я прощаю тебя

в поцелуе твоем откровение тысячелетий, когда ставишь – с капризом ребенка – печать на мои уста. то отчаянье смертника вьется мне петлей вокруг белой шеи. сердце бьется неровно, один пропускает удар. осыпаются пеплом надежного мира основы. робким агнцем клоня главу на разрушенной церкви алтарь, к мысам туфель ложится отступного ангела гордость... в заблужденьи принявшего их за пропавший священный грааль. я прощаю тебя, жертвой павшего обстоятельств, и прощаюсь с тобою, мой лучший, возлюбленный… страх вдоль спины скользкой гадиной лижет, колет копьем в подреберье. поцелуй щиплет, жжет и горчит миндалем на губах. в тот же миг подо мной разверзается с грохотом пропасть.