Анатомия проклятий

Лето выдалось жарким. Двое студентов медленно брели по жилому кампусу, погруженные в свои мысли. Итадори думал про новенькую, Кугисаки — сегодня утром он зашел в общую раздевалку после тренировки по рукопашному бою, застав там девушку в юбке и бюстгальтере. Шишка на голове болела до сих пор, но парень не мог не думать о молочной гладкой коже грудей, прикрытых нежно-розовым кружевом. Хотелось взвыть — мысли эти казались ему мерзкими и неправильными, но отчего то очень приятными. Стало ещё жарче, а ворот формы почему-то начал душить. Фушигуро думал о сестре — он давно не справлялся о её состоянии. С одной стороны — если бы что-то изменилось, он бы узнал первым, но с другой — своим бездействием он лишний раз доказывал себе собственное равнодушие. Он плохой брат и человек. Фушигуро скосил глаза на Итадори, которого знал чуть больше недели — и другом ему хорошим не быть. — О, парни, привет! — в кампус, открыв дверь с ноги, буквально влетел их наставник Годжо. Как обычно в маске, но куртка формы расстёгнута — жара и его допекла. Светлая майка заправлена в темные брюки, волосы торчком и улыбка до ушей — он сам походил на студента. Итадори оживился и вдохнул полную грудь воздуха, собираясь проорать очередную жизнерадостную тупость, уже ставшими привычными при встрече с учителем, но тот его опередил — прижав длинный палец к ухмыляющимся губам, он прильнул спиной к стене и изобразил крадущегося шпиона. — Вы меня не видели, — всё так же по стеночке, по-дурацки улыбаясь, он скрылся за углом и судя по загадочному хихиканью, там и остался. Фушигуро даже не успел закатить глаза, как показалась причина игры в недобитого шпиона — хлопнула дверь и в кампус зашла девушка. Невысокая, в темно-синей рубашке и бежевых брюках свободного кроя, волосы собраны в небрежный, но очень стильный пучок, даже несколько волнистых прядей, падающих на лицо, казались частью максимально продуманного образа. Вишневая помада, округлые бёдра и две расстёгнутые пуговицы на рубашке, навеяли Итадори мысли об одном видео, тайком просмотренном пару месяцев назад. Он одернул себя — это всё Кугисаки в лифчике виновата, она пошатнула его душевное спокойствие. — Боже мой, — голос у неё оказался ниже, чем ожидалось, с хрипотцой. — Мегуми, ты вырос ещё сантиметров на десять, — рассмеявшись, она обняла его одной рукой, вторая оказалась занята увесистой папкой. — Кажется, сто лет тебя не видела. — Полгода, вообще-то, — с кислой физиономией поправил он, продолжая стоять столбом, явно недовольный прикосновением к себе любимому. Девушка отступила от него на шаг и недовольно скривила накрашенные губы: — Каждый раз я удивляюсь, почему ты такой колючий, а потом вспоминаю, что тебя воспитали собаки и Сатору, — её синие, с желтой радужкой глаза, остановились на втором юноше. — Ты ведь Итадори, верно? — Да, это я. — Годжо о тебе рассказывал, — она протянула ему руку. — Меня зовут Хима Такэмура. — Приятно познакомиться, Такэмура-сан. А что рассказывал? — Только хорошее. Кстати — где этот блаженный? Итадори подпрыгнул на месте от возмущения — кто она такая, чтобы так нелестно отзываться об их потрясающем учителе? — За углом прячется, — Фушигуро ткнул пальцем себе за плечо. — Ах ты … — тут же раздался шипящий шепот. — Выходи, давай, — Хима скрестила руки на груди, недовольно пристукивая ногой в аккуратной туфле лодочке. Из-за угла сначала показались бесконечные ноги, а затем вторая недовольная половина. Напустив на себя вид обиженки, Годжо повернулся к Фушигуро. — Вот вообще не ожидал от тебя, — он ткнул ученика длинным пальцем в плечо. — Предатель. Фушигуро небрежно отмахнулся от него: — Если бы ты действительно не хотел с ней встречаться, то мог бы просто телепортироваться. Рад был встречи, Хима, — кивнув им, Мегуми направился к выходу. Девушка, переглянувшись с Годжо, тяжело вздохнула: — Пубертат дело сложное, — тот согласно крякнул. — И хватит бегать, давай подписывай. — Ну почему? Почему ты вечно лезешь ко мне со своими дурацкими бумажками? Не можешь сделать всё за меня? — маг тут же скуксился. — Сатору, — почти прорычала она, подсовывая под нос долговязому стопку документов. — Есть вещи, которые я не могу