Gwaenchana

Хёнджин писал дневник под светом прикроватной лампы. Прохладный воздух, идущий от окна, заставлял его ёжиться и сильнее укутываться в ворох одеяла. Ему хотелось выговориться и очистить мозг, а рисование больше не помогало. Всё, что выходило из-под карандаша и кисти, хотелось выбросить, залив толстым слоем бетона. Он никогда не думал, что столкнётся с кризисом творчества, ведь это было его единственной отдушиной, работающей в любой ситуации.

***

Дорогой дневник, У меня нет слов, чтобы описать всё, что произошло со мной с момента последней записи.         Никогда не говори «никогда», иначе твои самые большие «нет» могут воплотиться в реальность.         Теперь я больше не тот человек, которым был раньше. Прошлый Хван Хёнджин умер, а на его месте теперь кто-то другой. Феликс был прав, когда говорил, что его друга подменили.         Я совершил огромную ошибку. Тогда я не понимал, что делаю, но уверен, что не хотел этого. Однако я всё равно рад, что это произошло в моей жизни. Я, конечно, думал, что это случится в скором времени, но не мог даже предположить, что это будет с ним. Это событие очень сильно изменило мне жизнь. На следующее утро мне было больно даже лежать. Первым об этом узнал Феликс, но, естественно, не поверил мне. Все вопросы отпали, как только он увидел, как я двигаюсь. Ха-ха. Его тоже можно понять, прошло уже два месяца, а я до сих пор не могу привыкнуть к новой реальности.        Рассказ получился запутанным, но я надеюсь, что его никто, кроме меня, не прочитает. В качестве записи для галочки вполне подойдёт. В любом случае, всё это живёт в моей памяти, ведь сейчас я там, куда пришёл, принимая «взрослые» решения. Скоро переименую дневник в список разочарований.        Вся моя жизнь как мем «I’m okay. I’m fine. Gwaenchana Deng-Deng».         Видел такой совет: если не можешь отпустить человека или мысли о нём, то напиши ему письмо и сожги его. Мысли должны уйти, потому что ты вроде как выговорился, и, соответственно, должно стать легче. Стоит ли мне написать письмо Минхо? Хотя кого я обманываю, какое письмо… Там скорее роман на 10 томов, которые можно будет сжечь только в крематории. Вместе с моим сердцем.        Из последних событий.        Ко мне недавно приезжал Чан. Извинялся, предлагал начать всё сначала и обещал, что на этот раз точно исправится. Но, как ни странно, быстро сдался. Он, кажется, всё понял по моему лицу — по взгляду в пустоту. Он сказал, что увидел в нём любовь к другому. Вышло забавно. Оказалось, он не такой уж и плохой человек. Я боялся встречи с ним, боялся того, что мне придётся оправдываться за свои поступки, а зря. Я чуть не разревелся от несправедливости прямо посреди несчастного кафе. Какой позор. Мой бывший парень успокаивал и поддерживал меня в моей безответной любви.        Почему он не мог быть таким в отношениях? Зачем были эти запреты и ограничения?  Почему любовь не бывает простой?        Я никогда бы не подумал, что стану инициатором разрыва или буду способен на измену, не думал, что полюблю безответно. Не после измен Криса с Йеджи, не после истории Сидни. Я считал себя другим, особенным. Думал, что такое бывает только в фильмах. А оказалось, что я самый обычный человек, а жизнь вовсе не сказка. Никаких фей крестных, мышей-помощников и волшебных палочек, только синяки, слезы, разбитое сердце и полная задница спермы.         Феликс всё ещё считает меня идиотом, но вроде немного смирился. Каждый раз, когда я начинаю говорить о Минхо, он тяжело вздыхает и грустно отводит взгляд.         Кстати о Минхо.         Спустя пару встреч с ним я понял, что после секса нужно возвращаться домой, а не лежать и рыдать в подушку в его квартире.         Захлёбываться слезами лучше в одиночестве.         Эйфория от секса проходит очень быстро, особенно когда тебя бесчувственно трахают. Минхо так ни разу и не остался со мной в кровати, не обнял, не посмотрел, как на самое дорогое в жизни, не подвёз в школу. Хотя секс в машине у нас был. Или это лучше назвать перепихон?         