом. Тусклый свет из окна падал на его лицо, подчеркивая усталость и находящие слезы в глазах. — За что ты, черт возьми, просишь прощения?! — Брэд продолжил сидя на кровати, его голос дрожал от переполненных эмоций. — За то, что я сделал, — Гуф смотрел в пол, избегая его взгляда. — Что ты сделал? Сделал меня счастливым?!, — повисла пауза, — это я виноват в этом. Я переступил черту, показывая настоящего себя. Так не должно быть. Всю свою жизнь я прятался за маской циничного урода, который ни о ком, кроме себя, не думает. Единственное, за что ты должен просить прощения, так это за то, что позволил мне открыться и не отвернулся, как это делали другие. Гуф молчал, будто пытаясь найти слова, которые могли бы всё исправить, но знал, что таких слов нет. — Я просто хотел, чтобы ты знал, что я здесь. Я не отвернусь, — наконец тихо произнес он. Брэд усмехнулся, но в его усмешке не было радости. — Здесь? Сейчас? А потом что? Что будет дальше, Гуф? Мы просто продолжим делать вид, что всё нормально? Макс поднял голову и посмотрел прямо в глаза Брэдли, его взгляд был полон решимости. — Я не знаю, что будет дальше. Но я знаю, что хочу быть рядом.  — Прекрати мне врать. Такой, как я не достоин подобного. Макс присел перед ним на корточки, мягко коснулся его руки, нежным движением кончиков пальцев проскользнув по шрамам на запястье. — Это он тебе внушил? Брэд застыл, его глаза расширились, как будто слова Макса открыли старую, глубоко спрятанную рану. Макс поднял голову, его взгляд был полон сочувствия и решимости. — Никто не имеет права говорить тебе, кто ты есть, — он крепко сжал руку Брэда, чувствуя его дрожь. — Ты заслуживаешь быть счастливым, быть самим собой. Слезы заблестели в глазах Брэда, он попытался отвернуться, но Макс удержал его взгляд. — И что ты чувствуешь, Макс? — серьезно молвил он. — То что ты невероятно сильно бесишь меня, Апперкраст.  Макс осторожно положил одну руку на затылок Брэда, чувствуя блестящие шелковистые волосы под пальцами. Он аккуратно некой осторожностью притянул Брэда ближе, все еще сидя  на коленях перед ним. Он тихо задохнулся, находясь так близко к нему, чувствуя исходящие волны его тепла и близости. — Убежишь? — прошептал Макс, его голос был полон напряжения и надежды. Брэд посмотрел ему в глаза, его взгляд был полон противоречий и эмоций. — Мне некуда, тупица. Макс наконец закрыл глаза и мягко коснулся губ Брэда своими. Он осторожно пробежался языком по его губам, ощущая солоноватый, слегка металлический привкус крови. Он укусил его. Макс углубил поцелуй, прикусывая губу Брэда и тихо постанывая от наслаждения. Второй рукой он легонько коснулся его шеи, чувствуя быстрый пульс, совпадающий с его собственным. Брэд сначала застыл, но затем постепенно расслабился, позволив себе погрузиться в этот момент. Его руки медленно обвили Макса, притягивая его ближе. Макс резко отстранился от губ Брэда начиная  покрывать его шею легкими поцелуями, оставляя на коже розоватые следы. Брэд издал тихий стон, чувствуя его губы на своей шее, уткнувшись в плотную.  — Сдохни, Гуф…  — прошептал Брэд, отрываясь на мгновение, его голос был полон эмоций и желания. — После тебя, Апперкраст — отрываясь от участка тела, съязвил Макс.