сделать без твоего согласия. — А Вы тоже маг? — влез Итадори, заинтригованный происходящем. — Она мой юрист. — Юрист, доверенное лицо, личный помощник и управляющий финансами. Ничего не забыла? — Сэндвичи ещё иногда делаешь, — Годжо тонко улыбнулся, ставя размашистую подпись. — Всё? — Угу, вроде, — Хима погрузилась в проверку подписей в толстой подшивке бумаг. Итадори сбился со счета на двадцатой странице. — Да, всё. Теперь на полгода отстану. — А чего только на полгода? — Ты хоть прочитал, что подписываешь, бестолочь двухметровая? — Неа, — Годжо лучезарно улыбнулся ей. Наклонился, чтобы их лица были на одном уровне, близко-близко, и щелкнул угрюмую девушку по носу. — И так знаю, что ты сделаешь всё правильно. Ладонью убрав его пальцы от своего лица, Хима поправила выпавшую прядку и убрала документы в папку. Смартфон, не переставая, вибрировал у неё в руке. — Как же я грешила в прошлой жизни, что мне достался ты? — Не ври — ты от меня в восторге, — продолжая улыбаться, Годжо сцепил пальцы в замок и выставил перед собой. — А теперь пора откланяться. Громкий хлопок — и он исчез, оставив недовольную Химу и Итадори, продолжающего с удивлением смотреть на опустевшее место. С конца коридора послышался приглушенный женский вопль. — Ошибочка, мадам, промахнулся немного, — дверь жилой комнаты со стуком ударила о стену и откуда выбежал Годжо. Следом за ним — новенькая учительница боевой тактики и стратегии Сэн Руми. Лохматая, в одной наспех натянутой штанине и футболке, задранной до пупка. — Идиот! — она швырнула чем-то очень тяжелым в удаляющуюся спину Годжо. — Говорю же — ошибочка вышла! Итадори поспешно отвернулся — за день он уже второй раз лицезреет привлекательных полураздетых женщин, как бы кровь носом не пошла. — Новый преподаватель? — Хима проводила шумную парочку задумчивым взглядом. — А? Да вроде. Я сам тут недавно появился. — Точно, я забыла, — она взглянула на часы на запястье. — Я на машине, если нужно в город, то могу подвезти. — Да нет, спасибо. Но если хотите, могу Вас проводить. — Допрос собираешься мне устроить? — Ну, если позволите. — Может, и позволю. Пойдем, Итадори. Несмотря на каблуки, шла она очень быстро. Так быстро, что Итадори даже напрягся — успеть бы от силы задать пару вопросов. Они вышли на улицу, под солнцепёк. — А Вы давно с учителем знакомы? — С детства. Моя семья с давних времен связана с кланом Годжо. — Говоришь, что не маг, а проклятой энергией за километр несет, — на щеке Итадори образовался насмешливый рот. От испуга девушка шарахнулась назад, зацепилась каблуком о неровный камушек на дороге и шлепнулась на задницу. — Простите, он вылазит иногда, — Итадори, хлопнув весело болтающий рот на щеке, протянул ей руку, чтобы помочь встать. — А я уже здесь, — горячий язык влажно облизал наманикюренные девичьи пальцы. — Ах, какая сладость, — рот растянулся в похотливой улыбочке. Широко раскрыв глаза, резко побледневшая Хима прижала мокрую руку к груди, не замечая упавшие рядом с ней вещи. Итадори так и замер в полусогнутом положении. — Господин Двуликий, — дрожащим голосом произнесла она. — Польщена личной встречей. Большая честь. — О, ты не представляешь, какую честь я могу тебе оказать, дай мне пацан тело, моя сладкая. — А вот это вряд ли. Проваливай давай, — Итадори обтряхнул ладонь, словно смахивая грязь. Недовольно проворчав про наглых сопляков, Сукуна исчез — пока тот был слаб, Итадори с легкостью мог подавлять его. — Извините. — Всё в порядке. Больше не вылезет? — Ближайшие пару часов не должен. Девушка покачала головой. Затем поднялась, отряхнула брюки от пыли и поблагодарила Итадори за поднятые вещи. Выглядела она очень напряженной, и парень не мог её винить — встреча с Двуликим кого угодно могла подкосить. Где-то раздался громкий вопль, а за ним — трехэтажное ругательство — похоже, Руми всё-таки догнала длинноного засранца. День спустя. В кабинете было темно и тихо, лишь горел монитор ноутбука и шумел кондиционер. Выпивая, наверное, уже шестой кофе за ночь, Хима стояла у панорамного окна, рассматривая ночной Токио. Очень хотелось в душ и спать, можно и просто спать, но она понимала, что мыться и переодеваться ей придется здесь, в