Пару недель назад я получил короткое сообщение: «Подготовься, буду через полчаса» и, о господи, был на седьмом небе от счастья (хочется вернуться в прошлое и ударить себя по голове). Почему я решил, что это будет свидание, я так и не понял. Объективно говоря, мой мозг перестаёт функционировать сразу, как видит хоть одно малейшее уведомление от него. Я порхал как бабочка и собрался буквально за десять минут, предварительно залив в себя полтюбика смазки и растянув задницу. Да, я наконец-то научился это делать. Минхо не оставил мне выбора. И вот я воодушевлённый и влюблённый залетаю к нему в машину, ёрзаю на сидении в нетерпении и… Ничего из того, что я себе нафантазировал. Стыдно даже писать такое. Мы заехали на какую-то охраняемую парковку, в уголок, где, со слов Минхо, нет камер, и там он меня трахнул. Раком, даже не сняв штаны, а лишь слегка приспустив их вниз. Смазка стекала у меня по внутренней стороне бёдер, а я чувствовал себя дешёвой шлюхой. Единственное отличие между нами в том, что шлюхам хотя бы платят. Когда Минхо кончил, он вернул пробку на место и натянул мне штаны, а после предложил заехать в «Макдональдс». Я тогда рассмеялся, как психопат, но почему-то согласился, думая, что картошка и чизбургер решат все мои проблемы. Уже через пару часов после того, как я вышел из дома, я вновь стоял в душе, смывая последствия этой короткой встречи.        В тот же вечер он сообщил мне, что скоро уезжает работать в Японию и пробудет там около года. Как будто в Корее работы нет… Где-то через месяц его уже здесь не будет. Я не хочу, чтобы он уезжал, это сложно объяснить. Я просто не могу отпустить его. Я этого не хочу. Я не представляю, как сложится моя жизнь, когда он будет далеко. Он мне очень нужен. Без него всё не так. Хотя и с ним довольно запутанно.         Мой самый большой страх в том, что год — это много для души, но мало для времени. Я боюсь измениться, боюсь, что изменится он. Мы очень мало знаем друг друга, но я не хочу прекращать наше общение. Даже если это перепихон в машине раз в месяц. Кажется, мне и этого достаточно, и никакая взаимность не нужна.         Я такой идиот.         Вот бы освободить сердце было бы так же легко, как и промыть зад — вставил шланг, включил напор посильнее, и вуаля, ты как новенький.         Оказалось, если не писать Минхо первым, он о тебе и не помнит вовсе. Сейчас, например, мы даже не общаемся.         Я надеялся (да и до сих пор надеюсь, кого тут обманывать), что у нас будут отношения, что ещё немного, и он влюбится в меня без остатка. Так же, как и я в него. Это его «Ты мне нравишься, Хёнджини» путает до сих пор. Если это так, то почему я не достоин чуть большего, и почему он так холоден со мной? Мне даже приблизительно не сосчитать, сколько раз я писал ему сообщения и удалял их, так и не отправив. Зато могу сказать, сколько было отправлено, но оставлено без ответа — их было пять. Ровно столько мне потребовалось, чтобы осознать свою никчёмность. Я пробовал писать на общие темы, вроде вечеринок у Сынмина, писал ему про встречу с Чаном, скидывал фотографии, спрашивал про погоду. Пару раз даже звонил с другого номера и молчал в трубку. Всё ради того, чтобы услышать его голос. Ну и немного для того, чтобы лишний раз убедиться в том, что он не сменил номер, а просто игнорирует меня.        Зачем он вообще в моей жизни появился? Он же меня просто использовал, а я всё равно люблю его… Кажется, я могу писать о нём вечно.   Моя проблема в том, что я всё прекрасно понимаю и всегда понимал. Но похоже, что эта любовь будет жить во мне вечность. От этого не сбежать, не уйти. Это невыносимо. Если перечитать всё выше написанное, можно лишь в общих чертах представить то, что я пережил. Отдельное «спасибо» моему мозгу, голове, организму и всему остальному, что там ещё отвечает за память. Плохое я забываю слишком быстро, ощущая лишь крошечный сгусток боли в сердце, который не мешает мне верить в happy end.   Вероятно, каждому стоит научиться прощать ошибки. Люди имеют на них полное право. Человек может не оправдать ваши эгоистичные желания им обладать, он свободный и может выбрать что-то другое или кого-то другого. Вам остаётся малое — поблагодарить его за то, что он появился на этом этапе жизни, принёс опыт. За это надо его ценить.   А я, кажется, нуждаюсь в человеке, который не даст мне сойти с ума. Может, мне стоит найти кого-то своего возраста? Но ведь когда любят, не изменяют. Да и я не думаю, что смогу снова впустить кого-то в своё сердце.  