офисе, благо, пара свежих комплектов одежды всегда хранились в кабинете. Опрокинув остатки кофе, она вернулась за рабочий стол — монитор вышел из спящего режима, запестрил новыми письмами в почте и незаконченным отчетом в углу. Хима вздохнула, распустила волосы и тихо застонала, массируя кожу головы — ещё пара лет в таком темпе, и она будет выглядеть в два раза старше своего возраста. Может, и правда стоит выйти замуж, как завещал отец, а не тащить все дела Годжо на себе. Младший брат наверняка со всем справится сам… Личный телефон тихонечко тренькнул. В третьем часу ночи может писать только один человек, и это явно не подвыпивший бывший. «Позвони, как увидишь». Даже без дурацких стикеров и смайликов? Нахмурившись, Хима приложила телефон к уху. — Ты время видел? — Итадори мёртв. Повисла тяжелая тишина, лишь в динамике чуть слышно дыхание мужчины. — Как? Что произошло? — Старейшины, — со злостью выплюнул Годжо. — Отправили первокурсников на особый уровень. Воспользовались моим отсутствием. — Что? Постой, а Мегуми? И девушка? — Живы. Досталось изрядно, но живы. — Мне так жаль, Сатору. Что я могу сделать? — Хима потянулась к ящику стола, где лежали сигареты. Дурацкая привычка, от которой она не могла избавиться. — Скажи что-нибудь, потому что я в шаге от того, чтобы не поубивать старейшин. Первая затяжка горчила и принесла удовольствие, сравнимое разве что с сексом. Она поморщилась от неуместного в такой ситуации сравнения. — Ты можешь убить их всех хоть сейчас, но им на смену придут точно такие же чванливые традиционалисты. Старый порядок нужно менять не таким способом, ты сам говорил. — Спасибо, Хима. Не кури много. — Хорошо, — она улыбнулась, зная, что он услышит улыбку в её голосе. — Звони, если буду нужна. Откинувшись на спинку офисного кресла, Хима крепко затянулась и выдохнула, наблюдая, как дым, кружась, уходит вверх. Что-то неуловимое, лежащее на поверхности настойчиво царапало ей мозг, но не удавалось поймать мысль и прозреть. Она, как жирная паучиха, сидела в центре своей паутины и дергала нити, собирая информацию по крупинкам — идеальный сосуд для Сукуны, внезапный всплеск проклятий первого и особого уровня, причем, многие исчезали, не встретившись с шаманами, неясный шепот о мастере проклятий, якобы владеющий временем. Кто-то увел у неё из-под носа тюремное царство, выставленное на черном рынке. Остается надеяться, что приобрели его для частной коллекции. Хима потрясла головой, пытаясь сбросить вдруг накрывшую её тревогу — всё это пустые домыслы. Сосуд уничтожен, и она может свернуть своё расследование. Три дня спустя. С самого утра капало. Хима, приоткрыв окно на заднем сидении автомобиля, курила вторую сигарету, задумчиво уставившись на неказистое здание кинотеатра, спрятанное в конце улицы сакурой. Настроение было под стать погоде — поганым и тоскливым. Личный водитель постукивал пальцем по рулю в такт каплям, барабанящим по лобовому стеклу и крыше. Докурив, девушка бросила окурок в пепельницу и сразу же достала новую сигарету. Прикурила. — Не жди меня, — небрежно бросила она водителю, выходя из машины. Холодные капли тут же попали за шиворот модного серого тренча, продолжая курить, девушка направилась к черному входу — координаты места встречи скинул Годжо сегодня утром. С одной стороны, Хима была рада вырваться из душного города, с другой — личная встреча сулила очередной звездец, ведь обычно сильнейший предпочитал решать все вопросы по телефону или приезжал сам. Зайдя внутрь, она поднялась по деревянной пыльной лестнице, оставляя после себя ненавязчивый шлейф цветочных духов и сигаретного дыма. Хима остановилась, стряхнула пепел на пол — порой она вела себя хуже Годжо — и толкнула единственную дверь. Тесное помещение, похоже, использовалось киномехаником — небольшой стол и компьютер, старый потертый диван ужасного синего цвета, вдоль стен расставлены многочисленные постеры. — Такэмура-сан! — улыбаясь, словно солнечный зайчик, Итадори пружинисто поднялся с дивана. Испуганно вскрикнув, роняя сигарету и обувь на ходу, Хима сиганула обратно к выходу, но улизнуть ей не дал Годжо — рассмеявшись, он схватил активно упирающуюся девушку. — Спокойно, Хима! — Ты сказал, что он умер! Я читала отчёт Сёко! — она ткнула пальцем ему в грудь. — Или, — палец переместился в направлении к Итадори. — Вы подделали отчёт? — Ну, как сказать? — юноша почесал затылок, смущенно улыбаясь. — Я, вроде, и вправду умер. Хима нахмурилась, снова тыкнула пальцем в Годжо: — Твоих рук дело? И отпусти меня уже. — Милая, ты так чесанула, что обувь слетела, — он подбородком указал на сиротливо валяющийся лофер. — И нет, я тут ни причем, сама же знаешь. — Хмм, — продолжая хмурится, она выудила из кармана пачку сигарет. Чиркнула зажигалка. — Пакт? Годжо молча кивнул, недовольно сморщил острый вздернутый нос, отмахиваясь от дыма с запахом шоколада. — А условия? — Не знаем. Он ничего не помнит. — Дерьмо. — А о чем речь? — осторожно влез Итадори в непонятный для него диалог. — О твоем чудеснейшем воскрешении, конечно, — Годжо послал ему лучезарную улыбку, очевидно, чтобы не пугать мальца и Итадори тут же воспрял духом. — Значит, ты хочешь, чтобы я продолжила расследование? — Хима тихо застонала. — Я уже говорила, что не поеду туда одна. — А тебе и не придется ехать одной, — явно довольный самим собой, Годжо прошествовал к дивану и уселся, закинув ногу на колено, Итадори сел рядом, отзеркалив позу учителя. — С тобой поедут те, кому я доверяю. — Ха! — девушка, зажав сигарету передними зубами, скрестила руки на груди и затопала босой ногой. Итадори отметил, что видит подобную позу у неё уже второй раз. — Ты никому не доверяешь. — А вот и нет! — А вот и да! — А вот и нет! — А вот и да! Итадори, словно наблюдая за партией в пинг-понг, вертел головой от учителя к Химе и чувствовал себя до жути неловко. Буквально за день до гибели он в точно таком же тоне препирался с Кугисаки. Послышалось тактичное покашливание, уже разъярённая Хима резко повернулась к двери, готовая отсыпать словесных унижений кому угодно, лишь бы не спорить с твердолобым Годжо, но увидев высокого мужчину в светлом костюме, словно задохнулась злобными словами и поникла. — Юджи, позволь представить — Кенто Нанами, маг первого уровня и бывший офисный сотрудник, — Годжо, словно телепортировавшись, уже повис на плечах мужчины. — Пожалуйста, не говори так, — Нанами поправил очки, сползающие с носа от столкновения с хоть и худощавым, но сильным магом. — Ты, Юджи, вместе с Нанами будете сопровождать Химу в очень опасной поездке. — Что? — взвилась девушка. — Ты отправишь меня в обитель зверя с этим идиотом и сосудом Сукуны? — Ой! — Прекрати, Такэмура, это не профессионально, — сбросив с плеч руки Годжо, Нанами поклонился. — Рад встрече, Итадори. — А, да! Я тоже, — юноша поклонился в ответ, совершенно не понимая, что происходит. — Зато я не рада! Сатору, я не поеду с ним! — Хима, Нанами один из немногих, кому я могу доверить тебя и Юджи. И не забывай, все-таки, ты моя подчинённая — ты должна слушаться. — Ты прикалываешься? — девушка сузила горящие злобой глаза. Она чуть наклонила корпус, закатала рукав тренча и потянулась пальцами к запястью. Итадори мог поклясться, что заметил темно-голубое свечение проклятой энергии. — Я тебя сейчас так отделаю, прямо здесь! Ойкнув, Годжо схватил её за руку, судя по выражению лица, ему происходящая комедия нравилась до чертиков. — Не дури. Только вы можете поехать. — А сосуд? — девушка беспомощно махнула рукой в сторону недоумевающего Итадори. — Скажешь, что это твой племянник, — Годжо сделал паузу, размышляя. — Двоюродный. Нанами — охранник или эскорт, тут уж как сама захочешь, — беловолосый противно захихикал. — Ты в окружении магов не вызовешь вопросов, все знают, на кого ты работаешь, Хима. — Ладно, — она дернула рукой, освобождаясь от хватки. — Но обзываться не перестану, учти. — Всё что твоей душе угодно, милая. Хима промолчала. Сосредоточенно осмотревшись, нашла брошенный лофер и обулась. Коротко вздохнула, пригладила растрепанные волосы и достала сигареты. Нанами едва заметно поморщился. — Выезжаем через два дня. Завтра отправитесь к моему портному, потому что в этом, — она осмотрела форму Итадори с капюшоном и леопардовое недоразумение Нанами. — Появляться нельзя. Жуть. — А куда мы едем? Хима зловеще улыбнулась сквозь густой сигаретный дым: — Мы отправимся в ад, Итадори.