***

  У людей есть зависимости — банальные от наркотиков и алкоголя, от книг и фильмов, от тех чувств, которые они приносят, но самые страшные и неизлечимые — это зависимости от других людей. Такая зависимость была и у Хёнджина. Он постоянно пытался забыть, бросить, излечиться, но всё было тщетно. Каждая его попытка делала только хуже. Ему казалось, что шансов на спасение совсем нет.

***

Холодные мартовские ночи сменялись яркими солнечными днями с призрачным ароматом тепла в воздухе. Хёнджин любил начало весны — ещё не жарко, нет надоедливых комаров и, конечно же, приближение дня рождения. Но постоянно забитая переживаниями голова, учёба, отсутствие любви и пресловутых бабочек в животе вгоняли в депрессию. Хёнджину не хотелось делать абсолютно ничего, лишь лежать и смотреть в одну точку. Пересилив себя, он решил приложить максимум усилий, чтобы не погрязнуть в пучине собственных мыслей.   — Так что, идёшь? — голос Феликса вернул к реальности.   — А? Нет, иди один, — замотал головой Хёнджин. — Хочу прогуляться.   — Да чем ты меня слушал… — вздохнул Феликс. — Я спрашивал, идёшь ли ты к Сынмину. Сегодня будет вся старая компания. К тому же с Чаном ты вроде как в дружеских отношениях, а с Минхо вы как минимум не враги.   — Не думаю, что это хорошая идея. Мы не общаемся. Да и виделись последний раз месяц назад. Я буду чувствовать себя лишним. — В первый раз ты тоже боялся. Сейчас будет проще — тебя все знают.   — Вот именно, меня все знают. Если я выпью, то обязательно натворю какой-нибудь хуйни, вроде очередных признаний Минхо. А ему это не нужно, да и мне тоже, — Хёнджин устало потёр брови. — Феликс, я хочу оставить все это в прошлом. Если повезёт, то за год его отсутствия я снова стану нормальным и забуду о существовании человека по имени Ли Минхо.   — Отличный план, — криво улыбнулся Феликс. — Ты в это веришь?   — Хах, нет, — улыбнулся в ответ Хёнджин. — Но о-о-очень надеюсь. Только это и остаётся.   — Мне грустно это говорить, но, думаю, ты прав — нужно о нём забыть. Только так станет легче. Да и ты молодой, найдёшь себе ещё кучу парней. Гораздо лучше, красивее, сексуальнее, опытнее, адекватнее в конце концов. Миллионы людей лучше, чем этот твой Минхо.   — Нет, — перебил его Хёнджин. — Не перегибай палку. Если я и хочу его забыть, то вовсе не потому, что хочу найти кого-то лучше. Ты его не знаешь, не видел, какой он со мной наедине. Феликс, мне иногда кажется, что он самый прекрасный человек на планете.   — Да, он прямо божественный ангел, — утрировал Феликс. — Красивый, но грешный.   — Именно, стопроцентное попадание, — согласился Хёнджин и закивал головой. — Он ангел. Жаль, что не мой.   — Кончай драматизировать, идём развлечёмся, — простонал Феликс. — Если не к Мини, то в любое другое место. — Нет, Ликси. Я хочу побыть один, разобраться с мыслями.   — Ну как знаешь, — Феликс похлопал друга по плечу и пошёл на выход. — Если что, звони, адрес виллы, я надеюсь, ты не забыл. Будем тебя ждать. Хёнджин, всё ещё сидевший в раздевалке, задумался. Способов отвлечься было не так много, но был один, который он немного забросил. Оставалось лишь надеяться, что тот сработает.

***

Хёнджин сменил привычный маршрут из школы и направился к реке Хан. Здесь на берегу располагалась его любимая баскетбольная площадка. На ней всегда звучала музыка, а после захода солнца горели огни, создавая уютную и немного романтическую атмосферу. Обилие деревьев вокруг делало это место тайным, ведь далеко не каждый догадывался спуститься вниз по тропинке.   Площадка пустовала, то ли из-за обманчиво тёплой погоды, то ли из-за удалённости от жилых домов, так или иначе для Хёнджина это было только на руку. Он скинул рюкзак у входа на корт и пошёл разогреваться. Спортивное худи, свободные брюки, кроссовки и слегка напряжённые перекатывающиеся мышцы придавали ему вид профессионала. Хёнджин был в хорошей физической форме, поэтому ограничился лёгкими упражнениями и растяжкой. Вставив наушники, он вздохнул и, взглянув в небо, пошёл отрабатывать броски.   Спорт был одним из его способов отдохнуть. Он не был асом в играх с мячом, но всегда выдавал превосходные результаты. Слегка угловатое, долговязое тело подростка подходило для почти любых видов активности, будь то футбол, баскетбол или атлетика.   Внимая ритму музыки, Хёнджин лениво перебрасывал мяч, бегая от одного кольца к другому. Он имитировал командную игру, умудряясь делать финты и выставлять защиту. Лучи весеннего солнца светили в глаза, подчёркивая капли пота, скатывающиеся по лицу, которые он постоянно вытирал рукавом худи. Он остановился лишь пару раз, чтобы сделать глоток прохладной воды, а затем снова возвращался к тренировке.   — Давай, ты сможешь, — прошептал себе под нос Хёнджин. — Это не так сложно.   Он сосредоточенно смотрел на кольцо, стоя на противоположном конце площадки, и выполнил бросок, попадая мячом точно в сетку. Удивившись своей удаче, он радостно подпрыгнул в воздухе и решил повторить ещё раз. Подпевая мелодиям в наушниках и покачивая головой в такт, он забрал мяч и развернулся, чтобы встать на исходную позицию. Неожиданно к звуку его музыки добавился едва различимый звук аплодисментов. Хёнджин испуганно осмотрелся по сторонам, пытаясь понять, послышалось ему или нет. В тени деревьев около входа на площадку стоял незнакомец и одобрительно хлопал в ладоши.   — Отличный бросок.   Хёнджин невольно вздрогнул и быстро вытащил наушники. Улыбка сразу пропала с его лица. Он совершенно не хотел, чтобы ему мешали.   — Эй, ты кто такой? — спросил Хёнджин. — Я тебя здесь раньше не видел.   Лицо незнакомца было скрыто капюшоном худи, лишь его силуэт подсвечивался лучами солнца. — Извини, я недавно вернулся в город и решил прогуляться по старым местам. Просто шёл мимо и увидел, как ты тут играешь.   — Понятно, теперь можешь продолжить свою экскурсию.   — Ты крут, знаешь? В тебе есть страсть.   — Спасибо, — нахмурившись, согласился Хёнджин и вставил наушники. — Мне не нужны зрители.   Парень рассмеялся и двинулся навстречу.   — На самом деле, я играл раньше, но теперь больше времени провожу за учёбой. Экзамены отнимают всё свободное время. Может, сыграем вместе?   Хёнджин скептично взвесил все за и против, а после кинул мяч в его сторону.   — Ладно, покажи, на что способен.   Остановив мяч, незнакомец скинул капюшон и показал лицо, а затем и вовсе стянул худи, оставаясь в одной футболке — её рукава плотно облегали мышцы рук, почти впиваясь в гладкую кожу. Солнечные блики подчёркивали его напряжённые бицепсы. Он был невысокого роста, гораздо ниже Хёнджина, отчего он про себя усмехнулся: «Этот коротышка точно умеет играть?»   Начать игру они решили классическим способом — спорным подбросом в центральном круге, лицом друг к другу. Матч без судьи мог выйти слишком напряжённым, но каждый из них мог только надеяться на честность соперника. Они быстро согласовали правила, решив ограничиться простой системой счёта голов: одно попадание — одно очко.   Парень напротив улыбнулся самой расслабленной улыбкой, которую только можно было представить, и на счёт три бросил мяч в воздух. Распалённый Хёнджин, весь мокрый от своей небольшой тренировки, уже горел азартом и во что бы то ни стало решил обыграть коротышку и отправить его вон. Детская ребячливость сразу отошла на второй план, сменившись сосредоточенностью на игре. Хёнджин во многом благодаря своему росту выхватил мяч и, огибая противника, направился к его кольцу. Шаг. Другой. Прицел. Попадание. Спустя всего несколько минут после начала игры он был на шаг впереди, ведя со счётом 1:0. С нахальной улыбкой победителя Хёнджин развернулся и увидел парня, всё ещё стоящего в центре поля. — Хэй, играть не собираешься? — Прости, задумался, — ответил он и развёл руки в стороны. — Не стой как истукан. Играй или проваливай. Парень улыбнулся и слегка склонил голову, извиняясь. «Чёрт!» — выругался про себя Хёнджин. — «Мне так его тактику не понять, зато меня он видит меня насквозь. Нужно поскорее от него избавиться». Он внимательно всматривался в противника, пытаясь предугадать его поведение, однако тот был абсолютно нечитаем. — Могу я узнать твоё имя? — Со Чанбин. А твоё? — Хван Хёнджин, — улыбнулся он. — Давай уже играть, Со Чанбин. Гулкий звук мяча, отскакивающего от асфальта, смешивался со звуками города, создавая уникальную атмосферу. Казалось, что это не дружеский матч, а целая командная игра с кубком на кону. Начиная новый раунд, Хёнджин чувствовал напряжение. Взгляд напротив стал азартнее, чем прежде. Теперь он больше не видел в нём намёка на уступки.   — Давай решим, кто будет первым в атаке. Я готов уступить тебе. Согласен? — предложил Хёнджин с блестящими от возбуждения глазами.   — Вперёд! — крикнул Чанбин, поднимая мяч в воздух.   Уверенность и азарт каждого передавались друг другу, лишь распаляя молодые тела. Сначала игра шла в спокойном темпе. Хёнджин, обладая быстрыми, немного резкими рефлексами, начал с дриблинга. Мяч, легко касаясь земли, возвращался обратно в руку, как йо-йо. Чанбин, более осторожный и стратегически настроенный, внимательно наблюдал за движениями Хёнджина, стараясь не упустить ни одного шага и лучше понять его технику игры. Он внимательно изучал коридоры, выискивая слабые места в защите. Хёнджин же, напротив, был импульсивным, любящим рисковать и поддаваться влиянию момента. Его стиль отличался динамичностью, которая удивляла нового знакомого неожиданными бросками. В начале матча Хёнджин быстро возглавил атаку и легко преодолевал защиту соперника. Чанбин, видя, как он оттачивает свои навыки, с радостью подхватывал его настрой, но, несмотря на свою настроенность, всё ещё не спешил взять инициативу в свои руки. — Давай, у тебя хорошо получается, — улыбнулся Чанбин.  Хёнджин, подмигнув, сделал финт и резко проскочил вперёд, выполняя бросок. Мяч, вместо того чтобы идеально влететь в кольцо, задел его края и отскочил обратно. Хёнджин же, не удержав равновесие, выскользнул из границ площадки и с глухим шлепком упал на землю.   — Кажется, я тебя переоценил, — посмеялся Чанбин, гордясь своей хитростью.   Хёнджин усмехнулся и быстро собрался. Он оттолкнулся от земли, бросая мяч в попытке сделать точный бросок. Однако мяч вновь пролетел мимо корзины, ударившись о столб.   В этот момент Чанбин поймал мяч, только коснувшийся земли, и, проскочив мимо Хёнджина, сделал резкий бросок. Его удар тоже оказался мимо. Они оба беззлобно рассмеялись. Хёнджин понял, что в попытке выиграть совершенно забыл о том, что самое главное — это наслаждаться процессом.   Он решил немного изменить тактику и плотно прижал мяч к себе. Улыбаясь во все тридцать два, он подошёл к Чанбину ближе и, отбивая мяч по площадке, сказал:   — Тебе всё равно не обыграть меня.   С этими словами он подобрал мяч и стремительно двинулся навстречу корзине противника, ловко маневрируя между воображаемыми защитниками. Чанбин внимательно наблюдал за Хёнджином, пытаясь угадать, какой он сделает следующий шаг. Он продолжал атаковать, проводя роскошные дриблинги, которые приводили Чанбина в восторг. Хёнджин выскочил в сторону, бросив мяч, и попал прямо в кольцо. — Два ноль! — обрадовался Хёнджин, победоносно поднимая руки в воздух.   — Не расслабляйся, Хван Хёнджин! — ответил ему Чанбин из-за спины.   Он налетел как ураган и, выхватив мяч, начал свою атаку. С энергией, пробуждающей адреналин в крови, Чанбин ощущал себя в настоящем матче. Он быстро перевёл мяч между своими ногами и сделал точный бросок, отправляя тот в корзину, но Хёнджин сумел перехватить его и предотвратить попадание в цель.   — А ловко ты это придумал, — тяжело дыша, сказал Хёнджин и поднялся обратно на ноги. — Но я всё ещё впереди.   Хёнджин был в восторге от того, что его соперник, которого он считал слабым, начал вкладывать больше сил в игру. Это добавляло огня в матч. Чанбин не собирался сдаваться. Азарт сделал своё дело, и он с пущим рвением вернулся к игре и загорелся желанием показать Хёнджину, на что он действительно способен.   — Готовься, я больше не буду поддаваться, — произнёс Чанбин, настроившись на серьёзную игру.   Он встал на штрафную линию и, несколько раз повернувшись вокруг себя для усложнения задачи, осуществил бросок. Этот момент оказался поистине решающим: мяч рассёк воздух и, описав идеальную траекторию, влетел точно в корзину. — Два один, — дёрнув бровью, сказал Чанбин.   Увидев, что его стратегия с поддавками сработала, он больше не хотел останавливаться. В их игре наконец появилось соперничество. Хёнджин, удивлённый соперником, ухудшил свои броски, отвлекаясь на обманки Чанбина.   С каждым следующим броском они наращивали накал противостояния. Хёнджин делал смелые попытки забросить мяч из-за трехочковой линии, но всё было безуспешно.   Игра, уже ставшая настоящим сражением за первенство, продолжалась. Каждый из них проявлял себя с лучшей стороны, больше не боясь раскрыть свои приёмы и тактику. За небольшие полчаса игры они доверились друг другу. Чередуясь в атаке, сочиняя свои собственные нетипичные комбинации, они обменивались небольшими трюками, словно делясь частицами своей жизни. Хёнджин делал каждое движение более неожиданным, в то время как Чанбин играл в своём спокойном темпе. Они идеально дополняли друг друга и могли бы стать действительно хорошим тандемом, окажись они в одной команде.   После множества бросков и дриблинга Чанбин вёл со счётом 6-5. Он не считал себя сильным игроком, однако не планировал сдаваться.   Атмосфера становилась более напряженной, им обоим нравилась идея соперничества. Чанбин вновь бросил мяч, но Хёнджин смог быстро среагировать и, подпрыгивая, ловко выхватил его.   Каждый раз, когда мяч попадал в кольцо, они искренне радовались друг за друга, подбадривая и отсыпая комплименты технике. В итоге Хёнджин смог выравнять счёт до 9-9. Оставалось лишь одно очко до победы.   — Ну что, решающий бросок, — сказал Хёнджин, собираясь с мыслями.   Он чувствовал, как потеют его ладони, и, увидев кивок Чанбина, вновь ощутил в себе прилив уверенности. Они оба встали в центр площадки, глубоко вздохнули и всматривались в глаза друг друга, ожидая готовности противника. Хёнджин оказался чуть быстрее и в мгновение ока подбросил мяч в воздух, отправляя его прямиком в корзину.   — Десять! — радостно завопил Хёнджин и прыгнул на Чанбина с объятиями. Как только Хёнджин понял, что только что произошло, он быстро отстранился от своего нового знакомого. Покраснев до кончиков ушей, он разочарованно поднял брови вверх и коротко поклонился. — Прости, я не хотел… — Не каждый день меня вот так обнимают, — рассмеялся Чанбин. — Мне было приятно, пусть и слегка неожиданно. Уставшие, но абсолютно счастливые, они пошли на скамейку, одиноко стоявшую около входа на площадку. Над ними темнело вечернее небо, а солнце окутывало город тёплым светом. Чанбин сел, растирая запястья после напряженной игры, и подолом футболки вытер пот со лба. Хёнджин, чья кожа ярко светилась в бликах включённых фонарей, потянулся в портфель за бутылкой воды и сделал несколько глотков. — Ты молодец, — сказал Чанбин, отпив воды из бутылки, любезно предложенной Хёнджином. Поначалу он действительно поддавался Хёнджину, пытаясь не то подружиться, не то развеселить задумчивого незнакомца. Чанбин всегда был хорошим игроком, но сегодня хотел не столько выиграть, сколько расслабиться. Когда он проходил мимо площадки, его взгляд остановился на одиноком юноше, который увлечённо играл сам с собой. Казалось, тот не замечал ничего вокруг. Несмотря на ловкость движений и точные попадания, его выражение лица было полным грусти. Это и заставило Чанбина остановиться. Он видел, что Хёнджин полон энтузиазма, и вспомнил, что небольшой дружеский матч — один из лучших способов поднять настроение. Обычно он не любил влезать в чужие дела, но в этот раз ноги сами повели его навстречу судьбе. — Наверное, тебе стоит попробовать себя в профессиональной лиге.   — Только вместе с тобой, — громко рассмеялся Хёнджин, закидывая голову в небо.   Он неожиданно для себя чувствовал себя решительно и свободно. Ему было так же комфортно, как с Феликсом. Чанбин ощущался как старый знакомый, друг, с которым знаком с детства. Хёнджин с наслаждением слушал комплименты, полученные в таком непривычно большом количестве от незнакомца. Он был воодушевлён настолько, что его вдохновения хватило бы на ещё не одну игру. Но как бы он ни рвался, всё же понимал, что силы были на исходе.   Тяжёлое дыхание двоих счастливых и мокрых от пота парней заполнило всю площадку, заглушая сигналы машин, доносящиеся с дороги.   — Знаешь, я не ожидал, что встречу здесь такого классного игрока, — удивлённо сказал Хёнджин, глядя на Чанбина.   — Я тоже, — улыбаясь ответил Чанбин.   — Нет, правда, я не думал, что ты так хорошо играешь. Первое впечатление ошибочно, — сказал Хёнджин, тяжело вздыхая от усталости.   Чанбин рассмеялся:   — Да, не часто удаётся встретить такого азартного соперника. Ты очень хорошо играл. Особенно когда пытался тройку забросить.   — Я просто хотел надрать тебе зад, но ты сделал это за меня. — Хёнджин смущённо отвёл взгляд в сторону. — Ты ведь об этом догадался?   — Конечно, — ответил Чанбин, смеясь. — А я немного поддавался в начале, так что мы квиты.   — Но как ты так быстро схватываешь игру? Ты выглядел так, будто знаешь каждый мой ход.   — Опыт, — ответил Чанбин. — Я провёл много времени на площадке, учился и экспериментировал, что работает, а что — нет. К тому же я люблю такие случайные матчи. Никогда не знаешь, что тебя ждёт. В подобных играх у тебя нет выбора, кроме как быстро оценивать соперника. Либо ты, либо тебя. Но самое главное — получать удовольствие от игры. Я стараюсь не забывать о веселье.   Хёнджин кивал, внимательно глядя на нового знакомого. Он чувствовал, что у них есть много общего, несмотря на то что они только встретились.   — Да, я тоже почувствовал, как легче идёт игра, когда воспринимаешь её немного иначе. Не как соревнование, а как способ хорошо провести время.   — Ты прав, — согласился Чанбин. — Игра — это не только про первенство и награды.   — Но я всё же любитель. Пришёл сюда просто проветрить голову. — Хёнджин поднял благодарный взгляд на Чанбина. — Спасибо, мне стало гораздо легче после матча с тобой.   Время неумолимо утекало, а на улице стало темно и довольно холодно. Разгорячённые от спорта тела остыли, а влажная одежда и вовсе не помогала согреться. Колючие мурашки напоминали о спонтанности произошедшего, намекая вернуться в реальность.   Пришло время прощаться.   — Ну что ж, было приятно сыграть с тобой, — сказал Хёнджин, смущённо отводя взгляд.   — Мне тоже, — ободряюще ответил Чанбин.   Хёнджин кивнул, но его сердце тосковало. Этот вечер стал для него чем-то большим, чем просто игрой. Он действительно хорошо провёл время, не думая ни о чём. На каких-то пару часов он вновь стал беззаботным ребёнком, единственной обязанностью которого было наслаждаться детством.   — Наверное, это был один из лучших дней в моей жизни, — произнёс Хёнджин слегка дрожащим из-за холода голосом.   — Да, я тоже отлично скоротал вечер, — уверенно сказал Чанбин, вновь отмечая нотки грусти на лице нового знакомого.   Хёнджин чувствовал, что упускает возможность. Они не обменялись номерами, не договорились о следующей встрече. Чанбин не проявил инициативы, а Хёнджину не хотелось быть навязчивым. Он вдруг осознал, что этот вечер останется лишь тёплым воспоминанием.   — Чанбин, ты думаешь, мы увидимся ещё раз? — тихо спросил Хёнджин, стараясь скрыть надежду в своём голосе.   Чанбин на мгновение задумался, глядя в тёмное небо, и улыбнулся.   — Я бы с радостью, но сейчас у меня довольно плотный график экзаменов, а потом поступление в университет. Я не уверен, что получится, но жизнь бывает непредсказуемой. Вероятно, судьба сведёт нас ещё раз.   Эти слова отозвались в сердце Хёнджина, и он почувствовал, как крошечный огонёк надежды согревает его.   — Да, я понимаю, — вздохнув, согласился он. — Учёба и впрямь отнимает много времени.   Они стояли в немом согласии, глядя друг на друга, и не знали, что ещё сказать. Гнетущая тишина создавала шум в ушах, позволяя чувству грусти распространяться по телу.   — Тогда до встречи? — наконец произнёс Хёнджин, протягивая руку. Чанбин положил его ладонь в свою и утянул в объятия. Оказавшись в кольце рук, Хёнджин почувствовал, как они соединились на мгновение. Горячие напряжённые мышцы Со смягчились, словно окутывая и заполняя пространство вокруг. Несмотря на то, что они оба были грязными и пахли явно не самым приятным образом, это были самые комфортные объятия, которые им только довелось испытать.   — Верь в себя, хорошо? — улыбнулся Чанбин. — Всё образумится.   Хёнджин смотрел ему в спину, пропадающую в темноте вечера, но отчего-то всё равно чувствовал себя самым счастливым в этот момент. Он понимал, что эта встреча, как и многие другие прекрасные моменты в жизни, останется лишь воспоминанием.   Напоследок он тихо прошептал:   — Спасибо за этот незабываемый день, Чанбин.   После этих слов пронизывающий ветер пронёсся по площадке, и в этот момент Хёнджин осознал — иногда нужно отпустить, чтобы двигаться вперёд. Как бы это ни было грустно, он должен был отпустить Минхо. С этой мыслью он покинул площадку.

***

Продрогший, но счастливый Хёнджин забежал в квартиру и, пока мать не вернулась со смены, отправился в ванную отогреваться. Стоя под струями горячей воды, он чувствовал приятную тянущую боль в каждой своей мышце. Завтра Хёнджин, вероятно, пожалеет о своём решении играть в полную силу и вряд ли сможет нормально передвигаться, но это будет только завтра.   Телефон, проработавший целый день, вырубился ещё на площадке. То ли замёрз, то ли музыка, которую забыл выключить Хёнджин, «съела» оставшиеся проценты заряда. Поэтому, быстренько сварив себе рамён, он залез под одеяло и ждал, пока телефон воскреснет. Ему не терпелось рассказать лучшему другу о внезапном матче с Чанбином. Феликс наверняка был на вечеринке и мог бы не услышать звонок, поэтому Хёнджин планировал ограничиться парой сообщений. Услышав заветный звук включения, он как раз доедал последнюю порцию лапши и с полным ртом схватил телефон.   Мама, [18:42] У Сухёна навалилось много судебных дел, поэтому он сегодня ночует на работе, а я ночую у него. Сейчас еду забирать девчонок из садика. Надеюсь, ты найдёшь, что перекусить.   Хёнджин выдохнул с облегчением. На самом деле, он был даже рад провести ещё немного времени в одиночестве. Вдоволь наесться чипсов и до утра смотреть аниме — скромный план, внезапно появившийся на грядущую ночь. Хёнджин довольно уркнул и подпрыгнул на кровати, роясь в куче одеял и подушек в поисках ноутбука. Ему хотелось скорее привести свой план в исполнение, поэтому всего за каких-то пять минут в комнате был полный арсенал. Мягкая розовая подсветка, море мармеладок и чипсов, попкорн, газировка и даже ведёрко мороженого.   Он уже было включил серию, но вспомнил, что хотел написать Феликсу, поэтому потянулся обратно к телефону. На самом деле, он уже не хотел с ним переписываться, но всё же решил проверить их чат на предмет непрочитанных уведомлений. Там было всего одно, присланное почти три часа назад.   Феликс, [17:26] Минхо улетает сегодня в восемь.   Хёнджин перевёл взгляд в верхний угол экрана. На часах было ровно восемь. Внутри у него что-то оборвалось. Тонкая нить надежды на спасение их «отношений» была словно швартовый трос, который так отчаянно пытался закрепить Хёнджин. Трос, который не смог удержать лайнер под названием «Ли Минхо» и, не выдержав нагрузки, лопнул, сбивая с ног почти смертельно.   Слёз не было. Было лишь звенящее опустошение и рвущаяся из груди душа.   Хёнджин молчаливо принял свою боль.   Всё, что у него осталось, это он сам.